ределенного. От бессонницы чувствую усталость и слабость, непостижимое утомление всего организма. Я в припадке ипохондрии. Иногда мне кажется, что меня никто не любит и никогда полюбить не сможет, что я жалкий презренный человек, что я делаю одни глупости и, кроме музыки, ни на что больше не гожусь» (письмо от 6 ноября 1877 года из Флоренции).
Петр Ильич старался сам разобраться в своих болезненных явлениях: «Живя в Кларенсе среди тишины и покоя, я грустил и хандрил и не знал, чем объяснить меланхолию. Погода чудная, места прекрасные, есть на что посмотреть, а меня грызет гигантская тоска, думал, причина в горах. Я их пересеку, и начнется радостная жизнь, но этого не случилось». Он чувствовал себя плохо не только после переутомления или нервного перенапряжения, но и от безделья. 9 сентября 1880 года он пишет Надежде Филаретовне: «От длительного отдыха у меня тоска, томленье и слабость. Я не выдержал и занялся симфонией – и сразу стал бодрым, здоровым и спокойным. Оказалось, что я и двух дней не могу прожить без дела».
После осмотра достопримечательностей – палаццо Боргезе, Триволи и др. – он пишет родным: «При таких впечатлениях нужно блаженствовать, а у меня какой-то таинственный червь грызет сердце. Что со мной делается? Я не в своей тарелке. Плохо сплю, нет бодрости и свежести. Иногда мне кажется, что я страдаю какой-то таинственной физической болезнью». Он обращается за помощью к местным врачам с жалобами на то, что у него «сердце не в порядке». Но врачи не нашли отклонений в работе сердца.
Помимо пароксизмов «замирания», страх за жизнь возникал у него и во время приступов депрессии с тяжелой тоской, упадком физических и нравственных сил. Своему «незабвенному другу» Надежде Филаретовне фон Мекк он писал 30 июля 1879 года о таких приступах: «Я чувствую по временам непостижимое утомление всего организма, доходящее до того, что я не в состоянии сделать ни одного движения и сообразить какой бы то ни было мысли. Пропасть между мной и остальным человечеством все больше расширяется». Петр Ильич стал проявлять все больше какую-то болезненную любовь к племяннику Бобу: «Мне даже страшно становится, как я его люблю». Такая патологическая привязанность – нередкое явление при эпилептической болезни.
Полиморфизм вышеописанных болезненных приступов, их аффективная окраска (депрессия, страх смерти) подтверждают мнение современных ученых психиатров (Колупаев Г.П., Клюжев В.М., Лакосина Н.Д., Журавлев Г.П. Экспедиция в гениальность) о том, что «все особенности болезни Чайковского напоминают больше аффект-эпилептическую картину, где истерические симптомы смешиваются с эпилептическими, а не являются самостоятельным комплексом». В книге «Психиатрия. Национальное руководство» это заболевание описано под названием «Идиопатическая эпилепсия», характерными признаками которой авторы считают наследственное предрасположение, начало в детском или подростковом возрасте, отсутствие неврологических нарушений, нормальные умственные способности и благоприятный прогноз».
Помимо вышеописанных пароксизмов Петр Ильич страдал расстройством сексуального предпочтения. Секс или половое влечение – это потребность, заложенная в натуре человека природой и необходимая для продолжения рода. В некоторых случаях оно приобретает патологический характер. Таких расстройств множество, и одним из них является влечение к своему полу. Судя по воспоминаниям современников, а также на основании писем и дневников Чайковского эта сексуальная патология стала выявляться у него в пубертатном возрасте. Расстройства сексуального предпочтения, имеющие одинаковую клиническую картину, нередко имеют разную причину возникновения. Нетрадиционная ориентация, одним из видов которой является, как указано выше, влечение к своему полу, может носить характер врожденной патологии или приобретенный вследствие частого повторения дурной привычки.
Академик А.В. Снежневский в «Руководстве по психиатрии» (1982) пишет по этому поводу: «Прежде всего необходимо отличать истинные перверсии (извращения) от псевдоперверсий, которые в большинстве случаев нельзя отнести к половым извращениям. Последние имеют вынужденный характер при изоляции от лиц противоположного пола». По Снежневскому, «к истинным относятся перверсии, при которых половое влечение постоянно и неизменно реализуется извращенным способом и дает единственную возможность полового удовлетворения. Влечение к нормальной половой жизни у таких лиц полностью отсутствует». Причиной подобных расстройств является или наследственность, или эндокринная патология, или психические аномалии – при истерических проявлениях или эпилепсии. «Случаи врожденного полового извращения встречаются сравнительно редко» (Снежневский). К таким редким случаям и относилась патология у Чайковского. На ее наследственную природу указывает наличие такого же расстройства у его родного брата Модеста. Расстройства сексуального предпочтения (парафилии) один из зарубежных авторов – П. Карнес разделил на три уровня. К первому уровню он отнес гомосексуализм и мастурбацию – наиболее легкие формы расстройств. Такие действия, если не сопровождаются садизмом или педофилией (влечение к детям), «не подлежат уголовному наказанию».
Помимо врожденного расстройства сексуального поведения, существует приобретенное. У таких лиц имеется критическое отношение, «что позволяет пациенту бороться с ним» (Психиатрия. Национальное руководство, 2009). Это основная масса пациентов, которые после применения комплексного лечения – психотерапия, физиотерапия, медикаментозное лечение, применение социальных мер вплоть до смены места работы – полностью излечимы. Пациенты возвращаются к полноценной нормальной сексуальной жизни. Но лечение врожденных сексуальных расстройств не всегда дает положительный эффект. После лечения может появиться влечение к противоположному полу, но способность к воспроизведению потомства большей частью не восстанавливается.
Отличить врожденный гомосексуализм от приобретенного могут только врачи, в основном психиатры, сексопатологи и эндокринологи. В одном из психиатрических учреждений работала врач-психиатр, кандидат медицинских наук, ныне покойная, которая интересовалась сексуальной патологией. Она безошибочно ставила диагноз уже во время первой беседы с пациентом, умела еще до получения лабораторных данных отличать врожденное расстройство как болезнь от приобретенного как результата привыкания. При этом она учитывала манеру поведения (жеманность, кокетство), тембр голоса, строение тела (диспластичность) и вторичные половые признаки. В обществе же отношение к половым извращениям типа гомосексуализма однозначное, их считают распущенностью. Разбираться в таких нюансах – прерогатива медицинских работников. Разграничение подобных расстройств имеет не только терапевтическое значение, но и социальное и даже юридическое.
Петр Ильич осознавал свой порок, пытался победить его силой воли и даже путем женитьбы, стеснялся его, тщательно скрывал от окружающих и возмущался, когда кто-то пытался проникнуть в его интимную жизнь. Эта болезнь (подчеркиваю, болезнь, а не распущенность) была его постоянной душевной болью (прошу простить за тавтологию, но она напрашивается). В обществе людей с такими расстройствами всего 1–2 процента, остальные случаи приходятся на приобретенные расстройства.
Нарушение сексуального предпочтения в «Психиатрии. Национальное руководство» фигурирует под названием парафилии, в «Руководстве по психиатрии» акад. Снежневского – перверсий. Несмотря на высокий уровень развития медицины, лечение врожденных сексуальных пороков в настоящее время является пока еще проблемным. Но в лечении приобретенных расстройств достигнут поразительный прогресс, затруднения только в том, что не все пациенты хотят расстаться со своими пороками.
Глава 11Величие духа
Я всегда был за тех, кому горше и хуже,
Я всегда был за тех, кому жить тяжело.
Петр Ильич Чайковский был велик не только своим музыкальным талантом, он был велик прежде всего добротой своей всеобъемлющей души. До конца своих дней он вешал на свои, не очень могучие плечи чей-нибудь груз, нередко в ущерб своему здоровью и своему карману. Его любвеобильное сердце было сострадательно. На это обратили внимание еще в детстве его мать Александра Андреевна и гувернантка Фанни, которая называла его, как указано выше, «стеклянным мальчиком». На любую, даже небольшую обиду или несправедливость по отношению к нему или другим людям он реагировал слезами, своим единственным средством защиты. Повышенная эмоциональность сопровождала его всю жизнь. Один из его близких друзей – Герман Августович Ларош писал о нем в своих воспоминаниях: «Душа у него была тонкая и нежная, а доброта почти безграничная». Петр Ильич чутко реагировал на все беды и горести людей, которые называл «слепым капризом бессмысленной судьбы». Он не выносил чужих страданий. И, как писал профессор Московской консерватории Николай Дмитриевич Кашкин, «готов был скорее себя поставить в затруднительное положение, чем отказать нуждавшемуся в материальной помощи».
Будучи на отдыхе в Италии, Петр Ильич увидел лежавшую на тротуаре женщину. Все проходили мимо, а он остановился и узнал от нее, что она безработная и умирает с голоду. Он нанял фиакр, довез до ее жилища, дал денег, чтобы хватило на пропитание на несколько дней, и обратился в Департамент полиции с просьбой помочь женщине найти работу. Но там объяснили, что это известная аферистка, которая таким путем обирает доверчивых иностранцев.
Но и после этого случая Петр Ильич остался верен себе. Вскоре он получил письмо от незнакомого 23-летнего молодого человека по фамилии Ткаченко, который писал, что хотел бы заняться музыкой, но ради куска хлеба вынужден работать кондуктором на железной дороге. Писал, что жизнь его зашла в тупик, и если Чайковский ему не поможет, то покончит с собой. Петр Ильич всегда пугался смерти, особенно насильственной. Он вызвал молодого человека в Москву, оплатил проезд и помог устроиться в Московскую консерваторию. Надежде Филаретовне написал: «Ткаченко страдает от несоответствия его стремлений с действительностью. Он развит, умен и страстно хочет заниматься музыкой. Это честная и благородная душа, но у него нравственный надлом. Мне его жалко, и я решил взять его на свое попечение».