Мы двинулись дальше. Ветер дул то в одну, то в другую сторону, обдавая нас холодом, пытаясь сорвать купола. Честно говоря, удивительно, что могут сделать люди, если дать им достаточно времени и силы воли, чтобы приспособиться к природе. Люди, которые жили здесь, научились строить свои дома так, чтобы уцелеть в самых суровых условиях, которые я когда-либо видела. По крайней мере, я предполагала, что там жили люди. Я видела только одного, и, учитывая, насколько он был пушистым, это мог быть небольшой медведь.
Ответ на мой вопрос я получила мгновение спустя, когда мы оказались в окружении. Я не могу сказать, откуда они взялись. Мы шли, а затем над нами сомкнулись тяжелые сети, притягивая нас к земле и опутывая наши конечности. Я уже собирался сжечь сеть и с ревом подняться, чтобы отомстить, когда увидела копья. Я могла бы сбежать, но потребовалась бы только пара легких ударов, чтобы убить Сирилет и любого другого.
Их было около пятидесяти, все они были одеты в просторные меха, и только глаза у них были открыты. Они говорили на языке, которого я никогда раньше не слышала, и двигались проворно, освобождая каждого из нас от сетей и связывая наши запястья веревкой. Когда они связали мою, я позволила лапе исчезнуть, освободив руку, а затем Сссеракис восстановил мою лапу. Они повторили попытку с тем же успехом. Один из наших похитителей что-то крикнул мне. Я сверкнула на него глазами.
— Мама, — в голосе Триса послышался упрек, и, оглянувшись через плечо, я увидела, что он стоит рядом с Сирилет. Моя дочь обмякла, ее руки были связаны, глаза закрыты. Она больше не дрожала.
В третий раз я позволила им связать мои запястья и не стала снимать веревки. Они привели нас в один из самых больших куполов, и я увидела то, чего не замечала раньше. Там были пара стульев, небольшая раскладушка, несколько шкафчиков, но самым важным была винтовая лестница, вырубленная во льду и ведущая в сердце ледника. Наши похитители повели нас вниз. Трис шел впереди Сирилет, поэтому, когда она споткнулась в первый раз, он хмыкнул, подхватил ее на спину и нес остаток пути вниз.
Лестница привела нас в обширную пещеру, которая сияла лазурным светом. Со всех сторон нас окружал лед, но воздух внизу не был колючим или ледяным. Было, конечно, холодно, но не настолько, чтобы обитатели были вынуждены кутаться в меха. На самом деле пещера была полна людей. Это был город, для которого у меня не было названия. Дома и сооружения были деревянными, вбитыми прямо в лед на дне пещеры. Здесь не было упорядоченных улиц, но большой проход вел прямо через центр пещеры. У каждой из четырех стен была большая арка, вырубленная прямо во льду, ведущая в другую пещеру. Город, такой же огромный и населенный, как и любой другой на Ише, был построен подо льдом. Я никогда не могла себе представить ничего подобного.
Наши похитители остановились, вынудив нас остановиться вместе с ними. Я немедленно сбросила свои путы и подошла к Сирилет, заключив ее в объятия. Я призвала свой Источник пиромантии и разжигала огонь внутри себя до тех пор, пока моя кожа не загорелась, как в лихорадке. Сссеракис сжался в крошечный комочек, прячась от бушующего внутри пламени, но ужас не жаловался. Я чувствовала его беспокойство за Сирилет, как отражение своего собственного. Моя дочь слегка пошевелилась у меня на руках и снова начала дрожать. Я решила, что это хороший знак.
Одна из наших похитительниц откинула капюшон, обнажив светло-коричневую, обветренную кожу. Ее волосы были такими же черными, как у меня, и на мгновение мне показалось, что она похожа на мою собственную мать. Я всегда знала, что моя мать родом не из Иши, но теперь мне пришлось задуматься, откуда она. Действительно ли во мне течет как кровь Ролшша, так и Оррана? Женщина рявкнула что-то на своем грубом языке.
— Мы здесь, чтобы увидеть вашу королеву, — сказала я, все еще крепко прижимая Сирилет к своему пылающему телу. — Лесрей. Алдерсон. Королева. — Почему, когда мы сталкиваемся с проблемами в общении, мы говорим громче и медленнее? Судя по замедлившемуся лаю нашей похитительницы, она делала то же самое.
В конце концов грубый мужчина, чьи меха с трудом сдерживали его, рванулся вперед, расталкивая воинов Триса, чтобы добраться до меня. Трис встал у него на пути, но быстро обнаружил нож, приставленный к его горлу. Он медленно попятился, а этот негодяй схватил меня за руку и оттащил от Сирилет. Моя дочь тут же упала. Я подумала было о драке, но мы оказались в дерьмовой ситуации, и, если нас всех убьют, это сделает ее еще более дерьмовой. Здоровяк потащил меня прочь, а остальная часть моей группы пришла в движение и встала на деревянную платформу, висевшую на веревках, ведущих до самого потолка пещеры.
Здоровяк потряс меня за руку, и я обратила на него свой сверкающий взгляд. «Сделай это еще раз», — подзадорила я его.
— Королева, — сказала женщина, которая напомнила мне мою мать. — Алдерсон. Ты, Королева-труп.
Твоя репутация распространяется даже подо льдом, Эска. Должны ли мы сражаться?
Я оглядела пещеру. Большинство жителей занимались повседневными делами, которые, вероятно, делают люди, живущие в леднике. Шили меха, потрошили рыбу, ухаживали за стаей тявкающих собак.
— Нет, — сказала я. — Мы здесь для того, чтобы заключить союз. Убийство редко бывает хорошим вступительным ходом.
Женщина как-то странно посмотрела на меня, затем повернулась и зашагала прочь, помахав через плечо. Здоровяк пошел за ней, схватив меня за руку и снова заставив двигаться.
Когда меня уводили, я оглянулась через плечо и увидела, как Хранители Источников машут руками в воздухе рядом с моими детьми и воинами Триса. Вокруг них образовалась ледяная клетка, окружив их со всех сторон. Мгновение спустя платформа начала подниматься в воздух, подтягиваемая веревками и блоками. Часть потолка пещеры открылась, и платформа поднялась в нее, снова подставив моих людей безжалостному холоду и ветру.
Как долго наша дочь сможет продержаться там?
Я стиснула зубы, но ничего не ответила. В этом не было необходимости. Мы оба знали, что недолго.
Глава 31
Что бы там ни думали люди, я не злая женщина. Я не получаю удовольствия от боли, ни на одном конце уравнения, ни на другом. Я неравнодушна к страданиям. Но когда мне предлагают выбирать между моими друзьями и семьей и какими-то случайными подонками, которых я никогда не встречала, я каждый раз выбираю тех, кого люблю. Ну, каждый раз, кроме одного.
Мои похитители вели меня неторопливым шагом, уделяя время тому, чтобы поприветствовать некоторых из тех, мимо кого мы проходили. Я не могла понять, что они говорили, но это звучало весело. Пару раз я заметила, что грубый человек смотрит на меня с легкой улыбкой на лице, и догадалась, что небольшие задержки были преднамеренными. Мои люди и мои дети, были в опасности на поверхности, попав в ловушку суровой стихии. Это была гребаная тактика — использовать жизни тех, кого я любила, чтобы я стала более сговорчивой. Приятно было видеть, что Лесрей, мать ее Алдерсон совсем не изменилась.
Они отвели меня в другую пещеру. Здесь пахло домашним скотом, в воздухе стоял тяжелый запах навоза. Я увидела, как кровь стекает по желобку, прорезанному во льду, и вытекает наружу через одну из стен пещеры. Вонь подсказала мне, что где-то здесь есть бойня. Я также слышала постоянный лязг металла о металл. Неподалеку работала кузница. Мне показалось странным, что они могли поддерживать огонь в кузнице, будучи заключенными в лед, но все в этом городе было странным.
Я наполовину ожидала, что они приведут меня в какой-нибудь величественный дворец, построенный во льду. Я бы не удивилась, увидев, как Лесрей сидит на ледяном троне, властно смотрит на меня вниз и злорадствует, как в детстве, каждый раз, когда она побеждала меня. Каждый раз она чуть не убивала меня. Вместо этого мои похитители привели меня к деревянному зданию, расположенному у дальней стены пещеры. Я услышала лай собак и увидела огромного волка, развалившегося на льду снаружи. Я предположила, что это было что-то вроде псарни.
Они собираются скормить тебя собакам?
— Это было бы впервые, — призналась я Сссеракису.
Женщина бросила на меня странный взгляд, затем нырнула в псарню. Здоровяк продолжал крепко держать меня за руку. Вокруг были и другие люди, но никто из них не был похож на воинов. Одни ухаживали за волками, другие толкали тележки. Мимо прошла женщина, на которой не было ничего, кроме тяжелого фартука, руки у нее были по локоть в красных пятнах, она бросила волку костец, затем повернулась и ушла. Волк немедленно принялся грызть костец.
Лесрей Алдерсон вышла из псарни, болтая на том же языке, что и ее подданные. На ней было платье цвета слоновой кости, доходившее ей до лодыжек, легкая меховая шубка и странная фарфоровая маска на правой стороне лица. Она бросила на меня быстрый взгляд, затем продолжила разговор со своей помощницей, которая спокойно делала пометки на бумажном свитке. Другая моя похитительница встала между мной и Лесрей и пристально смотрела на меня. Я ждала. Терпеливо. Или так терпеливо, как только могла. На самом деле я не отличаюсь терпением. Возможно, я зарычала достаточно громко, чтобы волк даже поднял голову. Моя дочь была на поверхности, замерзая насмерть, пока разыгрывался этот глупый гребаный спектакль.
В конце концов Лесрей закончила рассказывать все своей помощнице и обратила все свое внимание на меня.
— Эскара, — сказала она хриплым голосом, как будто надышалась дымом. — Почему ты здесь?
Чтобы отрывать от тебя конечность за конечностью. Чтобы заставить тебя желать смерти, как ты делала со мной столько раз за эти годы. Чтобы отплатить тебе за мучительное детство. Внутри меня кипел гнев. Я долгое время лелеяла обиду на Лесрей Алдерсон. Но я не стала действовать в соответствии с ними. Я подавила их, проглотила. Это были мелочи, и моя потребность была намного больше, чем мой детский гнев.
— Создать альянс, — выдавила я из себя.