«Ничего не понимаю. Но думаю, ему это не важно». – Колдуны помогут нам?
Сильхас поморщился и кивнул: – В нашем отряде неудачников появился новый член. Аквитор, он проведет нас туда, куда мы стремимся.
Фир Сенгар напрягся и шагнул к Сколу. – Тисте Анди, – произнес он, – запомни одно. У меня нет враждебности к тебе и твоему роду. Если ты действительно проведешь нас туда, где связана душа Скабандари – я буду в долгу. Все Эдур будут в долгу перед тобой.
Скол ухмыльнулся: – О воин, ты неискренен.
Фир был явно смущен.
– Ты, – сказал ему Сильхас Руин, – представляешь собой величайшую угрозу здешним Тисте Анди. Твои сородичи мечтают выловить последних из них; да и летерийцы к ним не расположены, учитывая сопротивление аннексии, сопротивление, продолжающееся до сего дня. Синяя Роза не согласна быть завоеванной. Даже люди, живущие с ними в мире и имеющие примесь андийской крови, не желают быть лояльными захватчикам из Летера. Ониксовый Орден правил как бы издалека, он не вмешивался в повседневные дела и мало чего требовал от населения. А теперь, Фир Сенгар, Летером правит твоя раса, что вызывает в Синей Розе кипение недовольства.
– Не могу говорить за всю империю, – отозвался Фир. – Только за себя. Я думаю, что если события развернутся в желанном мне направлении, наградой за помощь Эдур станет полное освобождение провинции и всех ее обитателей. Разумеется, я буду настаивать на этом.
Скол сардонически захохотал. Цепочка сверкнула, обернувшись вокруг правой руки.
Единственные его «комментарии» на торжественные обещания и смелые посулы Фира.
Серен Педак затошнило. Скол, этот придурковатый щенок с цепью и кольцами… вечная ухмылка…
«Ох, Фир Сенгар, не доверяйся ему. Никогда не доверяйся».
– Вы уверены, что хотите этого, Смотритель?
Брол Хандар бросил быстрый взгляд на Атрипреду. – Это карательная экспедиция, Биветт. Не будет никаких объявлений войны – приказ Летераса звучит недвусмысленно. Я обязан проследить, чтобы поставленные задачи выполнялись без излишнего рвения. Вы идете, чтобы выследить и уничтожить истребивших поселенцев, не более того.
Она не отрывала взора от колон летерийских и эдурских войск, маршировавших по тракту. Пыль повисла над головами, запятнав лазурь ясного неба. Броду Хандару звук движущейся армии напомнил скрежет и грохот ледохода.
Биветт открыла рот: – Именно таково мое намерение, Смотритель. Все как приказано. И не более того.
Он не сразу отвел взгляд. Поерзал в седле, облегчая положение спины – ему гораздо больше нравилось восхищаться лошадьми со стороны, нежели сидеть на одной из проклятых тварей. Похоже, они чувствовали его отношение и отвечали той же неприязнью; к примеру, вот эта имеет привычку задирать голову всякий раз, когда он натягивает удила. Явно желает сломать ему челюсть. Атрипреда сказала, что он слишком сильно наклоняется вперед, лошадь чувствует это и пользуется возможностью причинить вред всаднику. Тисте Эдур предпочитал не задумываться о грядущем конном путешествии… – И все же, – произнес он, – я еду с вами.
Он понимал, что эта перспектива ей не по нраву. Но у него есть телохранители из родного племени, карета, возчик и упряжка волов, в достатке запасов – он не будет обузой армии.
– Я все еще не уверена в вашей безопасности.
– Не беспокойтесь. Я доверяю каждому из моих арапаев…
– Извините, Смотритель, но охота на тюленей – не то же самое, что…
– Атрипреда, – прервал ее Брол Хандар, – во время завоевания мои воины стояли лицом к лицу с летерийскими солдатами, и это вы, летерийцы, побежали. Тюлени? Да, некоторые из них весят не меньше быка, а клыки у них длиной с кинжал. Есть еще белые медведи, пещерные медведи. Коротконогие волки, стайные волки, не упоминая о Жекках – оборотнях. Воображаете, будто белые пространства севера пусты? По сравнению с тем, с чем ежедневно имели дело мои арапаи, летерийские бандиты не угроза. Что до защиты от овлов… такая возможность представится, только если разбежится вся ваша армия. У нас к’риснан из племени Ден-Рафа, а также ваши кадровые маги. Короче говоря, – подытожил он, – ваша озабоченность звучит фальшиво. Скажите, Атрипреда, в чем состояла суть ваших тайных встреч с Летуром Аниктом?
Этот заданный небрежным тоном вопрос поразил ее словно удар; глаза стали большими, в них читалась тревога, а также – как будто – клубилось нечто более темное. – Мы обсуждали вопросы финансирования, – холодно ответила она. – Любая армия должна есть.
– Финансирование данной карательной экспедиции обеспечивает Имперское Казначейство.
– А фондами распоряжается фактор. Господин мой, именно в этом состоит его функция.
– Не в данном случае. Расходы будут производиться моей службой. Фактически экспедицию снарядили на деньги Эдур. Атрипреда, в будущем постарайтесь изучить факты, прежде чем изобретать ложь. Кажется мне, вы сгибаетесь под весом приказов, полученных из двух источников. Надеюсь – ради вашего душевного здравия – что они не конфликтуют между собой.
– Полагаю, что нет, – отозвалась она натянуто.
– Вы уверены, Атрипреда?
– Так точно, господин.
– Хорошо.
– Смотритель. Многие убитые поселенцы происходят из имений и семьи фактора.
Брол вздернул брови: – Итак, над бедным Аниктом довлеет жажда кровной мести?
– На встречах, Смотритель, я просто напоминала ему о необходимости свершить правосудие над убийцами. Фактор нуждался в ободрении, и в тех обстоятельствах я рада была утешить его.
– Иными словами, Летур Аникт встревожен, что контроль над экспедицией уплыл из его рук, потому что прежде такого не бывало. Надеюсь, что он достаточно умен, чтобы понять – когда в достаточной мере успокоится – что это означает недовольство его последними излишествами.
– Не могу знать, господин.
– Мне будет интересно оценить степень его смирения – после нашего победного возвращения.
Она промолчала.
«Разумеется», – сказал он сам себе, – «Летур Аникт разъярится еще сильнее, когда поймет, что все произошло неофициально». Приятели фактора во дворце – летерийские прислужники канцлера, кажется – придут в неистовство, узнав, что их провели, что на этот раз Эдур устроили малый переворот. Они работали с племенами, устанавливали при помощи к’риснанов сообщение между командами разных Смотрителей. Во всем этом таится большой риск – ведь Император, разумеется, ни о чем не знает.
Летура Аникта следует приструнить. Нет, более того: этого человека следует сковать. Навсегда. Если Брол будет действовать правильно, через год в Дрене появится новый фактор. Что до имений Аникта… что же, обвинение в измене государству и коррупции такого масштаба, несомненно, повлечет конфискацию, семья лишится прав. Штраф окажется таким, что Аникты на поколения станут Должниками.
«Он прогнил. Он сплел ужасающую сеть от Дрены до приграничных наций. Он желает войны со всеми соседями нашей империи. Ненужной войны. Бесполезной, если не учитывать бездонную алчность этого человека. Такая язва нуждается в иссечении. В империи множество Летуров Аниктов, жиреющих под защитой Совета Вольности и, вероятно, Патриотов. Судьба одного станет уроком и предупреждением для всех.
Вы, летерийцы, считаете нас дураками. Вы смеетесь нам в спину. Издеваетесь над отсутствием привычки к хитрым схемам обмана. Ну что же – есть разные виды хитрости. Вскоре вы поймете».
Наконец-то Брол Хандар перестал чувствовать себя беспомощным.
Атрипреда молча кипела, скача рядом с ним. Проклятый идиот желает быть убитым, а она станет отвечать за неспособность его защитить. К’риснан и телохранители – арапаи нечего не могут. Агенты фактора проникли в каждый летерийский легион, и среди них… Странником проклятые ассасины. Мастера Яда.
Ей нравится этот воин, хотя он так суров. Но это же общая черта всех Эдур. Он очевидно умен, и вместе с тем… наивен.
Ясно, что Летур Аникт давно прознал о жалких неофициальных попытках полудюжины Смотрителей объединиться; фактор надеется устранить незрелую угрозу здесь и сейчас. Во время экспедиции.
– Проблема с Бролом Хандаром, – сказал тогда фактор. В полутьме секретного кабинета его круглое лицо казалось бледным словно камень.
– Господин?
– Он без санкции превышает полномочия, тем подрывая традиционный круг обязанностей Фактора пограничной провинции. Его амбиции вовлекли в сеть других. Увы, последствия будут ужасными.
– Ужасными? Скоро ли?
– Атрипреда, вам я обязан рассказать. Истопаты теперь занимаются не одними лишь летерийскими гражданами империи. Появились очевидные доказательства заговора среди Эдур. Против государства, может быть, и против самого Императора.
«Абсурд. Считаешь меня дурой, Аникт? Против государства и против Императора – разные вещи. Государство – это вы и люди вроде вас. Государство – это Совет Вольности и Патриоты. Государство – Канцлер и его приспешники. Заговор Тисте Эдур против них, попытка искоренить коррупцию кажется мне вполне вероятной. Они владеют нами достаточно долго, чтобы изучить завоеванную империю; они начинают соображать, что случилось иное, тихое завоевание, и в нем они оказались покоренной стороной.
Тисте Эдур – народ прежде всего гордый. Они не потерпят поражения. Тот факт, что их победили трусы, в точном значении этого слова, язвит еще сильнее. Я не удивляюсь, что Хандар и другие начали компанию вырывания «сорняков» – летерийцев, захвативших управление страной. Не удивляюсь и степени, в какой Эдур недооценивают врага».
– Э… господин… Я офицер армии Летера. Мой командир – сам Император.
– Император правит всеми, Атрипреда, – тихо улыбнувшись, отвечал Аникт. – Заговор среди сородичей прямо подрывает позиции верных. Тех, что приносят великую личную жертву, поддерживая работу государственного аппарата.
– Людей вроде вас.
– Точно.
– Чего вы просите, господин?