Эска, у тебя нет времени на твое обычное самобичевание. Твой враг приближается.
Трис повторил мысль моего ужаса:
— Обычно я люблю хорошо подумать, мама, но сейчас не самое подходящее время. Нам сражаться или спасаться бегством?
— Ни то, ни другое. Но мне действительно нужна твоя помощь, Трис.
Врожденная некромантия. Магия, которую мне привили так давно. Железный легион сделал то же самое с Трисом. В своей безумной попытке повторить то, что он сделал с Джозефом и со мной, он ввел Ви биомантию, а Трису — некромантию. У Триса, как и у меня, была врожденная некромантия, и мне нужна была его сила, чтобы объединить ее с моей собственной.
Армия Тора рвалась вперед, увеличивая скорость — мы были так близко, что бежать было уже некуда. Я слышала, как мои солдаты бормотали о последней битве, о том, чтобы уничтожить как можно больше врагов, прежде чем те одолеют нас. К черту это! Пришло время изменить ход событий.
Я посмотрела на Триса, оттащила его взгляд от надвигающейся на нас силы. «Ты чувствуешь их под нами, так?» — спросила я.
Мой сын нахмурился, потом кивнул.
— Позови их. Помоги мне позвать их. Я больше не могу их контролировать, они слишком далеки от созданного мной проклятия, но они придут. В конце концов, они мои. — Мое наследие. Мое проклятие.
Глаза Триса расширились, когда он понял, о чем именно я прошу. Затем мы приступили к делу. Нельзя было терять ни минуты. Я обратилась к своей врожденной некромантии, почувствовала, что Трис делает то же самое рядом со мной, и воззвала к мертвым. Умоляла их встать. Потребовала этого. Королева-труп и ее Жнец воззвали, и, когда наши враги ринулись на нас, требуя наших голов, мои дети откликнулись.
Сначала было почти тихо, приглушенно. Несколько хриплых, гортанных криков, совершенно непохожих на те, что требовали крови. Некоторые факелы исчезли, погасли. Я не думаю, что солдаты Тора осознавали, в какую ловушку они попали, до тех пор, пока петля не затянулась на их шеях, и зомби не вырвались из земли.
Паника накатывалась волнами. Сначала в тылу колонны воцарился беспорядок. Зомби высыпали из ям в земле. Окровавленные, сочащиеся кровью пальцы ломались о каменистую почву, когда они выползали из ям, но мертвых не волнуют раны и боль. Их не волнует ничего, кроме приказа, который я отдала им десятилетия назад. Убейте их всех. Распространите проклятие. Некоторые были одеты в лохмотья, разлагающиеся полоски ткани, напоминающие о тех, в которые кутались гули. На других была более свежая одежда, что указывало на то, что они были прокляты совсем недавно.
Они набросились на солдат Тора, царапаясь, кусаясь, нанося удары кулаками, волоча их за собой. Солдаты запаниковали, попытались обнажить оружие, пустить в ход копья. Они кололи, рубили, пинали, пытались убежать. Солдаты врезались друг в друга. Факелы упали и погасли под ногами. Мужчины и женщины падали, увлекаемые зомби или спотыкаясь в давке. Многие так и не смогли подняться.
Все больше и больше зомби поднималось из-под земли, привлеченные мной и Трисом. Они не понимали этого, но знали только, что их призвали. И здесь была добыча. Нужно было забрать новые жизни.
Солдаты Тора отбивались, сбиваясь в панические группы, отгоняя мертвецов щитами, пока копейщики наносили им удары. Зомби получали раны, которые свалили бы с ног живого, но продолжали сражаться, несмотря ни на что, бросаясь на щиты, обрушивая их, ломая зубы о броню, выкалывая большими пальцами глаза. Крики перешли в визг. Боль и ярость смешались в тошнотворный шум. На меня нахлынул горький страх, меня затошнило, рот наполнился слюной. Сссеракис хорошо питался.
По мере того, как все больше мертвецов устремлялось вперед, передовые ряды солдат Тора, наконец, осознали, что происходит. Они попытались повернуть назад, но были атакованы сзади. Пламя осветило долину, когда пироманты использовали свои Источники, чтобы превратить зомби в тлеющие костры. Огонь — слабое оружие против мертвых. Он делает их более опасными, пока пламя не поглотит слишком большую часть их тел. Многие солдаты Тора умерли от ожогов, когда их схватили пылающие зомби.
Я видела, как Рихтер си По ехал впереди армии, отчаянно пытаясь обуздать свою лошадь, которая металась из стороны в сторону. Я думаю, он пытался выстроить свою кавалерию для атаки, но для этого не хватило места. Две лошади подобрались слишком близко к одной из дыр и исчезли с двойным криком человека и животного. Погибли. Мертвецы хлынули вперед, врезаясь в кавалерию. Рихтер размахивал мечом направо и налево, меч потрескивал от магической энергии. Он, должно быть, убил дюжину моих зомби, прежде чем оборванная женщина в остатках синего платья вонзила зубы ему в лодыжку. Он закричал, ударил ее ножом в голову, но было уже слишком поздно. После этого краткого сбоя в концентрации и ругательств, здоровенный мужчина-зомби в тяжелом кузнечном фартуке, кроме которого на нем ничего не было, стащил Рихтера с лошади. Он был последним, кто видел Рихтера си По. По крайней мере, живым.
Я наблюдала за всем этим вместе с Трисом, стоявшим рядом со мной, и моими немногочисленными солдатами из Йенхельма, столпившимися позади и смотревшими в ужасающем молчании. Страх перед резней лишил их радости победы. Отряд Тора оказал героическое сопротивление. Многие сумели отступить. Другие сражались до последнего. Как только кто-нибудь умирал, число зомби росло. Хотя, признаюсь, я думаю, что солдаты убивали столько же, сколько и теряли.
— Вот и все, мама, — сказал Трис, шагая вперед, воодушевленный этой бойней. Я думаю, он воспринял это как победу, но в ту ночь никто никого не победил. Огонь, отражавшийся в его глазах, придавал ему безумный вид. — Мы можем гнать зомби впереди себя до самого Тора. Мы можем, наконец, закончить войну, раз и навсегда.
Мертвые не боятся. Живой и запуганный враг гораздо полезнее.
— Закончить войну, — тихо сказал я, размышляя. — Ты имеешь в виду, уничтожить целую страну. И что тогда? — У меня не хватило духу разозлиться на него. Трудно разозлиться, когда чувствуешь себя таким бесчувственным, а наблюдение за резней такого масштаба всегда лишало меня чувств.
— Тогда мы победим. Наконец-то Ви будет отомщена.
— Ви? Ты думаешь, это из-за Ви? — Я покачала головой и сделала несколько шагов вниз по долине к месту сражения.
Несколько небольших групп солдат все еще держались, но их было значительно меньше. Многие бежали, за некоторыми гнались мертвецы. Огромные орды зомби бродили повсюду, без всякого направления. Трис был прав. Мы больше не могли их контролировать, но я чувствовала их, и мы, безусловно, могли подтолкнуть их в направлении Тора. Его план был ужасен, но он мог сработать.
— О чем ты говоришь? Конечно, это о Ви. — Трис повернулся ко мне с искаженным от ярости лицом.
— Это, — закричала я, махнув рукой на бойню в долине под нами. — Не имеет никакого отношения к Ви. Все, кто имел какое-либо отношение к ее смерти, уже мертвы.
— Откуда ты можешь знать…
— Потому что я их убила, — крикнула я ему. — Я пыталась помириться с Тором, да, но не думай, что я простила людей, убивших твою сестру. Я убедилась, что все, кто приложил руку к ее смерти, были убиты. Я просто сделала это тихо. — Я воспользовалась контактами Имико. И она, конечно, знала. Я сделала ее соучастницей.
Трис уставился на меня, открыв рот. Я не могла сказать, был ли это ужас, гнев или разочарование.
— Значит, речь идет о том…
— Речь идет о том, чтобы положить конец этой дурацкой гребаной войне, чтобы мы могли сосредоточиться на том, что действительно важно, Трис. Оглянись вокруг. Посмотри вверх, посмотри вниз. Подумай о Полазии, разрушенной. Подумай о Юне, утонувшем. Подумай обо всех тех людях, которые прямо сейчас стекаются в Йенхельм, потому что им не хватает света, чтобы выращивать урожай. Потому что земля разверзается под их домами. Потому что море затопило сушу и унесло их жизни прочь. Потому что зомби и Про́клятые выползают из глубин и творят вот это. — В заключение я указала на бойню в долине внизу.
Трис нахмурился. Это было сосредоточенное выражение лица, которое я так хорошо знала. Он наморщил лоб, правый уголок рта чуть приподнялся. Он все еще был моим сыном, и не важно, сколько крови натекло на его ботинки.
— Это сделала твоя сестра, — сказала я. — Это сделала Сирилет. И ей нужна наша помощь, чтобы это исправить. Твоя война ничего не значит, Трис. Ви отомщена. Твоя сестра. Твоей живой сестре нужна твоя помощь. И я тоже так думаю. — Это его задело. Не важно, что я, возможно, подвела его, подвела всех своих детей, по крайней мере, в одном я поступила правильно. Я привила им понимание важности семьи. Защищать тех, кого ты любишь, от опасности, мстить за них, когда они погибают. И, самое главное, быть рядом с ними, когда они больше всего в тебе нуждаются.
Трис медленно кивнул:
— Угроза из Подземного мира, мама. Она реальна, так?
Я уже устала поправлять людей. Казалось, что в те дни все называли Севоари Подземным миром.
Другой Мир, Подземный мир. Не имеет значения, как вы его называете. Ваше имя не что иное, как попытка дистанцироваться от него. Могу ли я показать ему правду?
Я кивнула:
— Сделай это.
— Сделай что?
Моя тень закипела рядом со мной, увеличиваясь так быстро, что ни у меня, ни у Триса не было времени среагировать. Только что мы стояли в начале долины, земля вокруг нас горела, за нашими спинами были войска, внизу шла резня. Затем скудный свет погас, и нас поглотила тьма Сссеракиса.
— Что за хрень, мама? — Трис в шоке зашатался, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, но ничего не видя.
Я потянулась и схватила его за руку лапой.
— Постарайся не слишком сильно двигаться, Трис. Ты все еще в начале долины. Это всего лишь… — Я попыталась вспомнить слово, которое Сссеракис употребил так давно.
— Это мысленный конструкт.
Трис вздрогнула.
— Что это было? Это была ты, мама?