— Подожди! — завизжал Грешюм.
Но было уже поздно. Оба черных мага провалились в бездну, как два тяжелых камня, и пропасть за ними захлопнулась. Пол в этом месте по-прежнему оставался ровным и гладким.
Пещера вновь содрогнулась. На пол полетела пыль, каменная крошка и куски кристаллов — это рухнуло то, что еще оставалось от древнего корня. Стены протяжно застонали.
Морис схватил Джоаха за плечо.
— Надо уходить из подземелий. Скорее! — И они, прихватив Флинта, помчались через зал прямо в сторону дракона. Горсточка уцелевших хайфаев в запятнанных кровью белых одеждах тоже спешила к единственному выходу.
Но дракон почувствовал приближение Мориса, Флинта и Джоаха. Он снова угрожающе склонил голову и снова напряг крылья, спокойно лежавшие на полу с того момента, как исчезли оба черных мага. Глаза его снова загорелись недобрым огнем. И в голове у Джоаха отчетливо сложились слова, произнесенные на каком-то непонятном языке: Дальше не двигаться.
Джоах остановился, и его примеру последовали другие. Морис и Флинт обменялись понимающими взглядами. Они тоже услышали обращенные к ним слова.
— Он предупреждает, чтобы вы не ходили дальше, — испуганно произнесла девушка со спины чудовища, и голос ее дрогнул.
— Мы слышим, Сайвин, — спокойно ответил ей Флинт. — Это язык снов, язык Рагнарка. Мы слушали его сны и понимали эти слова столетиями. Но я удивлен, что и ты слышишь их и понимаешь. Ведь у тебя в крови нет дара созидателя снов.
— Но мы соединены, — тихо и просто ответила мирая.
— Соединены! — эхом откликнулся дракон.
Тогда вперед вышел Морс.
— Мы не хотим причинить твоей суженой никакого зла, — осторожно начал он.
Девушка судорожно сглотнула.
— Что происходит? Кто были эти два дьявола? Что случилось с Кастом?
— Не могу сказать точно, моя девочка... — осторожно начал Флинт.
— Я хочу слезть с дракона, — жалобно попросила Сайвин.
— Не бойся, я не думаю, что он как-нибудь повредит тебе.
— Я никогда не сделаю тебе ничего дурного, — снова откликнулся дракон.
Зал снова закачался, и снова сверху посыпался град камней.
— Нам надо уходить, — напомнил Морис. — Скоро все рухнет.
Джоах с тоской посмотрел в сторону выхода, но снова обернулся к дракону.
— Мне кажется, что Рагнарк не пролезет через эту щель.
— Однако оставить его немыслимо, — задумчиво сказал Флинт.
— Но мальчик прав, — возразил Морис. — Он не пролезет.
— Я слезу, — заторопилась Сайвин, начиная медленно спускаться по спине дракона. Она вся дрожала.
Дракон фыркнул, но не сделал ни малейшего движения, чтобы помешать ей.
— Мы соединены, — прошептал он и провел крылом по ее груди. — Ты так хорошо пахнешь.
И от этих слов на губах русалки появилась призрачная улыбка. Потом ноги мираи коснулись земли, и она едва не упала, успев схватиться за край крыла.
— Надо что-то придумать, — сказала девушка, кое-как вставая на ноги.
Она оторвала руку от крыла, и дракон сразу рванулся к выходу. Там он ловко свернулся полукольцом, прижал к телу крылья и превратился в узкий разноцветный кокон.
Сайвин вскрикнула и пошатнулась, поддерживаемая Флинтом.
— Держись, малышка, — ободрил он ее.
И действительно через несколько секунд, сумятица крыльев и когтей снова превратилась в Каста, нагого, как новорожденный. Все глаза распахнулись от удивления, зато Каст, наоборот, сощурился.
— Что произошло? — потребовал он, ни на йоту не стесняясь своей наготы. Затем оглядел пещеру. — Где этот огненный дьявол?
— Слишком много вопросов сразу, — слегка усмехнувшись, спокойно ответил Флинт. — И прежде, чем ты получишь на них ответы, прикройся, Каст. Здесь женщины.
Только тут Каст осознал свою наготу и покрасневшую до ушей русалку, тщетно старавшуюся отвести глаза от мускулистого тела. Он что-то проворчал и накинул протянутый Морисом плащ, который тот снял с одного из мертвых братьев.
— И что дальше? — снова потребовал он, наспех прикрывшись плащом, который едва доставал ему до колен.
— Сегодня произошло множество странных вещей, — ответил, наконец, Морис под грохот снова закачавшихся стен. — Но это место небезопасно. Я имею в виду уже не эту пещеру, а весь Алоа Глен. Нам нужно найти подходящее место для всех нас и там спокойно обдумать и обсудить, что же на самом деле сегодня произошло. А главное сообразить, что делать дальше. Впереди темные времена. Претор знает, что разоблачен и замкнет город своей черной магией. И я лично не хочу оказаться здесь, когда он созовет сюда всех своих тварей — по крайней мере, до тех пор, пока мы соответственно не подготовимся...
— Я думаю, с этим мнением надо согласиться, — подтвердил Флинт.
Все согласно закивали.
— Тогда отправляемся, — предложил Каст, возглавляя процессию.
— Подождите, — вдруг остановил их Джоах, глядя на предмет, который он никоим образом не хотел оставлять здесь. Мальчик быстро пробежал по залу и схватил выпавший из рук Грешюма посох, который так и остался лежать на том месте, где его выпустил из рук Претор. Джоах вспомнил ужасный крик старика перед тем, как тот провалился в бездну — он смотрел прямо на посох.
— Может, будет все-таки разумнее оставить эту проклятую вещь, — предположил Флинт.
— Нет. В нем его власть, он прикрывает старика. — Джоах крепко взял посох в руку, и тот показался ему вдруг обыкновенной деревянной палкой, только чуть более гладкой на ощупь. Слезы подступили к глазам мальчика, и, задыхаясь, он сказал: — Грешюм отнял у меня родителей, отнял дом, отнял Родину. А теперь я сам отниму у него силу, и настанет день, когда он заплатит мне за все. Заплатит с лихвой. — Голос Джоаха стал жесток. — Но сейчас я должен найти сестру — раньше, чем это сделают они.
— А чего они хотят от нее? — спросил Флинт.
Джоах медленно пошел к входу. Он устал от секретов и тайн.
— Моя сестра — ведьма.
24
Каст шел последним. Все молчали, погруженные в собственные переживания и утраты. Кровавый же Всадник до сих пор не мог понять, что с ним произошло. Он в который раз вспоминал дьявола в черном огне, руку Сайвин, потянувшуюся к его щеке... дальше наступала темнота, провал... А потом он почему-то стоял голым, с недоумением оглядывая остальных.
Он шел за Сайвин, то и дело потирая шею и щеку. Их до сих пор жгло, словно от кипятка или, вернее, так, будто ему только что сделали новую татуировку. Какое отношение ко всему этому имеет русалка? Тогда, на судне Жарплина их связала какая-то невидимая нить. Каст постарался точнее припомнить события: смерть братьев Харт, кровавый нож в его руке, прикосновение прохладной кожи Сайвин, когда он на руках нес ее на палубу из камбуза. Все это он помнил совершенно отчетливо, но больше ничего. Дальше снова начинался провал.
И он ненавидел свою беспомощность.
Что же произошло на самом деле? Почему теперь мирая постоянно оглядывается на него со страхом?
Вдруг почва под ними задрожала, и Каст едва удержался на ногах, Сайвин впереди упала на колени. Над головами пронесся грохот, сопровождаемый густой стеной пыли, принесенной откуда-то из-за их спин. Закашлявшись, Каст поднял мираю и подставил ей для поддержки локоть, но она в страхе отдернула руку.
— Спасибо, — прошептала девушка, но подалась вперед, стараясь не глядеть ему в глаза.
— Пещера дракона, наконец, закончила свое существование, — объявил Флинт. — А нам надо поспешить, может обрушиться и весь нижний уровень!
Все ускорили шаг. И теперь шли, сгрудившись в одну кучу, стараясь побыстрей протискиваться в проходы, которые продолжали сужаться.
И эта спешка как-то заставила Каста отвлечься. Кровавый Всадник был человеком конкретного дела, и сейчас необходимость освобождения полностью поглотила его мысли.
— Наша единственная надежда — это грот, — сказал Морис, тяжело дыша от бега. — Остается молиться, что морской канал все еще открыт.
— Может быть, придется добираться вплавь, — вздохнул Флинт. — А лодка всего одна.
— А как же Конч?! — ахнула Сайвин.
— Сначала надо посмотреть, малышка. После всего, что здесь произошло, не знаю, как лекари... Хватило ли у них времени подать должную помощь дракону твоей матери.
И по сомнению, прозвучавшему в словах старика, Каст все понял. Флинт боялся, что лекари просто оставили раненого дракона умирать, спасая собственные жизни.
И тогда заговорил рыжий мальчик по имени Джоах:
— А что, есть еще один дракон?
Каст сдвинул брови: что мальчишка хотел сказать, употребив слово «другой»?
Но никто не ответил Джоаху. Все молча пробирались вперед, задыхаясь от пыли.
И когда Каст начал уже подумывать о том, не потерял ли Морис дорогу, беглецы обогнули очередной угол, и в ноздри ударил резкий запах каких-то снадобий. А за едким запахом чувствовался и другой — запах моря, запах дома.
Они добрались до Грота.
Вскоре все вышли из туннеля на берег озера, покрытый галькой.
Горшки красной глазури валялись разбитыми, явно брошенными в спешке, но один из восьми лекарей все еще стоял по щиколотки в воде рядом с большим, ярко-зеленым драконом. Лысый, с измученным багровым лицом, он поднял на пришедших усталые глаза, но, узнав Флинта, немного оживился.
— А где же остальные, брат Иван?
— Ушли в туннели, — ответил лекарь, вытирая ладонью пот со лба. — Одни побежали, чтобы догнать других, а другие... побежали просто так. Некоторые пытались воспользоваться вашей лодкой, но мой нож пресек эти поползновения к воровству.
— А дракон? — спросил Флинт, осторожно поглядывая на мираю, которая уже сошла в воду и положила руку на нос Конча. Но тот был слишком слаб даже для того, чтобы поднять голову, хотя явно почувствовал присутствие русалки. Джоах с интересом наблюдал за этой парой, но держался на самом почтительном расстоянии.
— Он еще дышит, — ответил лекарь и добавил уже совсем шепотом. — Но едва-едва. Бальзам притупил боль, и он отдыхает. Но, я боюсь... не жилец.