- С ума сошел? Ты видел, который час?
- Ты все равно только приехала.
«Он что, следит за мной?» - Мысль полоснула по напряженным нервам и прошлась вдоль позвоночника неприятным холодком.
- Что нужно?
- Договор, милая, договор.
- Скоро будет. Подожди.
- В общем, я не за этим. Надо встретиться, Серебрякова. Завтра приедешь в офис - поговорим.
- Завтра воскресенье, Славик.
- Мне плевать, Серебрякова. Я жду тебя в пять вечера у себя. Все.
Он бросил трубку, а Ника еле сдержалась, чтобы не сломать проклятый сотовый. Тимофеев изменился, теперь он ведет себя с ней так, словно она ему что-то должна. Ублюдок. Понял, что может ею манипулировать.
***
Будильник настойчиво врезался в сон, туманный и вязкий, как мутная грязь. Андрей вскочил на постели, застонал, схватившись за голову. Мозги взорвались от жестокого похмелья. С трудом открыл опухшие глаза и тут же захотел их закрыть. Повсюду пустые бутылки от виски, скотча, коньяка. Грязные одноразовые тарелки и стаканы, вещи валяются на полу. Мутным взглядом осмотрел комнату и с облегчением вздохнул. Он один. На этот раз обошлось без проституток и случайных любовниц. Смутно помнил, как заехал в какой-то бар и напился там до чертиков, потом стало мало - заехал в супермаркет и набрал еще выпивки и закуски. Дома нещадно опустошил две бутылки, варварски расшвырял всю посуду. Или нет. С ним-таки кто-то был. Где он ее подцепил?
«Ни хрена не помню. Где-то возле рынка тормозила попутки. Кто она и куда делась - непонятно.»
Встал и снова схватился за голову. Поплелся в ванную и встал под холодный душ. Обрывки воспоминаний все же появились. Не отчетливо, мутно. Та, с кем он провел ночь, ушла уже давно. Платил он ей за секс или нет, Андрей не помнил. Он даже не помнил, был ли секс вообще. Судя по его состоянию с утра - вряд ли. Черт, ничего не было, он оплошал, а потом распустил нюни, а какая-то незнакомая женщина выслушивала его пьяный бред.
«Опустился ты, Асланов, ниже плинтуса. Наяву чертей видишь, от тоски хлещешь алкоголь ведрами, а утром подыхаешь от похмелья. Хоть бы в холодильнике бутылка пива осталась. Как я домой приехал, ума не приложу.»
Вылез из ванны, обтерся полотенцем и принялся яростно чистить зубы. Во рту горечь, словно туда выплеснули помои. Давно он не надирался до такой степени. Посмотрел на свое отражение и ужаснулся - глаза опухли и все еще блестят, физиономия помятая и испачкана губной помадой. Умылся с мылом, презрительно скривился, вытирая красные следы.
«Твою мать, я хоть презерватив надел или до этого дело вообще не дошло?»
Решил, что, скорей всего, он просто уснул. Затрещал мобильник, Асланов протянул руку и схватил аппарат.
- Ну что? Отдохнул?
У босса голос бодренький - впрочем, как всегда. Наверняка вернулся с пробежки и из бассейна.
- Отдохнул.
- Голос как с перепоя, Асланов.
- Есть немного.
- Так хватай аспирин и дуй сюда. У меня важная встреча, без тебя я на нее не поеду.
- Десять минут, и я у вас.
Положил трубку, снова ополоснул лицо и открыл аптечку. Глотнул две таблетки аспирина и вышел из ванной.
***
Через четверть часа он уже вез Коршунова по проспекту. Босс выглядел великолепно, словно помолодел. Как всегда гладко побрит, волосы блестят, лицо свежее, взгляд ясный.
- С кем встреча? Почему мало ребят взяли?
Владимир закурил неизменную сигару.
- Меньше народу - больше кислороду. Я не хочу, чтобы об этой встрече знало много людей.
Андрей насторожился.
- Даже так? Я его знаю?
- Нет, Асланов, не знаешь, но скоро узнаешь очень хорошо. Этот человек передаст мне важный груз.
- Груз?
Андрей тут же протрезвел, голова прояснилась моментально.
- Меньше вопросов, Асланов. Потом все объясню. Мне нужно вывезти кое-что за границу. Сегодня будем обговаривать условия сделки. С сотовыми все закрыто. Мои люди выпотрошат коробки, и под видом аппаратуры товар уедет в Америку.
«Есть. Вот оно, но как и где он уже встречался с объектом? Почему я не засек ни одного разговора? Что я успел упустить?»
Бросил взгляд на Коршуна, тот уже набирает чей-то номер.
- Кирилл, помнишь, о чем я тебя просил сегодня утром? Отвезешь новенький мобильник по тому адресу, что я тебе дал и пусть она при тебе мне позвонит. Хорошо? Отказов не принимай - скажешь, что я попросил. Отмажешься, короче, типа временно, пока ей телефон не починит этот урод. Кстати, проведай его и напомни. Насчет Пини позаботился? Вот и отлично. Все. Бай.
- Она... сотовый... как все туманно. Кому презент делаете?
- Девушке одной. Хорошей девушке. У меня без тебя вчера приключения были. Помнишь, я тебе рассказывал, что хочу встретиться с девушкой из «Телекома»?
- Помню, как не помнить. Красавица из семидесятых?
Андрей усмехнулся и посмотрел на босса, но тот словно погрузился в себя и продолжал:
- Так вот, представляешь, жду я ее возле дома...
Асланов громко присвистнул...
- Чего свистишь? - проворчал Коршун.
- Ну, вы сами поехали за ней. Первый раз слышу.
- Так, больше при мне этого не делай - денег не будет. И не перебивай старших. Так вот. Жду-жду, а ее все нет. Решил подняться. А за дверью крики-стоны. Мои ребята дверь снесли, и вижу я картинку - двое отморозков держат девчонку и пытаются снасильничать. Бедняжка денег за хату задолжала, так эти уроды... Ух, вспоминаю, и снова прибить их хочется.
- Что за люди, чем дышат, под кем ходят?
Андрей тоже закурил и приоткрыл окно со своей стороны.
- Ходят под Пиней, а дышат рекетирством. Район крышуют. Короче, оставили они девчонку. Но если бы я не успел...
- Меня не позвали...
- Ну, так и сами с усами, Асланов, совсем ты нас за дурачков держишь. Разобрались.
- Как конференция прошла?
- Я не поехал. Повез девушку на подвесной дороге кататься.
Теперь уже Асланов с удивлением посмотрел на босса.
- Даже так?
- Что смотришь? Понравилась она мне. Влюбился я на старости лет. Знал бы ты, какая она необыкновенная. Нежная, милая, красивая. Смотрю на нее и чувствую себя школьником - ручки дрожат, коленки подгибаются, а в животе бабочки. Чего ржешь, Асланов? Только попробуй кому ляпнуть? Ну, что я, не человек?
- Человек. Просто никогда вас раньше таким не видел...
- Похож на идиота, да? Таким себя и чувствую, когда рядом с ней. Прикоснуться боюсь.
- Что за девушка должна быть, чтобы вскружить голову самому Коршунову?
- Простая девушка. Немало дерьма в этой жизни скушала. Двоих детей сама растит – муж-козел бросил. Перебивается с зарплаты до зарплаты. Гордая. Ничего ни у кого не попросит. Я ее к себе возьму. Она хорошим консультантом по продажам станет. А там, гляди, и в Америку увезу вместе с девчонками ее.
- Это серьезно, - Андрей снова присвистнул и тут же замолчал, но Коршун так размечтался, что даже не заметил.
- А что? Я уже не молодой, может и детей иметь не могу после того как на нарах парился. А так семья, детишки. Она красавица, Асланов. Глазищи синие, волосы русые. Мечта. Вот не могу теперь без ее голоса.
Андрей хмыкнул и загорелся любопытством.
- Когда покажете красавицу народу?
- Сегодня вечеринка у одного моего приятеля. Дочь годовщину в «Астории» отмечает, познакомлю тебя. Только ты свои кобелиные замашки забудь - не то обижусь.
- Что вы, Владимир Александрович, я буду сама невинность. Все, мы приехали.
Посмотрел в окно. Не понравилась обстановка. На обочине три черных джипа и братки, вооруженные до зубов.
- Какого черта мы всего шестерых взяли? - С укором посмотрел на босса.
- Остынь. Я ему нужен больше, чем он мне. Все будет тип-топ. Постоишь у машины. Мы с Вахой и без тебя договоримся. Проследи, чтоб ментов рядом не было.
«Надеюсь, жучки работают исправно. По-моему, мы нашли объект.»
***
Ника вышла из троллейбуса и зажмурилась от ослепительного солнца. Погода чудесная. На душе по-прежнему кошки скребут. Направилась к небольшому серому зданию. Обычно в этот день здесь всегда закрыто. Худая серая кошка жалобно мяукнула под ногами. Ника посмотрела на несчастное существо и вспомнила, что в сумке есть бутерброд с сыром. Достала, разломила пополам, раскрошив на кусочки, положила на землю. Толкнула тяжелую дверь подъезда и поднялась по лестнице к офису.
Тимофеев сидит за столом и нервно барабанит пальцами по столешнице. Лицо бледное, губы поджаты. Ничего хорошего ей это не сулит.
- Проходи, Серебрякова, и дверь поплотнее закрой. Пить будешь?
Только сейчас Ника заметила, что перед ним стоит бутылка «Абсолюта» и граненый стакан, наполовину пустой. В блюдце дольки апельсина.
- Нет. Спасибо - я не пью.
Славик ухмыльнулся и допил остатки водки.
- А вот я с недавнего времени начал. И ты знаешь, почему, Серебрякова?
Ника отрицательно качнула головой и села на стул напротив Тимофеева.
- Из-за тебя, из-за проволочки с договором, в который я уже вложил свои деньги, а с Джонсона так ничего и не получил, и партия товара пылится на складе. Что ты тянешь, Вероника? Какого черта ты до сих пор не взяла у него все бумаги? Никакого продвижения с пятницы. Впрочем, если ты по-прежнему одеваешься как старая дева - я не удивлен. Что молчишь и глазами шлепаешь? Где мои бумаги?
Ника достала лист договора и протянула начальнику. Тот внимательно изучил документ с обеих страниц и побагровел от гнева.
- Что это! Нет, я спрашиваю, что за хрень ты мне подсунула? Издеваешься? Это только первый лист. Где все остальное?
Ника нервно облизала пересохшие губы.
- Не ори не меня, Славик. Во-первых, твой Джонсон вовсе не Джонсон, а Владимир Коршунов. Коршун, как его называли братки на моем районе. Ты к кому меня отправил? Почему не сказал правду? У меня дети, я... я не хочу быть замешана...
Тимофеев яростно ударил кулаком по столу, и Ника замолчала.
- Ты, Серебрякова, уже замешана, притом так, что даже представить себе не можешь. Хочешь откровенности. Так я тебе все скажу. Все скажу.