27 июля штандартенфюрер СС Герман Фегелейн передал, недвусмысленный приказ Гиммлера частям подчиненной ему бригады: «С евреями обращаться в основном как с грабителями».
Ответственные за выполнение этого приказа офицеры, ни минуты не колеблясь, поставили партизан на одну доску с евреями, так как подавление потенциальных борцов сопротивления для них было равнозначно уничтожению евреев, которые встречались в селах. 30 июля в семь часов утра кавалерийские подразделения обоих конных полков СС приступили к первой «операции по зачистке» болотистых районов Припяти.
Через сутки Гиммлер ужесточил «боевой приказ» в разговоре по радиосвязи с ответственным офицером в этом районе, старшим начальником полиции и СС Эрихом фон дем Бах-Залевски. В радиограмме, адресованной участникам операции, говорилось: «Настоятельное распоряжение рейхсфюрера СС: все евреи должны быть расстреляны. Евреек загнать и утопить в болотах».
Всадники 1-го кавалерийского полка СС действовали самым решительным образом. Они убивали всех евреев, включая женщин и детей, в любом населенном пункте, который попадался на их пути. Чтобы быстро и без разбора уничтожать людей, использовали пулеметы.
2-й полк ограничился тем, что расстреливал мужчин от 18 до 60 лет, а еврейских женщин и детей загонял, согласно приказу, в болота. Судя по их донесениям, палачи Гиммлера остались недовольны: «Операция по загону в болота женщин и детей оказалась не настолько эффективной, как ожидалось, потому что болота здесь не так глубоки, чтобы обеспечить полное погружение тел. В большинстве случаев болота имеют твердое дно на глубине до одного метра, так что утонуть в этих условиях невозможно». Тем не менее, обоим кавалерийским полкам СС удалось до 13 августа 1941 года уничтожить около 14 000 человек. Ясно, что и совершенно «нормальные» пехотные и танковые дивизии расстреливали бесчисленное множество русских пленных, уничтожали гражданское население. А некоторые части прикрытия вермахта, задействованные за линией фронта, ничем не отличались в своих жестоких акциях от кавалерийской бригады СС.
Так, например, 707-я пехотная дивизия уничтожила в Белоруссии за один месяц свыше 10 000 гражданских лиц. Война на уничтожение на Востоке не знала различий между родами и видами войск. Во всяком случае, можно предполагать, что угрызения совести у личного состава частей вермахта, соучаствовавших в преступлениях, имели место чаще, чем у эсэсовцев, но виноваты были не все и не многие, но слишком многие.
В 1942 году дивизии СС «Лейб-гвардия», «Империя», «Мертвая голова» и «Викинг» были преобразованы в танковые соединения и оснащены новейшей бронетанковой техникой. Теперь они стали элитными войсками внутри самих войск СС и прочно закрепились на своих представительских позициях. А рядом находились такие соединения и части, как 6-я горно-пехотная дивизия СС «Север» или 4-я дивизия полиции СС, 7-я горная дивизия СС и 8-я кавалерийская дивизия СС, которые воевали на второстепенных фронтах или использовались преимущественно для борьбы с партизанами.
Это хорошо видно на примере 7-й горной дивизии СС «Принц Евгений». Укомплектованное в 1942 году трансильванскими саксонцами и банатскими швабами на севере Сербии, это соединение долгое время имело репутацию пасынка войск СС. Дивизия была вооружена в основном трофейным оружием, а смена ее дислокации часто воспринималась личным составом как наказание. Партизанская война в Югославии выделялась своими зверствами и жестокостью с обеих сторон, причем здесь право первенства принадлежало не только немцам, поскольку местные народности и национальные группы то и дело устраивали резню между собой.
В этих делах участвовал и вермахт. Во время подавления восстания сербов осенью 1941 года имел место ряд отвратительных эксцессов со стороны вермахта, в результате чего были истреблены почти все сербские евреи. Однако следует иметь в виду, что дивизия СС «Принц Евгений» с самого начала была настроена на совершение преступлений больше, чем другие соединения СС. В декабре 1942 года она в лице командования вторично получила «порку» и была строго предупреждена впредь не допускать «необоснованной жестокости» по отношению к безоружному населению, избегать «повальных расстрелов женщин и детей, сожжения дотла сел и отдельных домов». Такое происходило в то время, когда дивизия ни разу не участвовала в серьезных боях с партизанами. И когда командир дивизии попытался извиниться перед хорватским министром за кровавую бойню, устроенную по ошибке его подчиненными, оберфюрер СС Вернер Фром резко отреагировал: «С тех пор как вы здесь появились, происходит, к сожалению, одна катастрофа за другой». А штурмбанфюрер СС Рейнгольц заметил, что такие «катастрофы» уже начали «отрицательно сказываться на немецких интересах в этом регионе». Это, прежде всего, уничтожение 2000 хорватов 28 марта 1944 года в районе Книн (Далмация), что вызвало возмущение и решительные протесты хорватского правительства. В таком же духе «заботилась» о своем бесславном реноме 4-я дивизия полиции СС. 5 апреля 1944 года военнослужащими этого подразделения уничтожено в греческом местечке Клиссура 223 человека, а 10 июня в Дистомо еще раз более 300 местных жителей.
Как расценивать все эти преступления? Как злодеяния, совершенные отдельными соединениями? Или они типичны для всех войск СС? Постоянные увеличения штатной численности и реорганизации так перемешали личный состав дивизий СС, что уже невозможно было говорить о каком-либо специфическом «характере» тех или иных частей. В борьбе с партизанами войска СС в целом часто прибегали к таким эксцессам, которые оставляли далеко позади злодеяния вермахта. Это было не только на Балканах, но и во Франции и в Италии, где один из полков дивизии «Рейхсфюрер СС» в августе-сентябре 1944 года уничтожил многие сотни итальянских граждан. После Сталинграда слепая ярость убийц возрастала по мере ухудшения позиций Германии на фронтах Второй мировой войны.
Между тем основные дивизии войск СС стали бронетанковыми и были оснащены новейшим вооружением. Для главного командования сухопутных войск вермахта в часы наивысшего напряжения этот фактор превратился в главнейший инструмент для стабилизации положения на восточном фронте.
Достаточно вспомнить, что в ноябре 1942 года Советы взяли в котел 6-ю армию в Сталинграде, а в декабре перешли в крупное наступление по всему южному фронту. Плохо вооруженные итальянские, венгерские и румынские дивизии не могли противостоять натиску, как и немногочисленные немецкие дивизии. Красная Армия неудержимо устремилась на Запад, весь южный фланг восточного фронта оказался под угрозой развала. И вот три танковые дивизии СС «Лейб-гвардия Адольф Гитлер», «Империя» и «Мертвая голова», сведенные в один танковый корпус под командованием Пауля Хауссера, были двинуты на Сталинград, чтобы вызволить из кольца окружения 6-ю армию. Винрих Бэр, в то время офицер вермахта, вспоминает об оценке фюрером сложившегося положения: «То, о чем говорил Гитлер как о помощи для Сталинграда, было настолько нереально, что я, в то время 25-летний офицер-танкист с фронтовым опытом, мог, как пуговицы сосчитать, что все это не соответствовало действительности. Он сообщил о танковой армии СС, которая должна была снять осаду Сталинграда. Но я уже знал от фельдмаршала Манштейна, что эта армия при разгрузке расстреляна русскими танками Т-34. И потом фюрер мне еще рассказывал о том, что эта танковая армия пройдет 400 километров сквозь снег и ветер и снимет осаду со Сталинграда! Все это была явная чепуха».
И хотя освобождение 6-й армии из сталинградского плена не состоялось, тем не менее танковый корпус СС был в значительной мере задействован в немецком контрнаступлении в феврале — марте 1943 года, которое стабилизировало фронт и привело к вторичному взятию Харькова, занимавшего тогда четвертое место по численности населения среди крупных советских городов.
Перед этим Хауссер отказался защищать находившуюся в безнадежном положении многообещающую метрополию. Вопреки настойчивому приказу фюрера, он принял решение отступать. Очевидно, в тот момент эсэсовский генерал был не в состоянии демонстрировать слепое повиновение, однако позже он все-таки изменил себе.
В ходе последнего крупного наступления немцев на восточном фронте под Курском 1-й танковый корпус СС вновь находился в центре сражения и выполнял роль тарана. И хотя эта операция была проиграна, время с февраля по июль 1943 года все-таки подтвердило поднятую на щит пропаганды репутацию войск СС как «пожарной команды восточного фронта». Утверждалось, что войска СС являются сердцевиной всех германских войск на восточном фронте. Они сражаются там, где опасность наиболее велика, они всегда во главе контрнаступлений. Это подтверждает и Хорст Крюгер, переведенный весной 1943 года из ВВС в дивизию СС «лейб-гвардия»: «Мы были летающей командой. Нас всегда посылали туда, где начинало пахнуть жареным. И никто нашего мнения не спрашивал».
Как в любом мифе, в этом тоже была доля правды. Наступления немцев весной 1943 года едва ли могли быть проведены без танковых дивизий СС. Но они тоже не бросались в одиночку на врага в чистом поле, а всегда сражались в тесном взаимодействии с армейскими частями вермахта.
Да и с широко разрекламированным первоклассным вооружением частей СС тоже не все было гладко. Новейшие танки — «Пантера» и «Слон» — сначала поступили на вооружение частей вермахта. Например, все новые «Пантеры» были поставлены на вооружение дивизии «Великая Германия», которая технически была оснащена лучше, чем дивизии СС генерала Хауссера. Дивизии СС тоже получали новую технику. Так, например, в каждой из них имелась рота мощных танков «Тигр». Но были и другие соединения вермахта, которые ни в чем не уступали им. В августе 1943 года дивизия вермахта «Великая Германия» была усилена не ротой, а даже целым батальоном танков «Тигр». Основная же масса «старых» дивизий СС вела бои накануне 1944 года на всех «горячих» участках восточного фронта.
В феврале 1944 года в Черкассах Красная Армия окружила дивизию СС «Викинг», а также штурмовую бригаду СС «Валлония». При кровопролитном прорыве из окружения соединения СС были впереди остальных окруженных частей немецкой армии, а с внешней стороны помощь пришла прежде всего от дивизии СС «Лейбштандарте Адольф Гитлер».