– Я заглажу свою вину. Обещаю.
По ее телу пробегает дрожь, но она не отстраняется. Больше нет. Напротив, она поворачивает голову немного в сторону, так что мы оказываемся слишком близко друг к другу.
– Он правда это заслужил? – выдыхает она.
Я не могу не восхищаться ее чувством справедливости. Другие, в том числе и я, долго об этом бы не раздумывали. Я медленно киваю, хотя мне трудно сосредоточиться.
– Его жена преподает английский язык и историю в начальной школе. Фил в ее классе. У них с мужем двое детей, шесть и восемь лет. Лекси раньше с ними нянчилась.
Хейли колеблется, будто борется с собой, потом коротко кивает. Решимость стирает всякое сомнение с ее лица, когда она смотрит на парочку. Она расправляет плечи, делает глубокий вдох, потом хватает свой почти нетронутый стакан с водой и направляется к ним. Тем временем я подаю знак официантке, что хочу расплатиться. Что-то подсказывает мне: лучше уйти как можно быстрее.
Хейли проходит мимо столика пары, затем резко останавливается и поворачивается. Она смотрит на мерзавца широко распахнутыми глазами. Девушка по-прежнему практически сидит у него на коленях, его рука лежит на ее бедре.
– Серьезно? Вот эта? – пальцем она указывает на незнакомку. С каждым словом ее голос становится все громче, пока несколько человек не оборачиваются к ней и не начинают наблюдать за разворачивающейся сценой. – Как ты мог так со мной поступить? Я думала, что между нами было нечто особенное! Ты, грязный негодяй!
И на этой фразе она выливает воду ему на лицо и гордо шагает прочь, высоко подняв голову.
По толпе проносится гул. Его подруга вскрикнула от испуга и тут же отпрянула от него, но несколько капель попали и на нее. Сам мужчина остается сидеть так неподвижно, будто он больше не понимает этот мир.
Бросаю на стол деньги и встаю. Через несколько шагов догоняю Хейли и, положив руку ей на спину, выхожу с ней из ресторана.
– Это было невероятно! – заявляю я.
– О, Боооже! – она смеется, закрывая лицо руками. – Что я наделала?
Я обнимаю ее за плечи.
– Ты помешала женатому мужчине разрушить свою семью. И спасла девушку от душевных страданий.
В этот момент дверь ресторана распахивается, и оттуда выбегает она. Когда девушка замечает нас, ее лицо искажается в смущенной гримаске. Потом появляется мерзавец, он осмеливается бежать за ней и пытаться поговорить. Когда он смотрит в направлении ее взгляда и замечает нас, его лицо мрачнеет. О-оу.
– Нам лучше уйти. – Прежде чем он добирается до нас, мы садимся в машину. Я завожу двигатель и включаю заднюю передачу. Шины «доджа» скрипят. Несколько секунд спустя мы снова на шоссе, а ресторан в зеркале заднего вида становится меньше.
– С тобой все в порядке? – я смотрю на Хейли.
Она качает головой и смеется.
– Не могу поверить, что я и правда это сделала! Ты оказываешь на меня ужасное влияние!
– Я знаю, – усмехнувшись, беру ее за руку и переплетаю наши пальцы. – И возможно, я немного рад, что попало ему, а не мне.
– Не волнуйся. Я обязательно хочу попробовать вариант с кофе.
Я смеюсь в отчаянии.
– Пожалуйста, не надо.
Ничто не охладило бы мою тягу к Хейли быстрее, чем горячий кофе в промежности.
На этот раз я не могу подавить еще одну улыбку.
– Это было здорово. По-моему, мы заслужили мороженое.
– Мороженое?
– Да, – в прекрасном настроении я сжимаю ее руку и давлю на педаль газа. – Пойдем есть мороженое.
Ночь теплая и ясная. Над нами в небе сверкают тысячи звезд, пока мы не спеша шагаем по Мейн-стрит, поедая мороженое. Этот день был невероятным. Я так много смеялась, как уже давно не делала, но главное, мне было хорошо. Я чувствую себя уютно в присутствии Чейза, хотя поначалу никогда бы не подумала, что такое возможно.
Перед закусочной мы нерешительно останавливаемся. Не раздумывая, я делаю шаг к нему и обвиваю его руками. Затем встаю на цыпочки, едва не касаясь губами его уха.
– Спасибо, – шепчу я.
Его сотрясает дрожь, я тоже дрожу.
Бессознательно я задерживаю дыхание, но не отрываюсь от него. Пока нет. После недолгого колебания он обхватывает меня руками. Сквозь тонкую ткань платья я отчетливо ощущаю его руки и ловлю себя на том, что мне хочется, чтобы на мне вообще ничего не было. Осторожно он притягивает меня ближе, пока между нами не остается даже глоточка воздуха.
– За что? – тихо спрашивает он.
– За все, – я медленно отклоняюсь и ищу его взгляд. – Это было невероятно красивое свидание.
– Да? – его глаза сверкают. – Дай угадаю. Лучшая часть – это та, в которой ты вылила воду тому парню в лицо.
Я слегка бью его по плечу, но смеюсь. Как кто-то может быть таким дерзким?
– Это было лучшее свидание из всех, что у меня когда-либо случались.
Не знаю, чего я ожидала в ответ, но уж точно не того, что Чейз запрокинет голову, посмотрит на безоблачное небо и глубоко вздохнет.
– Все еще нет дождя, – наконец объявляет он, страдальчески глядя на меня.
Ничего не могу с собой поделать, я вырываюсь и утыкаюсь лицом ему в плечо.
– Ты идиот.
– О, поверь, мне это известно, – очень нежно он гладит меня по щеке, а потом заправляет несколько прядей волос за ухо. – Давай попробуем…
– Чейз… – на этот раз вздыхаю я. – Я уезжаю…
На самом деле, я бы уже давно это сделала, если бы «хонда» не сломалась и ей не нужен был новый двигатель. Это свидание никогда не входило в мои планы, и, хотя мне было очень весело, не думаю, что будет разумно продолжать наше сближение.
– Я тоже, – невозмутимо отвечает он. – Через три недели я должен вернуться в колледж в Бостоне, а ты вернешься в свой университет в Сан-Диего.
Удивленно поднимаю брови, но не возражаю.
– И ты все равно хочешь второго свидания?
Он улыбается, я чувствую в животе приятное тепло.
– Непременно.
– Я останусь здесь до тех пор, пока не починят мою машину, – нерешительно напоминаю я.
– Я знаю, – он прислоняется своим лбом к моему. – Все равно сходи со мной на свидание…
Господи, как же мне сказать «нет»? Как мне сказать «нет», если все внутри говорит «да»? Снова его увидеть, провести с ним время, смеяться, шутить, узнать о нем больше, поцеловать…
Я тяжело глотаю.
– Это…
– Только на лето. Знаю. Мне подходит. Если и тебе тоже, – Чейз смотрит на меня так пронзительно, с такой надеждой, что на мгновение я забываю, как дышать.
Есть бесчисленное множество причин, которые говорят против этого. Но под его пристальным взглядом каждая из них исчезает, пока наконец я не киваю.
– Хорошо.
Следуя спонтанному порыву, я встаю на цыпочки и целую его в щеку. Не в губы, хотя мне так хотелось бы. Но сегодня мы с Чейзом уже сделали две вещи, которые мне очень хотелось попробовать. Я уверена, что мы поцелуемся под дождем. Вздохнув, он переводит взгляд с меня на закусочную и обратно. Его руки по-прежнему лежат у меня на талии.
– Ты уверена, что сможешь вернуться в свою комнату? Я тоже могу быть джентльменом и проводить тебя до двери. Или в постель. Я великолепен во включении света.
Смеясь, я отпускаю его, но он удерживает меня за руку.
– Спокойной ночи, Чейз.
– Эй, Хейли?
Он сжимает мои пальцы.
– Да?
– А ты все-таки осталась в Фервуде. Еще несколько дней, и ты уже не захочешь уезжать.
Этими словами он напоминает мне о том, что сказал тогда в кафе. Что люди, поддавшиеся чарам Фервуда и его жителей, либо возвращаются, либо не хотят уезжать. Ненавижу это признавать, но, по крайней мере, в данный момент кажется, что он был прав. Чейз улыбается и отпускает мою руку.
– Сладких снов.
Он просто стоит там, засунув руки в карманы джинсов, и смотрит на меня, пока я медленно, шаг за шагом, иду к закусочной.
Сердцебиение учащается. Бабочки в животе вернулись. И когда наши взгляды встречаются в последний раз, прежде чем я захожу в кафе, я понимаю, что нахожусь в очень и очень большой беде.
Глава 18
В субботу утром закусочная переполнена. Каждый стол занят, будто весь город вдруг решил позавтракать именно здесь. Я принимаю заказы, наливаю кофе, ношу туда-сюда подносы, полные стаканов, тарелок, чашек и столовых приборов, и с трудом могу ясно мыслить. Не говоря уже о том, чтобы подумать о вчерашнем свидании с Чейзом и нашем решении. Здесь беспокойно, шумно и нервно. Но странным образом я все еще чувствую себя здесь комфортно.
– Хейли! – кричит мистер Керридж из-за стойки. Его угрюмый вид теперь мне так же знаком, как черно-белый кафель под столом и красные мягкие скамейки. Он каждый день либо тут, либо в «Кексиках Лиззи», пьет кофе и читает газету от начала и до конца.
Иногда он что-нибудь берет поесть, но никогда раньше десяти вечера.
Я спешу к нему и наполняю его чашку.
– Спасибо, – бормочет он и снова зарывается носом в отпечатанные листы.
Я иду дальше, стараясь держать все под контролем. Где-нибудь есть пустые чашки или стаканы? Гость читает меню и хочет что-то заказать? Теперь я даже довольно неплохо лажу с местными жителями и туристами. Жители Фервуда точно знают, что хотят заказать, когда приходят в закусочную Бет, а путешественникам всегда требуется несколько минут, чтобы принять решение.
– Доброе утро, Хейли! – Джазмин Уиттакер машет мне, настроение у нее явно приподнятое. Она – мать Лекси и сидит за столом со своей невесткой Мэри Энн. Я встретила их в книжном магазине на Мейн-стрит несколько дней назад, и мы почти час говорили о книгах.
Я улыбаюсь им обеим, держа в руке блокнот и ручку, хотя точно знаю, чего они хотят.
– Так же, как всегда?
– И еще один кофе для меня, – вмешивается Мэри Энн, едва подавляя зевок. – Простите. Шура не давал нам спать большую часть ночи.
– Как у него дела? – я наливаю ей кофе.
– Неплохо. – Мэри Энн делает глоток. – Наверно, иногда младенцам просто нужно покричать.