Петр после ареста Полуботка вообще упразднил пост гетмана. Управление Украиной возложил на Малороссийскую коллегию. А другой гетман, Орлик, когда не стало его покровителя Карла XII, ездил по разным странам Европы. Он состряпал еще два документа, «Свод прав Украины» и «Манифест к европейским правительствам» – искал, кого еще заинтересуют подобные проекты, кто захочет выступить очередными «освободителями». Долго околачивался в Вене при дворе императора, жил в Чехии. Но Россия при Петре проявила себя слишком мощной державой. Желающих конфликтовать и воевать с ней не находилось. В 1722 г. Орлик вернулся в Турцию. Сперва жил в Салониках, потом в Бухаресте, наконец, перебрался в Яссы. Продолжал попытки переговоров с турецким начальством, ему благоволили французские дипломаты – Польшу они держали под особым вниманием, и Орлик стал фактически их агентом.
А запорожцам в Алешках пришлось очень не сладко. Хан им выплачивал жалованье лишь первые пару лет, пока не завершилась война с Россией. Потом платить перестал. Правда, и налогов не брал. А для прокормления предоставил рыбные ловы на Днепре, Тилигуле, Березани, право охотиться на дичь, несколько переправ через Днепр и Буг с собиранием платы за перевоз. Выделил Сечи и район земли вокруг Алешек. Она принимала беглых из российской и польской Украины, Молдавии, разрешала селиться на этих землях и считала «своими» крестьянами. Объявила подданными и поселян на р. Самаре, которая по Прутскому миру снова отошла к Крыму. Подати брала очень высокие, по сути, превратилась в «коллективного феодала». Но эти средства, как и прежде, шли в войсковую казну.
Простым казакам заработков не хватало. Они нанимались батрачить к жителям Очакова, Аккермана, Бендер, Измаила. Нанимались и на службу, несколько сотен запорожцев охраняло границу с польскими владениями в Приднестровье. Но запорожцы оставались в ханстве на положении униженных пасынков, как они сообщали, «имели много нужд и кривд». Торговать в Крыму и турецких городах им не дозволили, чтобы не нарушать итересов собственных купцов. Те же купцы приезжали в Сечь, по дешевке скупая рыбу и другую продукцию казаков. Запрещалось возводить укрепления Сечи, держать пушки. Каждый год по приказам хана 300, а иногда и больше человек должны были прийти в Крым, на работы по ремонту фортификационных сооружений Перекопа. Трудились без платы, это считалось повинностью запорожцев.
Ногайцы, кочевавшие по соседству, с границами запорожских владений не считались. Рубили там лес, пасли скот. При случае угоняли у казаков коней, скот, похищали людей. А когда запорожцы совершали ответные нападения, правительство всегда принимало сторону ногайцев, заставляло возмещать ущерб. Впрочем, сечевики и сами были не прочь пограбить. Ради заработков несколько раз совершали набеги на польскую территорию. Но из Варшавы шли жалобы к хану, и поблажки он не давал, строго взыскивал с запорожцев польские убытки. А нечем платить – отдавай людьми. Был случай, когда по такой жалобе хан заставил Кош раскошелиться на 24 тыс. руб. В другой раз убытки тоже насчитали большие, а денег в Сечи не оказалось. Но крымцы забрали 1500 казаков и продали туркам на галеры.
Если из татарского плена бежал человек, то «хотя они, казаки, о том и знать не будут, однако принуждены были за него платить, понеже они аки бы стража при границах татарских имелись». Или плати за раба, или замени его запорожцем. Периодически наведывались и проверяющие от султана и хана, соседние мурзы «в гости» со свитой не менее ста человек. Таких, сколько ни пробудут, требовалось кормить, содержать, подарки подносить. Но по договору с ханом Кош должен был и выставлять войско в татарские походы. Без всякой платы, только за добычу. А у Турции возобновилась война с персами за Закавказье. Походы туда даже крымцы никогда не любили. Добираться далеко, через горы, жара, болезни. Трофеи и пленных еще попробуй довези обратно. Теперь туда стали гонять и запорожцев.
В казачьих песнях эмиграцию вспоминали как каторгу: «Ой, Олешки, будемо вам знаты и той лихой день и ту лиху годыну, ох будемо довго пом`ятаты тую погану вашу личину». В 1725 г. умер Петр I, и Сечь переслала тайное обращение в Россию, просилась вернуться под ее власть. Но на престол взошла вдова государя, Екатерина I, которую поддержал Меншиков. Она подтвердила инструкцию покойного мужа: «Казаков изменников запорожцев и прочих ни с товары, ни для каких дел… и ни с чем отнюдь не пропускать».
К ней апеллировали и украинские старшины, сидевшие в заключении. Возможно, их родственники задобрили Меншикова подношениями. Гетман Полуботок успел умереть в камере, а остальных Екатерина помиловала, выпустила на свободу. Хотя на родину не отпустила, повелела «безвыездно» жить в Петербурге. Это решение распространилось и на Данилу Апостола, проходившего с ними по одному делу. Но для него оно обернулось выигрышем. В столице он познакомился с подрастающим наследником престола Петром Алексеевичем – внуком Петра I. Апостол умел интересно рассказывать о романтике казачьей жизни, о степях, схватках с татарами. Мальчик полюбил старика. А тот подсуетился внушить ему и преимущества казачьей «вольности», расписывал идеализированные легенды о прежних порядках на Украине.
В 1727 г. Екатерина скончалась. На престол взошел 11-летний Петр II. За влияние на него развернулась жестокая грызня между придворными группировками. Победили князья Долгорукие. Меншиков отправился в ссылку. Петр II принялся менять многие начинания своего деда. Возвратил столицу в Москву, амнистировал ряд осужденных. Исполнил и пожелания, которые подсказывал ему Апостол. Упразднил Малороссийскую коллегию, отменил ее решения и подати, кторые она собирала. Самому Апостолу был предложен пост гетмана. Он поехал на Украину, в Глухове собралась рада. Апостол для приличия отказывался, ссылаясь на 70-летний возраст. Но близость к царю значила гораздо больше. Делегаты на раду съехались именно такие, чтобы избрать его единогласно.
А у запорожцев как раз грянула новая беда. Против крымского хана восстали черкесы, сечевиков снова позвали на войну. Лазили под пулями по горам, штурмовали аулы. Но выяснилось, что казаки круто допекли и слишком обирали своих собственных подданных. Пока их войско путешествовало на Кавказ, крестьяне, жившие по реке Самаре, взбунтовались. Захватили, разграбили и сожгли Алешковскую Сечь, а тех, кто оставался в ней, перебили. Вернувшись из похода, казаки отомстили, разорили самарские поселения, порубив и перевешав восставших. Восстанавливать Сечь решили не в Алешках, а там, где пробовали угнездиться раньше, на Каменке. Теперь Петра I не было, русские экспедиции не угрожали. А от ханского начальства было подальше, посвободнее.
К Петру II запорожцы тоже обратились, молили простить их. За них ходатайствовал Апостол, и юный царь склонялся согласиться, принять Сечь в подданство. Но она все-таки располагалась на ханской территории, в правительстве обсуждали, как избежать осложнений. А в январе 1730 г. Петр II умер, и вопрос остался нерешенным.
Сечь возвращается
На трон взошла племянница Петра I Анна Иоанновна. Теперь покатились в опалы вельможи, пристроившиеся вокруг Петра II. Но Даниил Апостол сохранил позиции. Дело в том, что на малороссийских казаков обратил повышенное внимание президент Военной коллегии фельдмаршал Миних. Он был немцем, но прекрасным полководцем, умелым администратором и казаками заинтересовался с практической точки зрения. Обстановка на юге оставалась напряженной, не прекращались наскоки татарских шаек. Франция сколачивала блок из Швеции, Польши и Турции – его направленность против России была очевидной. Наша страна заключила союз с австрийским императором, и было ясно, что надвигается война. Это означало не только боевые действия с турками, но и массированные набеги татар.
Корпус ландмилиции, созданный Петром специально для защиты от нападений соседей, был к этому совершенно не готов. Он получил очень неопределенные функции местной самообороны, но в сменах власти, и особенно после упразднения Малороссийской коллегии, никто ландмилицией не занимался. Зачисленные в ее состав дворяне, казаки и солдаты занимались собственными хозяйствами, никакой службы налажено не было, разве что в хатах висели на стене сабли. А регулярная кавалерия после Петровских реформ почти целиком состояла из драгунских полков, «ездящей пехоты». Они были хороши в боях со шведами. Но гоняться за легкой и стремительной татарской конницей, перехватывать крымские загоны не могли. Драгуны плохо знали особенности действий в степях, местные условия, разведка получалась слабой и неэффективной.
А казаки издавна учились именно этому, вырабатывали свою тактику, приемы. Миних стал их покровителем, вплотную занялся Украиной. Гетман Апостол, приехавший в Москву на коронацию Анны Иоанновны, получил подтверждение «вольностей», но и указания готовиться к предстоящим схваткам. Украинские историки обвинили царское правительство, что оно продало «вольности» за дорогую цену, и Апостол, вернувшись из Москвы, вынужден был гонять казаков на тяжелые и изнурительные работы – перекапывать степь рвами и насыпать земляные валы, хотя эти работы нужны были в первую очередь самим казакам и населению Малороссии. Военная коллегия решила защитить их понадежнее – тем же способом, как защищали свои владения от татар Иван Грозный и Михаил Федорович.
В 1731 г. развернулось строительство Украинской линии. Она протянулась на 285 верст – по притоку Днепра р. Орель и до Северского Донца. На пути набегов вставала серьезная преграда, закрывшая густонаселенные районы Левобережья. Для строительства и службы на Украинской линии были определены Полтавский, Сумской, Миргородский, Харьковский, Ахтырский, Изюмские казачьи полки и ландмилиция – ее полки переформировывались, получали конкретные задачи, подтягивались их служба и мобилизационная готовность. Миних проявил интерес и к запорожцам. Ведь они отлично знали театр предстоящих боевых действий. А к России давно уже просились в подданство. Киевскому генерал-губернатору Вейсбаху было приказано начать с ними секретные переговоры.