Из маленькой дверцы вышел еще один человек. Издали он казался ничем не примечательным, но лицо Топаз утверждало иное. Ее взгляд посуровел, а зубы стиснулись.
— Это он? — шепотом спросил у нее Джейк. — Принц Зельдт?
Топаз кивнула, и он заметил, что ее руки дрожат. Девочка крепко сцепила их под столом и отодвинула стул немного назад так, чтобы спрятаться за Джейком.
— Все будет хорошо, — шепнул он ей на ухо.
Принц занял свое место.
— Добро пожаловать, — объявил он слабым, едва слышным голосом.
Некоторым гостям пришлось напрячь слух, но они никак этого не показали.
— Добро пожаловать на конференцию Суперии. Для многих из нас это первая встреча, — прошептал он. — Для многих она станет последней… Но узы между нами останутся.
Послышалось согласное бормотание. Все взгляды, словно магнитом, притянуло к принцу Зельдту.
— Четырнадцать лет назад, — продолжал он, — весной тысяча четыреста девяносто второго года, Марсилио Фичино, потрепанный, бледный интеллектуал, написал следующее — я цитирую, — он изменил голос, сделав его чуть гнусавым: — «Если нам и следует называть какой-нибудь век золотым, то это, безусловно, должен быть наш век. Это столетие вернуло к жизни почти полностью угасшие свободные искусства: естествознание, риторику, живопись, скульптуру, архитектуру, музыку…»
Зельдт окинул взглядом заинтригованные лица сидящих вокруг стола.
— «Мы уже не божьи игрушки; этот век выдвинул человечество на передний план. Люди уже начинают исследовать вселенную и обретать власть над собственной судьбой…» — Он помедлил мгновение и выплюнул следующее предложение с такой неизбывной злобой, что по спине каждого из присутствующих побежали мурашки: — «Этот век увидел рождение человека нового времени».
Принц внезапно встал и разгневанно воззрился на гостей, как будто именно они были ответственны за написание этой омерзительной фразы.
— «Рождение человека нового времени»? — прошипел он снова.
Прошло секунд тридцать, прежде чем его оскал смягчился до зловещей улыбки.
— Я так не думаю.
Послышалось одобрительное бормотание, переросшее в негромкие аплодисменты.
— Я человек действия, а не слов, — объявил Зельдт, — так что перейду прямо к делу. Я уверен: вам до смерти хочется узнать, как будет выглядеть наш новый мир.
Джейк обернулся к Топаз. Он не был уверен, хорошо ли расслышал.
— Наш новый мир?.. — переспросил он.
Девочка покачала головой и пожала плечами.
Принц кивнул Мине. Она вернула змейку в сумочку, отступила на шаг и дернула рычаг. Загудел механизм, и позади Зельдта отъехала в сторону длинная узкая полоска пола. Джейк вытянул шею, чтобы лучше видеть: из тонкой щели поднялась стена дыма. Мина отошла к дальней стене комнаты и повернула верньер. Луч яркого света, резкий, словно лазер, подсветил дым (а с ним и лица сидящих вокруг стола). Призрачное изображение начало обретать форму за троном Зельдта: эмблема со змеей и щитом и огромными готическими буквами, знакомое слово… «Суперия».
Собравшихся миллионеров непросто было впечатлить, и даже если удавалось, они редко это показывали. На сей раз вышло иначе: передовая для того времени «камера-обскура» Зельдта спровоцировала каждого из них на изумленный вскрик.
Картинка постепенно сменилась изображением мрачного, грандиозного города, состоящего из множества небоскребов и окруженного высокой неприступной стеной.
— Это проект, — пояснил Зельдт, сверкнув глазами, — первого из наших защищенных городов.
— Похоже на чертежи, которые я видел в Венеции, — шепнул Джейк на ухо Топаз.
Так началась средневековая «презентация» Зельдта. Изображения следовали одно за другим, показывая жуткую метрополию во всех подробностях: «защищенный город» с высокими уродливыми строениями, в каждом из которых тянулись ряды зарешеченных окон. Бдительные гвардейцы в багряных плащах стояли на каждом углу, а над городскими стенами поднимались ввысь сторожевые башни. Эмблема Черной армии со змеей на щите присутствовала повсюду: увенчивала каждое окно, осеняла каждую дверь и венчала, увеличенная во много раз, огромные ворота города.
— Похоже на концлагерь, — прошептала Топаз, пришедшая в ужас от этого зрелища.
На одной картинке угнетенных жителей города загоняли в ворота, словно стадо животных; на других люди под надзором обрабатывали поля или спускались в шахты.
Потом перед ними возникла карта Европы.
— Я предлагаю устроить восемь таких общин — каждая на самообеспечении — на старом континенте, — продолжал Зельдт. — Поскольку Европа именно такова — старая, утомленная и обрюзгшая.
Расположение этих городов будущего отмечали на карте пульсирующие значки со змеей и щитом.
Топаз недоверчиво покачала головой.
— Там находятся все крупнейшие столицы, — прошептала она. — Смотри… Лондон, Париж, Рим, Мадрид, Афины. Что же он такое предлагает?
Карта Европы сменилась новой картой, изображающей два огромных участка суши. Очертания были весьма приблизительны, но Джейк узнал в них Северную и Южную Америки.
— Но наибольших успехов мы достигнем на новом континенте по другую сторону Атлантики, — с гордостью объявил Зельдт.
Изумленные и зачарованные, гости уставились на изображение неведомых земель.
— С тех пор как ее открыли четырнадцать лет назад, выяснилось, что Америка — это земля неограниченных возможностей. Золота там больше, чем вы способны вообразить, в изобилии представлены медь, ртуть и железо. Под землей скрывается тайное вещество, наделенное силой полностью преобразить мир. Это рай на земле, и мы завладеем каждым его квадратным дюймом, — живописал Зельдт, повысив голос до пронзительного визга. — И там я предлагаю возвести, по меньшей мере, пятьдесят защищенных городов!
Призрачную карту Америки испещрили пульсирующие значки со змеей и щитом. Гости, лица которых озарял свет проектора, жадно уставились на них. Только на лицах Джейка и Топаз отразилось лишь потрясение.
Карта медленно исчезла, и вернулось изображение, с которого начался показ, — слово «Суперия» огромными готическими буквами. Оно маячило над головой Зельдта, пока, наконец, не растворилось в темноте.
Свет померк. Мина закрыла пульт управления в стене и сдвинула рычаг обратно, чтобы вернуть на место секцию пола. Последние струйки дыма поднялись к сводчатому потолку. Презентация завершилась.
Зельдт окинул взглядом лица гостей.
— Завтра мне придется покинуть страну по личному, семейному делу. Но я бы рекомендовал всем вам и вашим родственникам, которых вы привезли с собой, переждать в замке, пока не закончится худшее. Разумеется, опасность не угрожает вам нигде, но будет лучше, если вы останетесь здесь. У нас достаточно еды и питья, чтобы продержаться год. И разумеется, все мои слуги в вашем распоряжении.
Джейк и Топаз снова украдкой покосились друг на друга.
— Теперь нам остается лишь один последний вопрос… — прошелестел Зельдт. — Пожалуйста, откройте свои шкатулки и подготовьте бокалы.
Собравшиеся, похоже, знали, что делать. Каждый открыл стоящую перед ним маленькую черепаховую коробочку. Джейк и Топаз последовали их примеру. Мальчик с удивлением обнаружил в шкатулке щепоть белого, похожего на тальк порошка.
— Знакомая штука, — шепнул он на ухо Топаз. — Похожа на одно из веществ, которые Талисман Кант продал Мине Шлиц за сундук золота.
Гости принялись высыпать содержимое шкатулок в бокалы, так же поступили Зельдт и Мина Шлиц. Взаимодействуя с порошком, вода начала шипеть и пузыриться. Джейку с Топаз не оставалось ничего иного, кроме как подражать остальным. Вскоре жидкость успокоилась.
Зельдт поднял свой бокал.
— За будущее, — произнес он, и голос его опять сделался громким и страстным. — За будущее нашего мира!
— Одну минуточку, — вмешался новый голос, когда все уже собирались выпить.
Остроносый мужчина, сидящий рядом с Джейком, поднял руку.
— Питер де Смедт из Гента, — представился он гнусавым высоким голосом.
Джейк затаил дыхание, понимая, что все взгляды сейчас устремились в их направлении.
Зельдт уставился на де Смедта, в ожидании вскинув брови.
— Уверен, я не единственный за этим столом, кто об этом думает… — начал мужчина, указав на свой бокал пухлыми миниатюрными ручками, так что унизывающие их драгоценные перстни сверкнули в тусклом свете. — Откуда нам знать, что это ваше «снадобье» действительно подействует? Все это может оказаться замысловатой уловкой, чтобы заполучить наши деньги.
Мина раздраженно поджала губы. Соседствующая с Питером с другой стороны высокая надменная дама в африканском головном уборе с неприязнью уставилась на говорившего.
Зельдт тяжело вздохнул и скупо улыбнулся.
— Разве не очевидно, что вы все нужны мне ничуть не меньше, чем я вам? Мне казалось, я вполне ясно дал понять, что мы сотрудничаем на равных. Но принуждения в этом нет, — заключил он звонким, бритвенно-острым тоном. — Вы предпочтете уйти сейчас?
Повисла долгая пауза. Обдумывая ответ, Питер де Смедт поджал тонкие красные губы и сморщил нос.
— Дело в том, что… я вам не доверяю.
Среди гостей послышалось изумленное бормотание. Все взгляды обратились к Зельдту, чтобы не упустить его реакцию. Выражение его лица ничуть не изменилось. Он лишь посмотрел на Мину и чуть прикрыл веки. Она не стала мешкать, быстрым шагом пересекла зал, положила на стол змейку, отстегнула с пояса кнут, захлестнула им шею Питера и туго затянула.
Итог приводил в ужас. Де Смедт беспомощно задохнулся, тонко застонав; его лицо покраснело, затем побагровело; глаза выпучились. Короткие толстые ручки бестолково задергались, опрокинув бокал. Змейка заметалась от удовольствия. Мина без видимых усилий затянула петлю еще сильнее. Джейк, чьи руки под столом тряслись, одним глазом следил за змеей, другим — за лицом Питера. Ему хотелось вскочить, хотелось немедленно положить этому конец! Но Топаз крепко стиснула его ногу. Дама в африканском головном уборе наблюдала за представлением, ее глаза сверкали от жестокого наслаждения. Питер издал последний хрип, Мина ослабила кнут, и его голова упала на стол, вынудив змейку проворно отползти в сторону.