Какой был старт? Как вело себя сцепление? Как газ? Как первый поворот? Как тормоза? Избыточная управляемость? Недостаточная? Есть что-то, что ты хотел бы поменять в болиде? Целый набор важных вопросов, на которые уходит минимум полтора часа, и только после этого тебя ждет…
Чем хорошо выиграть Гран-при Монако — тебя приглашают на специальное афтепати — официальное мероприятие, которое посещают члены королевской семьи. Кончилось тем, что я потащил всех с этой вечеринки в ночной клуб, пока в моей голове были такие мысли: так, я, парень из Сомерсета, только что выиграл Гран-при Монако и теперь тусуюсь в Amber Lounge с Принцем Альбером.
И все это время меня не оставляло ощущение, что мама вот-вот меня разбудит: «Дженсон, Дженсон, школу проспишь…»
Интересная это штука — проигрывать в «Формуле-1». Хотя внешне выглядит так, будто за победу соревнуются гонщики, на самом деле это командный спорт, поэтому тяжесть поражения ты хотя бы частично, но делишь с командой, может быть, даже больше, чем радость победы — стыдно это признавать, зато честно.
Так в чем заключается поражение? Вот что надо определить для начала. В конце концов, на гоночный уикенд ты уже приезжаешь, зная, что победит одна из трех ведущих команд. Последний раз гонщик не из Mercedes, Ferrari или Red Bull становился победителем в первой гонке сезона 2013 года. Это был Кими, когда ездил за Lotus, и его победа — аномальное явление, которое произошло впервые с 2009-го, в тот год наша команда боролась с Red Bull, McLaren и Ferrari и выиграла чемпионат. Вот уже скоро 10 лет, как вершина захвачена тремя командами.
Учитывая это, тем, кто не входит в тройку лидеров, приходится пересмотреть свой взгляд на победу и, соответственно, на поражение. В этих условиях проиграть — это не значит «не выиграть», а значит «проехать хуже ожидаемого».
То есть, если к уикенду ты подошел с пониманием, что можешь приехать пятым, а финишируешь девятым или десятым, или вообще не получаешь очки, это кошмарно. Вот это поражение. Все решают твои ожидания (от себя, от машины, от команды) и то, насколько соответствует твое представление о собственных возможностях в определенных условиях результатам, которых ты добиваешься. Хуже всего было, когда от тебя ожидали борьбы за позицию, но ты серьезно до нее не дотянул. Или если машина просто отказала. Если это авария? Ну, дерьмо случается, как говорил Форрест Гамп. Но если у тебя серьезная проблема с болидом и он просто не работает — такое дерьмо не должно случаться. Вот здесь начинаются бесконечные совещания, из-за которых не остается времени и сил думать, а кураж и боевой дух улетучиваются. Ничто не погружает команду в такое единодушное отчаяние, как техническая неисправность, испортившая уикенд.
Ну а как себя чувствует гонщик, который не смог добиться ожидаемого результата? Как я себя чувствую в такой ситуации? Ответ таков: подавленным и разочарованным. Как правило, я не повышаю голос, но иногда и такое бывает, и бывает как раз в подобных ситуациях, потому что мне ужасно действует на нервы слушать о том, что мы быстрые, что у нас отличная машина и мы должны побеждать. Проходит четыре-пять гонок, и каждый раз тебе твердят одно и то же. «Да мы вот такие быстрые, такие молодцы, наша машина самая лучшая». А ты все время финишируешь восьмым.
Вот в такие моменты я порой не мог сдержать свои эмоции.
— Сделайте что-нибудь, хватит говорить, что у нас все отлично, когда это не так. У нас явно проблемы, и вместо того, чтобы прятать голову в песок, нам надо понять, в чем они заключаются и как их решить, потому что то, что происходит сейчас, — это просто позор.
Дженсон злится. А Дженсон почти никогда не злится.
— Мы подстраиваем. Подстраиваем.
— Нет, нужны серьезные изменения. Без этого нам результатов не видать.
А потом — Гран-при Монако и все такие:
— Вот это наша трасса, здесь мы всех объедем, потому что мощности у нас нет, но в Монако это не принципиально.
Да, только ты, в итоге, финишируешь еще хуже, чем в предыдущей гонке.
— Ну, ребят, теперь понятно, что у нас не самая лучшая машина?
К тому моменту они тебя, может быть, послушают, но ты уже безнадежно отстал в личном зачете.
Мне кажется, что осознать свое место — это самая важная вещь в «Формуле». Мы пятые, но есть проблемы, над которыми надо работать. И здесь надо принять тот факт, что вы пятые, а не третьи. Надо понять, какое ваше место и что нужно делать, чтобы прогрессировать.
Я помню, что в BAR, Honda или Brawn мы всегда знали, что происходит в других командах. Всякие мелочи, которые удавалось выяснить: изменения к следующей гонке, усовершенствования машины, значимые изменения настроек — такие вот вещи.
Затем я перешел в McLaren. Я спрашиваю у команды:
— Так мы знаем, чем там другие команды занимаются? На что будут похожи их машины?
Они отвечают, переглянувшись:
— Нет. Откуда мы можем это знать?
— Ну, мои прошлые команды обычно этим интересовались. Старались узнать, над чем другие работают.
— Нет, мы так никогда не делали.
Думаю, что они себя считали лучше всех, так зачем им пытаться узнать, чем занимаются другие? Но команды поменьше всегда находили способ узнать чужие планы и воспользоваться этим, что было довольно-таки весело.
В конце концов, соперничество никогда не прекращается, потому что есть за что побороться. Все команды получают деньги за участие в чемпионате. Не всегда лучший результат означает больше денег — не все так просто, потому что Ferrari, например, всегда получает отдельную выплату — однако в целом этот принцип соблюдается: десять ведущих команд получают «равную долю», приблизительно по 42 миллиона долларов, плюс к этому идут выплаты за результаты, Призовой фонд Кубка конструкторов, выплаты за статус «исторической команды» и вышеуказанная выплата Ferrari.
Система очень запутанная. Уверен, что многих это устраивает, но смысл в том, что первые четыре места в чемпионате приносят много денег (Ferrari, например, получает значительно больше 200 миллионов долларов), а за десятое место дают как минимум 50 миллионов.
Ну а всем, кто ниже в списке, придется подумать о подработке, чтобы платить за квартиру.
Это замкнутый круг, который постоянно сужается, потому что чем меньше денег ты получаешь, тем меньше у тебя ресурсов на разработку болида к следующему сезону. Один неудачный год, и команда может войти в штопор.
Иными словами, если текущий сезон ты проводишь ужасно и чувствуешь, что лучше будет сосредоточиться на следующем сезоне, такого варианта у тебя нет. Придется идти до последнего.
Ну ладно — если так подумать — если готовится существенное изменение регламента, команда может рассудить следующим образом: «Так, не имеет смысла продолжать работать над этой машиной, надо постараться разработать новую, уделить этому больше времени». Но во всех остальных случаях ты корпишь над своим болидом в течение всего сезона, потому что, во-первых, у тебя нет выбора, а во-вторых, большую часть своих наработок можно забрать в следующий сезон. Монокок может измениться, но, если ты протестировал другие элементы, и они подходят, ты будешь использовать их на новой машине.
Кажется, когда я был моложе, мне было проще справляться с поражениями, разочарованиями и неудачами. Сейчас, если я плохо заканчиваю гонку, меня это задевает на каком-то глубинном уровне, потому что я начинаю думать: может, я теряю навыки? Может, я уже не тот, что раньше?
Сейчас это уже происходит со мной в серии Super GT. Не так давно я неудачно выступал, шел пятым, не с той скоростью, с которой хотелось бы, а в итоге врезался и остался совсем без очков.
Но меня не авария выбила из колеи, а то, что я не мог выжать свою скорость. В итоге, я уехал с гонки, размышляя: что я делаю?
И еще: Я стал пилотировать хуже, чем раньше?
И еще: А оно, вообще, того стоит, учитывая, как я себя сейчас чувствую?
В итоге, начинаешь задаваться не только вопросом о том, ухудшаются ли твои навыки со временем, но и о том, сколько это будет продолжаться, прежде чем ты примешь решение все забросить. Я периодически спрашиваю себя, хватит ли мне моральных сил смириться с падением качества пилотирования? Могу ли я смириться даже с мельчайшим падением качества?
В конце концов, я очень требовательный к себе гонщик. Мой самый главный и самый стойкий соперник — это парень в зеркале.
Отчасти поэтому для меня так важно оставаться в форме. Многие спортсмены с годами перестают следить за собой, но для меня это явный признак того, что пора повесить перчатки на гвоздь, а я еще не собираюсь этого делать.
С другой стороны, не хочется оказаться и тем парнем, который никак не выйдет на пенсию, выдавая все менее и менее впечатляющие результаты.
Иногда мы видим удивительные возвращения в спорт. Дэвид Бэкхем выступил в матче легенд «Манчестер Юнайтед» против «Баварии» и забил великолепный гол последним ударом в игре. Но на каждую из этих чудесных историй есть дюжина таких, которые закончились пшиком или провалом, и, хотя у всего есть положительные стороны, неудачи оставляют более сильное впечатление.
Я и сейчас это чувствую, выступая в Super GT. В 2018 году мы выиграли гонку, которая принесла нам победу, что замечательно. Но все равно неудачи — вроде этого случая, где я не привез ни одного очка — задевают меня гораздо сильнее.
Факт: шлем — это не головной убор
Привожу здесь реальный разговор:
— Ты вот носишь этот головной убор, раскрашенный в разные цвета.
— Кепка?
— Нет, не кепка. Без козырька. Другой.
— Эээ…
— Ну ты знаешь, о чем я. Он еще раскрашен разными цветами.
— Подожди, такая округлая штука, твердая, как панцирь?