Сирилет медленно приходила в себя, моргая затуманенными глазами, нетвердо держась на ногах. Она ничего не помнила после того, как села с этой проклятой шкатулкой. Я рассказала ей, что Джинны сделали с ней, что они заставили сделать Триса, и что я дала им в обмен на их помощь. Думаю, она сразу поняла, чего мне это стоило.
Аэролис и Тертис немедленно покинули До'шан, но они обещали вернуться. Они заверили меня, что город будет там, где мне нужно, и когда нужно. Когда они пронеслись по небу, на побережье Иши обрушился сильный дождь, и я увидела, что оно почернело от пыли и мусора. Может, они и были ублюдками, но Джинны сдержали свое слово. Они уже работали над тем, чтобы устранить, насколько это было возможно, последствия разрушений. Это не будет быстрым или легким, и я опасалась, что многое уже никогда не станет прежним, но я почувствовала это, как дуновение ветра. Под их опекой Оваэрис не развалится. В конце концов, они наши боги. Дерьмовые боги, может быть, но, честно говоря, у них был дерьмовый образец для подражания.
Как только Сирилет пришла в себя, я подошла к Трису. Я попыталась утешить его, но он отстранился от меня, покачав головой. Он придет в себя. Я слишком хорошо понимала, какой гнев и отвращение он испытывает. Это разъедало его изнутри, высасывало радость из окружающего мира и заменяло ее горькой яростью. Это пройдет. И я ничего не могла для него сделать, кроме как быть рядом, когда он сломается от сдерживаемого напряжения.
Я перенесла нас обратно в Ишу. К счастью, жители деревни не вернулись в свои горящие дома. Это было хорошо. Я не уверена, что Трис смог бы справиться с ненавистью в их глазах. Я думаю, он, наконец, начал понимать, каково это — быть моим сыном.
Мы вернулись в Йенхельм успешным, но побитым трио. Я выдала одну вещь, один секрет, который поклялась никогда не раскрывать. И, самое худшее, я знала, что никогда не заплачу за это. За это должны были заплатить жители Иши. Боги без колебаний отдадут их жизни, чтобы возродиться.
Во дворце Йенхельма царила странная атмосфера. Это было похоже на праздник. Я не думала, что перемены Джиннов могли произойти так быстро. Когда Трис ускользнул, чтобы найти таверну, где можно было бы утопить горе, а Сирилет направилась в тронный зал, чтобы посмотреть, что требует ее внимания, я дала им уйти и спросила проходившего мимо слугу, что происходит.
Женщина низко поклонилась мне, на мой взгляд, слишком низко.
— Пария, — произнесла она с благоговением в голосе. — Парагон совершает свое паломничество.
Я чуть ли не бегом бросилась в храм Джозефа, но обнаружила, что там никого нет. Стопка одеял исчезла, столы и стулья убрали, деревянная платформа была пуста. Джозеф, его последователи, его странные каменные создания — все исчезли. Я побежала к воротам дворца и оказалась в тусклом утреннем свете. Даже с вершины холма я не смогла увидеть Джозефа или кого-либо из его последователей.
Я вышла на тропинку, посмотрела по сторонам, взглянула в сторону города Йенхельма, но нигде не было видно моего друга. У моего лица прожужжало насекомое, и я отмахнулась от него. Оно сердито метнулось вниз, и я увидела, как оно нырнуло в цветок, распустившийся посреди дорожки. Цветок был не один. Повсюду вокруг меня из-под земли пробивались новые побеги травы, распускались цветы, несмотря на отсутствие солнца. Дорожка из травы и цветов спускалась с холма вдоль главной улицы, ведущей от дворца.
— Сссеракис, крылья.
Теперь, когда джинны исправляют твой мир, пришло время нам разобраться с Норвет Меруун, Эска. Нам нужно заручиться поддержкой других лордов Севоари. Особенно сейчас, когда враг захватил Лодоса.
— Мы сделаем это, — пообещала я. — Отдай мне мои крылья, Сссеракис. — Они выросли у меня из-за спины, огромные теневые крылья, и Сссеракис отдал мне контроль над ними. Я подпрыгнула в воздух и изо всех сил взмахнула ими, подняв нас в небо. Отсюда открывался великолепный вид на город Йенхельм, и с этой высоты я смогла проследить путь расцветающей жизни вплоть до западных окраин. Там я увидела большую процессию из сотен людей и дюжин вьючных животных. Они покидали Йенхельм и, судя по пожиткам, которые они несли, не собирались возвращаться. Даже с высоты я заметила Джозефа во главе их.
Я заскользила на крыльях тени и приземлилась на окраине города как раз в тот момент, когда Джозеф миновал последнее деревянное здание. Он заметил меня и ухмыльнулся. Несмотря на холод, на нем почти ничего не было надето, только свободные штаны, легкая рубашка и, поверх нее, ниспадающая до бедер туника с короткими рукавами. Его ноги были босы, вокруг него цвели трава и цветы. С каждым шагом в том месте, где его ступни касались земли, появлялось все больше жизни. Биомантия, вышедшая из-под контроля, приносила новую жизнь в мир от одного его прикосновения. Было ли что-то удивительное в том, что люди начали относиться к нему как к новорожденному богу? Маленькие каменные существа, которых он создал и назвал своими детьми, ковыляли за ним, пробираясь сквозь растущую траву. За ними следовали его последователи. Некоторые из них ахнули, увидев меня, другие поклонились. Среди них пронесся ропот. От всего этого пахло мистикой. Мне было плевать на последователей Джозефа, но было грустно видеть его самого.
Джозеф шагнул мне навстречу, как раз в тот момент, когда Сссеракис сложил крылья у меня на плечах. Казалось, он светился, словно освещенный изнутри яростным светом, проникавшим сквозь его кожу. Жизнь вылезала из-под земли вокруг него, и он излучал силу, какой я никогда раньше не видела. Это был не Ранд, не Джинн и не Железный легион. Кем бы ни стал Джозеф, это было нечто иное. Нечто такое, чего мир никогда раньше не видел. Дикая магия Источников, заключенная в человеке.
— Ты пришла, чтобы не дать мне уйти? — с улыбкой спросил Джозеф.
Я на мгновение спросила себя, смогу ли, потом покачала головой. «Я не буду тебя останавливать, — сказала я. — Но я прошу тебя остаться». Я вдруг снова почувствовала себя девочкой, которая тащит Джозефа по коридорам академии, умоляя его присоединиться ко мне в моих приключениях.
Йозеф нахмурился и отвел взгляд.
— Я не думаю, что смогу, Эска. Это место слишком… твое. Вас всех. Мне нужно найти место, которое будет моим.
Недостаточная причина. Я хотела, чтобы он остался, нуждалась в нем. Я знала, что, с тех пор как вернулась, провела с ним не так уж много времени. Я была слишком занята своими детьми, пытаясь спасти Оваэрис. Опять оправдания. Я была слишком напугана, чтобы приближаться к нему. Он изменил мой возраст, говорил о бессмертии и источал дурные предчувствия. Я была напугана и из-за этого избегала его.
Я не хотела, чтобы он уходил. Я не хотела, чтобы он покидал меня. Только не снова. Я знаю, это эгоистично, но я надеялась воссоединиться с Джозефом. По-настоящему воссоединиться с молодым человеком, которого я когда-то знала. Но его больше не было рядом. Джозеф уже не был тем молодым человеком, как и я не была той молодой женщиной, которой была когда-то. Мы стали слишком далеки друг от друга, слишком разными. Мы всегда будем связаны, и не предсказаниями или каким-либо мистическим пророчеством. Не магией Источников или тем, что с нами сделали. Нас связывали общие воспоминания, люди, которыми когда-то были. Пахты называют это душа-связью, и я искренне верю, что между Джозефом и мной она есть. Независимо от того, насколько велико расстояние между нами и что могли бы сказать жители Оваэриса.
— Куда ты пойдешь? — спросила я.
— Не знаю, — сказал Джозеф. — Думаю, в этом-то все и дело. Я посмотрю, куда меня приведут мои ноги. Мне нужно пространство, чтобы стать собой. Тебе тоже, Эска. Я не думаю, что кто-то из нас сможет стать тем, кем нам нужно стать, рядом с другим.
Я фыркнула, отчаянно ища способ заставить его остаться, каким бы эгоистичным это ни было.
— Там опасно. Там…
— У нас все будет хорошо. — Он сделал шаг вперед, и земля вокруг него ожила. — Мне нужно идти, Эска.
Джозеф отступил в сторону, затем прошел мимо меня. Он уходил, а я ничего не могла поделать. Это было невыносимо, и все же я готова была это вынести. Я посмотрела вниз и увидела, как жизнь расцветает с каждым шагом Джозефа, но ничто из этого не достигало моих ног. Я стояла на голой земле. Каким-то образом я это сделала, оттолкнула его, и теперь он уходил.
— Это не твоя вина, Эска, — сказал Джозеф, словно прочитав мои мысли. Я не повернулась, чтобы посмотреть на него. Его маленькие дети-камни пронеслись мимо меня, радостно кувыркаясь в траве и прыгая друг на друга, как играющие щенки. Потом мимо меня прошли и последователи Джозефа. Некоторые прошептали слово Пария, другие склонили головы.
— Пожалуйста, Эскара, — сказал Джозеф. — Знай, что я люблю тебя и всегда буду любить. Что бы ты ни помнила, я…
Я подпрыгнула в воздух, используя кинетический толчок о землю, чтобы набрать высоту. Мои крылья выросли за спиной, и я позволила Сссеракису унести нас прочь. Я не могла смотреть сквозь слезы — в них отражался мой шторм.
Глава 26
Севоари — очень странное место. Здесь нет ни солнца, ни луны, ни звезд. Небо пустое и серое. Есть облака, иногда идет дождь, но по большей части на небе ничего нет. И все же здесь светло. Я так и не смогла определить, откуда берется свет, и поэтому могу только сказать, что он существует. Это не резкий, обжигающий свет Оваэриса, а более мягкий, размытый свет, который светит повсюду, но никогда не сияет. Джинны создали Другой Мир на пике своего могущества, и этот мир является свидетельством их могущества, поскольку он нарушает так много законов, управляющих Оваэрисом. Как и те существа, которые называют это место своим домом.
Я открыла портал в малом разломе под Йенхельмом и шагнула в Севоари. Я сразу почувствовал себя сильнее и встала прямее. Мне показалось, что сила тяжести ослабла.
— Мне больше не нужно прятаться, чтобы сохранить силы, — сказал Сссеракис, когда моя тень сформировалась в фигуру рядом со мной, смутно напоминающую землянина. —