Приговорённых колдунов чаще сжигали, а женщин в допетровской России чаще заживо закапывали по грудь, обрекая на мучительную смерть в течение нескольких дней. Но речь шла о случаях, когда колдунов обвиняли во вредительстве. Если претензий к ним не было, то и причин для расправы тоже не было. Более того, местные жители сами часто обращались к колдунам и ведьмам за различными услугами.
В Российской империи старые суеверия были частично закреплены законом. В «артикулах» воинского устава Петра Великого 1716 года значилось: «Ежели кто из воинских людей найдётся идолопоклонник, чернокнижец, ружья заговоритель, суеверный и богохульный чародей: оный по состоянию дела в “жестоком” заключении, в железах, гонянием шпицрутен наказан или весьма сожжён имеет быть». Были случаи, когда и в 18 веке жестоко расправлялись с лицами, якобы пытавшимися навредить царским особам. Сохранились упоминания и судебных тяжб, когда обычные люди обвиняли соседей или знакомых во вредительстве, но обычно такие тяжбы заканчивались ничем. В 19 веке подобные разбирательства были уже редкостью, однако случаи самосуда встречались.
Народные поверья делили колдунов на три категории: прирождённые, то есть наделённые мистической силой при рождении, учёные, то есть те, кто захотел стать колдуном сам и учился у «старших товарищей» или, как Фауст, заключили сделку с дьяволом. Были также колдуны поневоле, то есть те, кому «ведовское знание» обманом передал умирающий колдун. Колдун поневоле, согласно поверьям, мог покаяться и встать на путь исправления. Колдунов учёных считали самыми зловредными.
«Канонический» колдун, согласно народным поверьям — мужчина холостой, однако имеющий любовниц, с которыми дурно обращается. Он живёт в плохенькой избе, смотрит на окружающих недобрым взглядом. Нередко колдунами считали мельников. Каноническая ведьма чаще замужняя женщина, скорее, пожилая, некрасивая (хотя встречались в рассказах и красавицы, коварно соблазнявшие мужчин). У типичной ведьмы, созданной народным воображением, могли быть глаза разного цвета или в одном глазу два зрачка, тёмная полоса вдоль спины и даже хвост.
Суеверия гласили, что ведьмы могут оборачиваться в животных, чаще всего в сову, ворону, филина, сороку, иногда неодушевлённые предметы. Ведьма якобы превращать людей в животных либо при помощи зелёного прутика, палки или плети («кнута-самобоя»), либо накинув на него звериную шкуру, либо подпоясав поясом из мочала. Когда мочало истлеет, человек якобы вернёт свой первонач альный вид. Ведьма могла запрыгнуть на человека и кататься на нём, как герой рассказа Гоголя на чёрте. Крестьяне верили, что ведьмы могут тайно доить чужих коров, устроить мор скотины, наслать болезнь.
На происки тёмных сил списывали любые проблемы, коих из-за несовершенной медицины и проблем с антисанитарией было предостаточно. Также считалось, что если заломить на поле колоски особым образом, то это погубит урожай. Просто выкорчевать и выкинуть заломы считалось смертельно опасным. Чтобы снять угрозу, нужно было непременно позвать колдуна. Как не трудно догадаться, люди, выдававшие себя за таковых, нередко оставляли в полях такие «подарки», чтобы позже за деньги устранять проблему. Также ведьмы и колдуны предлагали и иные услуги, например, вычислить вора или приготовить приворотное зелье. Суеверные люди охотно платили за подобные вещи.
Считалось, что колдун может спокойно умереть, только если передаст свою силу преемнику. Чаще всего им был кто-то из близких родственников, но иногда выбор мог пасть и на постороннего человека.
Спиритические сеансы и столоверчения
К середине 19 века в моду вошли столоверчение, вызовы духов и иные занятия на стыке мистики и псевдонауки. Как пишет в своих воспоминаниях А. Ф. Кони, «под влиянием пришедших с Запада учений о спиритизме многие страстно увлеклись этим занятием, ставя на лист бумаги миниатюрный, нарочито изготовленный столик, с отверстием для карандаша, и клали на него руки тех, через кого невидимые духи любили письменно вещать “о тайнах счастия и гроба”. Иногда такими посредниками при этом выбирались дети, приучившиеся таким образом ко лжи и обману, в чём многие из них впоследствии трагически раскаивались».
В качестве одного из предвестников спиритизма называют теорию животного магнетизма немецкого врача и астролога Ф. А. Месмера. Сей учёный муж в 18 веке утверждал, что «все тела в той или иной мере способны проводить магнетический флюид так, как это делает природный магнит. Этот флюид наполняет всю материю. Этот флюид может быть аккумулирован и усилен так же, как электричество. Этот флюид можно передавать на расстоянии. В природе есть два вида тел: одни усиливают этот флюид, а другие его ослабляют». Благодаря данным невидимым флюидам якобы можно воздействовать на людей, передавать мысли телепатически и даже лечить. В медицинских целях Месмер проводил сеансы, названные «бакэ» (от фр. baquet — чан). Чан с водой на них действительно присутствовал, а из его крышки торчали металлические штыри. Во время группового «лечения» участники одновременно держались за штыри и друг за друга и пытались испускать целебные флюиды. Некоторым помогало, ведь чего только не сотворит воображение. Сначала немец пытался «лечить» в Вене, но из-за недовольства так и не исцелённых и скандальной связи с придворной певицей Парадиз уехал в Париж. При французском дворе он стал кем-то вроде нашего Распутина, и жена французского монарха Мария-Антуанетта к нему также благоволила. Скептики боролись с лженаучными идеями Месмера, но тот, не смотря на все гонения, только богател. После французской революции, лишившись заработанного трудами неправедными, «учёный» умер в нищете, однако дело его было живо. Помимо экспериментов с водой Месмер и его последователи занимались изучением техник ясновидения и вхождения в состояние транса. Поклонники у Месмера были в Российской империи, и Екатерина II вынуждена была ввести прямой запрет на проведения подобных сеансов. Но до конца искоренить это явление не удалось, и упоминания о магнетизме встречаются в литературе первой половины 19 века: «Магнетизёр» А. Погорельского (1830), «Чёрная женщина», Н.И. Греча (1834), В.Ф. Одоевского «Косморама» (1840). Некоторые верили в него даже в 20 веке.
Считается, что спиритизм зародился в 1848 году в Нью-Йорке. Семья Фоксов стала слышать в своём доме подозрительные шумы и решила, что таким образом с ними общается дух давно почившего торговца. Сёстры Фокс из не примечательных ни чем девушек превратились в первых официальных медиумов. Почти безобидная история, ведь за полтора столетия до этого нескольким американским юным девам тоже что-то не то привиделось, а в итоге — процесс над салемскими ведьмами и несколько повешенных несчастных. Число медиумов росло, и новая мода из США пришла в Европу. Во Франции Алан Кардек (настоящее имя — Ипполит Ривай) в 1857 году написал псевдонаучную «Книгу духов», а затем «Книгу медиумов», в которой были разработаны ставшие классическими ритуалы. Довольно быстро данное сомнительное занятие стало популярно и в России.
Л.Н. Павлищев, сын сестры «солнца русской поэзии», в своих мемуарах вспоминал о матери: «Она (О.С. Павлищева) занималась одно время столоверчением, полагая что беседует с тенью брата Александра, который будто бы приказал сестре сжечь её “Семейную хронику”. <…> Случилось это при начале Восточной войны, когда многие были заражены идеями нового крестового похода против неверных, страхом о кончине мира и ужасами разного рода, предаваясь сомнамбулизму, столоверчениям, гаданиям в зеркалах. В это же время, осенью 1853 года <…> собрались в Москве у господ Нащокиных любители столокружения, чающие проникнуть в тайны духовного мира, друзья покойного Александра Сергеевича». Дух Пушкина (между прочим, верившего в идеи магнетизма) медиумы любили вызывать особенно часто.
Однако по-настоящему победное шествие спиритизма по России началось в 1870-х благодаря кружку энтузиастов во главе с А. Н. Аксаковым, и, как ни странно, профессорами Петербургского университета зоологом Н. П. Вагнером и химиком А. Н. Бутлеровым. Они приглашали на «гастроли» по петербургским гостиным известных европейских медиумов, вели дискуссии в прессе. Главным оппонентом их стал знаменитый химик Д.И. Менделеев, и по его инициативе в 1875 году Физическое общество при Санкт-Петербургском университете образовало «Комиссию для рассмотрения медиумических явлений». Комиссия изучала вопрос 10 месяцев и в 1876 году признала медиумов шарлатанами, однако критика в прессе только подстегнула интерес.
О подобных дискуссиях Ф. М. Достоевский в «Дневнике писателя» в том же 1876 году оставил заметку «Спиритизм. Нечто о чертях. Чрезвычайная хитрость чертей, если только это черти». «Есть одна такая смешная тема, и, главное, она в моде: это — черти, тема о чертях, о спиритизме. В самом деле, что-то происходит удивительное: пишут мне, например, что молодой человек садится на кресло, поджав ноги, и кресло начинает скакать по комнате, — и это в Петербурге, в столице! Да почему же прежде никто не скакал, поджав ноги, в креслах, а все служили и скромно получали чины свои? Уверяют, что у одной дамы, где-то в губернии, в её доме столько чертей, что и половины их нет столько даже в хижине дядей Эдди. Да у нас ли не найдется чертей! Гоголь пишет в Москву с того света утвердительно, что это черти. Я читал письмо, слог его. Убеждает не вызывать чертей, не вертеть столов, не связываться: “Не дразните чертей, не якшайтесь, грех дразнить чертей… Если ночью тебя начнет мучить нервическая бессонница, не злись, а молись, это черти; крести рубашку, твори молитву”. Подымаются голоса пастырей, и те даже самой науке советуют не связываться с волшебством, не исследовать “волшебство сие”. Коли заговорили даже пастыри, значит, дело разрастается не на шутку. Но вся беда в том: черти ли это? Вот бы составившейся в Петербурге ревизионной над спиритизмом комиссии решить этот вопрос! Потому что если решат окончательно, что это не черти, а так какое-нибудь там электричество, какой-нибудь новый вид мировой силы, — то мигом наступит полное разочарование: “Вот, скажут, невидальщина, какая скука!” — и тотчас же все забросят и забудут спиритизм, а займутся по-прежнему делом. Но чтобы исследовать: черти ли это? нужно чтобы хоть кто-нибудь из учёных составившейся комиссии был в силах и имел возможность допустить существование чертей, хотя бы только в предположении. Но вряд ли между ними найдется хоть один, в чёрта верующий, несмотря даже на то, что ужасно много людей, не верующих в Бога, верят, однако же, чёрту с удовольствием и готовностью. А потому комиссия в этом вопросе некомпетентна». Хижина дядей Эдди — каламбур, основанный на названии книги писательницы Г. Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома» и фамилии известных американских медиумов братьев Эдди. Рассуждает на эту тему и сам чёрт в романе «Братья Карамазовы»: «Вот уже сколько у нас обидели людей, из поверивших спиритизму. На них кричат и над ними смеются за то, что они верят столам, как будто они сделали или замыслили что-либо бесчестное, но те продолжают упорно исследовать своё дело, несмотря на раздор.