“Вот оно как…” – откинула голову на спинку, глядя в потолок.
Я понимала, что у меня не может быть никаких претензий к нему. Ведь он ничего не обещал.
Но почему тогда так больно?
Почему от тоски хочется зарыться лицом в подушку и рыдать в голос?
Я же только поверила, что могу снова быть счастливой и сразу такой облом.
Слёзы по щекам стекали в уши и противно хлюпали там, когда сглатывала. Надо было встать за салфеткой, но я не могла пошевелиться.
Новый год завтра.
Не хочу!
Завтра Катя начнёт мне папу своего впаривать. Марика витать, сияющая после ночи с Вольфом, в облаках. Коля с Ксюшей припрутся. Будут снова висеть друг на друге. Оля придёт Игоря клеить…
Вот и пусть они все развлекаются как могут!
Но без меня.
Домой поеду.
Ёлка там уже стоит. Шампанское куплю. Встречу Новый год, посмотрю телек и спать лягу.
Так лучше.
Пусть они тут веселятся, желания загадывают…
На душе было так горько, что хоть выгляни в окно и на луну вой. Но Катя же услышит.
Эхх… Вот и побывала я в шкурке Марики. Понимаю теперь, как нелегко быть не особо молодой и одинокой. Встретишь мужика, понравится, а потом оказывается, что он совсем не тот, за кого себя выдаёт…
Наверху открылась дверь, и лестница осветилась светом. Послышался скрип ступенек.
Резко подскочила к столу и, подхватив стопку салфеток, приложила их все сразу к глазам. Некоторые разлетелись по полу...
– Мам, а ты чего в темноте? – Катя включила свет и встала, как прокурор, скрестив руки на груди.
– Села и задремала. Ты, вот, разбудила, – проговорила я, пряча лицо за распахнутой дверцей холодильника. – Теперь думаю, что бы попить?
– Ты шампанское ищешь? Так, вы допили его, – проговорила укоризненно. – И хватит на сегодня. Завтра голова болеть будет.
– Да? – притворилась я пьяненькой, наливая из чайника холодный кипяток в стакан. Выпила залпом. – Тогда я спать, – пошла к лестнице мимо дочери.
Глава 28. Идите все к чёрту!
Думала, не усну. Но едва обняла подушку, закутавшись в одеяло, как…
Утро. Тишина. Уже рассвело. А судя потому, что светало теперь в десять, стало неловко.
Дочка приехала. Нет, чтобы встать пораньше, посмотреть, чем порадовать на завтрак, ан нет: мать спит!
Подскочила, натянула брюки, фланелевую рубашку, заглянула в зеркало.
“О боже!” – лицо в красных пятнах после вчерашних слёз.
Отправилась в душевую умываться. После того, как почистила зубы и промокнула мягким полотенцем лицо, почувствовала себя немного лучше.
Нанесла увлажняющий противовоспалительный гель с экстрактом алое, который всегда держала в косметичке, как “скорую помощь” на всякий случай.
Лицо мгновенно отозвалось болезненным пощипыванием. Выругала себя, что не сделала это вечером, ведь знала, насколько чувствительная кожа.
Теперь оставалось надеяться, что сыворотка подействует, и пока завтракаю, краснота пройдёт.
Катю внизу не застала.
Дочь с рождения была жаворонком. Всегда вставала рано. Неудивительно, что уже упорхнула куда-то.
Включила чайник и набрала номер Кати.
Та ответила сразу, видимо, держала телефон в руках.
– Мам, доброе утро! А мы с папой на каток пошли! Хочешь с нами? Приходи! Тут снега нападало… Как раз пока почистят, ты и соберёшься, – дочь уже всё решила за меня.
– Нет, Катя. Я только встала, буду завтракать, – выглянула в окно и удивилась, когда снег успел нападать? За ночь засыпало тропинку, и Катины следы одинокой стёжкой шли от домика к дороге. – Хорошо тебе покататься.
В душе шевельнулся червячок ревности: дочь приехала ко мне, или к Игорю? Едва поднялась, и уже к отцу усвистала.
Сбросила вызов и погрузилась во вчерашние неприятные думы.
Горло опять сдавило от обиды. Фрол, не разобравшись с женой, голову мне морочил. Марика уехала с Вольфом, и хоть бы ради приличия позвонила, спросила, как я.
Ни фига. Ни одного звоночка. И доченька… Нет, чтобы с матерью позавтракать, поговорить, рассказать, как там дела у неё в Питере. Нет же! Вчера, едва приехала, начала мне мозг выносить со своим отцом. Кается он…
Угу. Охотно верю! Что-то мне сдаётся, что без шубы домой уеду!
Но, даже если он на Ольгу не поведётся, это вообще ничего не значит. Она просто может быть не в его вкусе. Инга ведь модель, против Ольги.
Да и отболело всё у меня. Умерло. Ещё тогда, когда он после развода Ингу свою бережно в машину усаживал.
Столько лет прожили вместе. А он так легко поменял меня...
Я тогда смотрела на них и ощущала себя старым изношенным башмаком. Купил он новые, а меня, за ненадобностью, вынес на мусорку.
А теперь, что? Увидел, что ничего ещё такая… Жалко отдать?
Нет, дорогой, “померла, так померла”, как говорится в известном анекдоте.
Настроения не было даже готовить. Заглянула в холодильник: всё та же форель, ещё не закончилась, сыр, масло… Сделала бутерброды, заварила чай.
Жевала без аппетита, запивая горячим несладким чаем, и гоняла в голове вчерашний план уехать встречать Новый год дома. Одна.
Но ведь Катя приехала. Как лучше поступить? Предложить ей поехать вместе со мной?
Но она, скорее всего, заупрямится. Цель её приезда мне видна невооружённым взглядом: помирить нас с Игорем. Значит, она скажет ему, что я сбега́ю. И тот не отвяжется, ведь он, если ставит цель, то идёт к ней напролом. Не хватало только, чтобы Катя его ко мне в квартиру пустила.
“Блин! Что же делать?”
Остаться? Но я только встала, а Катя уже с отцом. А впереди целый день и “Волшебная” ночь. Я их натиска не вынесу одна. Думала, будем с Марикой. А ей не до меня. И Фрол здесь с женой будет глаза мозолить. Себя же не обмануть. Мне сейчас Фрола видеть с его женой неприятнее, чем Игоря с Ингой.
Но решила всё же не пороть горячку: позавтракать спокойно и позвонить подруге.
А там уже думать.
“У Ольги, видимо, ночью ничего не выгорело с Игорем, – мысли потекли в другое русло. – Иначе уже скинула бы мне компромат”.
Ольга словно подслушивала, позвонила в ту же минуту.
Пожаловалась на головную боль. Спросила как я, и, не дожидаясь ответа, предложила поправить положение коктейлем в кафе.
– Не, не… – решительно отказалась я. – Прости, Оля, но Новый год я не хочу встречать под ёлкой. Да и тебе не стоит. Выпей цитрамон лучше. А то проиграешь пари. Игорь на поддатую женщину не поведётся.
И тут меня озарило! Если Ольга его охмурит, Новый год я встречу без их с Катей атак.
– Оля, а вчера-то как? Удалось познакомиться с ним в кафе?
– Нет, – буркнула та. – Он был сильно пьян уже. Хотела подсесть, но он нагрубил и свалил.
Судя по настроению, прыти у Ольги поубавилась.
– Оля, а ты сейчас на смене?
– Нет, до восьми там Люба будет дежурить. Я в ночь… А что?
– Тогда пудри носик и бегом на каток! Игорь сейчас там с дочкой.
– О! Спасибо! – ответила та поспешно.
– Подожди! Не рассказала ты… Что там с твоим журналом? Расписался вчера Фрол в нём?
– Ой, нет, – фыркнула она. – Пока мы с Ленкой разговаривали, он куда-то смылся. А потом я уже не пошла к ним. Решила, пусть уже до утра. А встала – машины его на стоянке нет. К домику сходила – закрыт снаружи на замок. Испугался, наверно, что штраф придётся платить. Свинтил с женой рано куда-то…
“Ну вот и развязочка”, – швырнула я телефон на диван.
Убрала со стола, помыла посуду, протёрла стол.
Марика всё не звонила, а я с беспокойством поглядывала на часы.
“Блин, всё ли хорошо у неё? Уехала с незнакомым мужиком, не звонит. Вдруг что-то случилось?” – решительно набрала номер.
– Привет, подружайка! Ты как? Выспалась? – откликнулась Марика почти сразу.
– Выспалась. – поджала обиженно губы. – А ты?
– Я? Ай! Ахах… – услышала в трубке заливистый смех подруги. Фоном была слышна музыка, ещё какие-то звуки. Меня передёрнуло от обиды. – Мне что-то не до сна здесь, – снова смех.
– Ты когда приедешь? – постаралась говорить спокойно.
– Ты когда меня на место вернёшь, а?! – услышала приглушённый кокетливый голос Марики. – Ахаха…
“Ну, хоть у неё, всё хорошо!”, – стиснув зубы, ждала.
– Майчик, ты же там не одна? – теперь Марика приглушённо говорила в трубку. – Вольф с Фролом разговаривал вчера, когда тот к тебе шёл. Ты же помогла ему занозу вытащить? Не затупила?
– Как пришёл, так и ушёл, – буркнула я. – К нему жена приехала. Есть, кому занозы вынимать. А ко мне Катя заявилась. С Игорем.
– Что-о?! – воскликнула Марика. – Какая жена?
– Обычная. Фролова Маргарита по паспорту. Ольга, твоя сменщица, мне рассказала. Так что смотри, как бы и к твоему невзначай супруга с детьми не заявилась.
– За меня не переживай, – ответила та серьёзно. – В паспорте у него штамп о разводе. Других нет. А вот Фрол, оказывается, тот ещё жучара… Ладно. Ты там не скучай. Мы к вечеру приедем, – проговорила тише. – Всё! Целую. Пока!
И сбросила вызов.
“Иди ты к чёрту, Марика! Тебе, вижу, и без меня отлично.”
Снова позвонила Катя.
– Каток расчистили! Мам, так хорошо здесь! Может, придёшь? А то та, вчерашняя Ольга, смотрю, перед папой задницей здесь крутит. Ты бы не хлопала ушами, а мам?
– Катя, а ты не хочешь в городе Новый год встретить? Дома, как раньше…
– С папой? – переспросила она.
“Да, тьфу ты!” – закатила глаза я, усмиряя гнев.
– Нет. Без него.
– Не, мам, тогда, лучше здесь! И, слушай, можно я приглашу папу на чай к нам после катка? Через часик где-то… Можно ведь? Мам, он не кусается…
Вот это было лишним. Сосуд моего терпения был и так переполнен.
– Пригласи, – пожала плечами.
“Ну как так, можно-то? Катя! Неужели у тебя нет хотя бы капельки уважения ко мне? Ну почему надо меня продавливать?!” – безмолвно кричала я дочери.
Могла сказать вслух. Только зачем? Она меня совершенно не слышала.
– Отлично! – обрадовалась Катя. – Всё, мам, я кататься!