Этот ужин был лучшим за многие месяцы, может, годы. Тушеное мясо было сочным и нежным, сдобренным пряным соусом, окруженным молодым картофелем и морковкой.
— Да, счастливчик, — не выдержал Брэйди. Не смог не сравнивать себя с мужчиной, которого искала Сьюзи, который когда-нибудь будет сидеть на его месте, есть то, что ест сейчас он, но, не в пример ему, тот, другой, не останется на ночь на диване.
— Кто?
— Ну, этот парень, за которого ты выйдешь замуж.
— Только потому, что я могу сунуть мясо в горшочек перед работой? — спросила Сьюзи, собирая опустевшую посуду. — Полно, Брэйди, любая это может сделать.
— Да, конечно. Ты права.
Сьюзи улыбнулась и унесла тарелки в кухню. Несколько минут спустя она вернулась с одеялом и подушкой.
— Как ты себя чувствуешь?
Брэйди посмотрел на нее. Раскрасневшееся лицо в обрамлении белокурых кудрей, сияющие глаза. Он увидел в них искры желания или просто очень захотел увидеть?
Ей интересно, как он себя чувствует? Если бы она знала, как он себя чувствует, то вылетела бы из комнаты на всех парусах. Он хотел бросить ее на диван, сорвать одежду и не отпускать всю ночь. Потому что уже знал, какая она мягкая и теплая и… Все, хватит. Им еще работать вместе, пусть недолго, но работать. И он уважает ее. И он — гость в ее доме.
— Прекрасно.
Сьюзи наклонилась над диваном, протягивая ему одеяло и подушку, и по тому, как повела себя ее футболка, Брэйди понял, что под призывом голосовать за него ничего нет, и стиснул зубы, чтобы не застонать. Получается, что Сьюзи сбросила бюстгальтер вместе с рабочим костюмом. Брэйди представил ее шелковистую кожу, полные груди, не стесненные бюстгальтером, розовые соски, трущиеся о тонкий трикотаж. Если бы он поднял подол футболки, то мог бы обхватить ее груди ладонями, приласкать крепкие бутоны сосков. Жаркое желание молнией ударило его в пах.
— Что-нибудь еще? — спросила Сьюзи, и голос ее прервался, а взгляд… неужели она чувствует то же, что и он? Неужели хочет того же, что и он? Хочет на одну эту ночь забыть и о прошлом, и о будущем? Забыть, что он ее начальник? Воспользоваться единственным в жизни шансом? Ох, если бы она только знала, что он хочет всего, что она могла бы ему дать, и больше.
Сказать ей? Показать ей? Она так близко. Ему стоит только протянуть руки и прижать Сьюзи к себе, спрятать лицо в ее шелковистых волосах, Вдохнуть ее аромат.
Время остановилось. Напряжение повисло в воздухе. Кто сделает первый шаг? Или они так и Остынут навечно, боясь уступить желанию? Боясь Хватиться за счастье? Если бы не залился трелью Дверной звонок, он решился бы…
Брэйди услышал голос Сьюзи:
— Да, я знаю… Правда? Как интересно… Нет, я не думаю, что могла бы это сделать. Видите ли, я работаю с шерифом.
Кому неизвестно, что Сьюзи работает с ним? Очень скоро он выяснил.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Даррел Стейплз, его конкурент, человек, который не вяжется ни с ранчо, ни с Хармони, а с должностью шерифа и подавно, просунул голову в дверь и, замешкавшись лишь на секунду и удивленно приподняв брови, приветствовал Брэйди как давно потерянного и вновь обретенного друга.
— Шериф, именно вы-то мне и нужны.
— Зачем это, Стейплз? — спросил Брэйди, опираясь о край дивана, чтобы встать, однако настойчивое пульсирование в пальце напомнило о его беспомощности.
— Я хотел сообщить о преступлении, — сказал Стейплз, входя в гостиную. Сьюзи осталась у открытой парадной двери, дожидаясь ухода незваного гостя, который, как понадеялся Брэйди, здесь не задержится.
— Преступление? Сегодня вечером?
— Скорее, днем, однако я не смог найти вас в конторе.
— Ну, валяйте сообщайте, — великодушно разрешил Брэйди, закидывая больную ногу на журнальный столик.
— Кто-то украл один из моих рекламных щитов. Тот, что стоял перед галантерейной лавкой.
Брэйди нахмурился.
— Может быть, его сдуло ветром.
— Нет, это вандализм.
— В Хармони не бывает вандализма, — спокойно возразил Брэйди. — Однако завтра я займусь расследованием. Сейчас я не на службе.
Даррел обшарил комнату цепкими глазками-пуговками. Его взгляд остановился и на футболке Сьюзи, и на Брэйди, по-хозяйски раскинувшемся на длинном диване, и на одеяле с подушкой.
— Понимаю.
— Были еще проблемы с вашими коровами, Стейплз?
— Нет. Мне следовало поблагодарить вас за помощь.
— Не утруждайтесь. — Брэйди выдавил любезную улыбку и многозначительно добавил: — Для этого и нужны шерифы. Помогать, а не бегать за пропавшими плакатами. Между прочим, как вы узнали, что я здесь?
— Я не знал. Вы не поверите, но я просто обходил район, знакомясь с добрыми жителями Хармони, и случайно постучал в дверь вашей… вашей… — Стейплз, естественно, не знал, что за все эти годы Брэйди всего во второй раз оказался в доме Сьюзи. Может, парень подумал… Да кого волнует, что он подумал?
— Моей помощницы, — твердо сказал Брэйди. Даррел подмигнул Брэйди.
— Полагаю, вырабатывали стратегию выборов. — (Не твое собачье дело, подумал Брэйди.) Даррел самодовольно ухмыльнулся. — Хочу по-дружески предупредить: вам придется поднапрячься.
— Благодарю, — процедил Брэйди, глядя вслед наконец-то направившемуся к выходу конкуренту, а когда Сьюзи закрыла дверь, с отвращением покачал головой. Этот проходимец нарушил его жизнь, заставив бороться за место, принадлежавшее ему по праву. И что гораздо хуже — ворвался в самый неподходящий момент. — Самоуверенный сукин сын… Так на чем мы остановились?
Сьюзи прислонилась спиной к парадной двери, глядя на Брэйди затуманенными глазами. Он не мог понять, о чем она думает. Если хочет его так же сильно, как он — ее, она намекнет… Не намекнула. После паузы, показавшейся Брэйди бесконечной, Сьюзи выпрямилась, вздохнула всей грудью, щелкнула выключателем и пожелала ему спокойной ночи.
Спокойной? Брэйди отвратительно спал в ту ночь. Может, виноват был слишком узкий диван. Может, сломанный палец… Кого он обманывает? Ему мешала Сьюзи, вторгавшаяся в его сны — в футболке с его именем и роскошными грудями под футболкой. Брэйди вертелся и елозил и просыпался в холодном поту и мучениях от неудовлетворенных желаний. Он знал, что не должен ночевать здесь. Знал, что его ждет пытка.
Так легко было представить Сьюзи в спальне чуть дальше по коридору. Мечется ли она в своей кровати под балдахином так же, как он? Так же ли разочарована, как он? Или мирно мечтает о будущем муже, этом безликом и безымянном завсегдатае закусочной, который займет место отца Тревиса?
Перед самым рассветом Брэйди доковылял до кухни и позвонил одному из своих помощников. Необходимо как можно скорее выбраться отсюда. Необходимо вернуться домой. Необходимо снова почувствовать себя нормально.
Что значит — нормально? Так, как было до всех этих осложнений со Сьюзи. Когда это началось, черт побери? Почему началось? Эти и множество других вопросов задавал себе Брэйди после того, как Харрис довез его до дома, предусмотрительно снабдив парой костылей, и помог подняться на высокое крыльцо.
Брэйди не мог вспомнить, когда, и почему, и как все началось. Он просто знал, что Сьюзи всегда рядом. Он принимал Сьюзи как должное. Он принимал как должное ее спокойную деловитость, ее улыбчивость, ее длинные ноги и летящие белокурые волосы. Он никогда не думал о ней как о соблазнительной женщине. Вероятно, оттого, что поклялся не поддаваться соблазнам. И шериф напомнил себе, почему дал такую клятву.
Он еле-еле сбежал от безысходности прежней жизни. Нашел мир и покой в Хармони. И счастье тоже. У него есть дом, друзья, отличная работа. Он не хочет ничего менять, не хочет рисковать, не хочет нарушать счастливое равновесие. Не хочет омрачать свою жизнь ничем, тем более романом с собственной помощницей. Это было бы верхом идиотизма. Он знает. Он выучил свой урок.
Но Брэйди не мог не представлять, какими были бы пробуждения в доме Сьюзи. Представлял, что упустил, трусливо сбежав ранним утром. Запах бекона и яичницы, доносящийся из кухни. Тонкий аромат духов, детский плач.
Брэйди уверял себя, что для полного счастья ему нужна лишь его замечательная работа. Эта работа обеспечит ему безоблачную жизнь до конца дней или до тех пор, пока кто-нибудь снова не бросит ему вызов, что маловероятно. Его предшественник прослужил двадцать семь лет и мирно удалился в отставку. Поверить в свою правоту было не слишком сложно, потому что он знал: Сьюзи думает так же. Она не желает связывать свою жизнь с человеком, из которого не получится ни муж, ни отец.
Он вернется к своей работе, как только проглотит болеутоляющую таблетку и выпьет кружку кофе. Он будет жить так, словно ничего не случилось. Нужно только сохранять самообладание.
Сьюзи проснулась довольно рано и удивилась, не обнаружив в доме Брэйди. В уголке дивана на аккуратно сложенном одеяле лежала подушка. Словно никто и не спал здесь. Сьюзи сама почти не спала в эту ночь. Все время представляла себе широкие плечи Брэйди, его плоский, как доска, живот и длинные мускулистые ноги. Она волновалась из-за его сломанного пальца, из-за боли, которую Брэйди испытывает. А когда не волновалась, то размышляла, что случилось бы, если бы не явился Даррел Стейплз. Она не могла ошибиться: в глазах Брэйди горело желание.
Он хотел ее, но явно боролся с собой. Он знал, что она ищет мужа, и знал, что сам для этой роли не годится. Правда, Сьюзи была уверена, что он ошибается. Брэйди был бы чудесным мужем и потрясающим отцом. Однако она не представляла, как убедить его в этом, и не собиралась пытаться. Ей необходим человек, которого не придется убеждать в том, что она, именно она, нужна ему как воздух. Ей необходим человек, который избавит нее и Тревиса от всех тревог.
Если бы не явился Стейплз, что сделал бы Брэйди? Что победило бы в его внутренней борьбе? Мозг или тело? Упала бы она вместе с Брэйди на пол? Погрузила бы снова пальцы в его волосы? Целовала бы его щедрые губы? Смотрел бы он в ее глаза, словно она — единственная на всем свете? Нет, потому что она для него не единственная. И потому что он слишком честен, чтобы притворяться.