— Но и купцов обычно сопровождают слуги, а не служанки, — в свою очередь заметил Хаторо.
— Может, госпоже лучше так и оставаться в мужской одежде? — предложил мичман.
— Но у нас всё равно только две именные таблички, — напомнил ему побратим. — В любом случае, кому-то из вас придётся изображать простолюдина. Вы готовы взять это на себя?
— Чтобы помочь Ие Николаевне? — вроде бы уточняя, спросил офицер, тут же с пафосом отвечая: — Да!
— Не нужно, Александр Павлович, — остановила Платина явно собиравшегося ещё что-то сказать моряка. — Я ещё плохо умею носить мужскую одежду, и если кто-то заподозрит во мне девушку, это будет двойной риск. Он нам совершенно ни к чему, не так ли, господин Хаторо?
— Вы правы, — усмехнулся абориген. — Только как вы объясните отсутствие у нас слуги?
— Мы можем вместе изображать слуг, — предложил офицер.
— Это ни к чему, — возразила Ия, предпочитая видеть своего соотечественника в равном положение с его побратимом. — Вряд ли вы сможете убедительно изображать простолюдина. А объяснить: почему с вами я, а нет мужчины-слуги можно тем, что тот умер по дороге. Змея укусила, или съел чего-нибудь. Это уж как вам больше нравится, господин Хаторо. Меня же вы взяли с собой для своей… сестры. Она вышла замуж в Даяснору и взяла с собой служанку, но та тоже умерла. Вот сестра и попросила прислать ей кого-нибудь из родного дома. С позволения своего супруга, конечно. Ваш почтенный отец выбрал меня и отправил вместе с вами. Надо только договориться: как их всех зовут, где они живут, ну и прочие подробности. Это вы лучше придумаете. Если переживаете, что некому будет стирать, штопать ваши вещи и готовить, то не беспокойтесь, с этим я как-нибудь справлюсь. А всякого рода постыдных услуг, надеюсь, вы от меня не потребуете?
— Да как вы могли даже подумать такое?! — с негодованием вскричал молодой человек.
— Не сердитесь, господин Ждао, — первым отреагировал на его благородное негодование старший товарищ. — После того, что с ней случилось, у госпожи есть право опасаться мужчин.
И обратившись к спутнице, заверил:
— Не беспокойтесь, никто не станет принуждать вас к чему-то недостойному. Клянусь Вечным небом и памятью предков!
— А я даю слово русского офицера! — пожалуй излишне патетически выпалил офицер. — Пока я жив, никто не посмеет причинить вам зло!
«Вот же-ж! — мысленно выругалась девушка, весьма впечатлённая душевным порывом соотечественника. — Где же ты вчера ночью был такой весь из себя благородный, без страха и упрёка? Интересно, он хоть сам себе верит или просто рисуется? Ладно, посмотрим».
Нельзя сказать, что она доверяла им безоговорочно. Тем не менее, успев достаточно «пропитаться» местными нравами, Платина поднялась на ноги и отвесила мужчинам церемонный поклон.
— Благодарю вас, господа, за заботу и понимание.
Поднявшийся вслед за ней молодой человек попытался помочь ей сесть, но она сама опустилась на пятки.
— Будь вы мужчиной, госпожа, — усмехнулся абориген. — Я бы посоветовал вам любовные романы писать.
— Я собиралась, — скромно потупившись, призналась Ия. — Но не успела. Пришлось бежать, жаль только, не с теми людьми.
— Всё, что вы тут наговорили, — проигнорировал её пояснение собеседник, — настолько нелепо, что похоже на правду. Разумеется, вашей чести с нами ничего не грозит, но обращаться мы с вами будем как со служанкой, и вам придётся вести себя соответственно.
— Я понимаю, — согласно кивнула девушка.
— Чтобы нас приняли за торговцев ценным товаром, лучше всего купить немного дорогого шёлка, — принялся детализировать её план бывший офицер городской стражи. — А к нему какой-нибудь дешёвой ткани, чтобы набить тюки. Ну и нужен осёл. Не на себе же нам всё это тащить. Вы, госпожа, сможете с ним справиться.
— Ослов и лошадей я не боюсь, — успокоила его беглая преступница. — Видела, как их седлают и крепят вьюки. Если что-то будет получаться плохо, никто не удивится. У вас же был слуга, а я его только замещаю.
— Это хорошо, — одобрительно кивнул абориген.
— Тогда нечего здесь задерживаться! — решительно заявил Жданов. — Нам нужно в город, чтобы всё купить.
— Нет! — неожиданно возразил его старший приятель. — Вы с госпожой останетесь здесь.
«Уп-с! — моментально насторожилась Платина. — Уж не собрался ли он нас «кинуть» и смыться с деньгами?»
— Мне одному будет проще, — объяснил своё решение Хаторо. — Прошу вас, Лесо-сей, не обижаться на мои слова, но вы слишком плохо притворяетесь бродягой, а я все их повадки знаю.
С этими словами он протянул ему одну пайзу, потом достал из-за пазухи достаточно приличную пачку денег и, поделив примерно пополам, отдал половину мичману российского флота.
— Вот, возьмите. Если я не вернусь до завтрашнего полудня, то уходите отсюда, и да поможет вам Вечное небо добраться до Даяснору. И до этой вашей… Кадеми.
— Надеюсь, нам не придётся так поступать, — отозвался офицер, складывая ассигнации и убирая их под куртку. — И мы продолжим наше путешествие вместе.
— Я тоже на это надеюсь, — с самым серьёзным видом сказал собеседник, снимая через голову висевшую на спине котомку. — И это возьмите. Вам нужнее. Я в городе чего-нибудь поем.
— Благодарю, — кивнул молодой человек.
— Пойдёмте, я покажу вам дорогу, — предложил абориген. — На всякий случай.
Они вновь углубились в рощу. Ия внимательно осматривалась кругом, стараясь запомнить хоть какие-нибудь приметы среди однообразных, коленчатых стволов.
— Будьте осторожны и постарайтесь не шуметь, — вполголоса советовал проводник. — Тут недалеко деревня. В прошлый раз повстречалась мне тут… одна парочка. Хорошо, что не заметили, а то могли бы разболтать всей округе или пожаловаться местному землевладельцу. Не любят в деревнях бродяг. Воруют всё, до чего дотянутся. А мы сейчас как раз на бродяг и похожи.
Дорога представляла собой узкую просеку с неглубокими колеями от тележных колёс. На всякий случай бывший офицер городской стражи вновь повторил свои инструкции:
— Не вернусь завтра до полудня, непременно уходите. Дольше здесь не задерживайтесь. Может быть, вам лучше спуститься по реке? Так точно не заблудитесь и попадёте на море.
Отступив на шаг, он церемонно поклонился, прижимая ладони к животу. Платина и Жданов ответили. Причём, как с удовольствием отметила девушка, поклон у неё получился гораздо изящнее.
Когда мужчина развернулся и вышел на дорогу, приёмная дочь бывшего начальника уезда тихонечко спросила:
— У вас есть какое-нибудь оружие, Александр Павлович?
— Да, — глядя вслед побратиму, коротко ответил мичман. — Нож.
— Опасаетесь, что он может не вернуться? — по-своему поняла его беглая преступница.
Офицер резко обернулся к ней, гневно сведя брови к переносице.
— Господин Мэнэзо Хаторо — человек чести! Раз уж он обещал, то вернётся обязательно. Если его, не дай Бог, не схватят или не убьют.
Однако столь патетическое заявление нисколько не убедило битую жизнью соотечественницу.
— Посмотрите, пожалуйста, сколько денег он нам оставил?
Собеседник мрачно засопел, пытаясь «буравить» её тяжёлым гневно-упрекающим взглядом. А Платина продолжила спокойно смотреть в его красивые голубые глаза.
Губы молодого человека брезгливо скривились. Достав из-за пазухи деньги, он резким движением протянул их Ие.
— Считайте сами!
«Хорошо хоть, в морду не швырнул», — мысленно хмыкнула та, расправляя мятые листочки размером со старинную почтовую открытку.
— Ого! — не удержалась от удивлённого возгласа приёмная дочь бывшего начальника уезда. — Шестьсот тридцать муни ассигнациями! Сколько же всего вы взяли в усадьбе?
— Не знаю, — презрительно дёрнул плечами Жданов. — Не считал-с!
— Откуда же у сторожа такие деньги? — не особенно рассчитывая на ответ, поинтересовалась девушка.
— Иудино серебро, — неожиданно снизошёл до ответа мичман, принимая у неё бумажки и вновь убирая их за пазуху.
— Он предал господина Хаторо! — догадалась Платина.
— И, боюсь, не его одного, — предположил офицер. — Негодяй брал деньги у всех: и у разбойников, и у властей. Ничем не гнушался! Настоящий мерзавец, никчёмный человечишка. Но его дети так просили сохранить жизнь их отцу, что я уговорил господина Хаторо не брать грех на душу и пощадить негодяя.
— Вы наказали его гораздо сильнее, чем думаете, — усмехнулась Ия, настоятельно пояснив: — Вы лишили его денег, а для таких людей — это страшнее смерти.
Странно, но только сейчас девушка сообразила. Что они всё ещё разговаривают на языке аборигенов. Появилось жуткое желание перейти на русский, но Платина удержалась, решив для начала добраться до оврага. Кроме того, ей хотелось побольше узнать о своём спутнике, проверив кое-какие догадки. Тем не менее спросила она совершенно о другом:
— Что у вас в котомке?
— Сушёная рыба и колобки из риса, — ответил Жданов и, видимо, тоже испытывая похожее чувство, заговорил на родном языке. — Как давно вы в этой стране, Ия Николаевна?
— Позвольте, я расскажу вам всё чуть позже, — попросила девушка. — Разговаривать на ходу как-то… неудобно. Дойдём до оврага, там и поговорим.
— Как вам угодно, мадемуазель, — холодно усмехнувшись, пожал плечами мичман. Похоже, он обиделся и за всё время пути до знакомой ложбины больше не сказал ни слова.
Однако, когда они вернулись на место их прежней стоянки, пришелица из иного мира его опередила, торопливо задав вопрос:
— Откуда вы родом, Александр Павлович?
Терпеливо дождавшись, когда она устроится прямо на земле, скрестив ноги «по-турецки», офицер тоже неловко уселся, поджав под себя ноги, и буркнул:
— Из Нижегородской губернии. У моих родителей имение в горбатовском уезде.
«Вот же-ж! — мысленно охнула Платина, чувствуя, как по коже на спине пробегают противные, холодные мурашки. — Так и знала, что он какой-то не такой, как не от мира сего или из фильма о старинной жизни. Теперь-то ясно, что мы с ним просто из разных времён. Неужели мне его и в самом деле игрок подкинул? Это же никак не может быть простой удачей или необыкновенным совпадением. Такое можно сделать только специально. Но тогда получается, что игрок может управлять не только пространством, но и временем! Вот это ни… чего себе! Вот это мощь! И с таким могуществом он играет со мной, обыкновенным человеком, устраивая то приятные сюрпризы, то гадости. Как же это… мелко. Или ему просто делать нечего?»