С болота не было слышно ни звука. Изредка раздавались птичьи крики: перекликались дозорные. Полковник прислушался к этим птичьим голосам, с удовольствием сказал:
— А мы уже окружены! Пусть «синие» выставят дозоры!
Два или три офицера вышли за-за стола, где-то зазуммерил полевой телефон, и тотчас из-за зданий показались два взвода рейнджеров в прорезиненных костюмах, в высоких сапогах, с автоматами на шее и с гранатами у пояса. Одни из них тут же исчезли в заранее отрытых окопах, другие спустились с дамбы в болото и скрылись в камышах.
Полковник обратился к Лидумсу:
— Мистер Казимир, как вам понравился десант?
— Это было великолепно!
— А вы знаете, им придется провести в этом болоте десять дней, отбивая атаки и атакуя, передвигаясь с места на место и не имея никаких запасов пищи, кроме НЗ — так называемого неприкосновенного запаса. Но рейнджер, сохранивший свой неприкосновенный запас в этих условиях, после окончания учений получает дополнительный двухнедельный отпуск, о чем они читали в приказе. Можете представить себе, как они будут беречь этот НЗ?
— Еще бы! — улыбнулся Лидумс.
— Господин полковник, разрешите задать вопрос нашему гостю? — обратился кто-то из более молодых офицеров.
— Пожалуйста! — милостиво кивнул полковник, но тут же добавил: — Но имейте в виду, господин Казимир имеет право не отвечать на вопросы, если они затрагивают интересы той службы, которую он представляет…
— Нет, нет, это, скорее, относится к области англо-американских споров! — поторопился другой офицер.
Лидумс внимательно оглядел его: майор, рослый, с широким лицом и утиным носом, с гладко прилизанными волосами, лет сорока, вероятно захвативший еще конец войны, по-видимому, типичный служака. Вряд ли его вопрос может быть опасен. Лидумс с интересом ждал. А майор, с усмешкой глядя на Лидумса, заговорил:
— Мистер Казимир не скрывает, что представляет разведку дружественной страны. Мне хотелось бы знать, есть ли у мистера Казимира люди, которые могли бы принять участие в подобных маневрах без особого риска утонуть в болоте или умереть с голода?
— Что вы скажете, мистер Казимир? — лукаво усмехнулся полковник.
Лидумс видел со всех сторон насмешливые глаза, а на некоторых лицах и прямо издевательскую улыбку. Да, эта сценка была, видно, срепетирована заранее. Он широко улыбнулся, отставил бокал и сказал:
— Жалею, что у меня под рукой нет моих людей. Но… — он вынул из кармана пачку денег, врученных ему Малым Джоном, и положил ее на стол, — я готов держать пари на все мои карманные деньги, что вы, майор, не рискнете повторить мой опыт. А я сейчас, с вашего, полковник, разрешения, надену такой же костюм, как у ваших парашютистов, получу необходимое оружие и НЗ, попрошу вас присоединить меня к любому взводу и вернусь в день окончания маневров, не истратив своего неприкосновенного запаса, после чего получу в поощрение двухнедельный отпуск…
Он, улыбаясь, смотрел на вытянувшиеся лица офицеров. Полковник предостерегающе кашлянул. Майор, стараясь не замечать недоброго взгляда полковника, небрежно спросил:
— И много у вас этих карманных денег?
— Право не знаю, вероятно, марок пятьсот!
— Ого! — воскликнул кто-то из младших офицеров.
— Я запрещаю это пари! — торопливо воскликнул полковник.
— Почему же? — настойчиво продолжал Лидумс. — Вы пригласили меня на учения, и мне крайне интересно, соответствуют ли эти условия тем, в которых я прожил последние несколько лет.
— Вы слышите, Айрон? — сухо сказал полковник. — Несколько лет!.. А вы всю жизнь, даже и на войне, ходили по асфальту! Должен сказать, мистер Казимир, что майор Айрон занимается всего лишь снабжением. Извините его запальчивость!
— Но пари! Пари! — раздалось сразу несколько голосов.
— Будем считать, что майор Айрон проиграл это пари. В день окончания маневров майор устраивает обед в честь нашего гостя, — жестко сказал полковник.
— Согласен! — сухо ответил майор.
Теперь Айрон поглядывал на Лидумса несколько испуганно. Зато молодые офицеры сразу после окончания обеда окружили гостя. Им хотелось знать, как можно прожить в лесах и болотах несколько лет.
— В болотах есть съедобные растения и птицы, в реках есть рыба, в лесах — и птица, и зверь. Надо только уметь взять их, — шутя, отвечал Лидумс.
— Но если нельзя стрелять, как вы возьмете зверя и птицу?
— Вероятно, так же, как берут их ваши люди — при помощи силков и сетей. И рыбу можно поймать…
— У нас этому обучают специальные инструкторы, кто же обучал вас?
— Голод! — усмехнулся Лидумс.
— И долго вы были в лесах?
— Достаточно долго, чтобы научиться устраивать сухой ночлег в таком вот болоте и разводить огонь так, чтобы не ощущалось даже запаха. Наши «синие» умеют нюхать дым и за два, и за три километра.
— Ну, сегодня у рейнджеров легкий день! — сурово заметил полковник. — Посмотрите, что будет тут завтра, когда начнется облава.
Ему, должно быть, не понравилось, что офицеры так заинтересовались Лидумсом. Лидумс заметил, как он сделал знак Эалу. Молодой разведчик тотчас предложил:
— Позвольте показать вам вашу комнату…
— Но еще рано, Эал! — запротестовали офицеры.
— Мне пора на дежурство. А мистер Казимир может спуститься к вам, если вы не торопитесь на отдых. Но завтра тяжелый день.
Лидумс пошел за ним.
Как видно, полковник решил, что Лидумсу больше не следует спускаться вниз. На столике у кровати стояли бутылка виски в ведерке со льдом и кофе в термосе. Рядом — чашка и бокал, тут же лежали газеты.
10
Утром Лидумса разбудил гул.
Небольшие вертолеты опустились во двор усадьбы. Как только вертолет выключал моторы, его откатывали в угол двора, и на его место садился следующий. Всего приземлилось пять машин.
Зазвонил телефон: мистера Казимира приглашали к завтраку.
Завтрак уже кончался, за столом сидели полковник, майор Айрон, Эал и еще несколько человек.
Полковник встретил Лидумса любезно, сам напомнил о том, что Айрон проиграл пари, затем пригласил сопровождать его в посредническом облете «сражающихся» сторон. Лидумс торопливо поел, выпил кофе, и все вышли во двор.
Для полковника был приготовлен четырехместный вертолет. С ним летели Лидумс, Айрон и Эал.
С болот доносилась все усиливающаяся стрельба. Сначала стреляли автоматы, потом в бой вступили минометы. Затем гулко заработали безоткатные орудия. Полковник, с удовольствием прислушиваясь к нарастающим звукам «боя», сказал Лидумсу:
— «Синие» начинают выжимать «зеленых» из болота. У «зеленых» задача — продержаться хотя бы пять-шесть дней в пределах вот этой площади! — Он показал на карте обведенную красным карандашом полосу болот и речных пойм с небольшими водоразделами примерно десять на десять километров. На водоразделах были отмечены тощие гривки леса.
Вертолеты посредников показывались то в одном месте, то в другом. «Бой», должно быть, рассредоточился, и принимали участие в нем только маленькие группки. Правильнее было бы назвать это разведкой боем.
Лидумс отмечал про себя, что стоянки десантников замаскированы ловко. Если где-нибудь и виднелось нечто похожее на боевую позицию, то скорее всего она была ложной.
Они облетели все болото, так и не увидев ни атакующих, ни атакуемых, и возвращались назад, как вдруг прямо под собой заметили дымки минных разрывов. Десантники, скопившись у самой дамбы, пытались атаковать усадьбу, где расположился штаб «синих».
Дымовые шашки, имитировавшие разрывы мин, достигали усадебного двора. И по болоту, и по дамбе бежали люди в зеленых маскировочных костюмах. Они уже добежали до двора, когда с разных сторон затрещали станковые пулеметы, и офицер-посредник с белым флагом в руке остановил атаку как «захлебнувшуюся». Теперь «зеленые» отступали в болото, а «синие» в таких же буро-зеленых костюмах, но с белыми повязками на рукаве, преследовали их.
Но в болото «синие» не полезли, опасаясь, должно быть, засады. Они швыряли гранаты, вероятно, со слезоточивым газом, так как несколько запоздавших отступающих бежали теперь, как слепые, и за ними охотились «синие», хватая их, связывая, выгоняя обратно на дамбу. Атака больше не повторилась, и «пленные» понуро брели, погоняемые ударами прикладов. На взгляд Лидумса, удары были довольно сильные. Вот упал один, другой. Их поволокли за руки, не скупясь на толчки и пинки.
Вертолет приземлился на дворе усадьбы.
К нему подбежал сияющий офицер и доложил полковнику:
— Атака «противника» отбита. Захвачены «пленные». Приступили к допросу!
— Благодарю! — козырнул полковник и, обернувшись к Лидумсу, спросил: — Хотите присутствовать при допросе пленных?
— Буду рад.
Они прошли к пустым конюшням, откуда слышался дикий вой. Лидумс невольно замедлил шаги. Полковник обернулся и с улыбкой сказал:
— На войне, как на войне! Будущий противник применит против пленных пытки! В следующий раз они постараются не попадаться!
В конюшне на бетонном полу валялись трое связанных по рукам и ногам «пленных». Один, полураздетый, лежал привязанный на скамье. За столиком сидел стенографист, записывающий показания. Допрашивающий офицер доложил полковнику:
— Солдат Дженкинс. Третий год службы. Психически слаб. В первые пять минут допроса третьей степени дважды терял сознание. Предполагаю сделать укол скополамина, может быть, удастся обойтись без других средств побуждения.
— А как эти?
— Психологическая подготовка к допросу. Пытались протестовать против средств принуждения, примененных к Дженкинсу, пришлось заткнуть им глотки.
— Национальность?
— Литовец, латыш и немец.
— Если созреют для показаний, доложите мне!
— Слушаюсь!
— Пойдемте, мистер Казимир! Это первая стадия допроса, она малоинтересна. Позже, когда обработка будет закончена, можно послушать, как они станут лгать, чтобы отвести от себя обвинение в предательстве и в то же время избежать новых приемов допроса третьей степени…