Бывший и драконДаниэль Брэйн, Анна Лерой (Hisuiiro)
Глава первая
Как-то это не очень смахивало на тот свет.
Ни на врата ангельские, ни на то, что гораздо ниже — со шкворчащими сковородочками и обаятельными демонюками с вилами и рогами — похоже не было. А на больницу — тем более. Только где я еще могла очутиться после того, как ясно увидела борт грузовика прямо перед глазами?
Голова раскалывалась от любого звука. А тут, как назло, где-то птичка кричала. Заткнись, пожалуйста, без тебя тошно. Мозги чуть не вытекают через уши!
Темно, но со зрением все отлично, кое-что рассмотреть можно. И больницу сразу из списка исключить, потому что там точно ни птиц, ни темноты. Машина скорой помощи? Нет, там вряд ли растут какие-то корни. Выбросило на обочину? Так мы посреди города были!
Невезение — это диагноз. С ним родился, с ним и помрешь. Я себя этим тридцать лет утешала. Если бы знала, что со смертью ничего не кончится, выпросила бы себе у кого-нибудь вечную жизнь. Лучше постоянно быть облитой из лужи проезжающей мимо машиной, чем вот так вот… лежать черт знает где.
Но плюс был: кроме головы, у меня ничего не болело. И вроде бы я была даже… живой? Я пощупала свою руку. Определенно. Я человек и не призрак, то есть мертвая, но живая, вот такой парадокс, только райский сад какой-то сомнительный. Электричество кончилось? Все ангелы ушли в отпуск?
Чтобы принять собственную смерть, мне требовалось какое-то время, поэтому я еще полежала. Хорошо же лежится! Не под землей, на мягкой земле, вроде даже траве. И через минутку ничего не изменилось, только птиц стало две. Вот, правильно, у них тоже семейная ссора. Как это знакомо, черт побери!
Зачем я села к этому троглодиту в машину? Не могла пнуть подальше? Жалость где-то шевельнулась?.. «Солнышко, давай подвезу до метро!» Подвез, козел!
Интересно, а он как, живой? Хотя — черт с ним.
Я все-таки села, пощупала тело, ноги, голову. Ого, какая у меня голова! Даже целая и неповрежденная. Нет ни рогов, ни ушей эльфийских, зато шевелюра теперь — закачаешься. Хорошо, если в переносном смысле, господи, где вообще конец этих кудрей? Откуда пакли? Я что, Рапунцель какая-то?
Вроде нет. Волосы мне удалось подобрать. В жизни таких не было, чтобы до пояса, но не все так трагично. Потом я моргнула несколько раз. Перед глазами, капец, какая-то зелень. Но я всё-таки живая? Точно. Только непонятно где, но ничего, разберемся. Голос есть?
— Эй? Есть кто живой?
И голос приятный. Как у Русалочки. Так, у меня все же ноги, не хвост? Ноги, ровные, хорошие такие ноги. Не мои, у меня были потолще! Возвращать не собираюсь, от таких ног не отказываются.
Теперь можно выдохнуть и немного подумать.
Что это за место и куда мне идти? Или лучше тут посидеть, целее буду?
Мысль пришла ко мне в голову не просто так. Совсем рядом затрещали ветки, и мимо мелькнули копыта — ломанулась в кусты лань. Так, нихрена это не комплимент! В этой лани килограмм сто, не меньше. А ведь как хитро: на вопрос «Я не поправилась?» отвечать «Милая, ты стройная как лань!» Сам ты лань после этого!
Птички смолкли, зато на камень рядом со мной выползла яркая ящерка.
Не с варана размером, так что жрать она меня вряд ли будет. Хм-м, а мне что жрать? Лапки ящерицы, они же на вкус как лягушачьи?
— Таня?
Что? Я аж на месте подскочила. Что я там говорила про невезение? Вот. Кому-кому, а бывшему всегда везло! И тут выжил, троглодит!
— Это ты? Это ты, козел? Мало того, что ты мне всю жизнь испортил, так теперь и после смерти меня достаешь?
Зачем я села к нему в машину? Ведь полчаса как судья решение вынесла! Все, развод, девичья фамилия и целые нервы. Хотя фамилию-то я себе оставила брачную. Шереметьева — это красиво, а Накойхер — как-то не очень. Мама утверждала, что у нас в предках немцы, но зеркало подсказывало, что врет.
— Егор? Ты где, козел, прячешься? Иди сюда, я тебе ноги вырву! — я взвыла сиреной.
— Здесь я.
— Не вижу. Иди сюда, козел, сейчас ты второй раз скончаешься, только теперь уже в муках!
Я вскочила на ноги и осматривалась. И отмечала про себя всякое. Рост стал выше, грудь больше, сама легче… килограмм на тридцать. Мама дорогая, да я красотка! Но троглодита это все равно не спасет.
— Таня-а, ну прости, милая, я перед тобой виноват.
— Я эту песню тысячу раз уже слышала! Козел! Бабник! Ягуа-а-ар! — передразнила я, не переставая сканировать взглядом окрестности.
Куда пинки раздавать? Посмотрела на деревья… темно, не видно ничего. Там, что ли, прячется?
Да, Ягуа-а-ар. Ягуар, скотина такая! Когда его нынешняя это «Ягуа-а-ар» перед судьей протянула, та аж очнулась. В документы полезла проверить. Ягуар!
Это кем надо быть, чтобы простое нормальное имя «Егор» так вытягивать? Я скажу — дурой полной. В комплект к такому же придурку.
— На дорогу бы лучше смотрел, козел.
Козел где-то завозился в кустах, но вылезать не спешил. Это правильно. Я бы на его месте тоже не торопилась.
А все из-за этой машины, на которой мы в грузовик и влетели! Ее через суд оспаривали! И нынешняя моего бывшего на прошлое заседание приползла, доказывать, что она ему пятьдесят процентов на покупку давала. Мол, деньги не из нашего, совместно нажитого! Ну не козел ли?!
И кто теперь в шоколаде? Я вся такая красивая, с клевой грудью и волосами до талии, а у нее ипотека, машины нет и Егор этот… Ягуар, блин, и тот со мной.
— Ладно, хватит придуриваться, вылезай. Не сделаю я тебе ничего. Почти. Разве что ноги...
— Танечка… здесь я. Вниз посмотри.
Издевается? Я и внизу ничего не видела, кроме ящерицы. Та сидела и пялилась на меня. В круглых глазах мука такая, как будто я ей обещала сейчас ноги…
Стоп.
— Таня? Танечка, а я встать не могу или что? Почему ты такая высокая? Танечка, что со мной?!
— Егор?..
Нет, ящерица была… ну как ящерица. Таких ещё в аквариумах держат. Крупная, красивая, чешуйчатая. Говорящая?
— Слушай, а чем ты говоришь?
— Ртом? — печально отозвался Егор, на меня глядя.
Я на всякий случай спрятала руки за спину: а ну как не выдержу, отыграюсь за угробленные нервы! Но животных бить нельзя.
— Таня, у меня что-то с ногами! Скажи правду, не пугай меня!
— У тебя не только с ногами проблема! — с нескрываемым ехидством ответила я. — По жизни она у тебя была с головой, а сейчас еще с телом, ушами, хвостом и всем остальным, видимо, тоже! Ты ящерица, Егор!
Глава вторая
— Ты ящерица, — мстительно повторила я. А то вдруг с первого раза не понял. — И теперь тебе как-то с этим придется жить!
Мы замолчали и смотрели друг на друга. Я на ящерицу, она на меня. Егор в итоге не выдержал, повращал глазами в разные стороны, то ли омысливал свое положение, то ли прикидывал, соврала я или нет.
— Не ожидал от тебя такого предательства, — с обидой всхлипнул бывший. Я чуть воздухом не подавилась. Это кто ещё кого предал?!
— Нет, я же не ты! — сказала я теперь уже серьезно. — А ты действительно ящерица.
Я не знаю, почему ты ящерица, а я человек. Надеюсь, это кара небесная! Карма! Это тебе за то, что ты мне шесть лет житья не давал. Меня до печенок достало слышать за спиной, в чьей кровати тебя видели! Бабник проклятущий!
— Милая, не преувеличиваю, это все завистницы, меня очернить хотели, — печально проворковал Егор.
Ящерица открывала рот. Мне хотелось положить туда комара. Чтобы заткнулся уже. Опять начинает.
— Я не круглая дура, Егор, я жалостливая дура. Так что хватит «Доширак» мне на уши вешать! Что, даже после развода правду стыдно сказать?
— Я… это… Танечка, солнце мое… Все скажу, не бросай!
— Не знаю я ничего, — отрезала я. — В общем, я пошла. Счастливо оставаться. До утра, может быть, тебя не сожрут!
Мне совершенно видеть его не хотелось. Хоть ящерицей, хоть человеком. Нечего было хватать меня за руки и каяться, нечего клясться в вечной любви, а надо было на дорогу смотреть…
Козел, одним словом.
— Таня!
Почему этот голос всегда на меня так действовал? Шесть лет я его байки слушала, что больше никогда и ни одной левой бабы! Это бес попутал, это она сама на меня упала, это и вовсе сотрудница в лифте неудачно прижалась накрашенными губами — причем два раза и сразу к штанам. А я понимала, что брешет, но терпела. Любила же! Правда что — любовь зла. А козлы этим пользуются.
— Танечка, пожалуйста, не бросай меня здесь!
Я успела сделать только пару шагов и запнулась. Во-первых, на мне было длинное струящееся платье, а это лишь на картинках красиво. Во-вторых, тапки какие-то неудобные. В них только по ковровым дорожкам ходить. А ещё…
— Танюшенька, сердце мое. Умоляю!
Зараза! Прям ножом по сердцу. Вот талант у него проклятый: взмолился — и ах, я растаяла. Так, соберись, тряпка, вы в разводе! Вы теперь просто однофамильцы.
— Сам нас сюда затащил, сам выбирайся. Покедова!
Конечно, я сама еще не знала, куда мне идти. Но по сравнению с ящерицей я была в более выгодном положении. Хотя… как посмотреть. Вдруг тут какие хищники крупнее лани водились. Тогда кого из нас еще раньше съедят — вопрос дискуссионный.
— Таня, не оставляй меня. У меня лапки!
— Да у тебя по жизни лапки, козел! — разъярилась я. Ну правда, хватит! Как меня вообще угораздило связаться с этим убожеством! — Ты же гвоздя не забил, одноклеточное! Копытом не пошевелил!
— Я архитектор баз данных! — жалобно пискнул Егор. Зря, меня от этого только сильнее пробило.
— О боже, Егор! Ты архитектор дивана и чужих задниц! Лучше бы я за Серёгу замуж вышла. Он со мной в первом классе за одной партой сидел!
— Таня, о чем ты вообще? Какой Серёга? Он с первого класса где уже только ни сидел!
— Да зато он мужик настоящий! — завопила я.
Егор в долгу не остался.
— Ты знаешь, по какой статье он сидел? Какой он мужик после этого?
— Полочку руками прибивает, а не этим самым, что между ног болтается. Если ты не в курсе. Хотя чего там!.. Все, на что ты способен, это бегать по бабам! Вот и бегай теперь! Лапками, топ-топ! И хвост по дороге не потеряй! Ариведерчи!