Кусаю губы, опуская взгляд. Под давлением его карих глаз трудно собраться с мыслями. В них сверкают блики души, вывернутой наружу.
— Не нужно… Я тоже повела себя неправильно. — Глубоко вдыхаю, пытаясь вернуть себе власть над голосом.
— Мне утром нужно быть в столице. Отчим передал мне управление клубами, а я в этом, если честно, пока ещё профан. Не могу надолго отлучиться. Там моё будущее, Надя.
— Я всё понимаю. — Накрываю его губы кончиками пальцев.
В самом деле понимаю. И очень тяжело смириться в то же время.
— И там, в моём будущем… — продолжает он, касаясь кожи влажным дыханием. — Там без тебя меня ничто не радует. Я не имею никакого права настаивать, но всё же… Переезжай ко мне.
— Не могу, Марк… — Качаю головой, безуспешно сражаясь с дурным совершенно волнением. — Семья не поймёт, если я куда-то сорвусь в одночасье… Дашь мне несколько дней? И адрес…
Решение не то чтобы спонтанное. Я много думала об этом, но как-то не всерьёз. А теперь совершенно чётко понимаю, что ничего так сильно в жизни не хотела, как быть вместе. Нужно только рискнуть, снаряд ведь не попадает в одну воронку дважды?
Я в некоторой оторопи наблюдаю за тщетными попытками Марка сдержать смех, сотрясающий его мощные плечи, а затем чувствую пламенный выдох у самого виска:
— Я уже отдал тебе сердце. Что такое несколько дней?..
Глава 19
Марк
Со дня свадьбы прошли сутки. Это были безумные двадцать четыре часа, за которые клуб пережил налоговую проверку, а мой новенький автомобиль местами не пережил встречу с въехавшим ему в зад внедорожником.
Настроение крушить ещё никогда не было таким навязчивым.
И особенно остро это проявляется тогда, когда я выбираюсь прямо из душа, на ходу обматывая бёдра полотенцем, чтобы открыть настойчиво трезвонящему гостю.
А за дверью ни черта не Надя!
— Привет! — жизнерадостно летит мне в перекошенное удивлением лицо.
Женечка из фитнес-клуба… И какого тебе хрена надо?
Мало мне было головняка…
Но бойкая девица, не дожидаясь приглашения, уже переступает порог квартиры и суёт мне под нос свой телефон.
— Читай.
Мажу взглядом по тексту, не вникая в смысл. Меня сейчас интересует другое.
— Что ты здесь делаешь?
Женя хлопает на меня тяжёлыми ресницами, создавая сквозняк в и без того чумной голове.
— Так ты же сам меня и позвал.
— Когда? — С недоумением скребу затылок, крепче сжимая свободной рукой норовящие разойтись края полотенца.
— Утром. Ну помнишь, я позвонила, ты ещё как раз кого-то материл и сказал, что сильно занят? — Напористо оттесняет меня к стене приставучая гостья.
А… Ну да… Что-то такое на фоне дорожных разборок припоминаю. Смутно очень, ситуация к отвлечённым беседам вообще не располагала. Кстати, ту потасовку с ополоумевшим водилой пришлось закончить даже толком не размявшись. Он отделался оторванной пуговицей на рубашке, я — нервным тиком при виде его рожающей пассажирки, заоравшей на весь салон. Ну и дальше ни о какой драке речи, естественно, идти не могло…
— А номер мой у тебя откуда? — у меня всё равно не выходит сложить весь пазл.
— Я же как-то звонила себе с твоего телефона. Ну, когда он в сумочке потерялся, помнишь?
Ага, потерялся он, как же.
В остальном было дело. Ещё бы мне до такой ерунды дело было…
— Марик, ну ты чего? Кончай тормозить. Пьяный, что ли? — Женя, пользуясь предлогом и моим прибитым состоянием, тут же начинает вынюхивать несуществующий запах спиртного, попутно елозя по мне внушительной грудью. — Я позвонила, попросила помочь. Мне прям срочно горит! Ты дал адрес…
— Да вспомнил я, хватит! — Отодвигаю её, вытягивая вперёд руку. Когда так капают на мозг, не то что адрес отдашь… — Показывай уже, что там у тебя «горит».
— Так вот же. — Опять суёт мне под нос телефон.
— О, лучшая привычка любви — это кажущееся доверие. И возраст в любви любит, когда годы не говорят. Поэтому я лежу с ней, а она со мной. И в наших ошибках ложью мы польщены быть… — читаю вслух, прям чувствуя, как на извилины мозга начинает давить гнёт слабоумия. — Это что, блин, за бред?
— Это мне прислал поклонник из Ноттингема, — поясняет она дрогнувшим голосом. — Я пыталась перевести, но онлайн-переводчик выдал вот это. Ты же вроде как препод, помоги, а? Мне ещё ответить надо…
— Покажи-ка его сообщение.
— Ну вот же!
Женя тычет острым ногтем по дисплею с абракадаброй.
— Оригинал покажи, — цежу, теряя терпение.
— Секунду… — торопливо шепчет она, словно опасаясь, что я выкину этот кусок железа за дверь. И её следом вышвырну тоже.
Признаться, соблазн велик. Держусь на чистом подозрении, что она в таком случае окопается на лестничной клетке.
— Другое дело, — усмехаюсь, пробегаясь взглядом по четверостишью. И чтобы не тратить время на адаптацию, просто нахожу сонет целиком, подбираю адекватный перевод русского поэта, выделяю нужную часть и возвращаю телефон хозяйке. — Вот.
— Доверьем мнимым держится любовь, А старость, полюбив, стыдится лет. Я лгу тебе, ты лжёшь невольно мне, И, кажется, довольны мы вполне! — скептически проговаривает она каждое слово. — Ну и что это за шарада?
— Это Шекспир.
— То есть Патрик даже не сам сочинил?
— Вряд ли кто-то бы справился лучше.
— Грёбанный придурок, — гневно ворчит Женька. — Есть идеи, что он хотел сказать этим сообщением?
— Что ты плохо маскируешь свои недостатки, но он достаточно стар, чтобы закрыть на них глаза.
— Бли-и-ин… Ещё и старик! Да что ж такое-то?! — свирепо выдыхает она. — Вот скажи мне, Марик, в этом конченом мире нормальные мужики ещё остались?
Вопрос, я так понимаю, риторический, а стоять в накапавшей с меня луже порядком надоедает. Поэтому мягко подталкиваю гостью к двери.
— Если это всё, то я бы хотел заняться своими делами.
— Ты не один? — вдруг осеняет Женю. Невинное любопытство, звучащее в её голосе, как-то не очень вяжется с голодным взглядом, скользнувшим украдкой по моему торсу.
— Уйдёшь — буду один, — рявкаю негостеприимно, но в данный момент мне плевать на приличия. Выпроводить бы.
И мне это практически удаётся!
Женя разворачивается, цокает каблуками в заданном направлении и захлопывает дверь… с внутренней стороны!
— Вредно стоять мокрым на сквозняке, — поясняет в ответ на мой немой вопль. — А мы ещё не закончили. Нужно написать Патрику внятный ответ.
— Думаю, «Fuck you» вполне подойдёт. Внятнее некуда.
— Это грубо. Надо как-то помягче. Старые люди, они знаешь какие обидчивые? — Качает она головой, глядя на меня серьёзно и в то же время жалобно. — Маричек, ну пожа-а-алуйста…
Бляха, когда ж ей надоест коверкать моё имя?!
— Две минуты. Мне нужно одеться, — сдаюсь, видя, что Женька не собирается давать заднюю. А я не собираюсь давать пищу её пошлым фантазиям.
Возвращаюсь даже быстрее. Нырнуть в домашние штаны и футболку дело нескольких секунд.
У Женьки, чтоб расстегнуть пуговицы на блузе, времени ушло столько же. И даже лифчик спустить успела, являя моему ошалевшему взгляду тяжёлую грудь. Затейница, мать её за ногу!
— Марик, а ты с женщиной совсем-совсем не пробовал? — лепечет она с жалостью в голосе. — Потрогай хотя бы. Вдруг шевельнётся…
Ага, уже шевелятся. Волосы на затылке!
Мне даже не нужно смотреть в дверной глазок, чтобы узнать, кого опять принесло.
Карма — штука такая, бьёт не в нос, а в сердце.
— Оделась. Живо! — рычу не своим голосом.
— Просто не открывай, — предлагает Женя шёпотом, когда я отшатываюсь от дверного глазка, словно словил глазом пулю.
Гениально, ага. Я этого момента, когда Надя приедет ко мне, как безумец ждал. До последнего не верил, что она мне доверится. А в итоге что?!
Привет, у меня в квартире полуголая баба. Не обращай внимания — у меня на неё не шевелится. Мы как раз проверили!
Убедительно, что сказать. Особенно после всего, что я наговорил…
Подхожу к окну. Смотрю вниз, смотрю на Женьку. Желаемой пары крыльев за её спиной всё ещё не обнаруживаю.
Гадство! Не понимаю, как это? Как это могло вообще случиться?!
Я впервые в жизни не знаю, что делать.
Напряжённо думаю, буквально чувствуя, как меня разрывает от противоречивых эмоций. С одной стороны, Женька, вся такая сексуально-раскованная, с откровенным непониманием масштабов грядущих разборок на невозмутимом лице. И даже на все пуговицы не потрудилась застегнуться, а те, что соизволила — всё криво!
С другой стороны — моё нежелание затевать прятки. Мне нечего скрывать! Даже если это выглядит иначе. А выглядит всё именно так…
Нет, Надя мне не поверит. Сто процентов.
Развернётся и уедет. И никогда не узнает, как сильно я её…
Да бля!
Я слышу, как дверной звонок опять разрывается, и заталкиваю Женю на кухню:
— Замри здесь. И чтобы ни звука. Не то я тебя прикончу. — Протыкаю пальцем воздух у её переносицы.
— Марик, ну это бред же! — упирается Женя, начиная злиться. — Что такого страшного может случиться? Я же не какой-нибудь смазливый пацан.
— Я не шучу, — рявкаю, ещё раз окидывая её взглядом. Нет, за Евгения Женька никак не сойдёт. А жаль. — Дверь оставлю открытой. Как только станет тихо — вали и забудь сюда дорогу. Понятно?
Дождавшись утвердительного кивка, выхожу в прихожую и открываю дверь.
Мне стыдно поднять на Надю взгляд. Стыдно не за то, чего не делал, а за то, что не заручился её доверием, за то, что сам ей не доверял. И теперь подвергаю нас таким испытаниям.
— Я тебя разбудила? — её растерянный голос с виноватыми нотками проходится сталью по сердцу. — Извини, что не предупредила. Мне показалось, что будет круто, сделать сюрприз. Глупая затея.
Я не знаю, что сказать, но по спине у меня идёт волна дрожи, когда Надя ласково обводит кончиками пальцев линию моей челюсти. Меня топит в нежности и ещё ярче точит чувство вины.
— Я не спал, — отвечаю глухо. — Не наговаривай на себя, сюрприз получился… отменный.