Кому охота выглядеть безупречно, то есть полностью соответствовать реальным или воображаемым стандартам, когда можно быть восхитительно «упречным»? Нам совершенно ни к чему строить из себя саму невинность, прикидываться добропорядочным тихоней или слишком уж зажиматься. Самый главный изъян внешнего облика – это отсутствие в этом внешнем облике какого-нибудь изъяна.
Первейшим инструментом девиантного самовыражения является галстук. В узле галстука непременно должна присутствовать определенная асимметрия. Мне нравится, когда галстук выглядит так, будто его завязывали, не глядя в зеркало. Еще один хороший тактический ход – это завязать галстук таким образом, чтобы узкий его конец выглядывал из-под широкого. Это любимый трюк итальянских денди, но с ним очень легко переборщить. Однажды я встречался с председателем совета директоров одного из крупных издательских домов, и уже по одной беспримерной длине узкого конца галстука можно было точно сказать, что вчера он был на вечеринке, где выпил на пару мартини больше, чем надо, а домой смог вернуться только под утро. А вот Сальвадор Дали вообще считал, что если один галстук на шее – это хорошо, то два – еще лучше.
Почти неограниченный простор для эксцентрики предоставляет носовой платок. Свободно свисающее из кармана пиджака льняное или шелковое полотнище уже давно стало общим местом, но такой прием попахивает показухой и выдает в человеке любителя говорить громче всех в комнате или просто жлоба со склонностью к нарциссизму. Носовой же платок – это разговор на особом языке. Заметьте, что я говорю именно о носовом платке, а не о специальном нагрудном платочке-паше, потому что надеюсь, что последний будет забыт, как знак принадлеж ности к скучной массе «правильных» людей. Белый или цветной носовой платок из хлопчатобумажной или льняной ткани (оба материала замечательно переносят стирку) гораздо предпочтительнее совершенно бесполезного кусочка цветной шелковой ткани. (А о совпадении цветов платочка-паше и галстука просто и разговора не может быть.) Но почему же носовой платок, а не нагрудный платочек из шелка? Ну, прежде всего в него при необходимости можно высморкаться. Его можно отдать прослезившейся по какой-то причине супруге. Им, как жгутом, можно остановить кровотечение или, как пробкой, заткнуть дырку от пули. Сегодня снова модно складывать платочек, как это делали на телевидении в пятидесятых, то есть таким образом, чтобы над нагрудным карманом возвышался белый прямоугольничек. Еще платочки складывают так, чтобы над обрезом кармана торчали его уголочки. Некоторые мужчины стараются, чтобы маленькие треугольнички выглядывали из кармана аккуратно и ровно, как паруса яхт во время регаты, тогда как другие просто ухватывают платок за центральную часть и впихивают в карман, в результате чего его уголки торчат из кармана более органично, как цветочные лепестки. Тут все зависит от настроения и ситуации. Например, можно заправлять платок в карман «облачком», то есть так, чтобы все уголки были спрятаны, а центральная часть выступала из кармана этаким бесформенным облаком. Можно делать косой треугольник, то есть складывать платок приблизительно в телевизионном стиле, но в карман засовывать под углом, чтобы из кармана выглядывал неправильный треугольник. Некоторые мужчины тяготеют к какой-то одной методике, другие пользуются разными или вообще всеми по очереди в зависимости от настроения. Мне нравятся они все, и я выбираю технику ношения платочка, исходя из типа пиджака и того же самого настроения.
В узле галстука непременно должна присутствовать определенная асимметрия. Мне нравится, когда галстук выглядит так, будто его завязывали, не глядя в зеркало.
Некогда еще одним полем для стилистических проказ джентльмену служили обувные шнурки, но сегодня незавязанные шнурки стали считаться дополнительным штрихом к ботинкам, надетым на голую ногу. Сегодня мы видим, что эстетику незавязанных «адидасов», некогда популяризованную рэперами из «Run DMC», взяли на вооружение и денди в обуви от «Berluti». Мой франтоватый, неизменно одевающийся в заказную одежду друг Уэйн Мэйсер в любой сезон ходит без носков с болтающимися в разные стороны шнурками. Ему каким-то образом удается на них не наступать и, соответственно, не падать при ходьбе. Я так понимаю, тут очень важно следить, чтобы шнурки были покороче. Мода на полное отсутствие шнурков в ботинках, равно как и фасон «трусы напоказ», наверно, просочилась в социум из тюремных коридоров, ведь шнурки там изымают, чтобы заключенные не могли совершить самоубийство. Я, честно говоря, совершенно не понимаю, как можно повеситься на шнурках. Ну, если только на кожаных шнурках от походных ботинок-тимберлендов. Но, по сути, такой образ мужчины равносилен заявлению: «Я – фрилансер и работаю сам на себя», или «Мне наплевать, как у вас принято», или «Не смейте меня доставать».
Еще одна стилистическая тактика Уэйна заключается в том, что под свежую белую рубашку он надевает не простую майку, а обтягивающую футболку от «Henley», а в качестве застежек для французских манжетов использует не запонки, а золотистые проволочки, которыми закручиваются пакетики с выпечкой в одной известной и очень дорогой пекарне. Все великие люди тяготеют к новаторству. Я всегда терпеть не мог выглядывающие из-под рубашки белые футболки, но в момент, когда на пике моды были футболки с кармашками от «GAP», мне понравилось сочетать эти цветные футболки с цветными же рубашками, в результате чего создавался эффект того же типа, что дает аскотский галстук.
Одним из самых элегантных и стильных мужчин на моей памяти был покойный председатель совета директоров сети модных магазинов «Barneys New York» Фред Прессман. Каждый костюм у него был истинным произведением искусства. Все они шились на заказ в «Kiton» и других хороших ателье, да и обувь он носил исключительно ручной работы. Однако при этом Фред обожал ходить в рубашках (особенно он любил пошитые на заказ рубашки с кончиками воротника на пуговках) с сильно потрепанными воротничками и краями манжетов. Таким образом он добавлял в свой в остальном совершенно безупречный образ нотку этакого наплевательского «ну и что?». Я подозреваю, что и плечи он время от времени пудрил перхотью намеренно.
Сочетание черного и коричневого считается очень неудачной комбинацией. Тем не менее на Винсенте Галло эти цвета выглядят просто замечательно. Мне с детства вдолбили, что такими же неудачными комбинациями являются сочетания синего с черным и синего с зеленым, но в действительности оказалось, что иногда лучше их ничего и не придумаешь. Манифест гуру интерьерного дизайна Джонатана Адлера, начинавшего в детстве с лепки глиняных горшков, гласит: «Я не верю, что цвета могут противоречить друг другу». Я тоже думаю, что не могут, если, конечно, им самим этого по-настоящему не захочется.
Гарантированно привлекают внимание мелкие элементы трансвестизма. Карьере участников «Нирваны» никоим образом не повредило появление в одном из клипов в женских домашних халатах, потому что заподозрить в них реальных трансвеститов было попросту невозможно. В своем персональном стиле Курт Кобейн использовал много сугубо женских элементов, но все это только укрепляло его статус секс-символа гетеросексуалов. Взять, к примеру, цветастые вязаные свитера, в которых он часто появлялся на публике. Когда я был в его возрасте и в его весовой категории, я тоже носил девчачьи кардиганы такого типа, не вызывая у людей никаких ненужных подозрений. Я думаю, что породил всю эту историю с бутчеобразной андрогинностью Кит Ричардс. В своей автобиографии он рассказал, что таскал вещи у своей подружки Аниты, потому что та носила одежду того же размера, что и он. Я шмотками своей жены пользуюсь нечасто, но время от времени, бывает, утяну у нее какой-нибудь шарфик или возьму поносить солнечные очки.
Аналогично большинству мужчин, я питаю особую слабость к сильно поношенной одежде. Только переехав в Нью-Йорк и начав тусоваться в «Max’s Kansas City», я ходил в старых, оставшихся с колледжа, «школьных» шмотках, многие из которых к тому моменту больше смахивали на нищенские лохмотья. Я помню, мы с панковским секс-символом Ричардом Хэллом часто спорили на предмет того, кто породил моду на рваную одежду. Каждый из нас считал это своей заслугой. Нынешняя молодежь тоже уважает все рваное и драное, но у нее не хватает фантазии и вкуса, чтобы сотворить этот художественный беспорядок своими руками. Отсюда мы и имеем гигантскую индустрию, занимающуюся выпуском застиранной, потертой, рваной, дырявой и перепачканной одежды, особенно джинсовой. Эпоху простой кислотной и каменной джинсовой «варенки» мы уже прошли. Я считаю такую преднамеренно испорченную одежду верхом декаданса. Не так давно мне из «Levi’s» в подарок прислали точную копию самых древних сохранившихся по сей день джинсов этой марки. Они замечательно выглядят, в них очень удобно, у них есть пуговицы для подтяжек и особенно пришедшийся мне по душе регулировочный ремешок с пряжкой на задней стороне пояса, но надеть их куда-нибудь я заставить себя никак не могу. Женщина, столкнувшись с другой женщиной в точно таком же платье, просто расстраивается, меня же возможность встретиться с человеком, у которого на штанах будут точно такие же дырки и пятна, откровенно пугает.
Если говорить о намеренном беспорядке в одежде, то от таких штришков очень важно успеть отказаться, пока они не получили повсеместного распространения. Когда в моду вошли рубашкиполо, многие «полоисты» стали носить их с поднятым воротничком. Один джентльмен из моего гольф-клуба постоянно ходил с поднятым воротничком в рубашках-поло от «Ralph Lauren». Сами рубашки меня совсем не раздражали, тем паче что его инициалы тоже были «R. L.», да и сидели они на нем, по моему мнению, лучше, чем обычные. Но в силу того, что мы с ним были постоянными партнерами в игре, меня начал сильно доставать этот вечно поднятый воротничок. Бороться я решил очень простым, но эффективным методом. Каждый раз, когда он выходил из раздевалки, я говорил ему: «Ой, Бобби, у тебя сзади воротничок торчит». Всего за один сезон я достал его так, что воротничок занял свое законное положение.