Я сложила крылья и устремилась к Бьющемуся сердцу. Я позволила разгореться своему шторму, использовала Источник дугомантии, чтобы напитать его, и создала вокруг себя потрескивающий щит из молний. Я соединила кинемантию и пиромантию в стрелу фиолетового огня. Я стала наконечником копья, направленным в сердце нашего врага. Я — гребаное оружие! В последнее мгновение я собралась с духом и глубоко вонзилась в гнилую плоть монстра.
Норвет Меруун закричала в панике. Ее биение превратилось в быстрый барабанный бой, каждый удар увеличивал ее массу. Я оттолкнулась изо всех сил, которые у меня были, соединяя свой шторм с кинетической силой. Я неслась через ее плоть, и она чернела вокруг меня, тая и шипя под моим натиском. Во все стороны от меня летели молнии. Кинетический пузырь, который я создала вокруг себя, сдерживал пульсирующую плоть. Кровь ручьями текла по фиолетовой дымке.
Вот!
Сердцевиной Норвет Меруун действительно было сердце. Изогнутый розовый орган, похожий на множество веревочек, связанных в беспорядочный узел. Яркие цвета струились вдоль каждой нити, и сердце билось быстрее. Ее плоть давила на мой щит, сокрушая его. Вдоль туманного барьера образовались трещины. Я выбросила руку и создала второй барьер внутри первого как раз в тот момент, когда первый барьер взорвался во вспышке энергии. Плоть врага немедленно хлынула в свободное пространство, давя на меня.
— Ты должен сделать это сейчас, Сссеракис, — прорычала я. — Быстро.
Мой ужас несколько мгновений молчал. Тогда соберись с силами, Эска.
Мой желудок взорвался от боли. Ножи выскочили наружу, выпотрошив меня изнутри, огонь полыхнул, расплавляя мой позвоночник. Я пошатнулась от боли, упала на колени и закричала. Сссеракис закричал вместе со мной, но в гневе и ярости. Мой ужас привлек всю силу, которую он накапливал в Источниках некромантии, опустошив их за считанные мгновения, и на короткое время превратился в пустоту бесконечной тьмы, большей, чем пространство между звездами.
Моя лапа расширилась, срезая плоть, разрывая и кромсая, и сомкнулась вокруг сердцевины Бьющегося сердца, сжимая ее. Разрывая сухожилия так же быстро, как они восстанавливались, пытаясь изолировать врага. Норвет Меруун боролась, билась, пульсировала. Плоть прижалась к моему щиту. Я воздвигла еще один барьер как раз в тот момент, когда взорвался предыдущий. Мой шторм затрещал вокруг щита, обжигая ее, обугливая плоть и кипятя кровь, но Норвет Меруун надавила сильнее. Давление было таким сильным, что мой щит снова взорвался. В то же мгновение я создала другой, сжавшись в комок. У меня оставалось так мало места. Я не смогла бы создать еще один щит. Я вложила в этот последний все свои силы, которые у меня были, и надеялась, что он выдержит.
И тогда я взмолилась. Не Ранд или Джиннам, не Создателю, не лунам. Я взмолилась своим друзьям, тем, кого я оставила в Оваэрисе. Хардту, Тамуре и Эсем. Джозефу. Я взмолилась мертвым, которые ушли до меня. Сильве и Имико, Трису, Сирилет и Кенто. Я взмолилась им всем, чтобы они дали мне силы держаться. Не ради себя. Я не заботилась о себе, никогда. Не ради Оваэриса и его народа, которые ненавидели меня. Не ради Севоари, кошмарного мира, который я никогда не знала. Мне нужны были силы, чтобы выстоять, потому что эта битва была всем, что у меня осталось. Все остальное ушло. Все, кто был мне дорог, были мертвы. Я не проиграла. Я отказывалась терпеть неудачу. Нахуй Норвет Меруун. Нахуй Бьющееся сердце. Я была Эскарой Хелсене, и мне чертовски надоело проигрывать. В этот раз. В этот раз, который значил больше, чем любой другой, я одержу победу.
Я защищалась своим щитом, дышала огнем, метала молнии. Я стала воплощением Источника, не заботясь об отторжении, не заботясь о том, что я сломаюсь. Но этого все равно было недостаточно. Я чувствовала, что слабею.
Призрак проплыл мимо меня, проходя сквозь плоть врага, как сквозь ничто, проплывая сквозь мой щит, как будто его там и не было. Я схватила призрака, и он стал целым в моей руке. Женщина-землянин, выражение ее лица было потрясенным, как будто до этого момента она не осознавала, что мертва. Я распутала ее и поглотила остатки энергии. Джозеф был прав. Точно так же, как он мог забирать энергию у живых с помощью своей биомантии, я могла забирать ее у мертвых с помощью своей некромантии. И, черт возьми, я была окружена мертвецами.
Я звала их, притягивала к себе. Призраки плавали вокруг меня, и я хватала их одного за другим, распутывая их, поглощая их энергию. Во мне вспыхнули новые воспоминания. Мужчина-пахт рыбачит со своим сыном. Женщина-землянин замешивает тесто для хлеба. Гарн вступил в схватку со своим братом. Я собрала энергию, которую взяла у призраков, пропустила ее через Источник кинемантии и укрепила щит, сдерживающий сокрушающую плоть Норвет Меруун.
Сссеракис вел свою собственную битву. Мой ужас ледяными когтями тени сжал сердцевину Бьющегося сердца, удерживая ее на месте, не позволяя убежать. Он с бешеной скоростью сжигал энергию, которую мы скопили, разрезая, кромсая, образуя затвердевшую оболочку тени вокруг сердца, отчаянно пытаясь разорвать ее связь с телом.
Она слишком сильна. Голос моего ужаса звучал напряженным шепотом в моей голове.
Я поглотила еще одного призрака. Землянин наблюдает за спящей женой. Я отдала силу Сссеракису. Отдала все это Сссеракису. Я перестала укреплять свой щит и направила всю оставшуюся у меня энергию своему ужасу.
Мой щит треснул, по нему пробежала паутина трещин, когда на меня обрушилось давление расширяющейся плоти Норвет Меруун. У меня ничего не осталось. Никаких сил. Никаких уловок. Никаких откровений. Мы бросили все, что у нас было, на Бьющееся сердце… и все равно проиграли.
Мой щит прогнулся.
Мой щит выдержал.
Давление ослабло. Неистовая пульсация Норвет Меруун прекратилась. Я схватила еще одного призрака и распутала его. Гарн, визжа от радости, катается по свежей грязи. Я использовала энергию, чтобы укрепить свой щит, и медленно встала. Я была окружена дрожащей, бледной плотью, розоватый свет внутри которой угасал. Прямо на моих глазах она распадалась на части, как будто всегда состояла из миллионов Мерзостей, а теперь они разделялись, снова становясь отдельными.
— Сссеракис? — Мой голос странным эхом разнесся по этой маленькой пещере.
Моя лапа была деформированной, раздутой и заканчивалась выпуклой сферой размером с тележку. Она покрылась рябью, как будто что-то внутри пыталось проткнуть ее и вырваться наружу.
Это она. Голос моего ужаса был тихим, усталым, невнятным. На это ушло все, Эска. И враг пытается сбежать. Я не могу долго ее удерживать.
Я поглотила еще одного призрака. Ребенок-пахт плачет, его мать выходит за дверь. Я передала энергию Сссеракису. Мой ужас обрел новую силу, но этого было недостаточно, чтобы удержать Норвет Меруун надолго.
— У нас получилось? — спросила я.
Надо мной скользнула прочь Мерзость, и серый свет Севоари достиг моего пузыря.
Я давно говорил тебе, Эска. Норвет Меруун нельзя убить. Все, что я сделал, — сдержал ее. Это ненадолго. Она вырвется на свободу, и когда это произойдет, вся эта плоть снова станет ею. Она слишком сильно выросла из опухоли, которой когда-то была. Слишком могущественная. Слишком энергичная.
Меня охватило воспоминание — не такое, которое я унаследовала от призрака, но и не мое собственное. Железный легион заключает Сссеракиса в бутылку.
Эска, у нас осталось совсем немного времени.
Я поглотила еще одного призрака. Землянин стоит на четвереньках и умоляет о чем-то короля. Я передала энергию Сссеракису.
Это отнимает так много сил — просто удерживать ее.
— Так что же нам делать?
Тишина.
Эска! Перестань блокировать меня. Послушай меня. Я принимала странное молчание Сссеракиса за угрюмое настроение, но это было неправильно. Теперь я это увидела. Я это поняла. Это вовсе не было делом моего ужаса, просто временами я блокировала это, потому что не хотела слышать правду. Последнюю часть плана, от которой я отказалась с самого начала.
Однажды ты уже открыла портал в никуда. Это было правдой. Я открыла портал, дыру в реальности, которая вела в никуда. Создатель взял ее под свой контроль, направил в другое место. Сделай это снова.
— Нет.
Это единственный выход, Эска. Открой портал и отправь нас через него. Норвет Меруун не может умереть, но мы можем заточить ее навечно в ничто.
— Ты умрешь, — прошептала я.
Мы умрем вместе.
Однажды я пожертвовала собой, лишила себя жизни, чтобы отправить свой ужас домой, в Севоари, чтобы он мог сразиться с монстром, которого мы сейчас сдерживали. Теперь я должна была пожертвовать нами обоими, чтобы остановить его раз и навсегда. Но Сссеракис умрет. Мой ужас исчезнет. Я и так уже много потеряла. Я не могла этого сделать. Я не могла потерять единственного оставшегося у меня члена семьи. Я отказалась приносить Сссеракиса в жертву этой твари. Должен был быть другой выход.
У меня снова всплыли воспоминания Сссеракиса. Железный легион, самодовольный ублюдок, ухмыляясь, читает лекцию. Он говорит, что энергию можно сжимать почти бесконечно. Что ж, все было энергией, даже плоть.
Я поглотила еще одного призрака. Мужчина-пахт жонглирует пятью разноцветными шариками. Я передала энергию Сссеракису. «Меньше», — проворчала я.
Что?
— Меньше, Сссеракис. — Я напитала его энергией другого призрака. Мой ужас сделал, как я просила, сжав свою тень, уменьшив Бьющееся сердце.
— Меньше. — Еще один призрак накормил мой ужас. Сссеракис зарычал у меня в голове, изо всех сил пытаясь сжать Норвет Меруун во все меньшую и меньшую сферу.
— Еще меньше! — Сссеракис давил Бьющееся сердце, сделав его размером с ребенка, с дыню, с голову, с яблоко. И вот я уже держу Норвет Меруун в лапе — сгусток тени размером не больше Источника.
Что ты задумала?
Я запихнула в рот темную темницу Бьющегося сердца и с трудом сглотнула, чувствуя, как она проходит по горлу. Она была колючей, извивающейся, на вкус как падаль. Она опустилась в мой желудок, как острое расстройство.