– Так-то ты отзываешься о нашей леди-матери? – В темницу вошел человек, держа факел в левой руке. – Здесь еще гнуснее, чем в моей риверранской тюрьме, хотя и не так сыро.
На миг у Тириона перехватило дыхание.
– Ты?
– Большей частью. – Джейме исхудал и коротко остриг свои волосы. – Руку я оставил в Харренхолле. Выписать Бравых Ребят из-за Узкого моря было не лучшей мыслью нашего отца. – Он поднял руку, показав Тириону обрубок.
С губ Тириона сорвался истерический хохоток.
– О боги… – вымолвил он, – прости, Джейме… но ты посмотри только на нас. Сыны Ланнистера, Безрукий и Безносый.
– Были дни, когда моя рука смердела так, что мне очень хотелось бы не иметь носа. – Джейме опустил факел, осветив лицо брата. – Ничего себе шрам.
Тирион отвернулся от света.
– Меня послали в бой без старшего брата. Некому было заступиться.
– Я слыхал, ты чуть не спалил этот город.
– Наглое вранье. Я поджег только реку. – Тут Тириону вспомнилось, где и для чего он находится. – Ты пришел убить меня?
– Неучтиво с твоей стороны. Мне следовало бы оставить тебя гнить здесь за подобные речи.
– Гнить здесь – не та участь, которую уготовила мне Серсея.
– Правда твоя. Тебя должны обезглавить завтра, на старом турнирном поле.
– А поесть мне дадут перед этим? – опять засмеялся Тирион. – Тебе придется помочь мне с последним словом – мои мысли мечутся, как крысы в амбаре.
– Последнее слово тебе не понадобится. Я пришел спасти тебя, – до странности торжественным голосом сказал Джейме.
– Кто тебе сказал, что я нуждаюсь в спасении?
– Я уже и позабыл, какой ты вредный человечек. Теперь ты мне напомнил, и я, пожалуй, все-таки дам Серсее отрубить тебе голову.
– Ну уж нет. – Тирион заковылял к двери. – Что там наверху – день или ночь? Я потерял счет времени.
– Три часа пополуночи. Город спит. – Джейме вставил факел обратно в гнездо между дверьми двух темниц.
Свет в коридоре был такой тусклый, что Тирион чуть не споткнулся о тюремщика, распростертого на каменном полу. Он потыкал его ногой.
– Он мертв?
– Дрыхнет. Трое других тоже. Евнух приправил их вино «сладким сном», но не настолько, чтобы убить их. Так он по крайней мере уверяет. Он ждет тебя около лестницы, одетый септоном. Вы с ним спуститесь в клоаку, а оттуда выйдете к реке. В заливе ждет галея. У Вариса в Вольных городах есть люди, которые позаботятся, чтобы ты ни в чем не нуждался… но старайся держаться в тени. Серсея наверняка пошлет за тобой погоню. Лучше тебе взять другое имя.
– Другое имя? Еще бы. Когда ко мне придут Безликие, я скажу: «Вы ошиблись, я не тот карлик, хотя у меня и шрам на лице». – Братья оба посмеялись над нелепостью слов Джейме, и старший, став на одно колено, поцеловал младшего в обе щеки, задев губами бугристую ткань рубца.
– Спасибо, брат, – сказал Тирион. – Спасибо за жизнь.
– За мной оставался один должок, – странным голосом сказал Джейме.
– Должок? – Тирион склонил голову набок. – Я не понимаю.
– Вот и хорошо. Некоторые двери лучше не открывать.
– Вот оно как? – сказал Тирион. – За ней кроется какая-то мрачная тайна? Кто-то плохо говорил обо мне? Скажи – я не стану плакать.
– Тирион…
«Джейме боится говорить».
– Скажи, – повторил Тирион.
– Тиша, – отведя глаза, тихо сказал Джейме.
– Что – Тиша? – с нехорошим чувством в животе спросил Тирион.
– Она не была шлюхой, и я не покупал ее для тебя. Это отец заставил меня солгать. Тиша была… тем, кем она и назвалась – крестьянской дочкой, которую мы случайно встретили на дороге.
Тирион слышал, как его собственное дыхание со свистом проходит сквозь дыру на месте носа. Джейме все так же не смотрел ему в глаза. «Тиша. – Он попытался вспомнить, какая она была. – Девочка, совсем девочка, не старше Сансы».
– Она была моей женой, – прохрипел он.
– Отец сказал, что она вышла за тебя ради золота. Что она подлого рода, а ты Ланнистер. Ей нужно было только золото, и стало быть, она ничем не отличается от шлюхи, сказал он… так что эта ложь вовсе и не ложь… а тебе нужен хороший урок. Он, мол, пойдет тебе на пользу, и ты еще скажешь мне спасибо…
– Спасибо?! – сдавленно проговорил Тирион. – Он отдал ее гвардейцам. Всей казарме. А мне велел смотреть. – «И не только смотреть, а и взять ее напоследок… мою жену…»
– Я не знал, что он это сделает. Поверь мне.
– Поверить?! – рявкнул Тирион. – С чего я должен тебе верить в чем бы то ни было? Она была моей женой!
– Тирион…
Он ударил брата – открытой ладонью, но в этот удар он вложил весь свой страх, всю ярость и всю боль. Джейме, сидевший на корточках, опрокинулся на пол.
– Ну что ж… похоже, я это заслужил.
– И не только это, Джейме. Вы с моей сестрицей и нашим любящим отцом – я даже сказать не могу, чего вы заслуживаете, но вы получите это сполна, клянусь. Ланнистеры всегда платят свои долги. – Тирион заковылял прочь, чуть было снова не споткнувшись о тюремщика. Не пройдя и дюжины ярдов, он наткнулся на решетку, закрывающую проход. «О боги!» Он едва удержался, чтобы не зареветь.
– Ключи у меня, – сказал, подойдя сзади, Джейме.
– Ну так открывай. – Тирион отошел в сторону.
Джейме отомкнул решетку, прошел на ту сторону и оглянулся через плечо на брата.
– Ты идешь?
– Только не с тобой. Отдай мне ключи и уходи. Я сам найду Вариса. – Тирион наклонил голову набок и посмотрел на Джейме своими разными глазами. – Ты левой рукой драться можешь?
– Не так хорошо, как ты, – с горечью ответил Джейме.
– Это хорошо. Значит, мы будем на равных, если встретимся снова. Калека и карлик.
Джейме подал ему связку ключей.
– Я сказал тебе правду, ответь и ты тем же. Ты это сделал? Ты убил его?
Этот вопрос стал еще одним ножом, пронзившим ему нутро.
– Ты уверен, что хочешь это знать? Джоффри стал бы королем похуже Эйериса. Он украл у своего отца кинжал и дал его наемнику, чтобы тот перерезал горло Брандону Старку, – известно это тебе?
– Я… догадывался.
– Что ж, яблочко от яблони недалеко падает. Джоффри и меня убил бы, как только пришел к власти. За то, что я мал ростом и безобразен – этого ведь не скроешь.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Бедный ты, глупый калека. Я что, должен все тебе разжевать и в рот положить? Будь по-твоему. Серсея – лживая шлюха, она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком, почем мне знать. А я именно то чудовище, каким меня все считают. Да, это я убил твоего мерзкого сына. – Тирион заставил себя ухмыльнуться – жуткое, должно быть, зрелище при свете факела.
Джейме молча повернулся и пошел прочь.
Тирион посмотрел, как он шагает своими длинными ногами, и частью души ему захотелось окликнуть брата, сказать, что это неправда, попросить у него прощения. Но он вспомнил Тишу и промолчал. Когда шаги Джейме утихли, он отправился искать Вариса.
Евнух ждал в темноте у винтовой лестницы, одетый в побитую молью бурую рясу с капюшоном, скрывавшим его бледное лицо.
– Как вы долго. Я уж думал, что-то пошло не так, – сказал он, увидев Тириона.
– Ну что ты. Все в полном порядке, – ядовитым тоном заверил его Тирион и задрал голову, заглядывая ему в лицо. – Я посылал за тобой во время суда.
– Я не мог прийти. Королева следила за мной денно и нощно. Я не посмел помочь вам.
– Теперь-то, однако, помогаешь.
– Вы заметили? – Смешок Вариса прозвучал странно среди холодного камня и гулкой тьмы. – Ваш брат может быть очень убедителен.
– Варис, тебя никто еще не называл скользким слизняком? Ты сделал все, чтобы меня уморить, и мне, пожалуй, следовало бы отплатить тебе тем же.
– Верная собака получает пинки, – вздохнул евнух, – и паука никто не любит, как бы искусно он ни ткал. Но если вы убьете меня сейчас, то рискуете никогда не найти дороги к дневному свету, милорд. – Его темные влажные глаза блестели при неверном свете факела. – Эти ходы полны ловушек для неосторожного.
– Неосторожного? – фыркнул Тирион. – Я самый осторожный человек на свете, и это в большой степени твоя заслуга. – Он потер свой нос. – Скажи, кудесник: где моя невинная дева-жена?
– Я не нашел следов леди Сансы в Королевской Гавани, как это ни грустно. Не нашел и сира Донтоса Холларда, которому давно полагалось бы отыскаться где-нибудь мертвецки пьяному. Их видели вместе на дворцовой лестнице в ночь, когда она исчезла. После этого – ничего. Той ночью в замке все смешалось, и мои пташки безмолвствуют. – Варис легонько потянул Тириона за рукав, увлекая его к лестнице. – Пойдемте, милорд. Спустимся вниз.
Вниз так вниз. Тирион последовал за евнухом, шаркая подошвами по грубому камню. Холод на лестнице пронизывал до костей, и его сразу бросило в дрожь.
– Что это за место? – спросил он.
– Мейегор Жестокий устроил в своем замке четыре яруса темниц, – ответил Варис. – На верхнем содержатся в больших камерах обычные преступники. Там высоко в стенах пробиты узкие окна. На втором ярусе помещаются одиночные камеры для узников знатного рода. Окон там нет, но сквозь решетки на дверях проникает свет факелов. На третьем ярусе камеры меньше, и двери в них деревянные – это каменные мешки. Там были заключены вы, а до вас Эддард Старк. Но есть еще один ярус, самый нижний. Тот, кто сходит туда, никогда больше не увидит солнца, не услышит человеческого голоса и не испытает ничего, кроме мук. Нижние камеры Мейегор предназначил для пыток. – Они спустились до самого низа, и перед ними возникла неосвещенная дверь. – Сейчас мы на четвертом ярусе. Дайте руку, милорд. Здесь лучше не зажигать огня, чтобы не видеть того, что находится вокруг.
Тирион помедлил. Варис уже предал его однажды – кто знает, что теперь у него на уме? И где удобнее убить человека, чем здесь, во мраке, в этом месте, о существовании которого никто не знает? Тела жертвы никогда не найдут.
С другой стороны, какой у него выбор? Снова подняться наверх и выйти из замка через главные ворота?