Лютер и Мактавиш снова обменялись многозначительными взглядами, и я почувствовала, насколько хорошо они знают друг друга, какая глубокая связь позволяет им общаться без слов, лишь встретившись глазами.
– Айлин, я бы хотел еще кое-что попробовать, – сказал Мактавиш.
Судя по его тону, он спрашивал у меня разрешения, поэтому я кивнула.
– Это не совсем традиционно.
Я посмотрела на Лютера, вспомнив наш спор и понимая, что́ Мактавиш имеет в виду под «не совсем традиционно». Он собрался что-то сказать, но я снова кивнула. В этом зале было трудно унять свое любопытство.
– Очень хорошо. Подними руки.
Я подчинилась, и они встали по обе стороны от меня. Лютер взял меня за правую руку, а Мактавиш – за левую.
– Не напрягайся, – сказал мне Лютер.
Мгновенно я ощутила покалывание в правой ладони. Оно распространилось и по коже спины, но помимо этого я чувствовала что-то еще. Инстинктивно я расслабила руку, столкнувшись с этим странным и одновременно знакомым ощущением, и на ней возник новый шар синей магии.
Затем я почувствовала укол в левую руку. Это не было больно, хотя ладонь, которую держал Мактавиш, казалось, горела. Я нахмурилась и, сама того не осознавая, попыталась отдернуть ее, но Мактавиш усилил хватку, сосредоточившись. Каким-то образом он пробился сквозь мою кожу и мое сопротивление, и на ладони появился темно-зеленый шар, тяжелый и необычный. Он держал его несколько секунд, а затем отстранился, заставив шар исчезнуть. Я отпустила Лютера и потерла спину, в то время как он молча рассматривал свои руки.
– Ты в порядке? – спросил меня Мактавиш.
Я кивнула и обратила внимание на пот, выступивший у него на лбу. Мактавиш со вздохом опустился в кресло. Я никогда не видела, чтобы кто-то использовал темную магию, и не была уверена, что сейчас наблюдала именно ее, но только такое объяснение приходило мне в голову.
– На этом закончим, – сказал Лютер, присаживаясь рядом с Мактавишем.
Я хотела возразить, ведь мне ничего не объяснили, однако, увидев усталое лицо Мактавиша, решила подчиниться и уйти.
В ту ночь меня разбудил громкий стук во внешнюю дверь. Щелчком пальцев я зажгла свечу и посмотрела на время. Было три часа ночи.
Напуганная, я вскочила с кровати и вышла из своей спальни. Сара, похоже, не проснулась, поэтому я босиком подбежала к двери и открыла ее, прежде чем стук повторился. Сильный запах алкоголя достиг меня еще до того, как я успела разглядеть силуэт Джеймса Мактавиша.
– Привет, – пробормотал он.
– Тс-с-с, – прошипела я, захлопывая дверь за своей спиной.
– Прости, – сказал он громким шепотом. – Я пришел за своим пальто.
Я недоверчиво посмотрела на него:
– В три часа ночи?
– Просто я замерз. А завтра я забуду. И очень холодно.
Мактавиш раскачивался взад-вперед, сощурив глаза, совершенно пьяный.
– Жди здесь, – сказала я. – Я сейчас его принесу.
Я осторожно прикрыла дверь и на цыпочках прошла в свою комнату. Взяла его пальто, но, когда вернулась в гостиную, Мактавиш уже оказался там.
– Нет, нет, только не это, – пробормотала я, увидев, что он завалился на диван.
Сара вышла из своей комнаты как раз в тот момент, когда он откинул голову на спинку и закрыл глаза.
– Разберись с ним, – бросила она мне, прежде чем снова уйти в спальню и захлопнуть дверь.
Мактавиш свернулся клубочком на диване, подрагивая.
– Прости, – прошептал он. – Очень холодно.
Я присела рядом с ним на корточки и увидела его стеклянные глаза. Дотронулась до его лба, покрытого потом, и ощутила его магию, тяжелую, как слишком сладкий парфюм.
– Все хорошо. Отдохни немного.
Я укрыла Мактавиша его же пальто и разожгла в камине огонь, после чего уселась рядом на полу, наблюдая за ним.
– Прости меня, – повторил он.
– Ничего страшного.
Я снова встала, и Мактавиш протянул ледяную руку, пытаясь схватить меня за запястье.
– Не уходи, – умолял он.
– Я принесу что-нибудь, чтобы тебя согреть, хорошо?
Через мгновение Мактавиш отпустил меня, и я пошла в свою комнату за одеялом. Укутав его, я снова села на пол рядом.
– Ты помнишь, где находятся твои комнаты? – тихо спросила я.
Мактавиш порылся в кармане и вытащил скомканную бумагу. Это была карта западного крыла замка с несколькими рукописными пометками. Я запомнила дорогу, чтобы отвести его, когда он согреется, но, похоже, это случится нескоро. Мактавиш продолжал дрожать так сильно, что я слышала скрежет его зубов. Он все извинялся, и вскоре я поняла, что он бредит.
Прошел почти час, и я решила, что больше не могу так сидеть. Когда я снова встала, Мактавиш даже не обратил внимания. Я надела ботинки и накидку поверх пижамы и вышла.
В замке было холодно, тихо и пусто, хотя я прожила в нем столько лет, что он перестал казаться мне зловещим. Однако я нервничала по поводу того, что мне предстояло сделать. Сверившись с картой Мактавиша в последний раз, я сделала глубокий вдох, поплотнее закуталась в плащ и решительно постучала в дверь.
Не успела я постучать во второй раз, как Лютер Мур открыл мне. Он стоял босиком, в серой шелковой пижаме, с растрепанными волосами и выражением полного непонимания.
– У меня в комнатах Мактавиш, – сказала я ему.
Лютер мгновенно нахмурился:
– Пьяный?
Я посмотрела в обе стороны коридора, хотя знала, что мы одни, и серьезно кивнула. Лютер, должно быть, меня понял, потому что медленно втянул воздух.
– Идем. Сейчас, секунду.
Он шагнул назад и исчез за дверью. Я с любопытством огляделась. Это была довольно простая гостиная, оформленная в северном стиле. За исключением большого горшка в углу, полного полевых цветов. Я с удивлением поняла, что это те самые незабудки, которые мы выращивали вместе. У меня не было времени ломать голову над тем, почему у Лютера стоят такие простые цветы вместо элегантных композиций, потому что в этот момент он вернулся в обуви и плаще поверх пижамы.
– Пошли.
Весь путь мы шли молча, из осторожности и из-за недостатка слов. Я никогда лично не видела побочных эффектов темной магии, но читала о них, и реакция Лютера подтвердила мои опасения.
Когда мы вошли в маленькую гостиную, Сара уже была там. Она стояла на коленях рядом с Мактавишем, промокая его лоб влажной тряпкой, и что-то говорила ему. Лютер поприветствовал ее кивком, и она встала, отступив в сторону, освобождая ему место.
– Джеймс, – прошептал он. – Джеймс, это я.
Мактавиш приоткрыл глаза и издал стон.
– Прости, – пробормотал он.
– Знаю. Ты в порядке?
Мактавиш попытался сесть, и Лютер помог ему подняться. Одеяло и пальто упали на пол, и Мактавиш снова задрожал. Лютер поднял пальто и накинул его на плечи друга с гораздо большим терпением, чем я от него ожидала. Мактавиш крепко обхватил себя, засунув руки в рукава, и пристально посмотрел на него.
– Я не хотел причинять вред Айлин, – пробормотал Мактавиш, стараясь, чтобы этого никто не услышал.
– Тс-с-с, Айлин в полном порядке.
Тогда я, кажется, поняла, что произошло. В то утро Мактавиш, должно быть, использовал темную магию для небольшого эксперимента и вместо того, чтобы позволить ей воздействовать на меня, обратил последствия против самого себя. Неважно, что он делал это с добрыми намерениями, такой подход еще больше противоречил разрушительной природе темной магии. Какими же должны были быть последствия, чтобы он напился до такой степени, пытаясь их смягчить?
– Давай, поднимайся.
Лютер обхватил Мактавиша за талию и потянул его наверх, пытаясь поставить на ноги.
– Нужна помощь? – спросила я.
– Нет, не волнуйся.
Я знала, что он не в первый раз имеет дело с Мактавишем в таком состоянии, и не настаивала. Прежде чем уйти, Лютер обернулся ко мне:
– Спасибо, что пришла за мной.
Я только кивнула.
Стоя у двери, я наблюдала, как Лютер и Мактавиш уходят по коридору: Мактавиш тяжело опирался на Лютера, который что-то шептал ему.
Когда они завернули за угол, я закрыла дверь и увидела Сару, стоящую у дивана со скрещенными на груди руками.
– Прости, – сказала я.
– Только ты не начинай, пожалуйста.
Я прислонилась к двери и смотрела, как Сара убирает миску с водой и влажную тряпку.
– В любом случае прости. За то, что тебе пришлось… это увидеть.
Она пожала плечами:
– Я с Севера. Мне не впервой видеть что-то подобное.
Я не знала, что на это ответить, поэтому просто пожелала ей спокойной ночи, подобрала одеяло и отправилась спать.
На следующий день я старалась оставаться в постели как можно дольше, но привычка вставать рано взяла вверх, и в конце концов мне пришлось подняться. Полагая, что Сара будет спать до полудня, я спустилась в столовую, чтобы позавтракать с ребятами.
Лиам ошеломленно посмотрел на свои часы, когда увидел, что я вошла.
– Ты видела который час? – спросил он меня. – Ты не заболела?
– Ха-ха. Дай мне сесть.
Я опустилась рядом со своим двоюродным братом, который, как обычно, завтракал с Ноем и Итаном, а также с Клавдией. В последнее время я почти не видела его без нее.
Приступив к еде, я вполуха слушала их разговор. Они продолжали обсуждать слухи с границы и действия правительства.
– Они сформируют Бригады безопасности, вот увидите, – говорил Ной.
– Сомневаюсь, полагаю, может быть, они пошлют кого-нибудь на разведку, но формировать Бригады еще пока рано.
– Тогда зачем они набирают наемников?
Я положила вилку на тарелку и глотнула воды.
– Каких наемников? – перебив Лиама, спросила я, как только смогла говорить.
Итан огляделся по сторонам и наклонился над столом.
– Мы уже одного видели, – прошептал он, – и наверняка будут еще. Бригады всегда состоят из наемников с Севера.
– Кто такие наемники? – спросила Клавдия.
– Люди, которые используют темную магию, в основном за деньги, – пояснил Ной.