Все кончено. Пахт попытался это исправить, но в тот момент, когда он влил в меня свою биомантию, что-то пошло не так. Он закричал от боли и упал, его рука превратилась в мумифицированную лапу. Да, биомантия на меня больше не действует. Слишком много некромантии в моей крови. Во мне слишком много смерти.
Мы измеряли число выживших сотнями, а не тысячами. После всего, что произошло, нас осталось так мало. После всего, что я сделала. Все были ранены, одни тяжелее других. Я видела, как умирали мужчины и женщины, корчась на каменистой земле в агонии от полученных ран. Я видела, как поднимались их призраки, смущенные и встревоженные. Я развязывала их прежде, чем они успевали привыкнуть к своему новому полу-существованию, поглощала их энергию и кормила свой ужас. Было приятно видеть тревогу на лицах выживших, когда я протягивала руку и призрак становился видимым и осязаемым в моей руке.
Сколько времени мы потратили на то, чтобы вытащить выживших из-под завалов? Несколько часов, по меньшей мере. Я помогала, чем могла, используя геомантию, чтобы сдвинуть землю и камни, но мертвых мы находили гораздо чаще, чем живых.
В конце концов Лесрей подозвала меня и задала вопрос, который я уже какое-то время обдумывала:
— Как нам выбраться отсюда, Эскара? — Она тряхнула головой. — Я предполагала, что мы полетим на До'шане обратно тем же путем, каким прилетели, но…
Но До'шан лежал, разбросанный по всему дну каньона. Какая бы магия ни удерживала его в воздухе, она исчезла, и никто, кроме Джиннов, все равно никогда ее не понимал.
— Сколько у нас осталось порталомантов? — спросила я.
— Четверо, — тут же ответила Лесрей. — Шестеро, включая нас. — То, что она запомнила мои настройки, было похоже на странную победу.
— Пешком, — сказала я. — Я уже совершала этот поход раньше. В Дхарне, на севере, есть малый разлом. Если мы пересечем Севоари к точке его относительной проекции, мы сможем…
— Мама?
Мое сердце подпрыгнуло в груди. Я резко обернулась, отчаянно желая увидеть ее и в то же время страшась этого. Сирилет и Кенто стояли передо мной. Живые! Кенто поддерживала сестру, Сирилет обнимала Кенто за плечи. Они обе были избиты, в синяках, грязные; их раны сочились кровью. Но они обе были живы.
Я захромала к ним. Сирилет, пошатываясь, высвободилась из рук Кенто, и мы встретились, цепляясь друг за друга. Из-за моей раненой ноги и травм, которые получила Сирилет, ни одна из нас не могла удержать другую, и мы обе опустились на землю. Мне было все равно. Я зарыдала, уткнувшись в плечо дочери, и попыталась спросить ее, как она выжила. Мои слова звучали невнятно, и я поняла, что мне все равно, как она выжила. Важно только то, что она выжила. Только то, что они обе выжили. Сирилет впилась пальцами мне в спину, беззвучно проливая слезы, которые я чувствовала на своей щеке.
Я посмотрела на Кенто. Мне тоже хотелось обнять ее, притянуть к себе. Но я не могла. Она не захочет. Она взглянула на меня, улыбнулась сквозь слезы и кивнула. Это было все, что мы разделили. Этого было непостижимо мало, и в то же время этого было достаточно.
Сссеракис шевельнулся во мне. Моему ужасу стоило больших усилий проявиться в моей тени, он был таким слабым, таким истощенным из-за постоянной борьбы с Бьющимся сердцем. И все же он протянул мою тень на Сирилет и на меня, настолько близко соединив наши объятия, насколько это было возможно. Так близко к семье, как Сирилет когда-либо была.
— У нас получилось? — спросила Сирилет. — Я имею в виду, у тебя получилось? Я видела, как умирали Мерзости.
Я уткнулась в ее плечо, все еще не в силах говорить. Мне потребовалось некоторое время, чтобы рассказать ей всю историю. Сирилет, конечно, поняла. Интересно, о многом ли она уже догадалась. К моим дочерям пришел новый биомант и осмотрел их. В основном у них были поверхностные раны, и, пока он занимался теми, которые, по его мнению, были более серьезными, Сирилет рассказала мне, что произошло.
Она создала вокруг себя кинетический щит как раз в тот момент, когда Бракунус ее ударил. По словам биоманта, гуль сломал ей два ребра, но щит спас ей жизнь. То же самое произошло и с падением с обрыва, когда До'шан рухнул вниз. Бракунус собирался ударить ее снова, но потерял равновесие, и Сирилет сумела с помощью геомантии создать вокруг себя каменную сферу, которая защитила ее от самого страшного.
Кенто, с другой стороны, была так разъярена нападением Бракунуса, что сопротивлялась ему, даже когда вокруг них падал склон. Ее хрономантия позволила ей двигаться со скоростью, с которой гуль не мог сравниться, и она перепрыгнула через него, обогнула и оказалась прямо на нем, когда они упали.
Что случилось с трусом?
Я повторила вопрос Сссеракиса. Кенто поморщилась:
— Я отрезала ему голову от шеи. Это было нелегко. Он был очень большой.
Потребовался целый день, чтобы спасти как можно больше выживших. Лесрей насчитала всего три с половиной тысячи человек. Из пятидесяти тысяч, участвовавших в сражении. Большинство были землянами, но выжила и тысяча пахтов. Из гарнов выжило только пятеро, но они сражались в каньоне, когда упал До'шан. Еще один день мы потратили на то, чтобы собрать все, что могли, а затем отправились в путь.
Я выступала в роли гида. Я помнила, как мы путешествовали в прошлый раз, и, если бы я закрыла глаза и сосредоточилась на своей врожденной порталомантии, я могла бы перемещаться между мирами. У нас было всего шесть порталомантов и много людей, которых нужно было переправить. Путешествие в Дхарну заняло у нас пять дней беспорядочных прыжков через портал. Везде, где мы были в Севоари, мы видели свидетельства нашей победы. Гниющие отбросы усеяли ландшафт, который еще недавно был Норвет Меруун. Я предполагала, что Севоари потребуется много лет, чтобы по-настоящему восстановиться. Возможно, этого не произойдет никогда.
Мы заполонили улицы Дхарны. Тысячи раненых солдат испугали горожан, заставив их подумать, что на них напали. Со времени моего последнего визита здесь многое изменилось. Шторм немного утих, и, хотя песок все еще летел во все стороны дикими потоками, он уже не был таким яростным, что отделял плоть от костей. Я даже смогла увидеть огромные, похожие на луковицы купола крыш, которыми славился город, хотя у меня не было времени рассмотреть их внимательно.
Ополченцы Дхарны, несколько сотен полазийцев, пришли поприветствовать нас, хотя и опасались, чего это им будет стоить. Лесрей встретилась с ними и объяснила ситуацию. Я не уверена, что они ей действительно поверили. Дхарна была практически отрезана от остальной цивилизации из-за шторма и даже не слышала об объединенной армии Оваэриса, выступившей навстречу демонам Подземного мира. Несмотря на это, они помогли с нашими ранеными, обеспечили едой и водой, предоставили место для ночлега.
Я провела ту ночь со своими дочерями. Мы выпили. Ну, Сирилет и я выпили. Кенто наблюдала за нами, держась на некотором расстоянии. Она не выдала наших истинных отношений. С точки зрения всех остальных, Аспект просто наблюдала за происходящим. В тот вечер мы говорили в основном о Трисе. Мы с Сирилет обе плакали, горе было ослаблено алкоголем. Мы делились о нем разными историями, и она рассказала мне несколько таких, которых я не знала. Например, о том, как Трис спрятал мертвую мышь, оживленную с помощью некромантии, в комнатах Тамуры. Он приказал мыши подождать, пока Тамура заснет, а затем пощекотать ему ноги. Сирилет улыбнулась, вспомнив это, но улыбка быстро погасла. Их отношения никогда не были легкими, но она любила своего брата. Я думаю, многие из нас разделяли это чувство. Всегда было трудно находиться рядом с Трисом, он всегда отталкивал людей, но я знала, что многие будут по нему скучать. Я скучала по нему. Я всегда буду скучать по нему.
На следующий день я открыла портал рядом с малым разломом, чтобы вернуться в Ланфолл. Оттуда мы сообщим о нашей победе, и… и в этот момент я поняла, что понятия не имею, что будет дальше. Йенхельма больше не было, у нас там все еще были друзья, семья, но я сомневалась, что нам будут рады. Как и мне на Ро'шане. Мне некуда было идти.
Это неправда. У нас есть целый мир. Мы — последние лорды Севоари. Он принадлежит нам.
Мы прошли через портал в Ланфолл, всего две сотни человек, и оказались в окружении солдат и Источник-оружия. Не думаю, что они ждали нас, но пошли они нахуй. Удивлять людей — одна из величайших радостей в жизни. Как только мы прошли через портал, Лесрей удалилась, чтобы поговорить с охранниками. Я увидела, как они обменялись горячими словами, а затем пальцы указали в мою сторону. Когда Лесрей подошла в следующий раз, за ее спиной стояли солдаты, и в ее огненном глазе был мрачный взгляд. Я, блядь, знала, что должна была убить ее, когда у меня был шанс.
— Сирилет Хелсене, — официально сказала Лесрей. — Мы берем вас под стражу.
Глава 43
Прошел месяц. Месяц ожидания, когда упадет топор. Нас приютили Джамис и Отелия пер Суано. Они предоставили мне довольно роскошные комнаты в Форте Вернан. Однако с Сирилет обошлись не так хорошо. Ее держали под замком, лишили доступа к Источникам, бросили в темницу, запретили видеться со всеми, даже со мной. Конечно, меня это не остановило.
В первый день ее заключения охранники попытались меня не пустить. Первый охранник упал в обморок, крича, что у него под кожей ползают пауки. По-видимому, ему несколько недель снились кошмары об этом. После этого они даже не спрашивали о моих визитах, и я старалась навещать свою дочь раз в день.
Сирилет было скучно. Ей нечем было заняться, а моя дочь плохо переносит безделье. Я принесла ей книги для чтения, пару головоломок, которые нашла в магазинах Ланфолла. И еще я сидела и разговаривала с ней. Я поняла, что это был единственный раз, когда мы просто сидели и разговаривали, причем главной темой разговора не была угроза конца света. Когда она была маленькой, я управляла королевством, да и с ней было трудно разговаривать. Когда я вернулась после побега, всегда было слишком много событий, слишком много дел. Поэтому я использовала это время, чтобы впервые как следует узнать свою дочь. Странно, что только перед грозящей ей казнью мы смогли, наконец, узнать друг друга получше.