– Ваш кузен хочет поговорить с вами наедине, миссис О'Нил, – сказал сэр Логан. – Так что нам, наверное, лучше удалиться. – Двинувшись к двери, он бросил многозначительный взгляд на Чарльза Россистера.
Банкир, которому не понравилось, что с ним так бесцеремонно обращаются на его собственной территории, с трудом сдержал себя.
– Вы не против? – участливо спросил он Полу.
– Никоим образом, – спокойно ответила она. Чарльз Россистер должным образом оценил ее хладнокровие, особенно имея в виду сложившиеся обстоятельства. Тем не менее он счел нужным добавить:
– На случай, если во мне возникнет нужда, я буду у себя в кабинете.
– Спасибо, Чарльз, вы очень любезны. – Пола улыбнулась ему вслед, глядя, как он тихонько прикрывает за собой дверь.
Оставшись в комнате наедине с кузеном, Пола медленно повернулась и пошла к столу.
Джонатан смотрел на нее в упор. Он так и светился от злобного удовольствия, понимая, что в этой игре козыри у него на руках, и он может забавляться с Полой, как кошка с мышью. Он долго ждал этого момента, и вот, наконец, он наступил. Еще заранее он решил, что не поднимется ей навстречу и не предложит сесть. Он не собирался расшаркиваться перед этой холодной, расчетливой сучкой, которая так напоминала свою ведьму-бабку Эмму Харт.
В нескольких шагах от стола Пола остановилась. Она твердо встретила взгляд Джонатана. В глазах ее появился стальной оттенок.
Джонатан заговорил первым. Голос его звучал вкрадчиво:
– Давненько мы не сидели за одним столом. Последний раз, по-моему, двенадцать лет назад, когда святоша Александр выпер меня из компании, а ты – из семьи.
– Насколько я понимаю, мы встречаемся не для того, чтобы предаваться воспоминаниям, – резко произнесла Пола. – Так что давай ближе к делу.
– А дело состоит в том, что…
– У тебя есть акции «Харт», – резко оборвала его Пола. – Десять процентов. Мне также известно, что ты претендуешь на место в правлении. Ответ: нет, ты не будешь членом правления. Больше мне сказать тебе нечего, так что я, пожалуй, пойду.
Пола круто развернулась и направилась к двери. Природный ум и проницательность подсказывали ей, что у Джонатана есть туз в рукаве, поэтому она ничуть не удивилась, услышав:
– Нет уж, Пола, погоди, это у меня не все. Есть еще кое-что.
– Да? И что же именно? – Пола обернулась.
– Все эти годы через подставных лиц я скупал акции «Харт». Так что в общей сложности на данный момент у меня двадцать шесть процентов…
Пола сумела скрыть замешательство. Лицо ее оставалось спокойным, взгляд твердым и прямым. Не говоря ни слова, она смотрела на Джонатана, внутренне ощетинившись, готовая к борьбе.
– Помимо того, – продолжал Джонатан, – я распоряжаюсь голосами держателей еще двадцати процентов.
Для пущего эффекта Джонатан выдержал паузу, а потом расплылся в самодовольной улыбке.
– Только подумай, Пола, – сорок шесть процентов! А у тебя сейчас всего сорок один. – Он торжествующе рассмеялся. – Таким образом, я контролирую больший пакет акций, чем ты. – Теперь усмешка Джонатана сделалась злорадной. – Да, весьма неосторожно ты подставилась, весьма. И зачем тебе понадобилась эта ларсоновская сеть в Штатах?
Шок, пережитый Полой, был столь силен, что у нее подогнулись ноги. И все же, превозмогая внутреннюю дрожь, она сумела сохранить самообладание.
Стараясь не выдать голосом волнения, она спросила:
– И кому же принадлежат эти двадцать процентов, которыми ты распоряжаешься?
– Эти акции достались Джеймсу и Синтии Уэстон по наследству от деда, покойного Сэмюеля Уэстона.
– Так они еще несовершеннолетние. Эти акции контролируют адвокаты и душеприказчики их деда. А Джексон, Кум и Барбор по традиции поддерживают меня, как в свое время Сэм Уэстон поддерживал Эмму Харт.
– Команды меняются, Пола.
– Не могу поверить, чтобы Джексон, Кум и Барбор захотели иметь дело с тобой.
– И тем не менее это так.
– Ты просто блефуешь.
– Ничуть. – Джонатан поднялся и пошел к двери. На полпути он остановился. – Не пройдет и одной-двух недель, как я куплю еще пять процентов, что обеспечит мне контрольный пакет. Так что начинайте-ка собирать вещички, мадам, и готовьтесь освободить кабинет. Скоро я туда переезжаю. – Джонатан смотрел на Полу с нескрываемой ненавистью. – Итак, я тебя предупредил о своем намерении купить «Харт». И можешь быть уверена, мне это удастся. На сей раз я окажусь победителем. А ты, Пола О'Нил, проиграешь!
Пола не удостоила кузена ответом. Джонатан вышел из зала заседаний, с грохотом захлопнув за собой дверь.
Пола без сил опустилась в ближайшее кресло.
Внутри у нее все трепетало, и, чтобы унять дрожь в ладонях, пришлось изо всей мочи сжать сумочку. Ей казалось, что она совершенно ослабела.
На пороге появился Чарльз Россистер. Он бросился к Поле. Лицо у него было такое же бледное, как у нее, и выражало мрачную сосредоточенность.
– Я еще утром, когда мне только позвонили, понял, что грядут неприятности. Но что будет так плохо, я не ожидал, – проговорил он. – Сэр Логан Кэртис только что мне все подробно обрисовал. Я потрясен.
Пола только кивнула. Ей трудно было говорить. Самообладание покинуло ее.
– Давайте-ка я налью вам коньяка, – предложил Чарльз. – Выглядите вы ужасно.
– Спасибо, но только не коньяк. Я не люблю его. Водки у вас не найдется?
– Сейчас принесу. Мне и самому не помешает выпить.
Он направился к бару и тут же вернулся с бутылкой и двумя рюмками. Наполнив одну, он протянул ее Поле:
– Пейте залпом. Так лучше подействует.
Она последовала его совету, чувствуя, как алкоголь обжигает горло и по всему телу разливается приятное тепло. Помолчав еще немного, Пола негромко и задумчиво сказала:
– Не могу поверить, чтобы такая солидная, с традициями адвокатская контора, как «Джексон, Кум и Барбор», могла связаться с Джонатаном. А может, он блефует?
– Не думаю, – сказал Чарльз. – Да и зачем ему блефовать? К тому же не случайно он нанял сэра Логана Кэртиса – тот ему нужен, чтобы продемонстрировать нам обоим, что он совершенно уверен в себе и действует строго в рамках закона. Сэр Логан сказал мне, что ваш кузен баснословно богат. В Гонконге он возглавляет большую компанию «Янус и Янус холдингз». А здесь Эйнсли с женой уже несколько недель живут в «Кларидже». Нет, боюсь, что никакого блефа тут нет.
– Но чем я не угодила Артуру Джексону? – раздраженно воскликнула Пола. – Почему он стал на сторону Джонатана?
– Не сомневаюсь, что Эйнсли посулил ему небывало щедрую награду и позаботился, чтобы эти ребята, внуки Уэстона, не остались в накладе. Не будь у него всех козырей на руках, он сегодня бы здесь не появился.
Пола печально кивнула. Россистер был прав.
– Совершенно очевидно, что он хотел подорвать вашу репутацию главы «Харт» в глазах нашего правления. Поэтому и попросил о встрече именно здесь, в банке. Хитрый дьявол, а? Но позвольте мне сказать, Пола: я с вами. Банк с вами. Точно так же, как мы всегда были с вашей бабушкой.
– Спасибо, Чарльз. – Пола угрюмо смотрела на банкира. – У меня что-то мысли разбегаются.
– Что ж тут удивительного? – Чарльз задумчиво помолчал и добавил: – Уже сам слух, что «Харт» выставляется на продажу, может страшно повредить вам.
– Знаю. – Пола резко поднялась.
– Куда это вы собрались? – удивленно спросил Чарльз.
– Надо немного подышать. Пройдусь до магазина пешком.
– Но ведь нам надо как следует все обсудить и выработать стратегию.
– Если не возражаете, давайте отложим этот разговор до завтра. Извините, но сейчас мне надо побыть одной.
Пола сидела за столом у себя в кабинете – в своей персональной цитадели.
Она не могла пошевелиться, не могла сосредоточиться как следует. Ощущение было такое, что ее поколотили, да так, что живого места на всем теле не осталось. Мысли метались, и она была охвачена паникой.
Впервые в жизни Пола О'Нил испытывала такой страх.
Она боялась Джонатана Эйнсли, боялась той власти, которую он столь внезапно приобрел над нею. Он витал перед ее внутренним взором, подобно черному призраку. Противно было испытывать это чувство беспомощности и бессилия, и она вполне отдавала себе отчет, что так быстро оно не пройдет.
«Он загнал меня в угол, – думала Пола, пытаясь подавить приступы тошноты, которые вновь и вновь накатывали на нее на протяжении последнего часа. – Он готов исполнить свою давнюю угрозу расправиться со мной. И винить в этом некого, кроме себя».
Тошнота усилилась, и Пола выбежала в находившуюся по соседству ванную. Она нагнулась над раковиной, и ее рвало до тех пор, пока, казалось, внутри вообще ничего не осталось. Когда она наконец подняла голову и посмотрела на себя в зеркало, то увидела лицо цвета мела, красные глаза и размазанную по щекам краску. Стерев ее влажной бумажной салфеткой, Пола налила стакан холодной воды и с наслаждением выпила его. «Это все из-за водки», – сказала она себе, зная, конечно, что это неправда. Нет, не водка, а страх и паника подействовали так на ее организм.
Вернувшись в кабинет, она направилась к столу, но вдруг резко остановилась посреди комнаты. Внимание ее привлек висевший над камином портрет бабушки. На него отбрасывала свет укрепленная над рамой небольшая лампа подсветки. Помимо настольной лампы это сейчас был единственный источник света в погруженной в сумерки комнате. Подойдя поближе, Пола остановилась, глядя на любимое лицо, столь натурально изображенное в красках.
«Бабушка, бабушка, что же я наделала? Как я могла совершить такую глупость? Я разрушила все, что ты возвела, и осталась на развалинах. Ты хотела, чтобы я воплотила твою мечту, а получилось совсем наоборот. Бабушка, что же мне делать? Как сделать так, чтобы наше богатство не попало в недостойные руки?»
Прекрасное лицо внимательно смотрело на нее с портрета. Улыбка была счастливой, но зеленые глаза смотрели внимательно и строго.
«Как же мне не хватает ее», – подумала Пола. Слезы выступили у нее на глазах. Она чувствовала себя такой одинокой.