В Российской империи гастролировали многие артисты, например, Ференц Лист, Полина Виардо, в театрах еженедельно выступали итальянские труппы. Многие рестораны и кухмистерские принадлежали иностранцам, также как и магазины и модные лавки. Нанять отпрыскам французского гувернёра или английскую бонну было элементом престижа (тем более что после французской революции и войны 1812 года французов в стране было много). Кто-то, заработав деньги, возвращался на историческую родину, но немало иностранцев остались в России навсегда.
Балы и маскарады
Балы
Брож "Придворный бал в Николаевском зале Зимнего дворца" (1880-е)
Бальная культура, которую мы привыкли видеть в книгах фильмах, формировалась в России достаточно долго. В консервативном и патриархальном обществе балы поначалу вызывали неоднозначную реакцию. В допетровские времена женщины из благородных семейств вели достаточно замкнутый образ жизни, традиционно носили закрытую одежду свободного покроя, поэтому многие неловко себя чувствовали в открытых европейских платьях во время непривычных им увеселений.
В качестве предшественниц балов можно назвать известные петровские ассамблеи. Для создания непринуждённой обстановки довольно часто на них приглашали европейцев, значительная часть которых была отнюдь не аристократами, поэтому ассамблеи выглядели по более поздним меркам не слишком благопристойно. Нравы того времени может проиллюстрировать «Юности честное зерцало или показания к житейскому обхождению» — фактически первое пособие по этикету, составленное по указанию Петра I. Часть советов не утратили актуальность и позже. Например, уважать родителей, не перебивать, здороваться при встрече и т. д. «Непристойно на свадьбе в сапогах и острогах (шпорах) быть и тако танцовать, для того, что тем одежду дерут у женского полу и великий звон причиняют острогами, к тому ж муж не так поспешен в сапогах, нежели без сапогов». Казалось бы, очевидное пожелание, но и в 19 веке находились бравые вояки, которые являлись на бал со шпорами, правда, не из-за незнания правил этикета, а ради форсу. Некоторые советы уже через 100 лет вызвали улыбку. «Когде в беседе или в компании случится в кругу стоять, или сидя при столе, или между собой разговаривая, или с кем танцуя, не надлежит никому неприличным образом в круг плевать, но на сторону, а ежели где много людей, то прийми харкотины в платок, а так невежливым образом не мечи на пол или отъиди для того, дабы никто не видал, и подотри ногами так чисто, как можно». «Рыгать, кашлять и подобные такие грубые действия в лице другого не чини, но всегда либо рукой закрой, или отворотя рот на сторону, или скатертью, или полотенцем прикрой, чтоб никого не коснуться, тем сгадить. И сия есть немалая гнусность, когда кто сморкает, якобы в трубу трубит, или громко чхает, будто кричит, и тем в прибытии других людей и в церкви малых детей пужает и устрашает. Ещё же зело непристойно, когда кто платком или перстом в носу чистит, а особливо при других честных людях». Нравы среди придворных первой половины 18 века не отличались ни изысканностью, ни скромностью, однако уже ко второй половине 18 века сформировались более или менее чёткие правила проведения светских мероприятий.
Петровские ассамблеи сменились куртагами. В 1727 году указом Екатерины I было «велено еженедельно по четвергам в пятом часу пополудни собираться в доме императорского величества на курдах и съездах». Проходили куртаги один или два раза в неделю, а гостями могли стать лица не ниже 7 класса Табеля о рангах. Эти мероприятия представляли собой с одной стороны дни открытых дверей, во время которых можно было лично обратиться к императору или императрице, с другой — приятно проведённые вечера, дающие придворным возможность общаться в неформальной обстановке. Куртаги часто упоминаются в «Записках» Екатерины II. «Первая мысль об однообразном костюме явилась у нас от того костюма, который носили на куртагах в Петергофе: снизу он был белый, остальная часть — зелёная, и все обшитое серебряным галуном. Сергей Салтыков, который был брюнет, говорил, что в этом белом с серебром костюме он похож на муху в молоке». «Великий князь, который при Чоглокове надевал голштинский мундир только в своей комнате и как бы украдкой, теперь уже не стал носить другого, кроме как на куртагах, хотя он был подполковником Преображенского полка и, кроме того, был в России шефом Кирасирского полка». «На другой день, в день рождения императрицы, на утреннем куртаге и вечером на балу, мы все, бывшие в секрете, не могли смотреть друг на друга, чтобы не расхохотаться при воспоминании о вчерашней шалости». В отличие от других мероприятий при дворе, куртаги не имели чётких правил проведения кроме закреплённых за ними дней, не требовали соблюдения всех норм светского этикета, а развлечения зависели исключительно от вкусов монаршей особы. Всегда приглашали певцов и музыкантов, но танцев обычно не было. Придворные делились последними новостями, играли в карты или бильярд, много шутили и дурачились. Упоминаются такие забавы и в «Горе от ума»:
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьёзный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкий;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдруго́рядь — уж нарочно,
— А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему — смышлён.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист кто чаще приглашён?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
К 19 веку куртагов уже не проводилось. Их окончательно вытеснили балы и маскарады.
Балы отличались от куртагов в том числе тем, что гостей было больше, и некоторые из них танцевали. «Собрания в наше время начинались с 24 ноября, со дня именин императрицы, и когда день её рождения, 21 апреля, приходился не в пост, то этим днём и оканчивались собрания. Съезжались обыкновенно в 6 часов, потому что обедали рано; стало быть, 6 часов — это был уже вечер, и в 12 часов все разъезжались по домам. Танцующих бывало немного, потому что менуэт был танец премудрёный: поминутно то и дело, что или присядь, или поклонись, и то осторожно, а иначе, пожалуй, или с кем-нибудь лбом стукнешься, или толкнёшь в спину; мало этого, береги свой хвост, чтоб его не оборвали, и смотри, чтобы самой не попасть в чужой хвост и не запутаться. Танцевали только умевшие хорошо танцевать, и почти наперечёт знали, кто хорошо танцует <…> Вот и слышишь: Пойдёмте смотреть — танцует такая-то — Бутурлина, что ли, или там какая-нибудь Трубецкая с таким-то". И потянутся изо всех концов залы, и обступят круг танцующих, и смотрят как на диковинку, как дама приседает, а кавалер низко кланяется. Тогда и в танцах было много учтивости и уважения к дамам. Вальса тогда ещё не знали и в первое время, как он стал входить в моду, его считали неблагопристойным танцем: как это — обхватить даму за талию и кружить её по зале». Так описаны балы дворянского собрания в Москве конца 18 века в книге «Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные её внуком Д. Благово».
В 19 веке балы приобрели свой канонический вид, сформировался строгий бальный этикет, и в дальнейшем изменения касались в основном появления новых танцев, а также допуска тех или иных персон. Так во второй половине 19 века балы уже нередко давали богатые купцы, и появление их на балах дворянского собрания становилось тоже обычным явлением. Если взглянуть на светскую хронику конца 19 века можно увидеть в описании мероприятий «присутствовала княгиня А., графиня Б. и госпожа В.» Последняя, чаще всего, была купчихой. Это и не удивительно, ведь с одной стороны аристократы беднели, а богатые купцы все чаще стремились вести образ жизни, сходный с дворянским.
Проведение балов, маскарадов, гуляний повышало социальный статус организатора, но было очень затратным и даже в прямом смысле разорительным. В крупные суммы выливалось одно только освещение, ведь восковые свечи стоили дорого, а использовать дешёвые сальные было не комильфо. А ещё оформление помещений, приглашение оркестра (в некоторых случаях он мог быть свой собственный, в том числе из числа крепостных музыкантов, но его содержание стоило дороже, чем нанять музыкантов со стороны), угощение для гостей, отопление больших залов в холодное время года и многое другое. В качестве бюджетной альтернативы стали проводиться так называемые танцевальные вечера. Они были более скромные, не требовали огромных помещений и могли проводиться даже в квартирах. Вместо оркестра приглашался тапёр, а иногда гостей развлекали сами хозяева (или хозяйки, которые моли заодно похвастаться своими талантами). Разгар бального сезона приходился на зиму, а летом многие разъезжались по своим имениям.
Давать балы могли как частные лица, так и организации, и наибольшим уважением пользовались балы дворянского собрания. Вход обычно был по приглашениям, которые рассылали дней за 10 до мероприятия, а за пару дней до него нужно было прислать согласие или вежливый отказ. Мужчина мог приехать самостоятельно, женщина посещала бал с мужем, а незамужняя девица могла явиться только в сопровождении родственников или других замужних дам. Также и для мужчин, и для женщин существовал строгий дресс-код. Например, девушке предпочтительнее было выбрать платье светлых оттенков, и не рекомендовалось надевать бриллианты и крупные дорогостоящие украшения. Вместо них в ход часто шли цветы живые или искусственные. Замужняя дама могла носить яркие цвета, а во второй половине 19 века, как Анна Каренина, даже чёрное. Сами платья обязательно должны были иметь декольте и шились из более лёгких тканей, чем остальные наряды. Длинна юбок была немного короче обычной. Все это делалось для того, чтобы было удобнее танцевать.
Порядок танцев был чёткий. Традиционно начинали с менуэта, затем шла кадриль, вальс, мазурка, кот