Он потирает глаза. Он уже слишком давно не спал. Он просто устал, потому и болтает вздор.
– Стражи Кроноса знают, что мы здесь, – говорит он. – Они скоро придут за нами.
– Мы пробыли здесь меньше суток. Никто не охотится так быстро. – Они никак не могли найти нас за такое короткое время. Если только мы сами не привлекли к себе внимание и не привели их сюда. – Это наша вина? Неужели это из-за снега? Кто-нибудь видел нас в школе?
– Нет. – Он морщится. – Нет, Флёр. Ничего подобного. – Он привлекает меня к себе, дыша мне в макушку. – Я не знаю, как они нашли нас.
– Кто? – Мы оба оборачиваемся на звук голоса Хулио. Они с Эмбер стоят на ступеньках крыльца. – Кто нас нашел?
Джек берет меня за руку, прижимая к себе.
– Команда Дуга Лаускса. – Мой желудок камнем устремляется вниз. – Лайон говорит, что они выследили нас здесь. Он сам не знает, как им это удалось.
– Что, черт возьми, ты имеешь в виду под этим своим «Лайон говорит»? Откуда Лайон знает, где мы находимся? Ты уверял, что никто не в курсе, куда мы направляемся.
Хулио переводит взгляд с Джека на меня, будто я его каким-то образом предала.
– Это не имеет значения. – В голосе Джека звучит неподдельное отчаяние, и я задаюсь вопросом, не солгал ли он насчет снега? Может быть, все же именно собственная глупость привлекла сюда Стражей. – У них есть только приблизительное представление о нашем местонахождении. Но им не потребуется много времени, чтобы найти нас.
– Как скоро? – спрашивает Эмбер.
– Через несколько часов, если повезет. – В окне появляются лица Чилла и Поппи, а тень Мари заслоняет входную дверь. Понизив голос, Джек добавляет: – Лайон считает, что мы должны остаться и сражаться – все четверо. Место тут подходящее, и, прогнав их, расчистим себе путь к отступлению.
Горячий ветер задувает через гребень, бросая пригоршни волос мне в глаза. Я убираю их, встревоженно глядя на собирающиеся над головой черные тучи.
– Мне казалось, ты говорил, что это безопасное место! – рычит Хулио.
– Так и есть. Мы можем его укрепить и защитить, но только все вместе.
– А если мы этого не сделаем? – Звучит так, словно Хулио проводит черту на песке. Как будто мы вольны принять чью-то сторону и даже уйти.
Выражение лица Джека становится жестче. Он бросает ключи от машины Хулио, и тот ловит их, прижав к груди.
– После завтрака садись в машину и поезжай прочь с горы. Оставь кураторов в первой попавшейся медицинской клинике, после чего вы с Эмбер сами по себе. Только расстаньтесь с Чиллом и Поппи, прежде чем вас выследят.
Из моего горла вырывается сдавленный звук. Они не могут уйти, мы не можем разделиться.
– А как же Флёр? – спрашивает Хулио, сжимая ключи от машины с такой силой, что белеют костяшки пальцев.
– Флёр вольна выбирать что пожелает.
Джек отпускает мою руку, выдергивает топор из колоды, разворачивается и шагает вверх по склону холма в лес. Наблюдая за его удаляющейся спиной, я чувствую, как от моей души откалывается кусок.
– Ты можешь поехать с нами, – предлагает Хулио. – Мы позаботимся о тебе.
Эмбер не возражает. Значит, они готовы поддерживать мой заряд и исцелять меня в случае необходимости. Но кто тогда останется и будет драться плечом к плечу с Джеком? Кто защитит его? Кто спасет Зиму, которая рисковала своей жизнью ради моей?
– Я остаюсь, – сообщаю я Эмбер и Хулио и поднимаюсь по ступенькам в дом, чтобы приготовить завтрак и попрощаться.
Как оказалось, объяснять ничего никому не нужно, потому что окна в хижине очень тонкие. Мари отступает в сторону, чтобы пропустить меня внутрь.
– Мы уезжаем, не так ли? – спрашивает Вуди.
Он уже проснулся и сидит на шатком стуле в кухне, вытянув ногу на маленькой деревянной табуретке.
Поппи наблюдает за мной, и ее ясные голубые глаза слишком красноречиво передают ее мысли. Я хватаю пустую кружку и ложкой всыпаю гранулы растворимого кофе.
– После завтрака. Неподалеку расположен город. Прошлой ночью я видела его огни в долине. Думаю, там вы найдете врача, который вылечит инфекцию.
– А что потом? – спрашивает Чилл, разрывая коробку с хлопьями и с громким стуком ставя ее на стол.
– А потом вы поедете дальше, – заявляет Хулио не терпящим возражений тоном и бросает Чиллу ключи от машины. Стоящая в дверях позади Хулио Эмбер незаметно вытирает глаза рукавом. – Вы постараетесь проложить между нами как можно большее расстояние. Как можно дольше держитесь вне сети. Они не смогут последовать за вами.
Он смотрит в пол, избегая встречаться взглядом с Мари, которая широко раскрывает рот от неожиданности.
Слезы застилают мне глаза. Мне хочется обнять его, обхватить руками их обоих за то, что решили остаться, но это было бы эгоистично, учитывая, чего им стоил этот выбор.
– Вот, значит, как? – раздраженно вопрошает его Мари, опуская Слинки на пол и закладывая сигарету за ухо. – Собираешься бросить меня ради них? – Она с отвращением указывает на Вуди. – Головорезы Кроноса на подходе, и ты думаешь, что вот он сумеет нас от них защитить? Человек, который уклонился от призыва? Ты, должно быть, шутишь!
– Я отказался от военной службы по идейным соображениям, – возражает Вуди, – а это большая разница, знаешь ли.
– Плевать мне на его соображения! – рявкает Мари на Хулио, как будто Вуди вовсе нет в комнате. – То, что твоя подружка дала ему нож, не делает его меньшим слабаком.
– А то, что ты носишь чужие армейские жетоны, не делает тебя треклятым героем! – Хулио тянет на себя висящую у нее на шее цепочку и подносит бирки к ее лицу. – На них значится вовсе не твое имя. Эта честь тебе не принадлежит. Так что перестань вести себя так, будто тебе единственной из нас приходится идти на жертвы.
Он отпускает цепочку, и жетоны падают на грудь Мари.
– Да пошел ты!
– Нет уж, сама туда иди! – Я подпрыгиваю, когда Хулио выхватывает сигарету у Мари из-за уха и швыряет на пол. – Мне следовало бы прислушаться к словам Геи тогда на мосту. Она сказала, что некоторые люди не хотят быть спасенными. Ты ясно дала мне это понять с того самого дня, как мы встретились. И знаешь что? Я больше не чувствую себя виноватым. Нравится тебе это или нет, но ты жива, как и все остальные здесь. Не хочешь ехать с ними? Ну и отлично, иди тогда пешком. Только учти, что я ничего тебе не должен.
Никто из нас не произносит ни слова. За все те годы, что я знаю Хулио, ни разу не видела, чтобы он потерял самообладание. Только не так. Проникающий в окна солнечный свет тускнеет. Ветер шелестит опавшими листьями, поднимая их в воздух, а голые ветви деревьев царапают стены хижины. Погода меняется в соответствии с настроением Хулио.
У Мари дрожат губы. Она подхватывает своего кота и выбегает наружу, громко хлопнув дверью.
Эмбер порывается было следом за ней.
– Пусть идет. – Хулио бросает взгляд на сгущающиеся тучи за окном и медленно вздыхает, чтобы избавиться от сковывающего плечи напряжения, понимая, что гроза лишь привлечет внимание, в котором мы сейчас совершенно не нуждаемся. – С этой горы можно спуститься только одной дорогой. Ребята подхватят Мари у подножия. К тому времени она как раз успеет остыть.
– А если она не захочет отправиться с нами? – спрашивает Чилл.
– Это ее выбор. Мне надоело принимать решения за нее.
Хулио отступает в заднюю комнату. Мы с Эмбер переглядываемся, думая, очевидно, об одном и том же.
Ветер утих, но небо над хижиной по-прежнему хмурится и затянуто тучами. Хулио воспринял ситуацию куда тяжелее, чем показывает.
Эмбер встает за стулом Вуди, и он откидывает голову назад. Протекающий между ними безмолвный диалог намекает, будто они с самого начала догадывались о подобном исходе. Будто они уже попрощались. Так же как мы с Поппи сделали в больничной палате много лет назад, примирившись с неизбежным.
Поппи стоит одна у окна. Я обхватываю ее руками и смотрю на наше отражение в стекле.
– Все будет хорошо, – уверяю я сквозь комок в горле. Она очень слабая и хрупкая, и мое нежелание отпустить ее от себя тает с каждой минутой. Я продолжаю обнимать ее. Джек прав. С нами она не в безопасности. Нет, на самом деле ни один из них не в безопасности. – Найдите с Вуди врача, вам требуется медицинская помощь. А когда выздоровеете, сможете отправиться куда угодно. Во все те места, о которых говорил Джек.
– Я думала, у нас будет больше времени, – всхлипывает она, утирая слезы с лица.
– И я тоже.
Когда она поворачивается, чтобы обнять меня, я чувствую хрипы в ее легких, слабость ее объятия и окончательно утверждаюсь в правильности принятого решения. Откидывая волосы с ее лица, я изо всех сил стараюсь улыбнуться.
– Скоро мы снова увидимся, – шепчу я. Потому что верю в это. Приходится верить, иначе я ни за что ее не отпущу.
Свет в окне колеблется, и я смаргиваю горячие слезы. Джек спускается с холма, и Чилл встречает его на опушке леса и что-то говорит. А потом с силой пихает его, но Джек стоически это выдерживает, будто заслужил это. Он позволяет Чиллу толкнуть себя еще раз. И стукнуть в грудь. Затем Джек хватает его за рубашку и крепко обнимает, так что Чилл не может ни оттолкнуть его, ни снова ударить. Он держит его до тех пор, пока плечи Чилла не начинают трястись, а у Джека краснеют от слез глаза. Наконец им остается лишь попрощаться – и только тогда Джек разжимает руки.
31Логово льва
Мы дежурим в хижине по очереди – я и Флёр, потом Эмбер и Хулио, настороженно высматривая какое-нибудь движение между деревьями. После отъезда наших кураторов воздух сгустился от напряжения, и наше отвратительное настроение находит отражение в серой мгле неба, а беспокойство – в бесновании ветра. Каждое покачивание ветки дерева – это ложная тревога, каждый шелестящий лист – отвлекающий маневр. Как бы высоко на гребень я ни забирался, я не вижу ни намека на то, что готовит для нас Дуг.