Разговаривая, Леонид широко размахивал руками, при этом не стеснялся внимательно рассматривать их жилище. Что характерно, Юру это не раздражало, Даша это видела, он с удовольствием поддерживал разговор. Надо же. Совершенно другой тип, ей казалось, что Юре такие люди не просто не нравятся, они ему неприятны.
Даша смотрела на все это действо и недоумевала. А почему она тут ходит на цыпочках, детей муштрует? Вот пришел новый человек, он не знает, что тут принято не шуметь. И шумит себе на здоровье. При этом одним предложением умудрился и поздороваться, и все о себе рассказать.
Она неожиданно для себя рассмеялась ему в ответ. То есть она рассмеялась своим мыслям, а Леонид подхватил и просто зашелся от смеха. Как ни странно, разулыбался Юра.
– А приходите к нам ужинать. Мы по субботам жарим стейки и пьем итальянское вино.
Так и повелось. Леонид сначала приходил ужинать по субботам, потом к субботе прибавилась среда, на завтрак забегал практически каждый день.
– Мне теперь к завтраку что-то нужно готовить специально?
– Почему? – удивился Юра. «По кочану», – в сердцах подумала Даша. Почему она всегда должна читать его мысли? Она же не экстрасенс.
Она решила готовить ровно то же, что и раньше, но умноженное на два. Сама к завтраку больше не спускалась. Ужины, естественно, были совместными.
Юра был искренне рад этой дружбе. Куда ушла его чопорность, порой даже напыщенность? Вдруг за позой Даша увидела обычного мужика, который может и пошутить, и выпить как следует.
– Да, денег заработал. Учился много, потом трудился. У меня же родители уйгуры. Отец как-то сказал: «Учись, сынок. Ты не такой, как все. Не скажу, что дороги нам закрыты, но широко не распахиваются».
– Ну тут ты не прав… У нас в стране все равны.
– Это так русские думают. Я знаю, что говорю.
– Ну так ты же сегодня все имеешь.
– Имею, потому что грыз землю зубами. Вкалывал день и ночь. Сколько в жизни было предательства, потерь, разочарований. Первая жена к партнеру ушла, чего только в этой жизни не было…
Про историю с партнером Даша услышала впервые. Ничего себе. Она знала, что Юра давно в разводе, детей в том браке не было. Почему развелись? Где жена? Сам не говорил, она не спрашивала.
Леонид, в свою очередь, рассказывал про себя:
– Сложно все. Ребят, вы уже для меня свои. Скажу вам честно, женился по расчету. Не на Любке своей, а на положении ее отца. Мы с Любой вместе в институте учились. Я как-то по лестнице вниз бегу, а она мне снизу кричит: «Красавчик, давай познакомимся!» То есть это она меня выбрала. Боевая была, спасу нет. Как она потом рассказывала, с подругой поспорила. Вот сейчас парня для себя выберет и закрутит с ним роман. Стояли вместе под лестницей, выбирали. Жребий пал на меня. Начали встречаться. А дальше как будто бы не мы, а родители все решали между собой. Посмотрели друг на друга и поняли: подходят.
– Такие браки – самые крепкие.
– Так вроде и крепкий… Но слишком молодые мы были. Свободы в нашей жизни ни дня не было. Ни у меня, ни у нее. А это, братцы, очень чувствуется. Этого страшно не хватает. Чтобы страсти, драки.
– Ого! Про драки вот мне особенно понравилось, – усмехнулся Юра.
Неожиданно муж повернул голову к Даше:
– А ты что скажешь?
– Про что?
– Про страсть.
– Как сказала Рената Литвинова, любовь – это желание отдавать, а страсть – это желание брать.
– Ну ты же не Литвинова.
– Да, ты прав. – Даша почувствовала подтекст. Она не была такой яркой и эпатажной. Хотя высокая и стройная, волосы красивые, а еще она умела выглядеть стильно. Все-таки художница. Пожалуй, и все ее достоинства. Все трое почувствовали некоторую заминку. Даша попыталась исправить ситуацию:
– Литвинова не пишет картины и наверняка в них не разбирается. Поэтому она нам не указ. Сегодня такие браки называются договорными, и, на мой взгляд, это плохо. Давайте выпьем за любовь!
Стало быть, нет в браке у Леонида счастья? А у нее? Даша могла четко ответить себе и всем. Она счастлива. Просто счастье каждый понимает по-своему. Но вот любовь? А при чем тут, собственно, любовь?
К ужину, как правило, Леонид приносил или цветы, или вино. Через раз. Раз – вино для Юры, другой – цветы для Даши.
В какой момент Даша поняла, что цветы – это не просто? Это разговор с ней. Его послания. Когда поняла, то испугалась. Она считывала это послание мгновенно, а Леонид понимал, что она прочитала. Он не требовал каких-то знаков, ответов. Разговор шел в одну сторону. Как будто он писал дневник. Или письмо, на которое не ждали ответа.
Но так же не бывает! Даже писатель только вид делает, что пишет в стол. На самом деле ему важно, чтобы его творение прочитали.
Нежные розы. Жизнь прекрасна. Я пришел в дом, где для меня светит солнце.
Желтые тюльпаны. Ты живешь с другим мужчиной. Ну и пусть. Так сложилась жизнь. Я тоже не свободен. Но в моей жизни появился свет.
Почти черные розы. Я тоскую. Нет, не подумай, что по жене. Она прекрасно обходится без меня. Я тоскую от своей ненужности никому.
Белые хризантемы. Когда ты поняла, что мы родственные души?
Почему Даша была уверена, что не ошиблась? Что это послания? И они предназначены ей? Легкий флирт. Даша знала, что это понятие произошло от французского «игра цветов», как раз ее случай.
Она восхищалась теми, кто мог на тот самый флирт ответить или сам начать такую игру. Ярким примером в этом вопросе была подруга Юля. О, как она могла красиво и с достоинством войти в помещение кафе или ресторана и сесть за столик. Лишь потом неторопливо снимала солнечные очки и окидывала зал томным взглядом. Прищурившись и останавливая загадочную улыбку на объекте того самого флирта.
– Юлька, ты когда-нибудь свалишься. Ты же в помещении уже! К чему эти очки?
– Женщина сначала входит в помещение, оглядывается и только потом снимает очки.
– Но ты уже протопала через все кафе!
– Да! И посмотри, сколько взглядов меня проводило.
Это да. А дальше Юлька еще на эти взгляды и отвечала. Призывно и волнующе. Дальше, естественно, ничего не следовало, просто не могло, у Юльки был очень ревнивый муж.
Даша так никогда не умела. Да и не хотела. И не пробовала. И вдруг она почувствовала что-то подобное в отношениях с Леонидом. Только этого ей не хватало.
Они никогда не оставались наедине. Никогда. Даше даже представить себе было страшно подобную ситуацию. Их флирт был возможен только при свидетелях. В их Юрином доме или на вечеринках, куда их порой приглашали вместе.
Она изо всех сил гнала от себя разные мысли, но поняла, что ждет ужинов, ждет цветов, что с удовольствием разгадывает его послания.
Как-то Юра рассказал, что Даша заведует галереей.
– Вы рисуете?
– Леня, сейчас ты обидел художника. Причем всех, вместе взятых, в одном лице. Они не рисуют, они пишут, – тут же перехватил инициативу Юра.
– Ах да, простите, художники пишут, корабли ходят. Кто же тогда рисует и плавает?
– Да мы с тобой. Дилетанты и неучи.
– Не важно, все не важно! – Даша попыталась прекратить неприятный разговор. Она не любила, когда о ней говорили в третьем лице, обижало все, что касалось ее творчества. Ей всегда было неловко. Несмотря на свое высшее художественное образование, Даша отдавала себе отчет, что до Репина и Малевича ей далеко. Но раньше творила много. Свои картины она выставляла в галерее тоже. Под псевдонимом Панаев.
– Мансарда – это просто склад красок и холстов. У меня действительно есть художественное образование. Как музыкант, чтобы не потерять навык, малюю, не более. За последнее время так ничего толком не родилось. Лучше приходите в галерею.
Разговор происходил в субботу.
– Даша, а давай поедем прямо сейчас, – предложил Юра. – Почему, собственно, нет?
– Юра, ночь на дворе.
– И что? Ты не можешь открыть дверь своей галереи?
– Но… картины лучше смотреть при дневном свете.
– Лень, ну вот о чем она говорит? Я, к примеру, картины в своем доме вижу только глубокой ночью. В офисе не до картин.
– Поэтому ты их тогда и не купил?
– Возможно.
– Ну-ка, ну-ка! Слышится мне что-то романтическое в этом «не купил». Да! Даша! Давайте съездим! Я как раз сейчас присматриваю что-нибудь для новой квартиры. Дом достался полностью готовым, развернуться с дизайном не удалось, да и к месту там все. Жена немного подправила, но и на ее привередливый характер все у нас в доме на своих местах. Кстати, сколько можно приглашать вас в гости? Разносолов не обещаю, но винный шкаф точно достойный.
– Придем, придем. Значит, квартиру покупаешь?
– Да. В соседнем комплексе. Все же сын растет. То-се. – На этом месте Леня немного запнулся. Что значит «то-се»? Но как-то екнуло в груди у Даши. С их знакомства прошло месяца три-четыре. Жена так и не объявилась. Может быть, решили разъехаться?
Даша одернула себя. О чем она только думает? Ее, собственно, какое дело?
Ей никто никаких авансов не давал. Подумаешь, цветы дарит, и что? Эти самые цветочные переговоры она сама себе придумала. Взгляды? Длинные и пронзительные, от которых хочется провалиться сквозь землю? Ей они точно не казались. Но она же не знает, как он смотрит на других женщин. Может, у Леонида взгляд такой?
Недавно они были на новогодней вечеринке, практически так же на Дашу смотрел ведущий. Было страшно неприятно. Зря она сравнила. Ведущий смотрел плотоядно и призывно. Леонид смотрел серьезно и грустно.
А что она? Неужели она влюбилась? Она даже не гнала от себя это чувство, ей не было стыдно перед Юрой. Она же не собиралась изменять или уходить. Но она поняла, что такое чувство у нее впервые в жизни. Все рассказывали о какой-то страсти, всепоглощающей любви, а у нее такого не было. Ни с отцом сыновей, ни с Юрой. Была хорошая, насыщенная жизнь. Ей было приятно, интересно, но точно это не было прожигающей насквозь страстью. Когда готова ползти за этим человеком на коленях.