Генеральный выкинул на стол несколько отксерокопированных листов. Я первым прочёл копию письма от наших денежных мешков. Под надуманным предлогом, но очень красиво и обстоятельно они объясняли: почему они не перевели и не переведут на счёт новой компании первый транш. В письме нас возили мордой по допущенным нарушениям и грозили пальчиком, укоряя нашего генерального директора и Павла Андреевича в непорядочности. Одновременно партнёры цинично заверяли, что немедленно профинансируют компанию после устранения всех наших недочётов. Нам также намекали на убытки, которые несёт "PZD-grupp", заморозив на счетах требуемую сумму.
Мне стало плохо. "PZD-grupp" загнали нас в угол. Я не сомневался, что деньги у них были, но теперь в безвыходной ситуации они будут нам выкручивать руки и "переигрывать" условия сделки. Это катастрофа.
- Чего будем делать, орлы? - задал вопрос генеральный.
Первым нашёлся непотопляемый Рапопорт:
- Они чего-то хотят от нас, - высказал он общую мысль. - Только осталось выяснить чего.
Голос финансового был привычно ровным и вкрадчивым.
- Правильно. Нужно ехать к ним, - одобрил генеральный. - Есть ещё здравые мысли?
С последней фразой он посмотрел на меня. Я понял, что мне нужно обязательно ответить. Это было похоже на испытание. Казалось, что генеральный директор проверяет мою профессиональную пригодность. Павел Андреевич даже в самых трудных ситуациях мог найти неординарный и единственно верный выход.
- Надо искать финансирование на стороне.
У директора глаза вылезли на лоб. Похоже, что я сморозил несусветную глупость.
- У вас есть предложения, Максим.
Я мгновенно возненавидел себя. Нужно было поддержать мнение Рапопорта. Самуил Семёнович тоже сказал очевидную вещь, но он сумел озвучить мысли генерального директора, а я обгадился в полный рост. Накатившая злость тоже сыграла со мной злую шутку - я снова полез с "умными мыслями":
- Получение кредита или займа на стороне займёт непозволительно много времени. Если обратиться за финансированием внутри нашей группы компаний, то нас может не понять главный акционер. Он может расценить такой поворот, как нашу слабость и некомпетентность. Свои деньги у нас очень дорогие, кредит дешевле обходится. Можно ещё раз пройтись по нашим несостоявшимся кредиторам. Может, сейчас они смогут открыть нам финансирование. Они уже знают наш проект, а вся подготовительная работа проведена, и мы шагнули в основную стадию. Сейчас новый бизнес должен выглядеть боле привлекательно.
Генеральный задумался.
- Логично, Максим. Это можно попробовать.
Я облегчённо выдохнул. Риск стать козлом отпущения на этом совещания прошёл мимо меня.
Зато дальнейшее обсуждение превратилось в тотальный разнос. Все прочие превратились "тупоголовых приматов", "бестолочей", "дармоедов", "хитромудрых сволочей" и прочих нехороших бестий. Генеральный срывал на них свою злобу, раздражение и страх. А главного безопасника, предложившего выдернуть средства из оборота нашей компании генеральный выгнал с совещания.
Прооравшись и выпустив пар, генеральный директор принял следующее решение: он и Рапопорт поедут на переговоры в "PZD-grupp", заместитель Рапопорта должен был искать "быстрые" кредиты в банках, коммерческий директор должен был искать сторонние другие источники финансирования, а меня снарядили по компаниям, которые нам раньше отказал в финансировании.
Генеральный директор без надежды на мой успех дал мне напутственное слово:
- Макс, бери на себя наш первый банк и инвестиционный фонд с немчурой. Крутились, как хочешь, но выбей из них деньги. Они тебя знают. Ты ведь все материалы готовил.
Мне отводился самый тяжёлый путь. Инвестиционщики и банкиры нам уже отказали. В одну реку нельзя войти дважды, но меня это не напугало. Шеф просто обязан проверить все варианты.
Вернувшись после совещания, я поднял свои старые записи. Перебрав все возможные способы и подходы к нашим финансовым воротилам, я выбрал самый прямой. Я позвонил и договорился о встречах.
Хитрые евреи банкиры покапризничали, но всё-таки назначили мне встречу на пять часов. Это было уже кое-что.
Потом я позвонил в инвестиционный фонд. Он принадлежал деловитым немцам. Германские бюргеры появились в России сразу после дефолта и неплохо обосновались здесь, обрусев и поднаторев в особенностях бизнеса по-русски. Внешне простоватый и добродушный немец Гельмут неожиданно быстро согласился на встречу и предложил пообедать вместе. Гельмут вставал очень рано и поэтому обедал в одиннадцать или двенадцать часов. По непонятным причинам он симпатизировал мне, и большую часть переговоров с фондом готовил именно я.
Подобрав материалы и сбросив на планшет файлы с показателями проекта, я спустился вниз. Водитель уже был в полной готовности. Женя снабдила его адресом, и экран навигатора пересекала яркая полоска маршрута. Молодец парень, знает своё дело. Но самым главным качеством моего водителя было то, что с ним было комфортно ездить. Он аккуратно управлял автомобилем, но в то же время ловко и быстро.
Водитель домчал меня до любимого ресторана Гельмута примерно за сорок минут, и мне пришлось ждать пунктуального немца около четверти часа. Он появился большой улыбчивый и шумный как раз к назначенному времени. Туристические ботинки с не завязанными короткими шнурками, потёртые джинсы и твидовый пиджак размером с танковый чехол. Гельмут изменял любимому стилю только в исключительных случаях. Мы обнялись по старому русскому обычаю, и немец плюхнулся на широченное кожаное кресло. Тучный Гельмут сложил большие руки на объёмном животе.
- Скажи честно, Максим, что случилось в вашей чудесной компании такого, чтобы ты вспомнил о старике Гельмуте?
- Гельмут, ты же знаешь, что тебя и Йохана очень ценят в нашей компании и никогда не забывают, - начал я разводить светский разговор, чтобы потом перейти к конкретике.
- Дружище, скажи, что тебе нужно. Ты один из немногих кто может говорить в вашей стране о делах чётко, прямо и честно. Не разочаровывай меня, парень.
Я пожал плечами. С одной стороны, мне хотелось оттянуть начало попрошайничества, но, с другой стороны, танцы с бунами вокруг главного вопроса доставляли ещё меньше удовольствия.
- Гельмут, мы в полной жопе.
Я рассказал немцу о подставе от "PZD-grupp". Он внимательно выслушал, а потом попросил дать ему материалы. Гельмут долго изучал документы и файлы, задавал много вопросов, а затем поинтересовался: сколько нам нужно денег. Моё сердце подпрыгнуло до самого подбородка, я боялся поверить в свою удачу. Дрожащими руками я протянул график финансирования проекта.
- Понятно.
Немец оторвал взгляд от листка и улыбнулся мне.
- Максим, ты удачник.
Гельмут прекрасно знал русский язык, говорил практически без акцента, но иногда позволял себе некоторые вольности в словообразовании, мешая приставки, суффиксы, корни и окончания слов. Он уверял, что таким образом наш язык позволяет ему наиболее образно и чётко выразить его истинное отношение или чувства к собеседнику.
- Буквально час назад у нас неожиданно высвободилась значительная сумма денег. Йохан остановил сделку, а деньги уже заведены в Россию. Я готов профинансировать ваш бизнес, вы справитесь, но мне нужно согласовать решение с Йоханом. Считай, что моё одобрение ты уже получил.
Я чуть не рухнул под стол. Случилось чудо. В своё время мы очень надеялись получить деньги от фонда. Это был самый лучший вариант проектного финансирования проекта, но именно Гельмут после тщательного изучения представленных материалов отказался от участия в нём.
Не откладывая дела в долгий ящик, Гельмут созвонился с Йоханом и в моём присутствии обсудил своё решение на русском языке. Немец был действительно мировым парнем, хоть и бизнесменом до мозга костей. Феноменальная интуиция и проницательность Гельмута поражала, если он поверил в наш проект, то неудачи быть не может. Йохан согласился и попросил передать мне привет.
- Максим, мы согласны дать денег на вашу авантюру. Ты уже знаешь наши условия. До вечера я вам направлю контракт с приложениями. Это практически тот самый документ, который мы готовили, но с некоторыми изменениями. Если вы согласны, то завтра мы сможем подписать этот документ. Первая сумма будет у вас послезавтра.
Я любил немцев за их конкретность. "Да" у них означало именно да, а не "наверное", "может быть", "нет", "я ещё подумаю" или "валите отсюда". "Нет" было у них ещё более конкретным. В прошлом году мы убили практически шесть месяцев, для того чтобы подготовить тот самый контракт. Документ рождался в страшных муках, чтобы умереть сразу после своей полной готовности. После новогодних праздников фонд отказал нам в подписании контракта. Бизнес - есть бизнес. А теперь сделка возродилась как феникс из пепла.
После получасовой беседы с уточнением деталей сделки и взаимных расспросов о семье и детях, обед был закончен. Безмерно довольный собой, я душевно попрощаться с Гельмутом и набрал шефа. Я ликовал и хотел передать весь свой восторг генеральному, но любимый шеф сбросил звонок, отправив мне сообщение, что он на совещании. Похоже, что у них не клеились дела с "PZD-grupp".
Значок покрасневшей трубки на экране мобильника подсказал, что я пропустил звонок, мне звонили во время моего разговора с Гельмутом. Номер был не знакомым. Я нажал кнопку вызова. Трубку на другом конце линии подняли после первого гудка.
- Здравствуйте. Вы мне звонили, - не дожидаясь вопроса, сказал я.
- Да. Здравствуйте. Вы вчера к Еве домой приходили, - приветствовал меня звонкий девичий голос.
- Приходил, - согласился я. - А в чём собственно дело?
- Мы друзья Евы и сами попытаемся её разыскать.
- Замечательно. Листовки это ваших рук дело?
- Да. Но этого мало.
- Согласен. А что вам от меня нужно?
- А вы вчера рассказывали о человеке...- девушка запнулась, пытаясь подобрать слова.
- Да. Я понял.
- Вот. Мы хотели, чтобы вы нам помогли. Мы сейчас возле станции метро. И пытаемся понят