час же соврала: “Нет, я только открыла”. — “А ты почитай. Это научная книга. Я очень жалею, что раньше не читала её, до моего замужества. Каждой девушке, по-моему, надо знать, что такое брак, зачатие ребенка”. — “А я не хочу знать эти гадости и не буду читать таких книг, хотя они и научные”, — сказала я с внезапной злобой, мне самой непонятной, и покраснела до слёз. Анета внимательно посмотрела на меня и ласково сказала: “Ну как знаешь, ты ведь пока замуж не собираешься? А когда будешь выходить, непременно прочти, ничего гадкого в этой книге нет. Я тебе серьёзно советую”».
В плане описания супружеских отношений весьма показательна судьба главной героини «Жизни» Ги де Мопассана. Жанна выросла в монастыре, а вскоре после возвращения домой влюбилась в симпатичного соседа, которого, как показало дальнейшее развитие событий, больше интересовало её приданое. Перед свадьбой отец-барон даёт ей такое наставление: «Голубка моя, я должен взять на себя обязанность, которую больше подобало бы выполнить маме, но она отказывается, и мне поневоле приходится заменить её. Я не знаю, что тебе известно о житейских делах. Есть тайны, которые старательно скрывают от детей, в особенности от девушек, чтобы они сохранили чистоту помыслов, чистоту безупречную, вплоть до того часа, когда мы отдадим их с рук на руки человеку, предназначенному заботиться об их счастье. Ему-то и надлежит поднять завесу над сладостным таинством жизни. Но, если девушки пребывают в полном неведении, их нередко оскорбляет грубая действительность, таящаяся за грёзами. Страдая не только душевно, но и телесно, они отказывают супругу в том, что законом человеческим и законом природы признается за ним как безоговорочное право. Больше я ничего не могу сказать тебе, родная; одно только помни, помни твёрдо: вся ты всецело принадлежишь мужу». В первую брачную ночь все попытки овладеть ею приводили её в ужас, и, так ничего и не добившись, к ещё большему недоумению Жанны муж просто уснул. А на следующий день пара отправилась в свадебное путешествие, где Жанна и получила свой первый опыт. К концу путешествия героиня к «долгу» стала относиться с энтузиазмом. Но только до тех пор, пока не узнала, что с первого же дня супружеской жизни супруг изменял ей с прислугой. Подобная история провинциальной французской аристократки могла произойти и в России.
С учётом того, что долгое время девушек нередко выдавали замуж исходя из воли родителей, а не личного выбора и тем более чувственных желаний, то супружеская жизнь оказывалась для многих неприятным сюрпризом. К тому же, еслисами женихи до этого имели опыт, то чаще с «профессионалками», и не очень понимали, как вести себя с юными неопытными девами. Да и половое воспитание мужчин в семьях обычно сводилось к двум противоположным вариантам. Первый — рассказ об ужасах «срамных» болезней, а иногда и наглядной их демонстрацией. Николай I рассказывал, что в подростковом возрасте ему показали больных на последних стадиях сифилиса. Он испугался, и его первая брачная ночь стала и его первым опытом (что не мешало ему позже заводить любовниц). Тот же метод Николай Iприменил к своему сыну, будущему императору Александру II, и на нём это не сработало. Иногда родственники «предусмотрительно» нанимали симпатичную прислугу или отводили юношу к жрицам любви и никак не препятствовали добрачным похождениям.
После свадьбы первую брачную ночь молодожены обычно проводили в доме жениха. Если речь шла о крестьянах, то были свои традиции в каждой местности. Но суть сводилась к тому, что пара уединялась в отдельной комнате или каморке, а на утро выходила и, исходя из того, была невеста целомудренна или нет, её либо поздравляли, либо ругали, всячески выражали недовольство ей и её родителям. Где-то демонстрировали окровавленную рубашку, где-то верили на слово. Но в некоторых местах, особенно в северных регионах, вопросом девственности особо не интересовались. Дальше супружеская пара обычно получала себе в избе спальное место, отделённое занавеской (спали все равно все в одном общем помещении, поэтому с приватностью дела обстояли плохо), иногда супруги могли проводить досуг в бане или на сеновале. После свадьбы молодая жена становилась полноценной работницей в новом доме и начинала работать наравне со всеми остальными домочадцами. Аристократы такой демонстрацией не занимались. Тем более что по указанным выше причинам не целомудренных невест было очень мало, ведь за ними бдительно следили, а если не уследили, закладывали обычно «компенсацию» в размер приданого.
После свадьбы супруги часто уезжали в свадебное путешествие или отправлялись с мужем к месту службы (если муж служил в другом регионе). Спальни у супругов могли быть общими, но нередко они были и раздельными, а муж навещал супругу время от времени. При этом было обычным делом, если это самое время случалось редко, а чаще супруг проводил время в компании любовниц и жриц любви (а некоторые несознательные граждане ещё и на это приданое жён проматывали, и в результате случались конфузы и скандалы, но это уже другая история). Жёны относились к изменам по-разному. Некоторые возмущались и даже пытались развестись, но часто наоборот, были рады, что «долг» с них не требуют.
Долгое время сама формулировка «супружеские обязанности», «долг» как бы напоминала семейной паре, что сие занятие имеет целью исключительно деторождение, а об удовольствии речи не идёт. И долг этот был не только друг перед другом, но и перед обществом в целом, ведь основная цель брака — «плодиться и размножаться». В крестьянской среде среди супругов было не принято демонстрировать на публике «телячьи нежности», а за поцелуи могли засмеять. Исключение делалось только на свадьбах, когда под крики «Горько!» могли целоваться не только молодожёны, но и супружеские пары из числа гостей. Из наблюдений одного из новгородских корреспондентов этнографического бюро князя Тенишева: «Одного молодого мужика сосед на сходке при честной компании осрамил. “Яков, а, Яков! — спрашивает сосед мужика, когда тот пришёл на сход, — Правда ли то, что ты свою бабу за титьки щупаешь?” В народе хохот. “Пошел ты к е… матери!” — ответил тот сердито и тем положил конец насмешкам по поводу его щупанья за титьки. А если бы кто увидал, что холостой парень обнимал девушку и даже целовал её и щупал за титьки, это ровно бы никого не удивило. И молодые люди позволяют себе такое обращение с девицами не только в своей компании, а и при посторонних — на ярмарках, праздниках. “Но эта мода”, по словам стариков, и между ребятами стала входить не так давно».
Более того, стандартный набор вопросов на исповеди включал в себя обязательные вопросы о том, не занимались ли супруги чем-то недозволительным. А недозволительными считались все варианты кроме традиционного, да ещё и исключительно в миссионерской позе. Правда, истинной религиозностью многие россияне не отличались, а больше просто соблюдали ритуалы как дань традициям и приличиям. Обычно кающихся на исповеди призывали больше так не делать и в качестве наказания накладывали епитимью, например, временно запрещали посещать церковные службы или велели дополнительно поститься.
Традиционное воздержание во время постов многими соблюдалось, особенно крестьянами. Также не занимались этим в церковные праздники, по средам и пятницам. На супружескую жизнь крестьян влияли сельскохозяйственные работы и иные дела хозяйственные. Как пишет известная бытописательница О. П. Тянь-Шаньская, «отъевшийся осенью Иван, да ещё после шкалика, всегда неумерен. А Иван голодный, в рабочую пору, например, собственно, не живёт с женой». Писатель Глеб Успенский также отмечал «существование в крестьянском быту желания сохранить женщину для возможно большего количества рабочих дней — желания, чтобы баба в трудную рабочую пору страды была здорова, не лежала в родах и не была брюхата». К детям, предположительно зачатым во время поста, особенно перед Пасхой, отношение было негативным. Их называли «постниками» и считали, что зачатый во грехе имеет повышенную склонность к свершению преступлений.
Показательны мемуары А. Т. Болотова (известного исследователя и селекционера 18 века). Женился известный мемуарист с помощью свахи, а при первой встрече невесте оказалось всего 12 лет. Из-за слишком юного возраста она его сначала не заинтересовала, но через 2 года неудачных поисков та же сваха всё же сосватала ему её. И первые впечатления от невесты были такими: «Сколько ни старался, и даже сколько ни желал я в образе её найтить что-нибудь для себя в особливости пленительное, но не мог никак ничего найтить тому подобного: великая её молодость была всему тому причиной. <…> Со всем тем доволен я был, по крайней мере, тем, что не находил в ней ничего для себя противного и отвратительного». Ну а далее сетовал: «Я, полюбив её с первого дня искреннею супружескую любовью, сколько ни старался к ней со своей стороны ласкаться и как ни приискивал и не употреблял всё, что мог, чем бы её забавить, увеселить и к себе теснее прилепить можно было, но успех имел в том очень малый. <…> Не мог я от ней ни малейших взаимных и таких ласк и приветливостей, какие обыкновенно молодые жёны оказывают и при людях и без них мужьям своим. Нет, сего удовольствия не имел я в жизни!» Супруга не разделяла интереса мужа к наукам, однако друга и соратника Болотов приобрёл в лице тёщи.
Случалось, что после свадьбы пара вынуждена была жить раздельно. Прежде всего, речь о солдатках. Забрать мужа на длительный срок в армию могли вскоре после свадьбы, и женщина оказывалась в непростой ситуации. К тому же многие крестьяне уезжали на заработки в город и домой наведывались редко. Бывали случаи с вынужденным раздельным проживанием и среди дворян, когда жена и дети постоянно проживали в имении, а муж находился на службе в другом регионе. Естественно, такая ситуация могла провоцировать измены, да и супружеские отношения в целом не укрепляла. Но это уже отдельная история.
Но не стоит ни в коем случае утверждать, что все жёны отдавали «долг» неохотно, а мужья смотрели налево. Были и счастливые пары, которые прекрасно проводили время. Просто официальная мораль гласила, что для семейного счастья телесные удовольствия не обязательны, да и особенности воспитания могли сыграть с супругами злую шутку. Но в перечне приданого невест всегда фигурирует красивое нижнее бельё. Эротическая литература и другой пикантный контент были популярны и среди дам. Секс-игрушки тоже встречались (просто продавались не открыто, а через каталоги), не говоря о презервативах.