Когда зазвучал ретранслятор, я очнулась и пролила чай на юбку. Не обращая внимания на пятно, я быстро скопировала точки и тире с передачи. Перевела символы в буквы, а затем взяла алфавит, чтобы расшифровать сообщение. Первое слово было «Данн», а второе я с трудом смогла записать.
«ДАНН ЗАМОЛЧАЛ»
Я снова и снова перечитывала эти слова. Дрожащими руками еще раз перевела сообщение, но оно говорило все то же самое. Меня охватил озноб, и я с ногами забралась в кресло, пока слезы застилали мне глаза.
Не знаю, сколько времени прошло, когда появился Ной.
– Айлин, ты в порядке? Мы думали, ты уснула.
Я протянула ему смятую, залитую слезами бумагу. Он прочитал сообщение и опустился рядом со мной на корточки.
– Это может означать все что угодно, – пробормотал он, не слишком убежденный в собственных словах.
Ной обнял меня за плечи, и я снова расплакалась.
– Айлин… – сказал он мне через некоторое время. – Тебе нужно успокоиться, они не должны видеть, как ты плачешь.
Я выпрямилась в кресле и взглянула на него, глубоко дыша.
– Пока мы не узнаем, что произошло, ты должна вести себя так, как будто ничего не знаешь. Мы понятия не имеем, что им известно.
– Мой отец никогда бы нас не выдал, – сердито сказала я.
– Конечно нет. Но, возможно, они что-то подозревают и следят за тобой. Это сообщение может быть ловушкой, мы слишком давно ничего не перехватывали…
– Не волнуйся, я буду в своей спальне.
Ной несколько раз открыл и закрыл рот, подыскивая слова, и я поняла, о чем он думает.
– Ты хочешь, чтобы я пошла на бал, – сказала я ему. – Ты хочешь, чтобы я пошла и притворилась, будто ничего не знаю.
Ной встал и помог мне подняться. Ноги по-прежнему не хотели меня слушаться.
– Пойдем к тебе и посмотрим, что скажут остальные.
Мы вошли в нашу гостиную, и я заметила, что дверь в комнату Сары открыта.
– Айлин? Где ты была? – крикнула она оттуда. – Тебя искал Лют…
Сара вышла и увидела мое опухшее покрасневшее лицо. Ной передал ей бумагу с расшифрованным посланием, и она молча прочитала его.
– Пойду приведу остальных, – пробормотал Ной.
Я села на диван и взяла чашку чая, приготовленного Сарой, позволяя ему остыть в моих руках. Когда пришли мальчики, я заметила, что Лиам плакал, хотя он, как и Ной, уверял меня, что это сообщение может означать что угодно.
Друзья решили, что я должна пойти на бал, пускай даже ненадолго, и притвориться, будто ничего не знаю. Несмотря на их ободряющие слова и натянутые улыбки, я видела, что они так же обеспокоены, как и я.
Я уснула на диване, положив голову Лиаму на колени, и Сара разбудила меня за час до бала. Она помогла мне надеть красное платье, заплела мои волосы в косички и подвела глаза колем. Когда я посмотрелась в зеркало, мне показалось, что я вижу кого-то другого. Передо мной стояла женщина, одетая в красный шелк и черное кружево, с накрашенными губами и глазами… Я не узнавала выражение собственных глаз. Вероятно, именно они были причиной того, что я внезапно стала выглядеть на пять лет старше.
– Ты выглядишь по-другому, – пробормотала Сара, выпуская несколько прядей из моей прически. – Возможно, я переборщила с колем.
– Нет, – ответила я. – Так не заметно, что я плакала.
Сара кивнула и, изучив мою шкатулку с драгоценностями, решила, что мне лучше не брать никаких украшений. Вместо них она предложила надеть длинные северные перчатки, но я только мотнула головой. Я присела на корточки у камина, и, заметив, как у меня дрожат руки, Сара сама произнесла заклинание, чтобы посыпать их пеплом.
В гостиную мы пришли рано, так как моя подруга должна была все проконтролировать, и я осталась с мальчиками. Мы стояли в углу, пили и шепотом разговаривали. Я пыталась вникнуть в их беседу, но как будто находилась где-то в другом месте, поэтому развлекалась тем, что создавала и разбивала волшебные шары, держа в руке бокал шампанского.
– Айлин.
Я повернулась на зовущий меня голос и увидела Джеймса Мактавиша. Мои губы растянулись в фальшивой улыбке.
– Ты в порядке?
– Да, извини, я просто задумалась.
– Выглядишь потрясающе, – сказал он, окидывая меня взглядом с ног до головы.
– Спасибо.
– Не хочешь потанцевать?
– Э-м… может быть, попозже.
– Потанцуйте со мной, сеньор Мактавиш, – вмешалась Сара.
Мактавиш посмотрел на нее с удивлением, но взял ее за руку и повел на танцпол. По моей спине пробежал холодок, и я обернулась. Лютер стоял в нескольких метрах от меня и разговаривал с Агатой. Я резко отвела глаза, избегая встречаться с ним взглядом.
Одним глотком я осушила бокал шампанского, и Лиам несколько неуверенно предложил мне еще один. Я наблюдала за контрастом синих незабудок на фоне темно-серых рук, пока Ной рассказывал о том, что следующей вечеринкой станет годовщина основания Оветты и, возможно, в этом году он примет участие в соревнованиях по фехтованию, но пока еще не решил.
Я кожей ощущала присутствие Лютера на другом конце зала. Каждая клеточка моего тела горела, откликаясь на его зов, и я не могла противиться этому. Не в этот вечер.
Сделав глоток, я отдала бокал двоюродному брату, который не отходил от меня с тех пор, как мы сюда пришли.
– Ты в порядке?
Я кивнула и обернулась. Лютер стоял один у окна, и, прежде чем я осознала, что делаю, я направилась к нему. Он повернулся, когда я подошла, но мы оба хранили молчание. Я протянула ему измазанную пеплом руку, и спустя мгновение он повел меня к танцующим парам. Мы молча двигались в такт музыке, глядя друг другу в глаза: мои – обрамленные черным, его – золотым.
Когда песня закончилась и зазвучал вальс, Лютер поклонился и повернулся, намереваясь уйти, но я не позволила ему отдалиться от меня. Преодолев разделяющее нас расстояние, я взяла его за руку и прильнула к его груди. Он молча обнял меня. Алкоголь, страх и магия, смешавшись, пульсировали в моем теле, и Лютер не мог этого не ощущать.
Я закрыла глаза, позволяя себе забыться. Его запах окутывал меня, я чувствовала тепло его тела на своей груди, а его большой палец поглаживал тыльную сторону моей руки. Я сжала пальцами его рубашку, вдохнула его парфюм, и время замерло. Все исчезло. Возможности, неопределенность, люди вокруг. Остались только мы двое, наши сердца, бьющиеся в унисон, его дыхание на моей шее, заставляющее меня трепетать.
Спустя пару минут мелодия стихла, но мы по-прежнему были одни в этом мире. После нескольких долгих мгновений, в течение которых Лютер просто держал меня в объятиях, неподвижно стоя посреди других пар, я отстранилась и, не оглядываясь, вышла из зала.
Я знала, что он следует за мной, я чувствовала, как его шаги отдаются в моем теле, прямо как в ту первую ночь, когда мы встретились. Однако в этот раз именно он шел за мной.
Остановившись в пустом коридоре, я прислонилась к стене. Лютер подошел ко мне и, казалось, целую вечность смотрел мне в глаза. Затем он опустил руку в карман своего пиджака и вытащил оттуда кулон – маленькую хрустальную сферу с крошечным цветком внутри. Незабудка, парящая в тумане, в вечном цветении.
Лютер застегнул цепочку на моей шее, оставив кулон покоиться на груди. Затем очень медленно, словно боясь сломать меня прикосновением, он прижался своим лбом к моему и глубоко вздохнул. Я заметила, как его кулаки крепко сжимают кружево юбки, не решаясь коснуться меня, и заменила ткань своими руками.
Не в силах больше сдерживаться, Лютер припал к моим губам. Я позволила ему поглотить меня, сплетая наши пальцы и притягивая его ближе. Он высвободил руки, чтобы обхватить мою шею и талию, а я вцепилась ему в жилет, чувствуя, как ноги подводят меня.
Когда мы наконец разъединились, Лютер крепко зажмурился, снова прижимаясь своим лбом к моему, и я почувствовала, как его сотрясает дрожь. Как только его дыхание выровнялось, он взял мои ладони и поднес их к своим губам. Нежно поцеловав кончики пальцев, он отстранился.
– Подожди, – сказала я, положив руку ему на плечо.
Лютер обернулся. Я достала из кармана маленький носовой платок, стерла пепел с его губ, а затем удалилась.
Остаток ночи я провела в темной гостиной, сидя в кресле. Я слышала, как пришла Сара, кроме того, я слышала, как несколько часов спустя из ее спальни вышел Мактавиш, даже не заметив меня. Я сидела не шевелясь, пока через пару мгновений не появилась Сара, завернутая в шелковый халат и сильно растрепанная.
Подруга села рядом со мной, взяв меня за руку. Другой рукой я продолжала теребить маленький кулон.
– Можешь встать?
После нескольких часов, проведенных в одной позе, мне было трудно двигаться, но я поднялась и последовала за Сарой в свою комнату. Она помогла мне снять платье и надеть что-то более удобное. Кроме того, она смыла макияж с моих глаз и пепел с рук. Он также хотела расстегнуть мой кулон, но я покачала головой.
– Какой красивый. Это тебе Лютер подарил?
Я посмотрела на нее с удивлением.
– Да.
Мой голос звучал странно – после стольких часов молчания.
– Похоже на цвет его магии.
– Моя тоже такая.
– Серьезно? Они похожи? Как странно. Моя красная. Мы видели ее на одном из его занятий.
Сара начала медленно распускать мою прическу.
– Кстати, о Лютере. Вчера вечером его бывшая жена обручилась.
Я позволила ей поймать мой взгляд в зеркале, но ничего не сказала.
– Это было так красиво, – продолжала она. – Все по традиции: он держит ее за руки, произнося: «Поскольку я не могу отдать тебе свое сердце…»
– «…я отдаю тебе это как символ моей любви», – закончила я. – На Юге точно так же.
Сара кивнула, улыбаясь.
– Он дал ей ключи от их нового дома, – сказала она. – Моя мать подарила отцу лошадь, когда они обручились, чтобы он в любой момент мог уехать. Звучит ужасно, но она не хотела, чтобы он чувствовал себя на привязи.
– Мой папа подарил маме работу и один месяц, чтобы она без давления могла решить, желает она быть с ним или просто хочет уехать из Нирваны.