Дальше я совершаю еще несколько ударов. Руслан делает захват, прижимаясь грудью к моей спине. Чувствую отвращение, смешанное с дичайшим волнением.
— Не надо меня трогать! — психую, пытаясь вывернуться.
— Резких движений не делай, — говорит мне на ухо. — Будет неприятно.
— Пусти! — шиплю на него.
— Пару кадров еще, — как назло, просит Агния. — Замираем, как стоим. Фотограф где? Где фотограф?
Чувствую, как участился пульс. Дышу через нос, но воздуха адски не хватает.
Мне все это не нравится. Я могу сейчас все бросить. Уйти. Подвести свою команду. Могу. Только смысл-то какой во всем этом? Если уж и посылать, то нужно было делать это сразу, а не сегодня. Еще тогда, в переговорной.
Шумно выдыхаю. Поднимаю глаза. Градов все это время на меня пялился. Я кожей чувствовала, что он смотрит. Старалась игнорировать. Но куда уж тут?!
— Чего?
— Ничего, — он мотает головой. — Зачем соврала, что замужем?
— Ты был в этом так уверен, не хотела переубеждать, — жму плечами и перевожу вес на другую ногу.
— Отлично! Есть!
Расслабляюсь, слыша голос Агнии, и отворачиваюсь от Градова. Моментально слезаю с ринга и стягиваю шингарты.
— Пиджак.
— Держи, — суетится моя директор. — Кадры бомбические. Там очень провокационно вышло. На превью возьмем тот, где ты его бьешь. Как намек на нокаут, — подмигивает. — Раскатаем его в этом подкасте, детка.
Широко улыбаюсь. За это я Агнию и обожаю, несмотря на все ее странные идеи. За понимание без слов.
— Слушай, — поправляю волосы, — а Шелеста тут нет, случайно? Было бы славно от него пару слов услышать.
— Сказали, нет.
— Жаль, — кривлю губы, снова чувствуя на себе взгляд Градова.
— Слушай, он на тебя так смотрит, — шепчет Агния, — что между вами было?
— Ничего хорошего, — отмахиваюсь как раз в тот момент, когда двери в зале распахиваются.
— Всем привет! — зашедшая в помещение брюнетка улыбается и машет рукой.
— Это же… — Агния хмурится.
— Ага, — киваю, — Зарецкая.
— Они вместе, что ли? — переводит взгляд на Градова.
— Видимо. Нужно будет выяснить подробнее.
Агния кивает, а я не без интереса наблюдаю за Эллой Зарецкой. Она модель. Ей буквально на днях исполнилось девятнадцать, которые она отметила с размахом. Откуда я это знаю? Все соцсети пестрили, а моя редакция такое отслеживает.
— Так, — повышаю голос, хлопая в ладоши, — нам экскурсию по базе проводить будут иди нет?
Так выходит, что спрашиваю я это именно в тот момент, когда Элла приобнимает Градова за шею.
— Я всегда в вашем распоряжении, Анастасия, — тут же вклинивается Павел.
— Супер. Тогда пойдемте.
— Мы присоединимся.
Стиснув зубы, поворачиваю голову на голос Градова. Он вместе с Эллой уже идет сюда.
Отлично просто!
9
— Настя, отлично выглядишь! Так рада увидеть тебя вживую.
Голос Эллы звучит максимально дружелюбно, и я выдыхаю. Напряжение в этом месте зашкаливало с самого моего появления, поэтому позитивный настрой Эллы меня радует.
— Я тоже рада, — улыбаюсь. — Ты всегда выглядишь как с картинки.
Зарецкая и правда красотка. Фигура идеальная. Кожа как после фотошопа. Ноги длиннющие. Я ей даже до плеча не дотягиваю со своими метр шестьдесят…
— Ой, спасибо! Я вот полчаса назад узнала, что ты тут,и решила приехать. Познакомиться. Обожаю твои интервью.
— Спасибо, — убираю руки в карманы брюк.
Элла улыбается шире и замирает так, словно чего-то от меня ждет. Чего?
— Настя, можно тебя на пару минут? — просит Агния.
Извиняюсь и отвлекаюсь на своего директора.
— Чего?
— Спасаю тебя от неудобной паузы.
— В смысле?
— Ты сегодня на своей волне? Она же явно ждет, что ты ее к себе позовешь.
— Зачем?
Хмурюсь, потому что действительно не понимаю. Элла Зарецкая ничем не примечательная девочка, которая ведет многомиллионную соцсеть, куда постит свои фотки в трусах. Да, участвует в показах, снимается в рекламе, но у нее за плечами нет никакого тернистого пути к славе, ну или слезливой истории из детства. Только роман с Градовым, на котором можно похайпиться. Уж лучше пригласить ее, когда они расстанутся, и послушать, как она поливает его грязью. Там хоть рейтинги будут…
— Затем, Настя. Не тупи. Не понимаю, для чего ему эта малолетка? — Агния закатывает глаза.
— Красивая же, — жму плечами и двигаюсь вслед за Павлом.
Первые минуты ловлю себя на том, что уже раз пять посмотрела в сторону Градова. Ну вот какого черта он поперся с нами? Я еще после пируэтов на ринге мысли в порядок не привела. Все получилось слишком спонтанно. Слишком интимно. Он меня трогал, и я до ломки в телехочу принять душ.
Сосредотачиваюсь на голосе Павла и чувствую, как горит кожа между лопаток. Бросаю взгляд на Руслана. Чего он так пялится?
Становится дико неуютно. Его взгляд обжигает в плохом смысле этого слова. Я вижу в нем ненависть. Дикую. Лютую. Словно это я предала его тогда… Впрошлом.
Выдыхаю. На секунду зажмуриваюсь и не без усилий переключаюсь на рабочий лад. Смотрю, слушаю, запоминаю, прошу оператора подснять то тут, то там. К концу этой экскурсии чувствую себя заряженной и, если честно, про Градова даже не вспоминаю. Свою работу я люблю и делаю ее хорошо. Да, иногда меня обвиняют в излишней придирчивости к гостям, к моему стремлению залезть им в душу, подсветить что-то с невыгодной стороны, так, как оно и есть на самом деле, но сама я считаю эти вещи все же плюсами, а не минусами.
— На этом все, — Павел разводит руки в стороны, и я в который раз за сегодня убеждаюсь, что он меня, судя по всему, на дух не переносит.
— Спасибо, — благодарю и отвлекаюсь на телефонный звонок, оставляя Агнию все здесь завершить. — Я поехала. До свидания, — направляюсь к выходу на улицу. — Да, —произношу уже в трубку.
— Анастасия Станиславовна, это Юлия Юрьевна. Из сада Ярославы.
— Я вас узнала, да, у меня записан ваш номер, —открываю машину. — Все в порядке? — кидаю сумку на сиденье, а сама остаюсь стоять на улице. Замечаю боковым зрением, как Градов в компании своей малолетней девицы двигается к «Порше», припаркованному рядом с моим «Мерседесом».
— Понимаете, наша группа только-только вернулась с прогулки и… — воспитательница замолкает, а меня до чертиков пугает ее дрожащий голос.
— И? Ярослава поранилась? — чувствую, что начинаю нервничать.
— Нет. Нет, она…
— Что у вас там произошло? — повышаю голос, чем привлекаю к себе внимание сладкой парочки.
Элла бросает на меня удивленный взгляд, что-то говорит Градову, тот кивает, и девчонка забирается в машину.
— Ярослава сбежала, Анастасия Станиславовна.
— Что значит, Ярослава сбежала?! — ору, не заботясь о том, как буду выглядеть со стороны. — Где?
— Была со всеми на площадке у сада. И пропала… Мы ищем ее, но вам лучше приехать.
— Что значит, пропала? — перехожу на истеричный крик и чувствую на себе взгляд.
Поворачиваю голову. Руслан никуда не ушел. Его девка уехала, а он остался стоять на улице и, судя по всему, подслушивать. Бешусь, чувствуя его присутствие сильнее. Сжимаю пальцами телефон и нервно притопываю носком туфли по асфальту.
— Еду, — скидываю вызов и впадаю в отчаяние на пару секунд. Давлю кончиками пальцев на виски, а потом вцепляюсь в ручку двери.
— Далеко ехать собралась?
Голос Градова распаляет мою агрессию до пика.
Я готова кинуться на него с кулаками просто потому,что мне необходимо выплеснуть злость. Выплеснуть то отчаяние, в которое я проваливаюсь с каждой секундой все глубже и глубже.
— Не твое дело!
— До первого столба, судя по всему, в таком состоянии.
— Градов, отвали от меня, слышишь? Отвали! У меня и без тебя проблем по горло! — ору на него, уже ни капли не скрывая своего взвинченного состояния. — У меня дочь пропала, мне не до твоих дурацких шуток.
— Ключи давай, — подходит ко мне и протягивает руку. — От тачки.
— Ага, может, от квартиры сразу?!
— Тебя трясет, — констатирует факт, и я тут же прячу руки за спину. — Давай уже, не ломайся. Поработаю таксистом, чтоб ты без башки не осталась. Забыла, у нас подкаст? Пока ты нужна мне живая, — подмигивает и вытягивает ключи у меня из-за спины. — Садись.
10
Спорить у меня нет ни сил, ни времени. В машине сразу же забиваю адрес в навигатор и чувствую себя самой ужасной матерью на земле.
Руслан прав, меня и правда потряхивает.
Не могу на месте сидеть. Хочется бежать, что-то делать. Действовать. Но, пока я внутри машины и далеко от детского сада дочери, ничего изменить и как-то помочь в ее поисках я не могу. Остается только костерить себя на чем свет стоит и испытывать просто невыносимое чувство отвращения к самой себе.
— Может, позвонишь? — Руслан смотрит на телефон, который я с силой сжимаю в руках.
— Что? — моргаю, не понимая, о чем он.
— Ну, у нее же есть мобильник?!
— Она его на тренировки берет и дома… — хмурюсь, зажимая ладони с телефоном между бедрами.
Дышу ртом. Чувствую, как начинают накатывать слезы. Шмыгаю носом и задерживаю дыхание. Считаю до десяти, чтобы успокоиться.
Я очень долго боялась разлучаться с дочкой. Она пошла в сад, когда ей было почти пять лет. До этого я таскала ее везде с собой, иногда оставляла с мамой или няней. Мне все казалось, что я недодаю ей любви, заботы, внимания.
Хотелось быть с ней как можно дольше и чаще. Я чувствовала вину за то, что она растет без отца. За то, что это я выбрала для нее такую жизнь. Обвинять в чем-то Руслана смысла я не видела. Его в нашей жизни не было, и до недавнего времени я была уверена, что так будет всегда.
Она все для меня. Яся — моя жизнь. Самая ее яркая часть. Сторона, где есть настоящая любовь.
Кусаю губы до боли, пока не начинаю чувствовать металлический привкус крови. Руслан тем временем сворачивает с проспекта. Еще пятнадцать минут, и мы окажемся у цели. Неосознанно сжимаюсь. Каждая секунда сейчас растягивается на годы.