— Вру! — не стала девочка отрицать очевидное.
Она поставила пустую пиалу на поднос и, неожиданно став не по годам серьезной, прошептала:
— Няня, ты хоть представляешь, каково это — видеть, как единственный дорогой тебе человек падает на твоих глазах в беззвучном крике? Смотреть, как лицо его искажает боль, и знать, что ничего не можешь сделать. Каково остаться одной, среди совершенно чужих, даже не людей, орков?
Я молчала, не в силах что-либо сказать, видя, как Мариша из последних сил борется с рвущимися на волю слезами. Притянула ее к себе, обняла, желая поделиться своим теплом, даря безмолвную поддержку, успокаивая, поглаживая, давая возможность выговориться, потому что знала, каково это. Я все это уже пережила много лет назад, оставшись одинокой маленькой и никому не нужной сиротой.
— Ты неделю не приходила в себя, как будто уснула, не желая просыпаться. Их шаман сказал, что Азгорд и Зирг чуть не убили тебя своей яростью и жаждой крови. Я думала, что сама их поубиваю, честное слово!
Поежилась, представив, сколько пришлось всего пережить моей девочке.
— Может, шаман ошибся? — предположила я.
— Нет, — послышалось от дверей, и в комнату вошел Хаш.
Не ожидая гостей, мы с принцессой вздрогнули. Мариша отвернулась, чтобы незаметно стереть слезы, ибо орки — сильные духом, презирали людей за их слабости.
— Темный Властелин когда-то, не желая расставаться ни с одним из них из-за их вражды, наложил на Азгорда и Зирга проклятие, — продолжил он, приблизившись к нам. — Они и раньше были идеальным оружием для убийства. Но после этого стали более жестокими и кровожадными… Но не имеющая выхода ненависть сжигала их изнутри, делая непобедимыми яростными врагами, рождая в черных сердцах соперничество.
— Но они же теперь вроде нормально общаются… — возразила я.
— Общаются? — усмехнулся орк. — Каждый из них был уверен, что нет ничего хуже, чем жаждать смерти другого, но не иметь и маленького шанса убить своего соперника. А теперь ты стала их слабым местом, месть потеряла смысл. Ни один не ожидал, что откат на тебя причинит им в сто крат больше боли, причем не физической, к ней воины привыкшие, а душевной — ранее неведомой для орков. Для нас даже родственные связи не имеют значения. Я думал, ничто не способно заставить орка опустить секиру перед врагом, но ошибался. Не знаю, что за ритуал совершил Зирг, но он связал вас навечно. Теперь любая твоя боль, это и его боль.
— А Азгорд?.. — прошептала я.
— Ты меняешь его. Не знаю, хорошо это или плохо, но они оба впервые в жизни сложили оружие, придя к мировой.
— Ну да, ничто так не объединяет, как общий враг! — намекнув на себя, усмехнулась Мариша, попытавшись разрядить повисшее в воздухе напряжение.
Подхватив с подноса чашу с травяным сбором, она заставила меня его выпить и сообщила:
— Золотце, раз ты пришла в себя, я тут прогуляюсь с Хашем кое-куда, послезавтра вернусь. Не скучай, восстанавливайся, кушай хорошо. За твоими дверями я пару орков оставлю, они никого к тебе не пропустят, кроме повара, так что отдыхай и ни о чем не беспокойся.
И пока я соображала, что это значит, принцесса, быстро чмокнув меня в щечку, исчезла за дверью.
— Не переживайте, я присмотрю за вашей няней, — сказал Хаш и скрылся следом.
Сижу, непонимающе хлопая глазками.
— Ой, забыла, — воскликнула Мариша, вбежав в комнату.
Подхватила поднос и снова удалилась.
— Няня! — крикнула я во все горло. — А ну немедленно вернись обратно!
А в ответ тишина. Захотелось догнать ее и хорошенько всыпать ремня. Но неожиданно такая усталость навалилась, комната закружилась, завертелась калейдоскопом, и я начала стремительно проваливаться в сон, с убийственной уверенностью, что Мариша снова мне что-то подмешала, уж больно отвар был странным на вкус.
Следующее мое пробуждение было несколько неожиданным, ибо проснулась я укутанная в пятнистый мех, полусидя на чьих-то могучих коленях, в теплых объятьях. Подняв глаза, встретилась с задумчивым взглядом Зирга и вздрогнула.
— Что происходит? — поинтересовалась, туго соображая.
— Ничего, — оскалился он.
Осмотрелась бегло. Это была совершенно другая комната, и хотя окна все так же закрывали шкуры, стены здесь были не голые, их хаотично украшали деревянные щиты и различного вида оружие.
Мы сидели в кресле возле камина, в котором мирно потрескивали поленья и завораживающе играли языки пламени. По обе стороны от очага висели факелы, освещающие комнату, добавляющие уют в атмосферу. Мой взгляд натолкнулся на небрежно заправленную кровать, и все внутри похолодело от непонимания происходящего.
— Ты хочешь прилечь? — проследил он за моим взглядом, явно неправильно оценив мою внезапную бледность, но вопрос поставил меня в тупик.
— Зирг, что мы здесь делаем? Что я здесь делаю? — переформулировала, посмотрев ему прямо в глаза.
— Прячемся, — последовал ответ.
— От кого? От Азгорда?
— Да, — спокойно подтвердил орк.
— Ты с ума сошел! — крикнула я. — Вы же прекратили вражду! Зачем ты все усложняешь?
— Пусть ищет! — нахмурившись, рыкнул он. — Тем более что мы не покинули пределов его крепости.
Ну, Маришка! Спи, отдыхай, тебя здесь никто не побеспокоит… Ага, как же!
Я еще раз осмотрела комнату, но на этот раз мой взгляд остановился на знакомой секире, стоящей в углу. Ее невозможно было спутать с другими из-за особой рукоятки, которую украшали три изуродованные головы гоблинов.
Зирг точно повредился рассудком!
— Ты еще и секиру у него украл?! — ужаснулась я, застонав, ибо личное оружие для орков — это святое. И если мое исчезновение супруг мог и не заметить, то пропажа любимой секиры грозила большими неприятностями.
— Женщина, я ничего у него не крал!
Ну да, я тоже своими ногами сюда пришла.
С улицы неожиданно донесся звук горна, оповещающий о срочном построении. Послышалась беготня, ругань, а я начала быстро озираться, ища место, где можно было бы переждать надвигающуюся на нас грозу.
— Надеюсь, он тебя не убьет… — прошептала, придя к печальному выводу, что спрятаться тут негде.
— За что? Если он тупой, как самка гоблина, и у него не хватает мозгов заглянуть в свою комнату, чтобы найти тебя, это его проблемы.
Посмотрела на Зирга с сомнением. Неужто и впрямь супруг поднял всю крепость на мои поиски? А братец-то хитер! Спрятать меня от Азгорда в его же комнате… Одного не учел, что мне их игры могут не понравиться.
— Вам что, скучно и заняться нечем? — рявкнула я на орка, совсем не ожидая, что он стыдливо отведет взгляд в сторону.
Почесала возмущенно запястье, не сразу осознав, что это жжет брачная руна.
— Вот гад, он жульничает! — возмутился Зирг, закрывая мне глаза рукой.
— Он же не может…
— Еще как может! Сконцентрируйся. Быстро же ты прощаешь. Ставь щиты в своем сознании, не давай ему смотреть твоими глазами.
Щиты… Уж лучше кирпичики, так и стеночку можно построить, вьюночком с цветочками украсить…
— Зирг! — прозвучал разъяренный рык супруга за дверью, и она распахнулась.
Вместо того чтобы броситься в объятия супруга, я положила голову братцу на плечо и поинтересовалась:
— Мальчики, а где моя няня?
Первый раз вижу, как вздрагивают орки при упоминании о человеке.
— С Хашем, — уклончиво ответил супруг, медленно приближаясь к креслу. — Ушли совершать набег на соседнее государство.
— Куда?! — воскликнула, вскочив с колен Зирга.
Муженек тут же сцапал меня, плотнее закутывая в мех.
Братишка даже не шелохнулся.
— Не волнуйся, Хаш ее задержит по возможности, — будничным тоном обрадовал меня Азгорд.
— Верни ее! — воскликнула, извиваясь. Высвободила руку и с силой ткнула супруга пальцем в грудь: — Верни сейчас же!
Зирг покатился со смеху. Предатель, он теперь тоже в черном списке!
Следующий утро я встретила в постели супруга одна, расстроенная и разбитая, а еще зареванная, но этому чурбану бесчувственному все равно! Он просто ушел в самый разгар моей истерики. И Зирг за ним следом убег, только пятки сверкали, а отмазку какую хорошую придумал, мол, в крепости им всем тесно, и он со всем своим войском решил расположиться за ее пределами, вдоль русла горной реки, а теперь ему нужно срочно удалиться, дабы все проконтролировать.
Села, темно в комнате, только камин тихо потрескивает, кто-то поленьев в него подкинул, тепло.
Отодвинула одеяла, спустив ноги на холодный пол, и уже хотела встать, как меня остановил властный голос:
— Куда собралась?
Вздрогнула от неожиданности.
Азгорд встал из своего кресла, которое было развернуто к кровати, и медленно направился ко мне. Похоже, он всю ночь провел в нем.
Я поежилась, а он сел рядом. Провел мозолистой ладонью по шее и вниз, оголяя плечо. Дыхание мое сбилось, а он неожиданно остановился, убирая руку, слегка тряхнул головой, как будто пытаясь избавиться от наваждения.
— Тебе нужно больше отдыхать, — пробормотал, вставая с постели.
— Стой, — потянула его за руку, заставляя сесть обратно.
Уступил моему желанию, а я, встав коленками на мягкую кровать, потянулась к нему. Надоели мне его поцелуи в макушку, бесят уже! Я ему кто, ребенок? Хочу нормальный поцелуй, хочу чувствовать, что нужна ему, а еще хочу, чтобы он вернул Маришу домой, но последнее, по-моему, нереально.
Потянулась к его устам, коснувшись невесомым поцелуем, заглядывая в горящие глаза. Провела языком по нижней губе, откровенно совращая неприступного супруга, углубила поцелуй, не давая времени опомниться, вынуждая потерять голову. Забралась на его колени, тихонько надавив на обнаженные мускулистые плечи, заставляя лечь на мягкую перину, подчиниться. Рывок, и это уже не я сверху лежу, а он! Обхватила его талию ногами, теснее прижавшись, не позволяя разорвать поцелуй, а дальше все как во сне, будто и не со мною вовсе, ведь нежными орки не бывают? Или бывают?