Среди крестьянок, мещанок и купчих ценились барышни с формами, и это касалось не только размера груди. Худышки пытались добавить себе объёмов и в других местах. Например, на смотринах, если жених и сваты не видели девушку ранее, могли надевать по несколько рубашек одновременно. Были и разные диеты для быстрого набора веса, которые применялись ещё в допетровские времена. Иногда для увеличения груди в ход шли рецепты сомнительной эффективности, вроде поедания в больших количествах хлебных корок, капусты, употребления настоя шишек хмеля. Проблема скромных форм беспокоила в основном юных дев. Замужние женщины после рождения нескольких детей (а с учётом отсутствия эффективных средств контрацепции рожали часто) бюстом всё же обзаводились. Внимание к данной части тела привлекла мода на платья с глубоким декольте. Эстетов в первую очередь волновала форма, а не размер. Бюст Элен называют красивым, «словно алебастровым», в «античном стиле», но нигде не упоминается, что он был пышным. Те, кому декольтировать было нечего, применяли различные уловки. Для начала можно было что-то просто подложить. Существовали вкладыши в корсет по типу современного пуш-апа, особенно для платьев открытых. Для платьев закрытых можно было использовать рюши, драпировки, крупные детали, создающие дополнительный объём. Вшивали в области груди нечто вроде подушечек с ватой или иными уплотнителями. Тут уже многое зависело от искусной работы модистки. Некоторые модели корсетов самой своей конструкцией зрительно увеличивали грудь. Размеру и форме того, что было ниже талии, внимания уделялось меньше, за исключением размера ног и стройности щиколоток, которые всё же могли случайно промелькнуть перед счастливыми поклонниками.
В отличие от эталонов женской красоты, которые проследить легче, понятие мужской привлекательности более размыто. Большую роль имело личное обаяние, репутация бравого парня, таланты и просто полезные навыки. Наличие денег тем более в глазах дам заметно скрашивало даже невзрачную внешность. Из материалов этнографического бюро князя Тенишева о «первых парнях на деревне» конца 19 — начале 20 века: «Девушки ценят в парнях силу, ловкость, умение красноречиво говорить и играть на гармони. Эталон красоты парня: гордая поступь, смелый вид, высокий рост, кудрявые волосы». Примерно такое же описание, включая гармонь, приводит и знаменитая бытописательница крестьянства О. П. Тянь-Шаньская. К этому следует добавить свежий цвет лица и хорошее телосложение. Но само понятие хорошего телосложения было весьма растяжимо и менялось в зависимости от времени и сословия. Среди крестьян отношение к красоте было утилитарным. Красивый — значит здоровый, выносливый, хороший работник. Щуплый паренёк в этом плане был менее привлекателен, чем его односельчанин крепкого телосложения.
Были и сельские «денди». «Прежде, когда они и в праздник и в будни одеты во всё, до последней нитки приготовленное дома, как напр., холстиновое бельё, армяки или кафтаны, войлочную шапку, лапти, — теперь же у всех суконные пиджаки, или как они их называют: “пинжаки” или “спинжаки”, фуражки фабричного или городского образца, лапти вытеснены совсем, за ничтожным исключением, даже из будничного употребления, и их заменили сапоги. Особенно любят рядиться молодые парни на праздниках; почти на всех на них можно видеть пиджачную пару из тонкого сукна, сшитую в деревне же странствующим портным и стоящую 15–20 руб.; высокие лакированные сапоги со множеством складов, как их называют “бутылкой” или “гармонией”; стоят такие до 15 руб.; последнее же время вошли в моду высокие резиновые калоши, которые надеваются на эти сапоги даже и в сухую, жаркую погоду и, таким образом, служат как бы непременной принадлежностью костюма». Такое описание сельских модников оставил корреспондент этнографического бюро в 1898 году. Но надо заметить, что городская мода стала проникать в деревню ближе к концу 19 века. На это был целый букет причин. Развитие железнодорожного транспорта способствовало тому, что поездки стали дешевле и доступнее, люди стали мобильнее, и в крупные города потянулись жители дальних регионов. Все больше крестьян отправлялись на заработки в города. Ещё в середине 19 века для многих крестьян подобная мода была не по карману, поэтому далеко не каждый сельский парень мог красоваться в пиджаке или сапогах. Волосы некоторые мужчины по-прежнему продолжали стричь под «кружало» (под горшок), но чаще просто подравнивали по мере отрастания, а в качестве средств укладки использовались масла (коровье, постное, деревянное) и квас.
Среди привилегированных сословий в 18 веке развитая мускулатура красивой не считалась. Это воспринималось как показатель того, что человек вынужден заниматься физической работой, а аристократу это было ни к чему. Если посмотреть на европейские парадные портреты 18 века и более ранние, то изображенные на них люди часто совсем не спортивного телосложения, с лишним весом или узенькими покатыми плечами, а атлетов в античном стиле почти не наблюдается. А ведь портреты обычно даже льстили заказчику. Аристократы больше следили за модой, красотой камзола и парика, а полнота считалась проблемой, только если заметно вредила здоровью или создавала бытовые неудобства. Мода на спортивное и подтянутое телосложение среди аристократов появилась только ближе к 19 веку, а среди многих купцов и дальше полнота была обычным делом и даже добавляла солидности. Некоторые добивались атлетического телосложения физическими нагрузками, а некоторые создавали дополнительный объем с помощью разных накладок под одеждой.
Повышенное внимание к своему гардеробу считалось важной чертой светского образа жизни. А уж дендизм — отдельная тема. Герой «Анны Карениной» Левин был возмущен видом приятелей бонвивана Стивы, в особенности длинными ногтями и запонками чуть ли не «размером с блюдце». Среди «благородий» тоже привлекательнее считались волосы вьющиеся, так их завивали (примерно как «свежий кавалер» Федотова) и делали укладку. У юного Онегина на столе были «чувств изнеженных отрада, духи в гранёном хрустале; гребёнки, пилочки стальные, прямые ножницы, кривые и щётки тридцати родов и для ногтей и для зубов».
Граф Николай Александрович Самойлов (1800–1842)
Генерал Павел Строганов, граф (1774–1817)
Александр I в молодости считался весьма привлекательным.
Студент Раскольников 23 лет от роду «был замечательно хорош собою, с прекрасными тёмными глазами, тёмно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен», а также имел тонкие черты лица и горящие глаза. Красавец-кавалергард Анатоль Курагин из «Войны и мира» покорял женские сердца даже не смотря на то, что был очевидно глуп и развратен. Он был «румяным, чернобровым» и «высоким красавцем», «военным щёголем», имел «прекрасные большие глаза», «белый лоб» и припомаженные «прекрасные русые волосы». А ещё тщательно брился, душился, внимательно следил за модой и имел прекрасные манеры, в том числе потому что воспитывался за границей. Красивым считался и блестящий офицер князь Андрей. «Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определёнными и сухими чертами. Все в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою оживлённою женой». Он был брюнетом, имел «нежную детскую шею» и «маленькую руку», а также прекрасные манеры и острый ум. Вот только крестьянки красоты его, скорее всего, не оценили бы. Им, наверное, больше пришёлся по душе Григорий Мелехов из «Тихого Дона». Он был высок, смугл, имел чёрные вьющиеся волосы и иссиня-чёрные глаза, орлиный нос и хищную белозубую улыбку, а ещё «сильные ноги, уверенно попиравшие землю» и дерзкую «бандитскую рожу».
Косметика
Говоря о красоте по-дореволюционному, не стоит забывать о важных штрихах к портретам красавцев и красавиц того времени: прическах, косметике, парфюмерии, одежде и аксессуарах. Косметику использовали и дамы, и кавалеры. Для аристократов 18 века пудра на лицах и париках была обязательна. С одной стороны это была дань моде, с другой — способ скрыть дефекты кожи, которую часто уродовала оспа. В 18 веке самой лучшей считалась пудра, приготовленная из рисовой муки. Затем её стали делать на основе рисового крахмала с добавлением гипса, мела, парфюмерных компонентов. Долгое время в неё также добавлялся цинк, что портило кожу ещё сильнее. В качестве помады использовался кармин. Глаза и брови подводили сурьмой. В «Рассказах бабушки» Д. Д. Благово о косметике 18 века пишет так: «Пудра очень всех красила, а женщины и девицы вдобавок ещё и румянились, стало быть зелёных и жёлтых лиц и не бывало. С утра мы румянились слегка, не то что скрывали, а для того, чтобы не слишком было красно лицо; но вечером, пред балом в особенности, нужно было побольше нарумяниться. Некоторые девицы сурмили себе брови и белились, но это не было одобряемо в порядочном обществе, а обтирать себе лицо и шею пудрой считалось необходимым <…> Пудру перестали носить после коронации Александра, когда отменили пудру для солдат, что было очень хорошо: где же солдату завиваться и пудриться? Когда молодой государь перестал употреблять пудру и остриг волосы, конечно, глядя ни него, и другие сделали то же. Однако многие знатные старики гнушались новою модой и до тридцатых ещё годов продолжали пудриться и носили французские кафтаны. Так, я помню, некоторые до смерти оставались верны своим привычкам». Жёлтых и зелёных лиц, может быть, и не было, но зато в пудру добавляли иногда немного синих и даже фиолетовых красителей. Примерно как синьку при стирке, чтобы подчеркнуть белизну белья. В мемуарах Ф. Ф. Вигеля упоминается стареющая красотка, которая голубым карандашом подрисовывала вены, чтобы подчеркнуть белизну кожи. «Употребляли пудру разных цветов — розовую, палевую, серенькую, а-ля ваниль, а-ля флер де оранж, миль флере <…> Некоторые имели особые шкафы, внутри пустые, в которых пудрились, барыня влезала в шкаф, затворяла дверцы, и благовонная пыль нежно опускалась на голову» — рассказывает в своих заметках М. И. Пыляев. Чтобы не испачкать одежду, поверх неё надевали накидку, именуемую пудромантель или пудрамант. В 1843 году в России пудру, помаду стали выпускать на фабрике Альфонса Ралле. Она состояла из крахмала, талька, ароматических добавок. Благодаря использованию последних пудра часто использовалась и как духи. Со временем появились и другие отечественные производители. К началу 20 века косметикой пользовались даже прислуга и небогатые горожанки.