— Я не хотел, чтобы ты узнала, что случилось с моим отцом. Я вообще не хочу, чтобы об этом знал хоть кто-нибудь.
Кулли вызывал у меня сочувствие, настоящее сочувствие. Но откуда мне было знать, говорил ли он правду? Вдруг он обманывал меня, делал мне «ча-ча-ча», как говорил его отец?
Я села в кресло. Я не знала, что мне думать о Кулли, об Элистере, об убийстве Мелани.
— Откуда мне знать, что все это не очередная порция вранья? — спросила я Кулли. — Я только начала верить тебе. Начала верить в нашу с тобой любовь. Я прожила самые ужасные месяцы в своей жизни, но я была счастлива. Я была счастлива с тобой. Мне доставляло счастье то, что я могла доверять тебе. Прошу тебя, скажи, что я могу доверять тебе и теперь.
Кулли приблизился ко мне и взял мои руки в свои.
— Ответ ты найдешь на этих страницах, — тихо произнес он, глядя на рукопись на столе. — Я прочитал их. Там все написано. Мелани не упустила ни одной подробности. Единственное, чего мне сейчас хочется, это чтобы ты прочитала эти страницы и убедилась, что я говорил тебе правду. Сонни, прошу тебя. Я хочу, чтобы у нас все было по-прежнему.
— Я прочту, — сказала я. — И надеюсь, что получу тот ответ, который мне хочется получить.
— Хорошо, — сказал он. — Уже поздно. Как насчет ужина? Хочешь, я схожу за твоим любимым пловом из курицы?
— Нет, Кулли. Я хочу вернуться в Маплбарк. Мне нужно время, чтобы переварить все это. Правда, думаю, мне лучше вернуться домой.
Он расстроился, но потом решил не показывать виду, что ему больно, и сказал:
— Домой. Это место никогда не было твоим домом. Оно было твоей расплатой, способом показать миру, что ты что-то значишь. Но, Сонни, ты многое значила даже тогда, когда носила форму горничной. Знаешь, ведь ты принесла мне счастье, которого я никогда до тебя не испытывал. — Его глаза наполнились слезами, но он быстро вытер их, чтобы я не заметила. — Ладно, если ты хочешь домой, поезжай. Это твое дело.
Это действительно было моим делом. Мне надо было отдохнуть от той напряженной обстановки, которая царила на борту «Марлоу».
Я собрала сумки. Кулли помог мне уложить их в багажник моей машины. Было темно и холодно. Мы стояли возле «порше» и прощались.
— Мне позвонить, или ты хочешь «свободы»? — спросил он.
— Ты напомнил мне Сэнди, — рассмеялась я. — Он всегда говорил о том, что людям требуется «свобода».
— У меня нет с Сэнди ничего общего, — гордо заявил Кулли. — Сэнди оставил тебя в тот момент, когда ты больше всего в нем нуждалась. Я не из тех, кто так поступает.
— Знаю, — прошептала я. К горлу подкатил огромный ком. — Я действительно это знаю.
Кулли обнял меня, и мы простояли так несколько секунд. Потом он отпустил меня и открыл дверцу машины.
— Передай мои наилучшие пожелания усадьбе Маплбарк, — произнес он, сделав безуспешную попытку улыбнуться.
Он посадил меня в машину, закрыл дверцу и ушел. Не включая зажигания, я смотрела, как он идет по причалу к заведению Арни, поднимается по ступенькам ресторана и заходит в переполненный бар. Я представила, как он садится за стойку и заказывает «Маунт Гэй» с тоником. Я видела, как он отхлебывает из стакана и обводит взглядом толпу, чувствуя при этом такую же боль, какую чувствовала я. Когда боль моя достигла предела, а мысли о Кулли стали невыносимыми, я завела мотор, включила фары и отправилась в долгий путь домой.
Глава 17
После того как я столько времени провела на сорокафутовой лодке, Маплбарк показался мне огромнее, чем обычно. Я вошла в дом и включила свет.
— Эй? — крикнула я, обращаясь к пустой прихожей и пустым комнатам. — Кто-нибудь дома?
Я отнесла сумки наверх и кинула их на кровать в спальне. После этого я включила телевизор на полную громкость. Мне требовался шум. Я еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.
Я распаковала сумку с моими вещами и улеглась на кровать. Я лежала с закрытыми глазами, погрузившись в звуки, издаваемые телевизором. Я была слишком измотанной, чтобы заснуть.
Я думала о Кулли. Я пыталась представить, где он сейчас находится, что делает, думает ли обо мне. Потом я подумала о том, как сильно я завишу от него, как высоко ценю его взгляды, как я его уважаю. Я полностью доверяла ему. Смогу ли я и впредь испытывать к нему такое же доверие? Я доверяла своему первому мужу, но он оставил меня. Я доверяла Сэнди, но он тоже оставил меня. Я доверяла и Кулли, но он солгал мне. Если он мог лгать насчет Мелани, то где гарантия, что он не лгал в отношении других, более важных вещей? Например, о том, что он любит меня. Он может говорить, что любит, а потом оставит, как это уже сделали другие.
Я верила, что он не убивал Мелани, но могла ли я верить в историю о Пэдди и Аннетт? Был только один способ проверить — прочитать книгу Мелани. «Ответ ты найдешь на этих страницах», сказал Кулли.
Я встала с кровати, открыла сумку и достала те страницы, которые Кулли спрятал от меня. Я вернулась на кровать, подложила под спину пару подушек и начала читать. Вскоре я дошла до главы под названием «Элистер/Аннетт/Пэдди» — любовный треугольник, обернувшийся трагедией». Там все было описано именно так, как об этом рассказывал Кулли. Печальная сага, изложенная в цветистой прозе. При мысли о том, как на эту книгу отреагирует Элистер, я содрогнулась. Потом я подумала, а как Бетани отнесется к обвинениям Мелани в отношении папы Даунза. Уверена, что ей это не понравится. Может быть, они оба так рассердились при мысли о возможных последствиях этой книги, что убили Мелани?
Я подумала, что могла бы позвонить Кулли и сказать, что я верю ему. Глупо, что я уехала со шхуны. Я могла бы прочитать все это на борту «Марлоу», возле Кулли. Мне следовало остаться. Нужно больше доверять человеку, которого любишь. Дура, ругала я себя. Дура, полная дура.
Я отложила рукопись и взяла телефонный аппарат, чтобы позвонить Кулли. Посмотрев на часы, я обнаружила, что уже половина одиннадцатого. Я набрала номер и стала ждать ответа.
— Привет, говорит Кулли Харрингтон, — ответил автоответчик.
— Кулли, это я, — проговорила я после сигнала. Я чувствовала, что горло мое сжимается. — Я прочитала рукопись. Как ты думаешь, мы могли бы поговорить? — Я замолчала. — Пожалуйста, позвони мне. В любое время. Я скучаю по тебе.
Тяжело вздохнув, я повесила трубку. Прошу тебя, позвони мне, молила я. Прошу тебя, дай мне еще один шанс. Я люблю тебя.
Я спустилась на кухню, приготовила себе кофе и снова вернулась в спальню. Залезла на кровать и принялась рассматривать рукопись. В спрятанной Кулли главе оставалось еще страниц двадцать, которые я не читала. Но на сегодня достаточно чтения. Я собралась было убрать эти страницы в один из журналов, лежащих на ночном столике, когда мое внимание привлекло название следующей главы в разделе о личной жизни сенатора Даунза. Глава называлась «Еврейская принцесса Элистера — женщина, на которой он не смог жениться». Меня заинтриговало это название, причем заинтриговало настолько, что я начала читать. Мелани нельзя было отказать в способности держать читателя на крючке.
Глава начиналась с рассказа о том, что, когда Эл Дауни работал учителем танцев в студии Артура Мюррея в Куинс, у него была девушка, которая занималась в той же студии. Мелани писала, что Эл обещал жениться на этой девушке, которая была еврейкой, но у него не было денег, чтобы содержать семью. Когда перед Элом открылась перспектива стать актером Голливуда, он пообещал этой девушке, что поедет в Калифорнию, станет знаменитым и вызовет ее к себе. Он действительно уехал в Калифорнию, стал знаменитым, но так и не вызвал к себе девушку. Вместо этого он разорвал с ней всякие отношения. По мнению Мелани, тому было несколько причин. Во-первых, Эл считал, что жена-еврейка станет большой обузой. Во-вторых, новая звезда Элистер Даунз обнаружил, что ему доступны чуть ли не все красивые женщины. И в-третьих, он женился на прекрасной Аннетт Даулинг. Бедная девушка из Куинс оказалась у разбитого корыта и вскоре вышла замуж за одного бизнесмена с Манхеттена. Но сердце ее все еще принадлежало Элистеру, поэтому, когда она узнала, что тот собирается поселиться со своей молодой женой в Лэйтоне, штат Коннектикут, она уговорила своего мужа тоже купить там дом. И Элистер вновь возобновил их роман, который оставался тайной для всех. Думая, что теперь Элистер сможет на ней жениться, она стала ждать его развода с Аннетт. Но этого не произошло. Элистер занялся политикой, и о разводе не могло быть и речи. Элистер бросил ее во второй раз. И вот, спустя много лет, Элистер и эта женщина продолжали жить в Лэйтоне, но так и не сблизились.
О, Мелани, ты опять сделала это, вздохнула я. Вытащила на свет еще один печальный эпизод из саги об Элистере Даунзе. Бедная, восторженная женщина, думала я о брошенной возлюбленной Элистера из Куинс. Она достойна сожаления. Судя по описанию Мелани, она напоминала одну из тех жалких, бесконечно страдающих героинь из мыльных опер, которыми увлекалась моя мама. Они годами терпеливо сносили плохое отношение к ним одного и того же подонка. Интересно, подумала я, а кто она такая? Является ли она членом того же клуба, что и моя мама? И как эта женщина могла полюбить Элистера? Он же законченный негодяй.
Мои размышления прервал телефонный звонок. Эти звуки заставили меня подпрыгнуть.
— Кулли?
— Откуда ты узнала, что это я? — спросил он заплетающимся языком. Я догадалась, что это было результатом слишком большого количества порций рома с тоником.
— Я очень надеялась, что это ты. Кулли, я прочитала рукопись и хочу, чтобы ты знал, что я…
— Это хозяйка усадьбы Маплбарк? — промычал он. Я едва понимала, что он говорил.
— Кулли, послушай меня. Я хочу сказать, что мне очень жаль…
— Это ваш дом украшен башенками?
— Нет. Кулли, пожалуйста, позволь мне…
— А. Тогда, должно быть, это тот самый дом с внутренним бассейном и кортом для игры в сквош.
— Нет. Прошу тебя, перестань…