Немного об алкоголизме и наркомании
В. Е. Маковский "Не пущу" (1892)
Проблема злоупотребления алкоголем возникла задолго до появления Российской империи, и борьба с пьянством шла с переменным успехом. Долгое время само понятие алкоголизма было расплывчатым. Обильные возлияния считались проблемой, только если они приводили к тяжёлым последствиям, например, в виде потери работы, как в случае со спившемся чиновником Мармеладовым, отцом Сонечки из «Преступления и наказания». О мастеровых, пропивающих инструменты и одежду, писал Г. И. Успенский и многие другие. Но часто пьяные похождения наоборот воспринимались как признак молодецкой удали. Пьяный и буянящий купец стал практически клише в литературных произведениях и газетных фельетонах того времени.
Бороться с алкоголизмом начинали тогда, когда он был уже в запущенной форме. Обычно все ограничивалось мольбами родственников, религиозным покаянием и т. д. К концу 19 века, когда вошли в моду различные практики по изучению подсознания, добавился гипноз. Но без силы воли пациента всё это мало помогало. При Петре I ввели позорную медаль за пьянство весом почти в 7 кг, которую носили на шее в качестве наказания, но само наказание применялось редко. Во времена Александра II одной из мер борьбы за трезвость стало открытие чайных, которые особенно полюбились извозчикам. Изначально чайные продвигались именно как безалкогольная альтернатива питейным заведениям. Они работали с 5 утра, когда трактиры должны были ещё закрыты. Однако во времена сухого закона в чайных иногда подпольно предлагали так называемый белый чай, который был настоян на спирту. Получалось сочетание кофеина и алкоголя, которое сейчас бы назвали энергетиком. Для того, чтобы получить право на продажу алкоголя в заведениях общепита, нужно было получить официальное разрешение. Так ресторан мог предлагать посетителям алкогольные напитки, а кафе, которое по меню и интерьеру могло не уступать ресторану, нет. Рейнские погреба имели право продавать только вино навынос.
Государство интересовала в первую очередь экономическая сторона вопроса. Несколько раз вводили государственную монополию на продажу алкоголя (1694–1716, 1734–1765, 1894–1914). Альтернативой госмонополии стала система откупов, которые при Екатерине II появились повсеместно (кроме Сибири), и получали их по результатам открытых торгов на 4 года. С 1775 года этим вопросом ведала казённая палата. Откупщики приобретали как казённый алкоголь, так и произведенный частниками. В 1914 году был издан указ о запрещении производства и продажи всех видов алкогольной продукции на всей территории России. Результаты были неоднозначными. Количество страдающих алкоголизмом снизилось, а вместе с этим и количество бытовых преступлений., однако стало больше отравлений разными суррогатами. В ход пошли самые странные коктейли на основе технических жидкостей, например, политуры. Были даже частушки вроде «Веселись моя натура, — Мне полезна политура: Мама рада, папа рад, Коль я пью денатурат!» Резко выросла продажа спиртосодержащих лекарств. Особенно популярны были капли Гофмана, и это породило массу шуток о гофманистах (по аналогии с поклонниками известного писателя-однофамильца). Ещё одним результатом исчезновения из оборота легального алкоголя стал рост наркомании.
Наркомания в конце 19 века была явлением весьма распространённым. Сначала потребителями были в основном люди состоятельные, а также представители богемы. Крестьяне, мещане, купцы могли злоупотреблять алкоголем, но иные вызывающие зависимость вещества были мало кому из них знакомы до 20 века, по крайней мере, на европейской части страны. В южных регионах встречался гашиш и его производные, на Дальнем Востоке опиум. Конопля была повсеместно выращиваемой сельскохозяйственной культурой, но об иных её свойствах россияне не ведали. Однако три фактора изменили ситуацию. Во-первых, развитие фармакологии и появление сомнительных «новинок» в открытом доступе. Во-вторых, постепенное закручивание алкогольных гаек и окончательное введение сухого закона. В-третьих, строительство железных дорог, что заметно упростило доставку грузов из Азии.
О вреде многих веществ долгое время было известно мало, они продавались легально, часто в качестве лекарств, поэтому наркомания была преимущественно аптечной. Так ещё в середине 19 века в аптеках можно было легко купить препараты, содержащие опиаты. В Викторианской Англии одним из часто назначаемых врачами лекарств был лауданум — спиртовая настойка опиума. Опиаты прописывали как обезболивающие, средства от бессонницы, повышенной тревожности, и даже давали младенцам, если те плохо спали или часто плакали. Средства, аналогичные лаудануму, продавались и в России. В 1874 году англичанин Алдер Райт синтезировал героин, ставший позже, пожалуй, самым известным и опасным из опиатов. В 1898 году немецкая компания «Bayer» стала продавать его в качестве лекарства от кашля. Также его применяли для анестезии и в производстве косметической продукции.
Но главной в прямом смысле убийственной новинкой стал кокаин. Листья коки впервые были завезены в Европу в 1505 году, но тогда они не вызвали интереса, а со временем о них забыли. Но в 1859 году немецкий химик Альберт Ниманн выделил из злополучных листьев кокаин, который стали использовать для анестезии и не только. В 1863 году в продажу поступил алкогольный напиток «Mariani Wine», настоянный на листьях коки. И это не говоря уже о «Кока-коле», получившей благодаря им своё название. Зигмунд Фрейд советовал кокаин в качестве антидепрессанта, для лечения сексуальных расстройств, алкоголизма и многого другого. В 1885 году кокаин стали продавать в виде раствора для внутривенного применения. Но самым популярным стал порошок.
О своей кокаиновой зависимости известный артист Вертинский подробно рассказал в книге «Дорогой длинною…». «Продавался он сперва открыто в аптеках, в запечатанных коричневых баночках, по одному грамму. Самый лучший, немецкой фирмы “Марк”, стоил полтинник грамм. Потом его запретили продавать без рецепта, и доставать его становилось все труднее и труднее. Его уже продавали “с рук” — нечистый, пополам с зубным порошком, и стоил он в десять раз дороже. На гусиное пёрышко зубочистки набирали щепотку его и засовывали глубоко в ноздрю, втягивая весь порошок, как нюхательный табак… Постепенно яд все меньше и меньше возбуждал вас и под конец совсем переставал действовать, превращая вас в какого-то кретина. Вы ничего не могли есть, и организм истощался до предела. Пить кое-что вы могли: коньяк, водку. Только очень крепкие напитки. Они как бы отрезвляли вас, останавливали действие кокаина на некоторое время, то есть действовали как противоядие. Тут нужно было ловить момент, чтобы бросить нюхать и лечь спать. Не всегда это удавалось. Потом, приблизительно через год, появлялись тяжёлые последствия в виде мании преследования, боязни пространства и пр. Короче говоря, кокаин был проклятием нашей молодости. Им увлекались многие. Актёры носили в жилетном кармане пузырьки и “заряжались” перед каждым выходом на сцену. Актрисы носили кокаин в пудреницах. Поэты, художники перебивались случайными понюшками, одолженными у других, ибо на свой кокаин чаще всего не было денег <…> Не помню уже, кто дал мне первый раз понюхать кокаин, но пристрастился я к нему довольно быстро. Сперва нюхал понемножку, потом все больше и чаще.
— Одолжайтесь!.. — по-старинному говорили обычно угощавшие. И я угощался. Сперва чужим, а потом своим. Надо было где-то добывать <…> Вернулась из поездки моя сестра. Мы поселились вместе, сняв большую комнату где-то на Кисловке. К моему великому огорчению, она тоже не избежала ужасного поветрия и тоже “кокаинилась”. Часто целыми ночами напролёт мы сидели с ней на диване и нюхали этот проклятый белый порошок». Добившись успеха, Вертинский продолжал спускать деньги на наркотики и кутить в сомнительных компаниях. Отрезвление пришло внезапно. «Помню, однажды я выглянул из окна мансарды, где мы жили (окно выходило на крышу), и увидел, что весь скат крыши под моим окном усеян коричневыми пустыми баночками из-под марковского кокаина. Сколько их было? Я начал в ужасе считать. Сколько же я вынюхал за этот год!» После этого актер отправился к знакомому психиатру Баженову. Прием был короткий. Тот достал из кармана Вертинского очередную коричневую склянку и пригрозил ему психиатрической лечебницей, если он не изменит свой образ жизни. Вертинский смог побороть свою зависимость, а горячо любимая сестра вскоре умерла от передозировки. Вертинскому приписывали авторство песни «Кокаинеточка» (на самом деле Вертинский был самым известным её исполнителем).
Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?
Вашу тонкую шейку едва прикрывает горжеточка.
Облысевшая, мокрая вся и смешная, как Вы…
Вас уже отравила осенняя слякоть бульварная
И я знаю, что крикнув, Вы можете спрыгнуть с ума.
И когда Вы умрете на этой скамейке, кошмарная
Ваш сиреневый трупик окутает саваном тьма…
Так не плачьте ж, не стоит, моя одинокая деточка.
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы.
Лучше шейку свою затяните потуже горжеточкой
И ступайте туда, где никто Вас не спросит, кто Вы.
Упоминание наркотиков, в том числе кокаина, довольно часто встречалось в стихотворениях поэтов Серебряного века. Кокаин был популярен среди преступников и особенно проституток. Печально известен стал «балтийский чай» — смесь водки и кокаина, которую употребляли моряки. В криминальной среде его называли марафетом и кошкой. Особенно много кокаинистов стало во время Первой мировой войны, потому что кокаин наряду с морфием часто использовали в госпиталях. Страданиям врача, ставшего наркозависимым, посвятил рассказ М. А. Булгаков. «Морфий» написан со знанием дела, потому что сам автор был и медиком, и морфинистом. Некоторые недобросовестные врачи продавали украденные препараты на чёрном рынке. В мае 1917 года была арестована банда А. Вольмана, который ввозил контрабандой немецкий кокаин и продавал его в Петрограде и в Москве, а также устраивал «вечеринки секты сатаны» с употреблением оного.