Она остановилась как вкопанная, когда он вошел в комнату со словами:
— Добрый вечер, Кэтрин, как прошел твой день?
— Я сегодня не была на работе, — ответила она.
Он вопросительно поднял брови.
— Что-то случилось? — спросил он удивленно.
— Да. — Кэтрин умолкла, потом решилась. — Я ходила к Марку Хантеру.
Его лицо стало настороженным, и он взволнованно спросил:
— Ты что, больна?
— Не совсем. — Она опять заколебалась, чувствуя противную сухость в горле. — Я беременна, Мэт.
В комнате наступила мертвая тишина, и Кэтрин почувствовала, как по спине пробежал холодок. Лицо Мэта побледнело, уголок рта подергивался. Кэтрин не могла понять его чувств. Был ли это шок, гнев? Во всяком случае, это не была та счастливая реакция, которую предсказывал Марк. Холодок внутри разрастался, и Кэтрин сжала руки в кулаки, чтобы унять дрожь. Тишина все длилась, и ей казалось, что если Мэт так ничего и не скажет, то она закричит.
— А Марк уверен? Это уже точно? — спросил он наконец.
— Да, — еле выдавила она.
— А когда?
— В начале апреля.
Кэтрин могла видеть, как он подсчитывает сроки про себя. Затем, прищурившись, Мэт спросил:
— Ты сказала, что не совсем больна. Ты что, плохо себя чувствуешь? Марк думает, что возможны осложнения?
— Да нет же! Он сказал, что все прекрасно. Он не сомневается, что родится крепкий, здоровый ребенок. Это просто такое выражение! — Она едва сумела выговорить это. Нет, этот человек никак не выглядел счастливым от перспективы стать отцом.
— Такое выражение! — пробормотал он словно про себя. И вдруг возмущенно спросил: — Ты что, считаешь беременность формой болезни? Или дело в том, что ты носишь именно моего ребенка? Я подозреваю, что при первых двух беременностях ты не стала бы так говорить.
Она напряглась от обиды. Дав ему договорить, холодно заявила:
— Когда я ждала Дженис и Тома, я была почти девочкой. Ты должен признать, что теперь я уже перестала ею быть. — Она двинулась к двери, желая спрятаться от его обвиняющего голоса.
Мэт быстрым движением встал перед ней.
— Ты боишься?
— Да, — ответила она.
— Но ведь сейчас многие женщины благополучно рожают в твоем возрасте и даже старше, разве не так?
Неужели он хотел ее успокоить? Или хотел, чтобы его самого успокоили? Кэтрин не знала, но в этот момент ее внутреннее напряжение достигло предела, и ей было наплевать.
Прямо посмотрев в его непроницаемые серо-голубые глаза, она четко проговорила ледяным тоном:
— Так сказал Марк. Но ведь не ему предстоит пройти через это. И не тебе. Это произойдет со мной. — Оттолкнув его, она побежала в спальню.
Как ни странно, последующие недели были самыми спокойными и мирными за весь период их брака. Деловые поездки Мэта резко сократились, и он проводил вечера дома, лежа на диване, разложив бумаги на журнальном столике перед собой.
Кэтрин тоже стала приносить работу домой и удобно устраивалась с ней на ковре на полу, прикалывая свои рисунки к большой чертежной доске, прислоненной к тому же журнальному столику, но с другой стороны.
Их разговор сводился к редким замечаниям типа: «Тебе удобно?» или «Не хочешь ли чего-нибудь выпить?» После первой недели напряжение спало, а потом и вовсе прошло. Они не стали ближе, но атмосфера вежливой враждебности исчезла.
В пятницу в середине ноября Мэт неожиданно вошел домой, когда она обедала, и коротко спросил:
— Тебе обязательно возвращаться в свой офис сегодня?
— Нет, а что?
— Утром мне звонил Ричард. Вчера к ним приехали Чак и Коринна, и я пригласил всех четверых в мой домик в горах. Мне хотелось бы собраться и поехать как можно скорее.
Они ехали в разных машинах, потому что Ричард и Энн собирались в понедельник утром отвезти Чака и Коринну в Бостон и приехали в дом вечером. Предупрежденная заранее, миссис Дарси приготовила прекрасный ужин.
Кэтрин от души наслаждалась отдыхом. Мужчины уходили на весь световой день, Ричард и Чак охотились, а Мэт ходил за компанию, чтобы, по его словам, поднимать дичь. Поскольку они охотились за несколько миль от дома, то обед брали с собой.
Трое женщин проводили время в разговорах о детях, иногда гуляли, вдыхая прохладный осенний воздух, и пытались поближе узнать друг друга.
Рано утром в понедельник Кэтрин и Мэт проводили гостей и сами собрались и приготовились к отъезду. Вдруг Мэт спросил:
— Не сходить ли нам прогуляться напоследок?
Кэтрин радостно согласилась, потому что день был солнечным и ясным.
Они прошли около половины мили, и по дороге Мэт показывал ей травы и деревья. Внезапно, когда он остановился, чтобы указать ей на какое-то дерево вдали, послышался резкий щелчок, и Мэт, застонав, упал как подкошенный.
Обернувшись, Кэтрин вскрикнула и замолчала, зажав рукой рот, с ужасом наблюдая, как по его левому бедру растекается красное пятно.
— Бог мой! — хрипло прошептала она. — Тебя ранили!
На посеревшем лице Мэта были боль и изумление.
— Если я найду того идиота, который охотится так близко от дома, я убью его! — прорычал он.
Кэтрин опустилась на колени рядом с ним и воскликнула:
— Мэт, мы должны остановить кровь! У тебя есть платок?
Он протянул ей платок, который она прижала к ране, и сказал спокойно, хоть и напряженно:
— Пуля прошла навылет и, судя по кровотечению, не задела артерию. Болит просто ужасно, возможно, задета кость. Мне лучше не пытаться сейчас идти самому. Кэтрин, тебе придется пойти и подогнать сюда джип.
— Подняться сюда на джипе? Но как?
Не дав ей договорить, он уже показывал на две белые березы, стоящие слева поодаль.
— Отсюда до тех деревьев есть неширокая, но хорошо протоптанная тропа, а там уже идет дорога. Будь осторожна.
Она уже вскочила и бежала, когда вслед ей донеслось резкое:
— Кэтрин, не беги!
С трудом заставляя себя перейти на быстрый шаг, Кэтрин раздраженно подумала: «Конечно, теперь, когда он примирился с мыслью стать отцом, он не может допустить, чтобы я подвергала опасности его наследника, даже если это будет стоить ему жизни!»
Его жизнь! Эта мысль чуть не заставила ее остановиться, и все внутри ее запротестовало. Он не может умереть! Я люблю его! Я не позволю ему умереть! Не пытаясь разобраться в своем неожиданном открытии, Кэтрин опять побежала. Один раз она упала, но тут же вскочила, задыхаясь, и остановилась только у гаража.
Казалось, что прошло очень много времени, но она наконец одолела камни, корни деревьев и рытвины узкой тропы и остановилась около Мэта. Когда он с ее помощью уселся в машину, они оба были мокрыми от пота, а когда он прижал платок к ране, которая снова начала кровоточить, его лицо приняло землистый оттенок.
Медленно, осторожно вела она джип обратно, а очутившись наконец на твердой дороге, сразу нажала на газ.
— Осторожно, — с усилием пробормотал Мэт, — в восьми милях отсюда есть доктор, поезжай пока по дороге, я скажу, когда свернуть.
Доктор был молодой человек среднего роста, но крепко сложенный. Вдвоем они помогли Мэту выбраться из джипа, пройти в кабинет и лечь на стол. Там он мгновенно потерял сознание.
16
Кэтрин мерила шагами маленькую прихожую перед кабинетом доктора. Жена доктора предложила ей кофе, но она отказалась. Она курила одну сигарету за другой. Остановил ее послышавшийся из-за двери раскатистый смех Мэта.
Кэтрин опустилась на ближайший стул, вмиг ослабевшая от облегчения. Дверь открылась, и голос доктора, странно далекий, произнес:
— Теперь вы можете войти, миссис Мартин. С вашим мужем все в порядке.
Она встала и нетвердой походкой вошла в кабинет, удивляясь, почему он так слабо освещен. Голос Мэта, встревоженный, но странно далекий, спросил:
— Что это с ней?
С ней? Что он имеет в виду? И почему стол для осмотров кажется намного дальше, чем был раньше?
— Кэтрин!
Голос Мэта доносился уже совсем издалека. Кабинет был окутан полумраком — неужели солнце заходит? Она словно плыла, затем сильные руки обхватили ее сзади, опуская ниже и ниже. Где-то вдали прозвучал голос доктора:
— Не смейте вставать! Вы что, хотите, чтобы рана опять открылась?
— Но что с ней? — Неужели эта мучительная тревога и впрямь звучала в голосе Мэта? — Боже! Она бледна, как мертвец, даже губы белые!
В этот раз в команде доктора прозвучала сталь:
— Я же сказал, чтобы вы не вставали! Ваша жена упала в обморок, вот и все. Она через минуту придет в себя. Ложитесь сейчас же!
Теперь в кабинете было светлее, а голоса звучали ближе.
— Доктор, ей нельзя волноваться! Моя жена беременна!
— Беременные женщины часто падают в обморок при сильном волнении. Вот так, а если опять встанете, я стукну вас по голове чем-нибудь тяжелым!
Кэтрин подумала, что ей нравится решительный молодой человек. Потом она поняла, что он стоит на коленях, склонившись к ней. Комната была ярко освещена, и Кэтрин даже заморгала от неожиданного света. Мужчины яростно глядели друг на друга и не заметили, что она открыла глаза. Господи! Она лежит прямо на полу! Голос доктора опять прозвучал ясно и четко:
— Вы не падали в последние дни?
Не успев подумать, Кэтрин сразу же сказала «да».
— Что? — хором вскричали оба.
И Кэтрин, заикаясь, проговорила:
— Я… я упала, когда бежала за джипом.
— Кэтрин… — начал было Мэт, но доктор перебил:
— Как вы себя чувствуете, миссис Мартин?
— Не знаю, просто я очень устала.
Сильные руки доктора подняли ее и прижали к себе, одновременно он крикнул:
— Черт возьми, Мартин, лежите! Я отнесу вашу жену наверх и осмотрю. Я не думаю, что случилось что-то серьезное, но после осмотра попрошу свою жену уложить ее в постель, в целях предосторожности.
Очень быстро Кэтрин была раздета и осмотрена врачом, который дал ей слабое успокоительное, заверяя, что оно вполне безопасно. Потом его жена уложила ее в постель.