объявлены лженаукой, идеалистическим хламом]являются «буржуазными» фантазиями. Те, ктоединственным грехом большевизма и нацизмасчитают их антихристианскую направленность, темсамым неявно оправдывают все остальные кровавыесвойства этих систем.
С другой стороны, чистый кретинизм восхвалятьтоталитарные режимы за предполагаемыедостижения, которые не имеют ни малейшегоотношения к их политическим и экономическимпринципам. Не вполне достоверны наблюдения, что ина самом деле в фашистской Италии поезда нажелезных дорогах ходили строго по расписанию иличто количество клопов во второсортных отеляхуменьшилось, но в любом случае они не имеют нималейшего отношения к проблеме фашизма.Попутчики очарованы русскими фильмами, русскоймузыкой и русской икрой. Но великие музыкантыжили и в других странах и при иных общественныхсистемах; хорошие фильмы также снимались нетолько в России; ну и, разумеется, нежный вкусикры ни в какой степени не заслугагенералиссимуса Сталина. Примерно также красотарусских балерин и масштабы гидроэлектростанциина Днепре не оправдывают массового уничтожениякулаков.
Читатели иллюстрированных журналов и любителикино тянутся к выразительному. Оперные шествияфашистов и нацистов, так же как парадные маршиженских батальонов Красной Армии обращены к ним.Гораздо занятней слушать по радио речидиктаторов, чем штудировать экономическиетрактаты. Предприниматели и инженеры,прокладывающие пути к росту экономики, работаютуединённо. Их труд не очень киногеничен. Нодиктаторы, склонные сеять смерть и разрушение,очень импонируют публике. В своих военныхмундирах они в глазах поклонников киносовершенно затмевают бесцветно одетых буржуа.
Проблемы экономической организации общества –совсем не подходящая тема для лёгкой беседы закоктейлем. Не могут они быть адекватнорассмотрены и демагогами, разглагольствующимина массовых митингах. Это серьёзные вещи. Онитребуют усердных занятий. К ним нельзяотноситься легкомысленно.
Социалистическая пропаганда никогда несталкивалась с серьёзной оппозицией.Сокрушительная критика, которой экономистыподвергли бессмысленность и нереализуемостьсоциалистических построений и доктрин, незатронула творцов общественного мнения. Вуниверситетах большей частью господствовалисоциалистические или интервенционистскиедоктринёры. Причём, так было не только вконтинентальной Европе, где университетыпринадлежат правительствам и управляются ими, нои в англосаксонских странах. Политики игосударственные деятели, дрожащие за своюпопулярность, защищали свободу с прохладцей.Политика умиротворения, столько разкритиковавшаяся в связи с отношением к нацистами фашистам, десятилетиями практиковалась поотношению к социалистам всех мастей. Именно этопораженчество привело молодое поколение к вере,что победа социализма неизбежна.
Это неверно, что массы страстно тянутся ксоциализму, и что сопротивляться им невозможно.Массы благосклонны к социализму, потому чтоверят социалистической пропагандеинтеллектуалов. Интеллектуалы, а не простой людформируют общественное мнение. Скверноеизвинение для интеллектуалов, что они вынужденыпокоряться массам. Ведь они сами породилисоциалистические идеи и внедрили их в толпу. Ниодин пролетарий или сын пролетария не внёсвклада в разработку социалистических илиинтервенционистских программ. Все такого родаавторы были буржуазного происхождения.Эзотерические писания диалектическогоматериализма, работы Гегеля, прародителяодновременно марксизма и агрессивногогерманского национализма [внутренняяпротиворечивость философии Гегеля сделалавозможным использование его идей различныминаправлениями общественно-политической мысли,философия Гегеля (особенно диалектический метод)стала одним из источников марксистского учения;в то же время философское оправдание прусскогодеспотического государства было подхваченоконсервативно-националистическими кругами иявилось базой нацизма], книги Жоржа Сореля,Джентиле и Шпенглера изучались далеко несредними людьми; они не воздействовали на массынепосредственно. [Джентиле Джованни(1875–1944) – итальянский философ и историк,официальный идеолог фашистского режима.Шпенглер Освальд (1880–1936) – немецкий философ ипублицист, автор нашумевшей книги «ЗакатЕвропы». Стоял наконсервативно-националистических позициях; егоидеи сыграли существенную роль в формированииидеологии национал-социализма.]Интеллектуалы популяризировали их.
Интеллектуальные лидеры народов породили ираспространили заблуждения, которые поставилина грань исчезновения свободу и цивилизациюЗапада. Только интеллектуалы ответственны замассовые бойни, которые стали характерной чертойнашего столетия. Они одни способны обратитьтенденцию и проложить путь к возрождениюсвободы.
Не мистические «материальныепроизводительные силы», но разум и идеиопределяют жизнь человека. Чтобы остановитьсползание к деспотизму и социализму, необходимыздравый смысл и нравственное мужество.
Антикапиталистическая ментальность
Введение
ЗАМЕНА докапиталистических методовэкономического хозяйствования свободнымкапитализмом увеличила население и небывалоповысила средний уровень жизни. В наши дни нациятем больше процветает, чем меньше онапрепятствует духу свободногопредпринимательства и личной инициативы. НародСША преуспевает больше других народов именнопотому, что его правительство позже, чемправительства других стран, начало проводитьполитику утеснения бизнеса. Тем не менее, многие,особенно люди умственного труда, страстноненавидят капитализм. По их представлениям, этаотвратительная форма экономической организацииобщества способна породить только зло и нищету. Вдоброе старое время, предшествующее«индустриальной революции», люди, якобы,жили в счастье и достатке. Теперь, прикапитализме, огромное большинство людей – этополуголодные бедняки, беспощадноэксплуатируемые беспринципным меньшинством. Дляэтих негодяев не существует ничего, кроме ихбарышей. Они производят не то, что действительнополезно и нужно обществу, а лишь то, что даётсамую высокую прибыль. Они отравляют теларабочих алкоголем и табаком, ум и души –низкопробным газетным чтивом, порнографическимикнигами и глупыми бессодержательными фильмами.«Идеологической надстройкой» капитализмаявляется упадочническая и вырожденческаялитература, театр чёрного юмора, «искусство»стриптиза, голливудские ленты и детективы.
Настрой общественного мнения предельно ясновиден из того, что оно связывает само определение«капиталистический» только с чем-либоотвратительным и никогда ни с чем положительным.Да разве может от капитализма исходитькакое-либо добро? Ведь всё ценное производилось ипроизводится вопреки капитализму, его жеотличительная черта – порождение сплошных зол ибед.
Цель нашего очерка – проанализировать корнипредубеждения против капитализма и проследитьследствия такого взгляда на капитализм.
Социальные характеристики капитализма и психологические причины ненависти к нему
Всесильный потребитель
ОТЛИЧИТЕЛЬНОЙ чертой современного капитализмаявляется массовое производство товаров длямассового же их потребления. Результат этого –тенденция к постоянному повышению среднегоуровня жизни, постепенное обогащение многих.Капитализм превращает «простого человека»из пролетария в «буржуа».
На рынке в капиталистическом обществе простойчеловек является полноправнымхозяином-потребителем, который, покупая иливоздерживаясь от покупки, в конечном счёте,определяет, что и в каком количестве должнопроизводиться, какого качества оно должно быть.Магазины и заводы, удовлетворяющиеисключительно или преимущественно нужды болеесостоятельных членов общества в предметахроскоши, играют лишь подчинённую роль в условияхрыночной экономики. Они никогда не достигаютразмаха большого бизнеса, ибо большой бизнесвсегда – прямо или косвенно – обслуживает массы.
Именно в этом возрастании роли масс состоитрадикальный социальный переворот, совершённый«промышленной революцией». Те социальныенизы, которые в предыдущие эпохи составлялитолпы рабов и крепостных, бедняков и нищих,становятся теперь покупающей публикой, радикоторой старается бизнесмен. Они-то и есть тотклиент, который «всегда прав», полновластныйхозяин, который способен сделать бедногопоставщика продукции богатым, а богатого –бедным.
В условиях рыночной экономики уже не нужнывельможи и чиновники, держащие в повиновениичернь и собирающие с неё налоги и подати, чтобыпредаваться шумным пирам, оставив на долюпростолюдина краюху чёрного хлеба.Капиталистическая система производствапозволяет преуспевать лишь тем, кто научился какможно лучше и при минимальных затратахудовлетворять нужды людей. Разбогатеть можнотолько обслуживая потребителя. Капиталистнеизбежно теряет состояние, если он не сумел илине успел вложить его в дело для наилучшегоудовлетворения общественных потребностей. Вэтом ежедневном плебисците, где каждый грош даётправо голоса, именно потребители определяют,кому владеть и управлять заводом, магазином,фермой. Контроль за материальными средствамипроизводства является теперь общественнойфункцией, одобряемой или отвергаемой ЕгоВеличеством Потребителем.
А вот что представляет собой в этих условияхпонятие свободы. Любой взрослый индивидуум имеетвозможность моделировать свой образ жизни пособственному плану. Никто не принуждает его житьсогласно единственно допустимому плану,навязываемому властями с помощью полиции, т. е.общественного аппарата принуждения. Свободуиндивидуума ограничивает не насилие или угрозанасилия со стороны других людей, а толькофизиологическая структура его тела иестественная ограниченность егопроизводительных возможностей. Естественно, чтоспособность человека самому определять своюсудьбу не может преодолеть границы законовприроды.
Констатируя эти факты, мы не трактуеминдивидуальную свободу с точки зрения каких-либоабсолютных критериев или метафизическихпонятий. Мы воздерживаемся также от оценкимодных доктрин апологетов тоталитаризма как«правого», так и «левого» толка. Мы неразделяем утверждения, что массы, якобы, слишкомнеразвиты и неспособны понять, в чём состоят их«истинные» потребности и интересы, инуждаются в опекуне, – правительстве, иначе ихдело плохо. Мы не будем также анализироватьутверждения, что есть претенденты из числа«сверхчеловеков», готовые взять на себя рольтаких опекунов.
Побуждение к экономическомусовершенствованию
ПРИ капитализме простой человек пользуетсяблагами, которые в предшествующие времена былинеизвестны, а, следовательно, и недоступны дажесамым состоятельным людям. Но, разумеется, всеэти мотоциклы, телевизоры и холодильники неделают человека счастливым. В момент ихприобретения он, возможно, чувствует себясчастливее, чем прежде. Но едва его желаниеудовлетворено, тотчас возникают новые. Таковачеловеческая природа.
Немногие американцы полностью отдают себеотчёт в том, что их страна имеет самый высокийуровень жизни, и уровень жизни среднегоамериканца кажется сказочным и недостижимымогромному большинству людей внекапиталистическом мире. Большинство склоннонедооценивать то, что они имеют и могут достичь истремятся добиться того, что лежит за пределамиих возможностей. Бессмысленно сетовать по поводуненасытности человека в приобретении всёбольшего количества благ. Именно это стремлениестимулирует человека к экономическомусовершенствованию. Едва ли можно считатьдостоинством удовлетворённость человека тем,чем он обладает, либо чего он может легкодобиться, или отказ от всяких попыток улучшитьсвоё материальное положение. Такое поведениесвойственно скорее животному, но не разумномучеловеческому существу. Отличительная чертачеловека состоит в том, что он никогда непрекращает попыток повысить своё благосостояниецеленаправленной деятельностью.
Однако это стремление должно быть соразмерноцели. Оно должно вызвать желаемый эффект.Прискорбно в наших современниках не то, что онибезудержно стремятся к всё большемуразнообразию предметов потребления, но что онивыбирают неверные средства для достижения этойцели. Они введены в заблуждение лживойидеологией, поэтому потворствуют политике,противоречащей их собственным жизненныминтересам, если их понять правильно. Не желаяосознать неизбежные следствия своего поведения,которые не замедлят сказаться в конечном счёте,они довольствуются теми краткосрочнымивыгодами, которые оно даёт им сегодня. Онипризывают принять меры, которые, в конце концов,обязательно приведут к всеобщему обнищанию,разрыву сотрудничества между общественнымигруппировками на основе разделения труда ивозврату к варварству.
Есть только один способ улучшить материальноеположение человека: ускорить ростнакапливаемого капитала по отношению к ростунаселения; Чем больше капитала вкладывается врасчёте на одного работающего, тем большетоваров может быть произведено и потреблено, темлучшего качества они будут. Именно такоеположение породил и порождает каждый день зановокапитализм, столь ненавистная многим «системаприбыли». И всё же многие правительства иполитические партии стремятся уничтожитькапитализм.
Почему же они ненавидят капитализм? Почему всеони, пользуясь всеми благами, предоставляемымикапитализмом, с такой ностальгией смотрят назад,в «доброе старое время» и на жалкоеположение рабочего в сегодняшней России?
Сословное общество и капитализм
ПРЕЖДЕ чем обсудить этот вопрос, необходимочётко уяснить основную особенность, отличающуюкапитализм от иерархического общества.
Довольно часто предпринимателей икапиталистов в обществе рыночной экономикиуподобляют аристократам в иерархическомобществе. Критерий сравнения здесь –относительная состоятельность обеих групп посравнению с относительной бедностью остальногообщества. Однако, прибегая к этой метафоре, мырискуем упустить важнейшее отличие междубогатством аристократа и богатством«буржуа» или капиталиста.
Богатство аристократа не является факторомрынка, оно возникло не в результате снабженияпотребителя товаром и не может исчезнуть илиизмениться под воздействием поведения частиобщества. Оно порождено завоеванием илищедростью завоевателя. Это богатство может бытьотнято лицом, давшим его, стать добычей другогоили быть растраченным самим обладателем понерадивости, феодал не служит потребителю и,таким образом, защищён от недовольства народа.
Предприниматели и капиталисты обязаны своимсостоянием населению, которое покровительствуетих бизнесу. Они неизбежно теряют его, как толькоприходят люди, обслуживающие потребителей лучшеи дешевле.
В наши задачи не входит описание историческихусловий появления каст и сословий, подразделениялюдей на наследственные группы, имеющиеразличный ранг, различные права, притязания изаконные привилегии. Для нас важно лишь то, чтосохранение этих феодальных институтов оказалосьнесовместимо с капиталистической системой. Ихотмена и установление принципа равенства передзаконом сломали барьеры, мешавшие человечествупользоваться благами, которые могла дать системачастной собственности на средства производстваи частное предпринимательства
В обществе, основанном на рангах, сословиях икастах, общественное положение человекафиксировано. Он родился с определённым статусом,и его положение жёстко определено законами иобычаями, дающими любому члену его сословияопределённые привилегии и обязанности илинакладывающими на него определённыеограничения. В случае крайней удачи или,напротив, неудачи индивидуум может либоприобрести более высокий социальный статус, либопотерять свой и перейти в более низкую категорию.Но, как правило, условия человека определённогоранга или сословия улучшаются или ухудшаютсятолько при изменении состояния всего общества.Индивидуум, в первую очередь, принадлежит неопределённой нации, а скорее определённомусословию (Stand, etat) и только в качестве таковоговходит в состав нации. Со своимсоотечественником, принадлежащим к другомусословию, он не чувствует никакой общности. Онощущает только пропасть, разделяющую обоих.Отличия проявлялись и в языке, и в одежде. При ancienregime европейские аристократы разговаривалипреимущественно по-французски, третье сословиепользовалось местными диалектами, а низшие слоигородского населения и крестьяне сохранялиместные наречия, жаргоны, арго, непонятныеобразованным людям. Различия наблюдались и вманере одеваться. Можно было безошибочноопределить принадлежность любого человека копределённому сословию.
Основная критика, высказываемая сторонниками«доброго старого времени» по поводупринципа равенства всех перед законом, состоит втом, что он уничтожил все привилегии ранга иблагородного происхождения. Этот принцип,считают они, «атомизировал» общество,растворил «органическое» разделение в«аморфных» массах. Теперь решающей силойстало абсолютное большинство, и его мелочныйматериализм вытеснил благородные традициипредшествовавших веков. Отныне властелин –деньги. Совершенные ничтожества пользуютсябогатством и изобилием, тогда как люди достойныеи благородные не имеют за душой ничего.
Такие рассуждения молчаливо признают, что приancien regime аристократы обладали достоинствами ибыли обязаны высоким положением и достаткомсвоему моральному и культурному превосходству.Едва ли нужно всерьёз развенчивать этот миф.Воздерживаясь от всяких оценок, отметим лишь, чтовсе историки единодушны в том, что высшаяаристократия основных европейских стран – этопотомки тех солдат, дворовых людей и придворных,которые в религиозно-политической борьбе XVI–XVIIвеков благоразумно примкнули к партиям,одержавшим победу в своих странах.
По-разному оценивая стандарты жизни в старыевремена, все консервативные и«прогрессивные» противники капитализма, темне менее, сходятся в осуждении норм жизни вкапиталистическом обществе. По их мнению, успехаи признания добиваются здесь не те, ктозаслуживает этого, но пустые и недостойные люди.И те и другие противники капитализма ратуют зато, чтобы заменить более честными методами те,якобы несправедливые методы распределения,которые существуют при свободном капитализме.
Никто никогда не утверждал, что при свободномкапитализме процветают те, кому должноотдаваться предпочтение с точки зрения вечныхценностных норм.
Капиталистическая свобода рынка непредполагает вознаграждения человека согласноего «подлинным» заслугам, неотъемлемымдостоинствам и моральному совершенству. Неделает его процветающим и оценка его вклада сточки зрения «абсолютной» справедливости.Важна только оценка, даваемая его собратьями,которые, однако, применяют исключительнособственные мерки, исходя при этом из своихвкусов, желаний и целей. Именно в этом состоитособенность демократической системы рынка.Потребитель – превыше всего, а значит он, –полновластный хозяин. И он должен бытьудовлетворён.
Миллионы людей любят «Пинкапинку»,напиток, изготовляемый всемирно известнойкомпанией «Пинкапинка». Миллионы людейлюбят детективы, фильмы ужасов, бульварнуюпрессу, корриду, бокс, виски, сигареты,жевательную резинку. Миллионы отдают свои голосаза правительства, желающие вооружаться ивоевать. Поэтому предприниматели, которымудаётся лучше и дешевле производить все вещи,необходимые для удовлетворения этих нужд,становятся богатыми. В условиях рыночнойэкономики важно не научное определение ценности,а та реальная оценка, которую дают данной вещилюди, покупая или не покупая её.
Тому, кто склонён сетовать на нечестностьрыночной системы, можно порекомендовать лишьодно. Если хочешь добиться успеха, попытайсяпредложить потребителю что-либо дешевле илилучше чем то, что уже имеется. Попытайсяпревзойти Пинкапинку другим, более удачнымнапитком Равенство перед законом позволяет тебевызвать на соревнование любого миллионера.
В условиях рынка, не испытывающего давления состороны правительства, которое стремилось быналожить на него запреты и ограничения, можнопенять только на себя, если ты не смог превзойтишоколадного короля, кинозвезду или чемпиона побоксу.
Если вы предпочтёте богатству, которого моглибы добиться, торгуя одеждой или занимаясьпрофессиональным боксом, удовлетворение отзанятий поэзией или философией, – ваше право. Нотогда, естественно, вы не заработаете столько,сколько заработает тот, кто будет служитьбольшинству. Ибо таков закон экономическойдемократии рынка.
Тот, кто удовлетворяет нужды небольшого числалюдей, может рассчитывать на меньшее количестводолларов, чем тот, кто удовлетворяет потребностибольшого числа людей. В том, что касаетсязаработка, кинозвезда всегда обгонит философа, аизготовители Пинкапинки – создателя симфоний.
Важно представлять себе, что возможностьконкурировать в области цен, которая должна бытьгарантирована обществом, является социальныминститутом. Нельзя устранить или смягчитьврождённые дефекты, которыми природа поставиламногих в более трудное положение по сравнению состальными. Нельзя изменить то, что кто-тородился больным или стал инвалидом.Биологическая «оснащённость» человекаочень жёстко ограничивает сферу егодеятельности. Люди, которые обладаютспособностью мыслить самостоятельно, отделенынепреодолимой пропастью от людей, не обладающихэтой способностью.
Негодование, порождаемоенеудовлетворённым честолюбием
ТЕПЕРЬ попытаемся понять, почему многиененавидят капитализм. В обществе, основанном накастах и сословиях, индивидуум может приписатьсвою неудачливость обстоятельствам, находящимсявне его контроля. Он раб, потому что высшие силы,определяющие ход событий, навязали ему этосостояние. Это случилось не по его вине, и у негонет оснований стыдиться своего жалкогоположения. Его жена не может упрекнуть его ни вчём. На упрёк: «Почему ты не герцог? Будь тыгерцогом, я была бы герцогиней», – он возразитей: «Родись я сыном герцога, я женился бы не натебе, дочери раба, а на дочери другого герцога; втом, что ты не герцогиня – только твоя вина, нужнобыло более обдуманно выбирать родителей».
При капитализме всё выглядит иначе. Здесьположение человека зависит от его собственныхусилий. Каждый, чьё честолюбие не удовлетворено вполной мере, осознаёт, что он просто упустил свойшанс, пытался, но не смог, и его ближний оказалсяудачливее. И когда его жена попрекает его:«Почему ты зарабатываешь всего 80 долларов внеделю? Если бы ты был таким же ловким, как твойбывший приятель Пол, ты был бы бригадиром и мнежилось бы лучше», – он сознаёт своюнеполноценность и испытывает унижение.
Жестокость капитализма, о которой столькоговорят, состоит в том, что каждый получает отнего столько, сколько он делает для пользы иблагосостояния ближних.
Осуществление принципа «каждому – по еготруду» не может быть ответственно за личныенеудачи. Каждый прекрасно сознаёт, что есть люди,такие же как он сам, которые добились успеха там,где он сам потерпел неудачу. Каждый знает и то,что многие из тех, кому он завидует, – это люди,добившиеся всего сами и начавшие с того же, что ион сам. И что хуже всего, он прекрасно знает, чтоэто ясно всем остальным. Он читает в глазах своейжены и детей немой упрёк: «Почему ты неоказался расторопнее и умнее?» Он замечает, каквосхищаются люди теми, кто добился больше, чем он,и какое презрение и жалость они испытывают к егособственной неудачливости.
При капитализме человека несчастным делает то,что эта система даёт каждому возможностьдобиться самого высокого положения, но этого,разумеется, достигают немногие. Чего бы человекни добился, это всегда лишь ничтожная часть того,чего жаждет его честолюбие. Перед его глазамивсегда есть люди, достигшие успеха там, где онпотерпел неудачу. Всегда есть товарищи, которыеобогнали его, и он подсознательно испытывает поотношению к ним комплекс неполноценности. Такчувствует себя бродяга по отношению к человеку,имеющему постоянную работу, рабочий – кбригадиру, чиновник – к вице-президенту,вице-президент – к президенту компании, человек укоторого в банке 300 тысяч долларов, – к миллионеруи т. д. Самоуверенности и моральной успокоенностичеловека мешает то, что перед его взоромпостоянно находятся те, кто проявил большеизобретательности и способностей. От этого оностро ощущает своё поражение и неполноценность.
Первым, кто категорически отверг«западные» идеи Просвещения и общественнуюфилософию рационализма, утилитаризма ииндивидуализма, равно как и политику, проводимуюэтими школами, был немецкий учёный Юстус Мезер [МезерЮстус (1720–1794) – немецкий историк и политическийдеятель; выступая против идей французскихпросветителей, идеализировал средневековоеобщество в Германии], за ним последоваломножество продолжателей. [Понятие «идеиПросвещения» получило широкую известностьпосле выхода статьи выдающегося философа И.Канта «Что такое Просвещение» (1784). Этоотрицание феодальных порядков и соответствующейим схоластически-церковной идеологии,утверждение прав человека и всесилиячеловеческого разума. Компонентами идеологииПросвещения были философские и этическиеконцепции рационализма, утилитаризма ирационализма. Рационализм – философское учение,признающее разум основой всей деятельностилюдей. Утилитаризм – этическая концепция,рассматривающая стремление к личной пользе какглавный стимул и побудительный мотивчеловеческого поведения. Индивидуализм –социологическая концепция, утверждающая приматабсолютных прав личности, её свободу инезависимость от общества и государства.]Одним из новомодных в тот период принципов,вызвавших нападки Мезера, было требование, чтобыпродвижение армейских офицеров и чиновников послужбе было поставлено в зависимость от личныхдостоинств, а не от их благородногопроисхождения, возраста или срока службы. Жизнь вобществе, где успех полностью зависел бы отличных заслуг, считал Мезер, была бы простоневыносима. Так уж устроен человек: емусвойственно переоценивать свои достоинства изаслуги. Если положение человека в обществеобусловлено факторами иными, чем наличие илиотсутствие у него достоинств, то те, кто осталсявнизу общественной лестницы, могут смириться стаким исходом и, не подвергая сомнению своючеловеческую ценность, сохранить достоинство исамоуважение. Совсем другое дело – когда всёрешают заслуги. В этом случае неудачникчувствует себя оскорблённым и униженным. Отсюдапоявляется ненависть и враждебность к тем, ктоего обогнал <Л. Мезер, «Противпродвижения по службе согласно личнымзаслугам», впервые опубликовано в 1772 г. (JustusMoser's Sammtliche Werke, ed. В. R. Abeken, Berlin, 1842, Vol. II, s. 187–191)>.
Система цен и рынков при капитализме образуетобщество, в котором именно заслуги и достиженияопределяют успех или неуспех человека. Как бы мыни расценивали предубеждение Мезера противпринципа продвижения по заслугам, мы вынужденыпризнать, что он верно описал одно из егопсихологических следствий. Он очень хорошо понялчувства тех, кто пытался пробиться, но потерпелпри этом крах.
Такой человек, чтобы как-то утешиться ивосстановить уверенность в себе, пытается найтикозла отпущения. Он старается убедить себя, чтопотерпел поражение не по собственной вине. Он нив чём не уступает более удачливому сопернику, нив работоспособности, ни в изобретательности.Просто, к сожалению, неудачная структураобщества не способна оценить самых достойныхлюдей по заслугам, она скорее увенчает лаврамибеспринципного негодяя, мошенника,эксплуататора, «закоренелогоиндивидуалиста». А наш неудачник потерпелпоражение именно из-за своей честности. Оноказался слишком порядочным, чтобы прибегнуть кгнусным махинациям, которым его удачливыесоперники обязаны своим возвышением. Прикапитализме человек вынужден выбирать: либодобродетель и бедность, либо бесчестность ибогатство. Лично он, наш герой, слава Богу, выбралпервый путь и решительно отверг второй.
Это стремление отыскать козла отпущенияявляется характерным настроением людей приобщественном устройстве, в котором каждыйоценивается с точки зрения вклада вблагосостояние ближнего и является, такимобразом, кузнецом собственного счастья. В такомобществе любой человек, чьё честолюбие неудовлетворено полностью, враждебно относится кболее удачливым соперникам. Человек примитивныйотводит душу в сплетнях и наговорах. Более тонкиенатуры не опускаются так низко. Они сублимируютсвою ненависть в философию, философиюантикапитализма, чтобы заглушить внутреннийголос, говорящий: твоё поражение – твоясобственная вина. Фанатизм, проявляемый ими вкритике капитализма, объясняется именно тем, что,сознавая несправедливость этой критики, они всёже стараются убедить себя в её обоснованности.
Муки неудовлетворённого честолюбия оченьтипичны для людей, живущих в обществе равенствавсех перед законом. Такое положение, однако,вызвано не равенством перед законом, а тем, чтоименно в этом обществе неравенство людей вотношении их интеллектуальных способностей,силы, воли и усердия наиболее резко бросается вглаза. Разрыв между тем, что представляет собойчеловек и чего он достиг, с одной стороны, и тем,что он сам думает о своих возможностях идостижениях, с другой стороны, безжалостнообнажается. Мечты о «справедливом»мироустройстве, которое оценит индивидуума поего «действительным достоинствам», являютсяудобным прибежищем всех, кто не до конца честенперед самим собой.
Негодование интеллектуалов
ОБЫЧНЫЙ человек, как правило, не имеетвозможности общаться с теми, кто добился в жизнибольшего, чем он. Он вращается среди других такихже обычных людей и никогда не бывает в однойкомпании со своим начальником. Он никогда наличном опыте не может узнать, насколькоотличается от него предприниматель илируководитель по тем качествам и способностям,которые требуются для успешного обслуживанияпотребителей. Его зависть и порождаемая ею обиданаправлены не против конкретного человека изплоти и крови, а против некоторой бесплотнойабстракции вроде «руководства»,«капитала», «Уолл-стрита». Нельзяненавидеть столь абстрактный образ такойненавистью, какая возможна по отношению кближнему, с которым встречаешься каждый день.
Совсем другое положение у тех, кто в силу родазанятий или семейной принадлежности общается сдобившимися крупных успехов и завоевавшиминаграды; людям этого круга кажется, что успехи инаграды по праву должны были бы принадлежать им.У них ощущение неудовлетворённых амбицийособенно остро, так как оно порождено ненавистьюк конкретным лицам. Они испытывают отвращение ккапитализму за то, что он позволил другомучеловеку занять то положение, которое они хотелибы иметь сами.
Так обстоит дело с теми, кого обычно называютлюдьми умственного труда. Возьмём к примеруврачей. Любой врач на основе ежедневного опытаосознаёт существование иерархии, в которойкаждый медик занимает своё место согласнозаслугам и достижениям. Более выдающиесяспециалисты, методы и открытия которых он долженосвоить и использовать на практике, чтобы неотстать от времени, были когда-то егоодноклассниками в медицинском училище, работаливместе с ним санитарами, сейчас вместе с нимпосещают встречи медицинской ассоциации. Онвстречается с ними у постели больного, наобщественных мероприятиях. Некоторые из них –его личные друзья или родственники, и они ведутсебя по отношению к нему крайне учтиво, называяего «уважаемым коллегой». Однако они стоятзначительно выше его в глазах общества ипревосходят его размерами дохода. Они обогналиего и теперь принадлежат к другому классу.Сравнивая себя с ними, он чувствует себяуниженным. Но он должен строго контролироватьсебя, чтобы его обида и зависть ни в чём невыразились. Даже самое незначительноепроявление подобных чувств было бы расценено какочень дурной тон и принизило бы его в глазахокружающих. Поэтому ему ничего не остаётся, какпроглотить обиду и обратить свою злобу противдругого объекта. И он обвиняет экономическуюорганизацию общества, порочнуюкапиталистическую систему: вот если бы не этанечестная система, его способности и талант,энергия и труд принесли бы ему заслуженноевознаграждение.
Подобным образом обстоит дело со многимиюристами и учителями, художниками и артистами,писателями и журналистами, архитекторами инаучными работниками, инженерами и химиками. Онитоже чувствуют себя неудовлетворёнными, так каких угнетает сознание, что их опередили болееудачливые коллеги, их бывшие одноклассники иприятели. Обида усугубляется именно тем кодексомпрофессионального поведения и этики, которыемаскируют конкуренцию видимостью товарищеских иколлегиальных отношений.
Чтобы понять причину ненависти интеллектуала ккапитализму, нужно понять, та), по егопредставлениям, эта система воплощена внекоторых из его коллег, успех которых онвоспринимает как личную обиду и которых онсчитает виновниками неосуществления своихчестолюбивых планов. Его страстная ненависть ккапитализму – это просто маскировка ненависти кболее удачливым «коллегам».
Антикапиталистические предубежденияамериканских интеллектуалов
НАСТРОЙ интеллектуалов против капитализма –явление, не ограниченное одной или несколькимистранами. Однако в США это предубеждение болееобострено, чем в европейских странах. Чтобыобъяснить причину этого странного положения,обратимся к понятию «общества» или, как егоназывают по-французски, le monde.
В Европе «общество» составляют все, ктодостиг успеха в какой-либо сфере деятельности.Государственные деятели и парламентские лидеры,руководители различных департаментовгосударственной службы, издатели и редакторыведущих журналов и газет, известные писатели,учёные, художники, артисты, музыканты, инженеры,юристы и врачи образуют вместе с преуспевающимибизнесменами и отпрысками аристократическихсемей так называемое «высшее общество». Онивстречаются за обедами и на вечеринках,благотворительных балах и базарах, премьерах ивернисажах, они бывают в одних и тех жересторанах, отелях, курортах. Общаясь, они судовольствием беседуют об интеллектуальныхпредметах (форма общения, выработанная в Италииэпохи Возрождения, усовершенствованная впарижских салонах и затем подхваченная всеми«обществами» в Западной и ЦентральнойЕвропе).
Новые идеи и веяния сначала находят отклик наэтих светских раутах и лишь потом начинаютраспространяться в более широких кругах. Нельзяисследовать историю искусства и литературы,обходя молчанием роль, которую играл «свет»в поощрении или, наоборот, бойкоте деятелейискусства.
Доступ в европейский «свет» открыт любому,кто отличился в какой-либо сфере. Он, может быть,проще для потомков аристократии или для оченьобеспеченных людей, чем для простых людей соскромным доходом. Но ни богатство, ни титулы немогут дать члену этого общества тот ранг илипрестиж, какой способно дать признание еговыдающихся личных качеств или способностей.Звёздами парижских салонов являются немиллионеры, а члены французской Академии. Здесьпреобладают интеллектуалы, а остальные, поменьшей мере, делают вид, что их интересуютинтеллектуальные вопросы.
«Общество» в таком смысле – явление, чуждоеАмерике. То, что мы называем «высший свет», вСША почти исключительно состоит из самыхсостоятельных семей. Между процветающимбизнесменом и выдающимися писателями,художниками, учёными очень мало контактов. Те,чьи имена фигурируют в социальном регистре [SocialRegister – принятое в США обозначение справочника,содержащего список лиц, занимающих видноеположение в обществе], никогда невстречаются с людьми, формирующими общественноемнение и распространяющими новые идеи, которыепотом определяют будущее нации. Большинство вэтом «обществе» не интересуются ни книгами,ни идеями. Встречаясь, они, если не играют в карты,то сплетничают о ком-либо или беседуют скорее оспорте, чем о культурных проблемах. Но даже те,кому не чужды книги, считают писателей, учёных ихудожников людьми, с которыми им неинтереснообщаться.
Почти непреодолимая пропасть разделяет«общество» и интеллектуалов.
Эту ситуацию можно объяснить исторически, нофакт остаётся фактом. Нельзя преодолеть и туобиду, которую, в свою очередь, питаютинтеллектуалы к членам «общества» – вотместку за пренебрежение к ним. Американскиеписатели и учёные склонны считатьсостоятельного бизнесмена варваром,единственная мысль которого – делать деньги.Профессор презирает своих питомцев за то, что техбольше интересует университетская футбольнаякоманда, чем успехи на академическом поприще. Ончувствует себя оскорблённым, узнав, что тренеркоманды получает за работу больше, чем известныйпреподаватель философии. Исследователи,выработавшие новые методы производства,ненавидят бизнесмена, которого интересуеттолько прибыль от их изобретений. Оченьпоказательно, что многие американские физикисочувствуют социализму и коммунизму. Принимая вовнимание, что они сами не разбираются вэкономике, но зато хорошо знают, чтопреподаватели экономики в университете нелестноотзываются о капитализме, пренебрежительноименуя его «системой выжимания прибыли»,трудно ожидать от них другого отношения.
Если группа людей изолирует себя от остальнойнации, особенно от её интеллектуальных лидеров,как это делает американский «высший свет»,она обязательно становится мишенью для злобныхнападок со стороны тех, кто не допущен в их круг.Замкнутость, свойственная американскому«высшему свету», сделала его представителейсвоего рода изгоями. Они испытываютсамодовольство от сознания своейисключительности, при этом, не замечая, чтодобровольно избранная ими сегрегация обособляетих от остальной нации и разжигает еёвраждебность к ним. Последнее побуждаетинтеллектуалов симпатизироватьантикапиталистической политике.
Негодование «белых воротничков»
У «белых воротничков» ненависть ккапитализму, свойственная большинству людей,подпитывается ещё двумя, характерными только дляних факторами, угнетающими их психологически. [«Белымиворотничками» называют наёмных конторскихслужащих (в отличие от «синих воротничков» –по цвету рабочей спецодежды).]
Сидя за столом и перенося на бумагу слова ицифры, чиновник часто бывает склонёнпереоценивать значимость своей работы Он, как иего начальник, пишет и читает то, что написалидругие, или говорит – прямо или по телефону – сдругими людьми. Переполняясь самомнением, онвоображает себя принадлежащим к управленческойэлите и сопоставляет свои задачи с задачаминачальника. Будучи «работником умственноготруда», он смотрит свысока на рабочего, рукикоторого перепачканы и покрыты мозолями. Ончувствует себя оскорблённым, узнав, что многиерабочие получают больше и пользуются большимуважением, чем он. Какая досада, думает он, чтокапитализм не оценивает по достоинству«умственный труд» и носится с какими-то«работягами».
Вынашивая эти наивные идеи об особой важностиконторской работы по сравнению с ручным трудом,клерк лишает себя возможности трезво оценитьситуацию. Он не в силах понять, что работа вконторе состоит в выполнении ряда рутинныхпроцедур, требующих элементарных навыков, тогдакак «работяги», которым он завидует – этовысоко квалифицированные механики и знатокитехники, умеющие управлять сложными станками иприспособлениями современной индустрии. Именноэто полное искажение реального положения делмешает чиновнику разобраться во всём объективнои сделать верные выводы.
С другой стороны, конторский работникиспытывает постоянный дискомфорт от ежедневногообщения с людьми, стоящими выше его в служебнойиерархии. Он видит, что коллеги, подобно емуначинавшие карьеру с нуля, продвинулись вверх послужебной лестнице, тогда как он так и осталсявнизу. Ещё вчера его приятель Пол был на одном сним уровне, а сегодня уже занимает более высокийи лучше оплачиваемый пост. И всё же, думает он. Полво всех отношениях уступает ему. Конечно, отсюдаследует вывод: Пол обязан своим возвышениемгрязным махинациям, которые могут возыметьдействие только при этой подлойкапиталистической системе, которую во всехкнигах и газетах учёные и политики осуждают какисточник всех зол и бед.
Классическое выражение убеждённости чиновникав том, что его работа есть частьпредпринимательской деятельности и она сродниработе начальника, можно найти в одном из самыхизвестных очерков Ленина, где он описывает«контроль за производством ираспределением». [Имеется в виду«Государство и революция». Далее Л. Мизесцитирует или пересказывает отдельные места этойработы.] Сам Ленин и его единомышленникиникогда не понимали, как действует рыночнаяэкономика, да и не стремились понять. Окапитализме они знали что, по мнению Маркса, он –худшее из всех зол. Они были профессиональнымиреволюционерами. Единственным источникомсуществования были для них партийные фонды,пополнявшиеся за счёт добровольных взносов илинасильственных «экспроприации». Но ещё до 1917года, будучи в изгнании в Западной и ЦентральнойЕвропе, некоторые из ленинских товарищей попартии время от времени служили чиновниками вделовых фирмах. Именно их опыт – опыт клерков,заполняющих бланки, записывающих цифры иподшивающих бумаги, – послужил Ленину источникомсведений о предпринимательской деятельности.
Ленин правильно понял различие междудеятельностью предпринимателя, с одной стороны,и работой «научно образованного персоналаинженеров, агрономов и т. д.», – с другой. Этиспециалисты и технологи главным образом –исполнители приказов. При капитализме ониподчиняются капиталисту, при социализме –«вооружённым рабочим». Функция капиталистови предпринимателей – в другом: она, по Ленину,состоит в «контроле за производством ираспределением, трудом и продукцией». Такимобразом, задачи предпринимателей и капиталистовзаключаются в установлении целей, ради которыхфакторы производства должны быть задействованы,чтобы как можно лучше удовлетворять нуждыпотребителей, то есть в определении, что нужнопроизводить, в каком количестве и какогокачества. Будучи марксистом, Ленин непредставлял себе тех трудностей, которыенеизбежно приходится преодолевать при любойсистеме общественной организации, когда делокасается производственного процесса: неизбежнаяограниченность факторов производства;невозможность заранее знать условия, которымдолжно соответствовать производство;необходимость выбрать из огромного множестватехнологических методов, пригодных длядостижения заранее спланированных целей, те,которые в наименьшей степени противоречат этимцелям, то есть такие, при которых издержкипроизводства будут минимальными. В писанияхМаркса и Энгельса об этом нет и намёка. Израссказов товарищей, которым доводилось иногдаработать в конторах, Ленин знал о бизнесе, что таммного бумажной волокиты: записей, цифр. Так, онутверждает, что «учёт и контроль» – этоосновное условие организации и правильногофункционирования общества. Но учёт и контроль, –продолжает он, – «упрощён капитализмом дочрезвычайности, до необыкновенно простых,всякому грамотному человеку доступных операцийнаблюдения и записи, знания четырёх действийарифметики и выдачи соответствующих расписок»<V. I. Lenin, State and Revolution (Little Lenin Library, No 14,published by International Publishers, New York) pp. 83–84>. [Л.Мизес цитирует Ленина по довольно свободномупереводу на английский. В настоящем изданиицитата приведена по русскому оригиналу (см. ЛенинВ. И., Полн. собр. соч., т. ЗЗ, с. 101).]
Вот вам во всей её красе философия чиновника,занятого перекладыванием бумажек с места наместо.
Негодование «кузенов»
НА рынке, на который не воздействуют внешниесилы, существует тенденция перехода управлениясредствами производства в руки наиболееэнергичных людей. Как только человек или фирмадают себе послабление в усилиях как можно лучшеудовлетворить самые насущные из всё ещёнедостаточно удовлетворённых нужд потребителя,начинается растрата богатства, накопленногоболее удачливыми предшественниками. Часто этарастрата состояния начинается ещё при жизнисамого бизнесмена, когда его энергия ипредприимчивость начинают ослабляться подвлиянием возраста, усталости, болезни, а егоспособность учитывать непрерывно меняющуюсяструктуру рынка постепенно теряется. Чащесостояние проматывается нерадивыминаследниками. Если инертное и вялое потомствовсё же не совсем сходит со сцены и, несмотря насвою нерасторопность, сохраняет достаток, тотолько благодаря институтам и политическиммерам, которые были продиктованыантикапиталистическими тенденциями. Эти потомкиотходят от рынка, где невозможно сохранитьимеющееся богатство иначе, как приобретая еговновь каждый день в жёсткой конкуренции со всеми:с уже существующими фирмами и с новичками,«начинающими с нуля». Покупаяправительственные облигации, они прячутся под«крылышко» правительства, обещающего спастиих от превратностей рынка, где занерасторопность приходится расплачиватьсяпотерями. <В Европе до настоящего временибыла ещё одна возможность обезопасить богатствоот нерадивости или причуд владельца. Состояние,приобретённое на рынке, могло быть вложено вбольшие земельные владения, защищённые отконкуренции протекционистскими тарифами идругими законными мерами предосторожности.Передающиеся по наследству без права отчужденияпоместья в Великобритании и аналогичныевладения на континенте исключали возможности иххозяев распорядиться своей собственностью вовред наследникам.>
Однако есть семьи, в которых выдающиесяспособности, необходимые дляпредпринимательства, передавались от поколенияк поколению. Сын или внук, а иногда даже правнукможет оказаться равным своему предку или дажепревзойти его. Тогда состояние предка не тольконе теряется, но и умножается.
Такие случаи, однако, нечасты. Они привлекаютвнимание не только из-за своей редкости, но ипотому что люди, умеющие расширитьунаследованное дело, пользуются двойнымавторитетом: авторитет их предков умножаетсяуважением к ним самим. Такие «патриции», какиногда именуют их люди, не понимающие разницымежду сословным и капиталистическим обществом,часто совмещают в себе воспитание, утончённостьвкуса и изящество манер с умением иизобретательностью энергичного бизнесмена.Некоторые из них принадлежат к самым богатымпредпринимателям страны и даже мира.
Именно положение этих немногих, но самыхбогатых среди так называемых«патрицианских» семей мы должныпроанализировать, чтобы объяснить один феномен,играющий важную роль в современнойантикапиталистической пропаганде и еёизмышлениях.
Даже в удачливых семьях качества, требуемые дляуспешного ведения большого бизнеса, ненаследуются всеми сыновьями и внуками. Какправило, этими качествами обладают в каждомпоколении один, в лучшем случае, два члена семьи.Для сохранения благосостояния семьи важнопоручить ведение дел этим людям, остальные членысемьи будут при этом сведены до положенияпростых получателей доли прибыли. Формы такихдоговоров различны в зависимости отнациональных и местных законодательств.Действия их всегда одинаковы. Они делят семью надве группы: тех, кто занят ведением дел, и тех, ктоэтим не занимается.
Вторая категория состоит, как правило, из людей,тесно связанных с первой, которую мы предлагаемназывать «хозяева». Во вторую категориювходят родные и двоюродные братья «хозяев»,племянники, сёстры, овдовевшие свояченицы изоловки, двоюродные сёстры, племянницы и т. д.Назовём их «кузенами».
«Кузены» извлекают свои доходы из фирмыили корпорации. Им совершенно чужд бизнес и онине знают проблем, стоящих передпредпринимателем. Они воспитывались впрестижных интернатах и колледжах, где царит духвысокомерного презрения к примитивному«деланию денег». Некоторые из «кузенов»проводят время в ночных клубах и другихувеселительных заведениях, на скачках, играют вазартные игры, кутят или предаютсядорогостоящему разврату. Другие любительскизанимаются живописью, писательством, инымивидами искусства. Одним словом, большинство изних – праздные и никчёмные люди.
Конечно, всегда были и есть исключения из этогоправила, и достижения отдельных выдающихсяпредставителей группы «кузенов»значительно перевешивают скандальныечудачества их менее одарённых родственников –повес и транжиров. Многие известные писатели,учёные и государственные деятели были как разтакими «джентльменами без определённыхзанятий». Освобождённые от необходимостизарабатывать себе на жизнь каким-либо полезнымзанятием и независящие от чьей-либо милости, онистановятся распространителями новых идей.Другие, не обладая сами творческой способностью,становятся меценатами художников, которые немогли бы ничего создать, если бы не получалифинансовой поддержки и одобрения ценителей.Неоднократно подчёркивалась роль, которуюсыграли в интеллектуальном и политическомразвитии Великобритании состоятельные люди.Среда, в которой обитали и находили поддержкухудожники во Франции XIX века, была также le monde,«общество».
Однако нас не интересует ни беспутная жизньбогатых повес, ни заслуги других группсостоятельных людей. Наша тема – роль, которуюсыграла определённая часть «кузенов» враспространении учений, направленных науничтожение рыночной экономики.
Многие «кузены» убеждены, что с нимипоступили несправедливо, юридически закрепив ихзависимость от «хозяев» и семейной фирмы.Неважно, продиктовано ли соответствующеесоглашение волей отца или деда, подписано ли оносамими «кузенами» – они убеждены, чтополучают слишком мало, а «хозяева» – слишкоммного. Незнакомые с природой бизнеса и рынка, ониуверены – вслед за Марксом, – что капиталавтоматически «приносит доход». Они не видятоснования для того, чтобы члены семьи,занимающиеся ведением дел, получали больше их. Неудосуживаясь разобраться в балансах и счетахприбылей и убытков, они подозревают в каждомдействии «хозяев» зловещий умысел истремление обмануть их, лишив того, чтопринадлежит им по праву рождения. Отсюда –постоянные распри с «хозяевами».
Неудивительно, что «хозяева» часто теряюттерпение. Они горды сознанием того, что сумелипреодолеть препятствия, которые воздвигают напути большого бизнеса правительство и профсоюзы.Они прекрасно знают, что без их предприимчивостии энергии фирма давно развалилась бы или семьепришлось бы всё распродать с молотка. Онисчитают, что «кузены» обязаны отдаватьдолжное их заслугам и поэтому находят ихпретензии нелепыми и оскорбительными.
Семейные распри между «хозяевами» и«кузенами» касаются только членов клана. <«Лимузиныс шофёрами, одетыми в ливреи, подвозили серьёзныхдам к линии пикета, иногда для участия взабастовке против того самого бизнеса, которыйдавал средства, на которые содержались самилимузины». Eugene Lyons, The Red Decade, New York, 1941, p 186.>Но они выходят за пределы семейных отношений,когда «кузены», дабы посильнее досадить«хозяевам», примыкают кантикапиталистическим группировкам ифинансируют различные «прогрессивные»мероприятия. «Братья» с удовольствиемподдерживают забастовки даже на тех заводах,которые являются источником дохода для нихсамих.
Хорошо известно, что большинство«прогрессивных» журналов и многие«прогрессивные» газеты полностью зависят отсубсидий, щедро поставляемых «кузенами». Онифинансируют прогрессивные университеты иинституты «социальных исследований», атакже деятельность различных коммунистическихпартий. В качестве такого рода «гостинныхсоциалистов» и «салонных большевиков» онииграют важную роль в «пролетарской армии»,борющейся против «мрачной капиталистическойсистемы».
Коммунизм на Бродвее и в Голливуде
МНОГИЕ из тех, кому капитализм обеспечилприличный доход и досуг, стремятся кразвлечениям. Толпы зрителей устремляются втеатры. Большие средства вкладываются вшоу-бизнес. Доходы популярных актёров идраматургов исчисляются шестизначными цифрами.Они живут в напоминающих дворцы домах сбассейнами. Они меньше всего похожи на «людей,живущих впроголодь». И, тем не менее, именноГолливуд и Бродвей, всемирно известные центрыиндустрии развлечения, являются рассадникамикоммунизма, фанатичных приверженцев советскойсистемы можно найти среди писателей и актёров.
Предпринималось немало попыток объяснить этоявление. В каждом из объяснений есть доля правды.Однако ни одно из них не учитывает основнойпричины, толкающей героев сцены и экрана в рядыреволюционеров.
При капитализме материальный успех зависит оттого, как будет оценено конкретное достижениечеловека всемогущим потребителем. В этом смыслемежду услугами, оказываемыми промышленником илипродюсером, актёром, драматургом, нетсущественного различия. Но осознание своейзависимости от публики не даёт людям, занятым вшоу-бизнесе, такой уверенности в завтрашнем дне,какую испытывает промышленник, поставляющийпотребителю нечто более осязаемое.Производитель материальных товаров знает, чтоего товар покупается благодаря некоторымфизическим качествам. Он вполне уверен, что еготовар будет и впредь пользоваться спросом, покапотребителю не предложат что-нибудь лучше идешевле, так как маловероятно, чтобы потребности,удовлетворяемые данным товаром, изменились вближайшем будущем. Дальновидный предпринимательможет в какой-то степени предсказать спрос натовары. Он может смотреть в будущее сопределённой уверенностью.
В индустрии развлечений дело обстоит иначе.Люди жаждут развлечений, потому что им скучно. Аничто не наводит такой скуки, как приевшиесяразвлечения. Сущность индустрии развлечений вразнообразии. Клиент восхищается больше всегоновым и поражающим. Он капризен и непредсказуем.Что вчера вызывало восторг, сегодня вызываетпрезрение. Звёзды сцены или экрана всегда живут встрахе перед своенравностью публики. Они однаждыпросыпаются богатыми и знаменитыми, а на другойдень уже забыты. Они прекрасно сознают, чтоцеликом зависят от капризов толпы, жаждущейразвлечений, и поэтому всегда испытываютбеспокойство. Как ибсеновский архитектор, онибоятся пока ещё неизвестных новичков, энергичноймолодёжи, которая оттеснит их и переманит к себепублику.
Ясно, что устранить причину этого беспокойстваневозможно, поэтому такие люди готовы хвататьсяза соломинку. Коммунизм, думают они, принесёт имосвобождение. Разве эта система не делаетчеловека счастливым? Разве не заявляютвыдающиеся люди во всеуслышание, что все бедычеловечества порождены капитализмом и исчезнутс приходом коммунизма? Да и разве сами они не людитруда, товарищи всех трудящихся?
Можно предположить, что никто из голливудскихили бродвейских коммунистов никогда не изучалработ социалистических идеологов, а тем болеесерьёзно не знакомился с исследованиямирыночной экономики. Но именно данноеобстоятельство даёт этим блестящим танцовщицами певицам, писателям и постановщикам комедий,продюсерам фильмов и авторам песен страннуюиллюзию, что мучающие их заботы и печалиисчезнут, стоит только экспроприироватьэкспроприаторов.
Многие критикуют капитализм за низкопробностьпроизведений, предлагаемых индустриейразвлечений. Это утверждение не лишенооснований. Но важно отметить, что ни однасоциальная группа так не ратовала за поддержкукоммунизма, как люди, занятые в производстве этихсамых низкопробных пьес и фильмов. Когда будущийисторик станет искать те маленькие, нозначительные факты, которые И. Тэн высоко ценилкак исходный материал, он должен обязательноупомянуть ту роль, которую сыграла вамериканском движении радикалов самая известнаяв мире артистка стриптиза <Lyons Е., Ibid., р.293>. [Тэн Ипполит (1828–1893) –французский литературовед, философ и историк.Тэн утверждал, что предметом научного познанияявляются лишь события, отношения и факты,«хорошо подобранные и тщательно описанные».]