Наконец синекрылый дух задержался возле небольшой деревянной двери. Оглядевшись с опаской по сторонам, Каве вставила свой волшебный ключ в замок, тронула дверную ручку и вошла внутрь.
Комната оказалась небольшой, но опрятной. Здесь пахло сеном, сухими цветами и лекарствами. На стене из простых деревянных панелей висел небольшой светильник в виде решетчатого фонаря. Его тусклое сияние распространяло по комнате причудливые узорчатые тени. В дальнем углу стояла кровать — обычная, узкая, с кованой спинкой. На ней, укрывшись тонким одеялом, кто–то спал.
Замирая от странного неясного предчувствия, девушка подошла к кровати и наклонилась, чтобы поближе рассмотреть лицо спящего… Но тут же отпрянула.
—Не может быть…
Но глаза не обманывали: это был Алексей Вордак.
Как он здесь очутился? Почему?!
Его лицо казалось по–детски безмятежным, расслабленным — он действительно просто спал.
Минуту она простояла неподвижно. Но не выдержала и, сделав шажок, тихо опустилась на пол рядом с кроватью.
Хотелось запомнить его таким. Оставить маленькое воспоминание об этой первой любви — яркой, бурной, сильной, искренней, изменчивой и… неправильной.
Но все–таки она не должна здесь быть и смотреть на него. Почему синекрылый дух привел именно сюда? Прочитал ее самые глубокие мысли и решил привести к лучшему другу? Или же выполняет один из чудных приказов пана Седрика? Но что же Карпатский Князь делает в гостях у Чародольского? Да и в гостях ли он?
Нет, она не может его разбудить. Иначе простит ему… Или вновь поссорится. Сейчас не время… Хотя неизвестно, будет ли еще такая возможность.
А если Лешка в плену?
Каве еще раз огляделась. Да, комната выглядела простоватой, но и не смахивала на тюрьму. Парень тоже выглядел хорошо… Он даже улыбался во сне.
И вдруг сердце будто стрела пронзила: Лешка приехал с Кристой! Может, даже попросил хозяина замка выделить ему комнату подальше от остальных гостей.
Но женских вещей в комнате не было… Честно говоря, здесь вообще находилось немного предметов: чашка на столе без скатерти, какая–то одежда, неряшливо брошенная на стул… А вдруг… а вдруг он приехал в Чародол ради нее и хочет поговорить с ней? Но о чем? А если о том, что им лучше расстаться, потому что все равно ничего у них не выходит, и так далее…
Нет, этого она не вынесет! Все что угодно, только не сбивчивые объяснения… Только не стыд или блеск вины в его глазах, не утешительные слова… Любовь не терпит оправданий.
Решение пришло неожиданно. Каве порывисто встала, но не выдержала и, держа руку на браслете, чтобы в любой момент стать невидимой, наклонилась к нему и осторожно поцеловала. Его губы отозвались нежным теплом, задрожали от легкого прикосновения, но он не проснулся.
Девушка повернулась, сделала несколько крадущихся шагов и выскочила за дверь. Сердце отбивало гулкий барабанный ритм. Что она делает?!
—Отведи меня к Тай,— обратилась она к синекрылому духу.— Ты сможешь?
Вместо ответа Чертик стрелой понесся по коридору, и девушка быстро последовала за ним.
В саду цвели прекрасные маттиолы, их чарующий аромат переплетался с благоуханием жасмина и апельсинов. Каве долго бежала по узким дорожкам, посыпанным мелким гравием, мимо фонтанов, клумб и зарослей причудливо оформленных кустов. Синекрылый дух привел девушку прямо к Тай, в ажурную беседку, где рыжая чара страстно целовалась с неким худым юношей.
Каве, занятая собственными думами, не сразу заметила парочку.
—Ой!
Тай и ее кавалер тут же отпрянули друг от друга.
—Извините…— смутилась Каве.— Э–э… я тебя искала по срочному делу, поэтому…
—Ничего,— успокоила ее чара, лукаво косясь на парня, явно пребывающего не в своей тарелке.— Чах уже улетает, да?
—Да–а, пан Седрик звал к нашим…— сказал тот глухим голосом. Не глядя на ошарашенную Каве, он вышел из беседки и, совершив превращение в знакомого синечешуйчатого стихийника, взмыл над цветником и улетел туда, где сияли во тьме костры палаточного городка.
—Как?!— только и спросила Каве.
—А вот так,— развела руками рыжая чара. Она явно пребывала в отличном расположении духа.— Ты понимаешь, все началось с ерунды. Я ему говорю: «А почему ты в человека не превращаешься? Страшненьким выходишь, что ли? Или не получается?» А он: «Что?! Да я могу в любого из людей превратиться, вы так просто устроены…» И как превратится — в мальчонку, лет семи. Я так насмеялась! Даже с лавки свалилась. Это его разозлило страшно! И тут он на месте как завертится, как начнет хвостом махать, все цветы вокруг помял… И превращается в ясноглазого, с черными кудрями. А тело…— Тай мечтательно закатила глаза.— Я даже говорить с ним не стала. Подошла — и сразу поцеловала! Ну, дальше ты видела.
—Но он же драконорог!
Каве всерьез изумилась. Ладно пан Седрик — он ведь стариком оборачивается. Хотя, скорее всего, у драконорогов само превращение происходит в соответствии с возрастом.
—Понимаешь, у них ведь амуры с людьми редко бывают,— продолжала счастливая Тай.— Они же такие гордые… Чистокровные, надменные и заносчивые. А Чах, ты сама знаешь, слова лишнего не скажет, все молчит. Ты не слышала, пан Седрик еще в лесу возле костра подробно рассказывал, что эти стихийники могут превращаться в кого хочешь! Ты только представь, какие у них возможности! А с людьми… кхм… они могут быть только людьми. Хотя… может ли он стать крылатым человеком, как думаешь?
Каве, еще больше запутавшись, совершенно потеряла нить рассуждений чары.
—Погоди!— оборвала она подругу.— Ты что, хочешь быть с ним? Ну, с паном Чахом. Так, что ли?
—Да,— улыбнулась Тай.— Ты видела, как он сражался в финале? И каким оказался красавчиком? Великие силы, да я влюбилась по уши, Каве. Со мной такого раньше не бывало… Даже Войтек…— Она запнулась, скривившись.— Он всю жизнь хотел быть вором… А Чах — благородный паре… кхм… Благороден, в общем. Мне он очень нравится. Ты же не осуждаешь меня?
Каве, все еще изумленная, хмыкнула:
—Конечно, я тебя не осуждаю. Я удивлена, и только. По мне, это необычно, конечно, что вы вместе. Но… в чем–то и здорово.
—Да, именно здорово!
Тай кинулась ей на шею и чуть не задушила в объятиях.
Кажется, у рыжей чары сейчас протекал самый счастливый период в ее жизни — она просто не выходила из состояния эйфории.
—А что у тебя за срочное дело?— спросила она, отстранившись.— Ты что–то говорила…
—Да, да!— спохватилась Каве.— Понимаешь, я встретила здесь… Ох, ну как бы сказать… В общем, Алексея Вордака. Нашего Карпатского Князя.
—А–а…— Недоумение на лице Тай сменилось пониманием.— Тот, который в зеркале был… кхм–кхм… ну ясно. И что он тебе сказал?
—Ничего не сказал, он спал.
—Один?
—Тай!— рассердилась Каве.— Это неважно уже, понимаешь? Я его не стала будить, потому что… нам лучше не разговаривать, не видеться и вообще, я хочу забыть о нем как можно скорее.
—Ну, это понятно,— хмыкнула Тай.— После увиденного…
—Но, может быть, он в опасности,— перебила Каве.— Поэтому я хочу попросить тебя прийти к нему и спросить, что он здесь делает. И не нужна ли ему помощь. Если Чародольский Князь держит его в плену, мы поможем ему убежать.
—Как?!
—Выведем из замка!— Каве все больше раздражала непонятливость рыжей чары.— Я убедилась, что мой дух–посланник отыщет любую дорогу. А ты проведешь его к землякам. Он наверняка сможет заплатить им. Чернозуб помог бы ему с ультрапереходом. Но вдруг он в гостях? Приехал с…
—С той наглой бабой, Кристой?— подсказала Тай.— Да, непростая выходит ситуация.
—Его комната не похожа на тюрьму. Но была заперта.
—Ты открыла дверь Золотым Ключом?— живо поинтересовалась Тай, и глаза ее сверкнули любопытством.
—Да!!!
—Не кричи,— осадила рыжая чара.— Лучше скажи, как туда попасть. Я все аккуратненько выспрошу, не переживай.
—Главное — не проговорись обо мне,— добавила Каве.
—А как я ему скажу, кто я и что у него делаю?
—Черт,— расстроилась та.— Ладно, тогда назовись моим другом и скажи, что ты ему поможешь.
—А если он будет спрашивать, почему ты не пришла?
Каве опустила глаза:
—Скажи, что занята. Что не могу, не хочу видеть!
Тай вздохнула и поморщилась:
—Звучит неправдоподобно… Ладно, я сама что–нибудь придумаю. Где твоя бабочка?
Синие крылья тут же оказались перед ее носом.
—Какой сметливый,— покачала головой Тай.— Ну, я пошла…
И вдруг спохватилась:
—Ох, послушай! За этими сердечными разговорами я не сказала тебе о самом важном. Ведь мы с Чахом специально дожидались тебя, чтобы передать слова пана Седрика. Видишь ли, он ходил в палаточный лагерь и говорил с той бабой — Кристой Соболь.
—Да ты что?!— встрепенулась Каве.— О чем же?
—О некой Каве Лизард, конечно,— усмехнулась Тай.— Пан Седрик напрямую спросил, не замышляет ли она зло по отношению к тебе. С чего бы вдруг еще одна карпатская ведьма оказалась на Чаклуне?
—И что Криста, интересно?
—Рассердилась. Выглядела оскорбленной. Что она знать ничего не хочет о тебе и твоих проблемах. Мало того, дала понять, что прилетела на турнир с определенными намерениями… Хочет выиграть его, чтобы…— Рыжая чара сильно скривилась, словно у нее разом заболели все зубы.— Чтобы выйти замуж за нашего князя.
—За Рика?!
Тай заинтересованно взглянула на подругу. Наверное, ее удивила фамильярность девушки по отношению к великому правителю Чародола.
—Ну да, у нас один князь… Как ты думаешь, она сможет? Девчонка–то сильная, умелая. И хитрая.
—Откуда я знаю?— кисло произнесла Каве.— Если она поставила себе цель, то добьется ее любой ценой. Ты даже не представляешь, какие у нее амбиции… Погоди, так, значит, она не с…— Девушка запнулась, не зная, каким именем назвать своего друга и предателя в одном лице.— Не с Карпатским Князем? Раз замахнулась на другого правителя.
—Это неизвестно.— Тай широко развела руками, показывая, что она абсолютно не в курсе происходящего.