На чём спали
На первый взгляд, расположение спальных мест не имеет прямого отношения к интерьеру, однако на практике имело важное значение для домоустройства. Кто-то спал в избе на печке, лавке, полатях, а кто-то на кровати, кто-то на тюфяке с сеном, а кто-то на перине, кто-то прямо в одежде, а кто-то в изящной рубашке. Пресловутое социальное неравенство диктовало свои правила и в этом вопросе.
У крестьян с местом для сна вариантов было мало. Старики и дети часто спали на печке, некоторые домочадцы на лавках, некоторые, особенно семейные пары, на кровати или её примитивном подобии за шторкой. Спали все вместе в одном помещении, и шторки — легкий намек на приватность. Для младенцев были подвесные люльки. Дети постарше и подростки также часто размещались на полотях, которые напоминали третью полку для багажа в купе поездов. Спали обычно на тюфяках, в 19 веке часто без постельного белья, или заменяя его накинутыми ненужными тряпками, иногда холстами. Некоторые ложились в обычной одежде, в которой и до этого днем ходили, просто скинув лишние детали вроде передника, поневы или платка. Многие все же стали раздеваться до нательной рубахи. Ну а саму одежду просто стирали по мере её загрязнения. Крепостные крестьяне, работавшие в барском доме, на комфорт тоже обычно не рассчитывали. Им выделяли обычно «людскую», в которой вечером расстилали постели на полу. Вот какое воспоминание оставил об этом Я. П. Полонский: «Войлок в то время играл такую же роль для дворовых, как теперь матрасы и перины, и старуха Агафья Константиновна — высокая, строгая и богомольная, нянька моей матери, и наши няньки и лакеи — все спали на войлоках, разостланных если не на полу, то на ларе или на сундуке». Использовать войлок могли и в бедных мещанских семьях. Вот что об этом пишет Слонов в книге «Москва торговая»: «После ужина, чтобы не жечь понапрасну сальной свечки, все ложились рано спать. Для этого на полу маленькой комнатки стлали войлок, на котором мы все, два брата и три сестры, ложились рядом и накрывались одним большим общим одеялом». Переехав в город, многие бывшие крестьяне сохранили старые привычки. Сезонные рабочие жили в ещё более спартанских условиях, часто снимая углы в комнатах или бараках и койко-места в «резиновых» квартирах. В таких жилищах кровати представляли собой нары в 2 и даже 3 яруса, из удобств — тюфяки. Спали рабочие одетыми в то, в чем ходили днём, а вместо одеяла накидывали верхнюю одежду.
Один из самых массовых атрибутов жилого интерьера, как деревенского, так и городского — шторка, скрывающая постель. Если в деревенских домах шторки для приватности нужны были из-за скученного проживания, в городах они всё равно оставались актуальны из-за того, что жильё часто было малогабаритным, и жильцы хотели хотя бы символически разграничить помещение. Люди часто снимали если не койки и углы, то комнаты или малогабаритные квартирки в общем-то меньше современных студий. В них одновременно были и спальня, и кабинет, а где-нибудь в углу мог притаиться примус и столик для еды. Представление об уединении долгое время было довольно странным даже в богатых домах. Комнаты часто делали анфиладой, то есть проходными оказывались даже спальни, и через них спокойно могли ходить домочадцы. Ширму красивую поставили — этого достаточно.
Некоторые люди могли порадовать себя периной. Как не трудно догадаться, набита она была пухом и перьями. Спать на ней было по современным меркам неудобно, а тогда это было символом неги. Перины часто значились в перечне приданого невест. Кто-то покупал готовые, кто-то неспешно собирал перья птиц и шил сам. Работавшие у помещика крестьяне могли попросить разрешения на сбор у него, ведь к барскому столу птицу подавали часто. По возможности постель старались делать многослойной. Вниз клали матрас, набитый конским волосом (некое подобие современного ортопедического), сверху перину, а иногда и две. Самыми лучшими считались перья, привезённые из Германии и Голландии. Менее прихотливые люди довольствовались перьями куриными и голубиными. Между слоями тоже клали простыни, но обычно старые или более дешёвые. В конце 19 века уже встречаются упоминания о пружинных матрасах, но ещё долгое время они были редкостью. Количество подушек не было регламентировано. Кто-то на одной спал, а кто-то полулежал на нескольких. Примечательно, что до 20 века не было привычных нам пододеяльников. Сверху просто накидывали простыню, а поверх неё одеяло, иногда их чем-то скалывали между собой. Постельное бельё, по воспоминаниям современников, менялось в домах «благородий» примерно раз в неделю.
В барских хоромах спальни радовали глаз. Спали супруги часто раздельно, а мужья просто заглядывали к женам с «визитом». Может, не так романтично, зато удобно. К тому же ритм жизни часто у пары был разный. Муж мог с утра по делам уехать, а жена продолжить нежиться в постели. Была и ещё одна странная по современным меркам традиция. Дети обычно спали в общей детской, даже если в доме было много пустующих комнат. Интересная кровать упоминается в воспоминаниях Я. П. Полонского: «При отце, помню, спал я у себя в детской в откидной шифоньерке. Моя кровать была похожа на шкап, который на ночь отпирался сверху и превращался в откидную постель на двух разгибающихся ножках». Подобные кровати популярны и сейчас.
Во многих дворцах и усадьбах были так называемые парадные спальни. Выглядели они помпезнее настоящих. Мода на них пришла в 18 веке из Франции. По факту там никто не спал, а использовали их для разных церемоний и неформального общения. Традиции при дворе европейских монарших особ привели ко многим курьёзам. Пробуждение монарха сопровождалось многими церемониями, а также присутствием множества посторонних людей. Глядя на это, многие аристократы пытались копировать утренние церемонии королевских спален, жертвуя приватностью, и эта мода дошла и до России. Встречали в спальне обычно людей ниже себя по положению, или наоборот очень близких. Равных встречали все же в гостиной и подобающих нарядах. В 19 веке эта традиция уже отмерла.
ЖКХ и блага цивилизации
Водопровод и канализация
Долгое время одной из главных проблем горожан была вода, а точнее, отсутствие полноценного водопровода. Даже в некоторых крупных городах он появился поздно и внедрялся медленно. В столице ещё в 18 веке были системы, обслуживающие городские фонтаны или отдельные дворцы. Первым из них считается водопровод, построенный в 1725 год для снабжения фонтанов Летнего сада. В окрестностях Петербурга для снабжения Екатерининского дворца, а также парковых фонтанов в середине 18 века проложили Виттоловский водовод, а затем в 1772–1787 годах ему на смену пришел более известный Таицкий. Вода поступала из ключей в районе мыса Тайцы и направлялась самотёком по открытым каналам и подземным трубам. Водовод обслуживал Царское село до 1905 года, до запуска Орловского напорного водопровода. В Москву первый водопровод протянули из Мытищ еще в конце 18 века, но он был маломощным и обслуживал лишь небольшую часть жителей.
Строительством водопроводов для обслуживания обычных городских домов занимались частные инвесторы. Первый коммерческий петербургский водопровод, который в 1846 году построил граф Эссен-Стенбок-Фермор, оказался убыточным. Возможно, владельцы особняков посчитали, что подключение обойдётся слишком дорого, легче прислугу отправлять за водой, а владельцы доходных домов решили, что стоимость подключения и обслуживания коммуникаций, скорее всего, не окупится арендной платой. Если говорить о губернских городах, то одним из первых обзавелся своим водопроводом Владимир. В 1864 году немецкий инженер Карл Диль предложил городу проект, согласно которому в качестве основания резервуара с водой планировалось использовать знаменитые Золотые ворота. К счастью, вовремя спохватились, и уникальный памятник 12 века не пострадал. Пришлось не ценившему русскую старину немцу разрабатывать новый проект, который и был вскоре реализован. Даже к концу 19 века водопровод был далеко не везде, и чаще всего речь шла о локальных сетях, которые с переменным успехом запускали различные товарищества и акционерные общества.
С. И. Грибков "Водовоз" (1873)
По причине отсутствия коммуникаций в доходных домах первые квартиры делались свободных планировок. Арендные помещения были в виде двух параллельных анфилад на этаже, соединённых между собой дверьми. То есть комнаты шли, словно вагоны двух поездов, между которым также были проходы. Арендаторы по факту снимали не квартиры, а набор помещений. Где хотели, там и могли ванну поставить, если считали это нужным. Четкие планировки появились с внедрением водопровода, поэтому «новостройки» обычно уже имели ванны и туалеты в квартирах. В городских особняках, а также имениях для гигиенических нужд обычно выделяли отдельную комнату, где стояла ванна, ретирадное кресло, иногда биде. Иногда оно выглядело как табуретка или скамейка с выемкой, куда ставили ёмкость с водой. Самые первые биде напоминали очертаниями деревянные лошадки, на которых любили кататься дети, и сидели на них в аналогичной позе. Более того, слово «биде» и переводится с французского как «лошадка». Вероятно, подобная комната была и у Евгения Онегина:
Прямым Онегин Чайльд Гарольдом
Вдался в задумчивую лень:
Со сна садится в ванну со льдом,
И после дома целый день…
В. Г. Перов "Очередь у бассейна" (1865)
В дешёвых доходных домах или старом фонде, куда водопровод проложили позже, делали общее помещение под ванную комнату, и жильцы могли посещать её по записи. В остальных случаях жильцы либо продолжали покупать воду у водовозов, либо носить её в квартиры самим. Сначала водовозы набирали воду в водоемах, затем в городах стали появляться так называемые бассейны, по сути, очень большие колонки. Водовозы покупали нечто вроде абонементов и забирали воду бочками, а небогатые горожане ходили с вёдрами и бидонами и платили на месте. В ночное время воду можно было брать бесплатно. Бедняки, вынужденные зимней ночью идти за бесплатной водой, изображены на картине В. Г. Перова «Очередь у бассейна». У некоторых людей проблема водоснабжения была решена наличием рядом колодца или естественного водоёма. Мыться же при отсутствии в доме ванны ходили в баню. Банный день обычно приходился на субботу. Некоторые крестьяне в качестве парной использовали традиционную печь (естественно, убрав предварительно золу).