Познакомившись с Россет на балу у Е. М. Хитрово, Пушкин вступил в ряды ее поклонников. Правда, отношения их все же оставались далекими, несмотря на ее дружбу со многими литературными знаменитостями. «Ни я не ценила Пушкина, ни он меня, – вспоминала впоследствии Александра Осиповна (по мужу Смирнова). – Я смотрела на него слегка, он много говорил пустяков, мы жили в обществе ветреном. Я была глупа и не обращала на него особенного внимания». Однако уже на балу у Карамзиных, увидев уходящего Пушкина, она сказала: «Пойдемте со мною танцевать, но так как я не особенно люблю танцы, то в промежутках мы поболтаем». Пушкину понравилось, что среди высшего круга Александра Россет хорошо и выразительно говорила по-русски. С этого дня началось их сближение.
Ее красота, столько раз воспетая поэтами, – не величавая и блестящая красота Софьи Урусовой (Россет была очень невысокого роста), а южная красота тонких, правильных линий смуглого лица и черных, бодрых, проницательных глаз, вся оживленная блеском острой мысли, ее пытливый, свободный ум и искреннее влечение к искусству, поэзии, знанию, скоро создали ей при дворе и в свете исключительное положение. Дружба с Плетневым и Жуковским свела ее с Пушкиным, и скромная фрейлинская келья на четвертом этаже Зимнего Дворца сделалась местом постоянного сборища всех знаменитостей тогдашнего литературного мира.
«Жуковский прозвал ее небесным дьяволенком. – вспоминал князь П. А. Вяземский. – Кто хвалил ее черные глаза, иногда улыбающиеся, иногда огнестрельные; кто – стройное и маленькое ушко, кто любовался ее красивою и своеобразною миловидностью. Несмотря на светскость свою, она любила русскую поэзию и обладала тонким и верным поэтическим чутьем. Она угадывала (более того, она верно понимала) и все высокое, и все смешное. Обыкновенно женщины худо понимают плоскости и пошлости; она понимала их и радовалась им, разумеется, когда они были не плоско-плоски и не пошло пошлы. Вообще увлекала она всех живостью своею, чуткостью впечатлений, остроумием, нередко поэтическим настроением. Прибавьте к этому, в противоположность не лишенную прелести, какую-то южную ленивость, усталость. Вдруг она расшевелится или теплым сочувствием всему прекрасному, доброму, возвышенному, или ощетинится скептическим и язвительным отзывом на жизнь людей. Она была смесь противоречий, но эти противоречия были как музыкальное разнозвучие, которые под рукою художника сливаются в странное, но увлекательное созвучие.
Сведения ее были разнообразные, чтения поучительные и серьезные, впрочем, не в ущерб романам и газетам. Даже богословские вопросы, богословские прения были для нее заманчивы… Прямо от беседы с Григорием Назианзином или Иоанном Златоустом влетала она в свой салон и говорила о делах парижских с старым дипломатом, о петербургских сплетнях, не без некоторого оттенка дозволенного и всегда остроумного злословия, с приятельницею, или обменивалась с одним из своих поклонников загадочными полусловами, т. е. по-английски “flirtation”».
«И вся была из противоречий, – отмечает В. Вересаев. – То бойкая, неугомонная “егоза”, как назвал ее Пушкин, то вся охваченная прелестной южной ленивостью и неподвижностью: то сердечная, отзывчивая на всякое горе, приходящая в восхищение от всего доброго, то колючая, язвительная, со скептической усмешкой глядящая на жизнь и людей; ее глаза то искрились весельем и радостью, то смотрели с глубокой тоской». Светски воспитанная, прекрасно знавшая по-французски, Александра Россет любила говорить по-русски в обществе, где разговорным был язык Вольтера и Дидро, и смело употребляла такие выражения, как «к черту», «втюрилась», «как бишь его» и т. п. Бойкая и очень привлекательная, она в то же время хорошо умела держать поклонников в узде, – «придворных витязей гроза», писал о ней Пушкин.
Однажды, когда влюбленный в нее В. А. Перовский попробовал ее обнять, она дала ему пощечину; но, когда хотела, она умела ослабить узду и доходить до самой опасной черты.
Обстановка при дворе не была очень строгой, и молоденькая Россет неизбежно становилась объектом пошлых ухаживаний и сексуальных домогательств. С. Т. Аксаков писал своему сыну: «Недоступная атмосфера целомудрия, скромности, это благоухание, окружающее прекрасную женщину, никогда ее не окружало, даже в цветущей молодости». С таким же чувством непонимания и внутреннего возмущения вспоминал о Смирновой-Россет и его сын И. С. Аксаков.: «Я не верю никаким клеветам на ее счет, но от нее иногда веет атмосферою разврата, посреди которого она жила. Она показывала мне свой портфель, где лежат письма, начиная от государя до всех почти известностей включительно. Есть такие письма, писанные к ней чуть ли не тогда, когда она была еще фрейлиной, которые она даже посовестилась читать мне вслух – столько мерзостей и непристойностей. Много рассказывала про всех своих знакомых, про Петербург, об их образе жизни, и толковала про их гнусный разврат и подлую жизнь равнодушным тоном привычки, не возмущаясь этим».
Но именно эти качества и нравились Пушкину. Поэт сам любил поскабрезничать. Тот ж Аксаков писал Шевыреву: «С неделю тому назад, завтракал я с Пушкиным, Мицкевичем, и другими у Погодина. Первый вел себя ужасно гадко, отвратительно; второй – прекрасно. Посудите, каковы были разговоры, что второй два раза принужден был сказать: «г.г… порядочные люди и наедине и сами с собой не говорят о таких вещах». Александра Осиповна вела свободный разговор и с Пушкиным. Позже, в своей «Автобиографии», она приводит свою беседу с Кисилевым. На слова ее, что «Пушкин – любитель непристойного», тот ответил: «К несчастью, я это знаю и никогда не мог себе объяснить эту антитезу перехода от непристойного к возвышенному».
Но удивляться тут не надо, зная, что разврат и непристойность – это подсознательное, неискоренимое состояние психики поэта, который таким образом унижал любую женщину, чтобы сексуальное возбуждение принимало острую и доставляющую удовольствию форму.
Поклонников у красавицы было несметное количество. Тут можно было найти и самого благонравного В. А. Жуковского, который, говорят, даже сватался за нее. Ее влюбленно воспевали князь П. А. Вяземский, В. Туманский, Хомяков, Лермонтов, Соболевский. Большим успехом пользовалась она и при дворе. Ходили слухи, что ею увлекались великий князь Михаил Павлович и сам император Николай, известный своей пристрастием к молоденьким фрейлинам своей супруги. Видимо и сам Пушкин вступил в число поклонников прелестной А. Россет. Но она отказала поэту, как отказала многим другим.
«Не видя для себя ни успеха в брачных делах, ни возможности интимного общения с гордой Александрой Пушкин влюбляется (или делает вид, что влюблен) в Анну Алексеевну Оленину – веселую, пылкую, своенравную двадцатилетнюю девушку. Это дочь Президента Академии Художеств и директора императорской Публичной библиотеки, знатного вельможи, большого знатока и любителя русской старины и античности Алексея Николаевича Оленина. Его салон был одним из самых притягательных для Пушкина после выпуска из Лицея. Здесь он встречался с И. А. Крыловым, В. А. Жуковским, Н. И. Гнедичем, Н. М. Карамзиным. К. Н. Батюшковым. А. Н. Оленин был женат на Е. М. Полторацкой, родной тетке А. П. Керн, – и «чудное мгновенье», которое довелось пережить и навсегда запомнить в 1819 г. Пушкину, как уже знает читатель, связано именно с домом Олениных. И вот сейчас все обитатели этого гостеприимного дома радушно встретили возвратившегося из ссылки поэта.
«Кружок Олениных состоял, – вспоминают современники, – с одной стороны, из представителей высшей аристократии и писателей, – художников и музыкантов – с другой, никакого раздвоения в этом кружке не было; все жили дружно, весело, душа в душу, особенно весело проводил время оленинский кружок в Приютине, – так называлась дача Елизаветы Марковны (Олениной) около Петербурга, за Охтой; дача эта отличалась прекрасным местоположением: барский дом стоял здесь над самою рекою и прудом, окаймленным дремучими лесами. Из забав была здесь особенно в ходу игра в шарады, которая в даровитой семье оленинского кружка являлась особенно интересною; особенно уморителен был в этой игре Крылов, когда он изображал героев своих басен. Между играми тут же часто читали молодые писатели свои произведения, а М. И. Глинка разыгрывал свои произведения».
Непременной участницей и, как тогда говорили, «украшением» литературных и музыкальных вечеров в доме отца своего была младшая дочь Олениных – Анна. Хорошо образованная, очень изящная, музыкальная, она полновластно царила в интеллигентном и мужском преимущественно обществе Оленинского окружения. Ей посвящали стихи Крылов, Гнедич, Козлов и другие поэты. Ее баловали, восхищались ею, куртуазно ей поклонялись.
«Семнадцати лет Анна Алексеевна была назначена фрейлиною к императрицам; Марии Федоровне и Елизавете Алексеевне; при дворе она считалась одною из выдающихся красавиц, выделяясь, кроме того, блестящим и игривым умом и особенною любовью ко всему изящному». Взаимоотношения поэта и Олениной прослеживаются из «Дневника» Аннеты, который отражает психологию чувств, взглядов и мировоззрения тех молодых девушек, которые составляли пушкинский «идеал» жены. О себе она говорит в дневнике в третьем лице, как бы описывая все происходящее со стороны.
«Однажды на балу у графини Тизенгаузен-Хитрово, – описывает А. Оленина первую встречу с поэтом, – Анета увидела самого интересного человека своего времени и выдающегося на поприще литературы: это был знаменитый поэт Пушкин. Он только что вернулся из шестилетней ссылки. Все, и мужчины и женщины, спешили оказать ему внимание, как это всегда делается по отношению к гению. Одни делали это, следуя моде, другие, чтобы получить от него красивые стихи и этим поднять свою репутацию, иные, наконец, из подлинного уважения к гению, но большинство, потому что он пользовался милостивым расположением императора, который был его цензором…
Встретив его на балу, она захотела отличить знаменитого поэта и выбрала его в одном из танцев; опасение, что он посмеется над ней, заставило ее, подходя, опустить глаза и покраснеть. Ее задела небрежность, с которой он спросил, где ее место. Ее задела мысль, что Пушкин может принять ее за дурочку, но она ответила просто и уже весь вечер не пыталась его выбирать. Тогда он, в свою очередь, подошел и пригласил ее на фигуру. Она подала ему руку и, чуть отвернувшись, улыбнулась. Ведь такой чести все добивались». После этого романтического знакомства проницательная девушк