– Что ж, я отвечу вам… – произнесла она. – Альд Броктонвуд порой действительно… вёл себя не слишком благородно. И да, это являлось ещё одной причиной, по которой мне не хотелось выходить за него.
– Но вы сказали, будто приезжали к нему поговорить о свадьбе.
– Не о свадьбе. – Летиция протяжно вздохнула. – А об её отмене.
Стефан Альберран молчал. Теперь он понимал всё, что раньше приводило его в замешательство. Спокойную реакцию альды Мортон на известие о смерти жениха, её незаплаканные глаза, ту осторожность, с которой она отвечала на его вопросы.
Ведь нежелание выходить замуж – в том случае, если Финнеас отказывался решить всё миром, – вполне тянуло на мотив убийства.
Летиция и Шанталь – Шалини – были такими разными, какими только могут быть две девушки. Одна образованная, безупречно воспитанная, полная достоинства аристократка. А другая училась урывками, ведь в деревне, где она родилась, не строили школ для девочек, и в приличном доме её не пустили бы даже на порог. Однако и той, и другой Стефан всем сердцем сочувствовал. Ведь обе они пострадали от мужчин и предрассудков общества.
Подбирая слова для ответа, он увидел, как плечи собеседницы вдруг содрогнулись, и она закрыла лицо руками. По её щекам потекли слёзы. Произошло то, чего он ожидал при их первой встрече, – Летиция Мортон разрыдалась.
– Альда Мортон…
– Я так устала! Так устала сдерживаться и притворяться… – всхлипнула она.
Стефан растерянно привлёк её к себе, неловко обнимая и поглаживая по волосам. На ощупь они оказались мягкими, как пух одуванчика. Летиция вздрагивала, не отталкивая его, и он понял, что она давно нуждалась в том, чтобы выплакаться у кого-нибудь на плече.
Стефан Альберран впервые держал в объятиях девушку, о которой не имел права даже мечтать. Ощущение казалось восхитительным. Ещё никогда в жизни ему так сильно не хотелось, чтобы текущее мгновение продолжалось вечно.
Но спустя короткое время Летиция Мортон смущённо отстранилась, вытирая мокрое лицо сначала ладонями, а затем и батистовым платком, который извлекла из кармашка траурного платья.
– Простите, господин Альберран… – пробормотала она, отводя взгляд. Голос её звучал сдавленно. – Мне не следовало…
– Не извиняйтесь, альда Мортон, – остановил её Стефан. Он вдруг с пугающим осознанием подумал о том, что, если начальству станет известно о симпатии подчинённого к подозреваемой, его немедленно отстранят от работы над этим делом. – Я понимаю, как вам сейчас тяжело.
– Я напишу для вас имена приятелей и знакомых Финнеаса, – произнесла Летиция, пересаживаясь за свой рабочий стол. – Правда, не уверена, что смогу упомянуть всех. Вам лучше поговорить о них также с альдом Эрделлином.
Достав чистый лист бумаги, она принялась писать. Альберран наблюдал за ней, её склонённой головой, чуть растрепавшимися волосами с чёрной лентой, уверенными движениями изящных рук. Вся она сейчас казалась ему совершенством – прекрасным, недостижимым, удивительным, как далёкие звёзды. Порой по ночам кажется, что до них можно дотянуться рукой. Вот и Летиция выглядела такой же близкой и недоступной одновременно.
Самое главное – чтобы о его отношении к ней не узнал альд Кирхилд. Стефан не собирался бросать и передавать начатое дело другому сотруднику Службы Правопорядка. Чего бы ему это ни стоило, он должен довести его до конца.
Ради справедливости. Ради поиска и наказания человека, который совершил преступление, хотя альд Броктонвуд, ставший его жертвой, не слишком-то вызывал сочувствие. Ради Летиции Мортон, в чью невиновность Альберран верил, несмотря на то что многое в деле выступало против неё.
– Готово, – проговорила она, протягивая ему список. – Возможно, некоторые из них не пожелают говорить с вами. Очень уж они привыкли к тому, что весь мир вертится вокруг них и ничто в нём не создаёт им неудобств.
– Я буду упорен, альда Мортон, – заставив себя улыбнуться, пообещал ей Стефан. – Им придётся ответить на мои вопросы. Жаль только, что вопрос с алиби будет сложно решить, ведь мы не знаем, когда и каким образом яд попал в бутылку.
– А какие варианты?
– Кто-то был в доме Финнеаса Броктонвуда и подлил настойку чилибухи в золотой шнапс: открутить его крышку несложно. Или же бутылку подменили на другую – уже с отравой. Но в любом случае убийца побывал в особняке.
– А если нет?
– Нет?
– Если Финнеасу уже продали такую бутылку, подкупив торговца? Или же… подарили, например? Ведь многие знали о том, что он предпочитал именно этот напиток.
– И тогда…
– Тогда преступник мог и не приходить к нему, – подхватила Летиция. Её слёзы высохли, и сейчас на лице девушки отражалась заинтересованность. – Такой вариант вы не рассматривали, господин Альберран?
Стефан, устыдившись, покачал головой. О подобном он действительно не думал. Вот так ей удалось выдвинуть версию, отличную от тех, которые прорабатывал он.
– Но тогда подозреваемых может быть больше, – сказал Альберран. – Если рассматривать тех, кто даже не бывал в доме убитого, то… Да, альда Мортон, вы способны составить мне конкуренцию в следственном деле.
– А ещё подкупить могли слуг, – предположила она, будто не расслышав его комплимент. – Их ведь многие аристократы считают кем-то вроде невидимок. Не стесняются обсуждать в их присутствии личные дела, а ведь можно ещё и подслушивать за дверью. Да и многое, из чего состоит наша жизнь, от прислуги скрыть не получилось бы, – добавила собеседница, поморщившись при этих словах, словно ей вспомнилось что-то неприятное. – Проверьте всех, кто служил у Финнеаса.
– В тот вечер у них, кажется, был выходной, – припомнил он отчёт Бертрана.
– Но вы ведь сами сказали, что яд мог попасть в бутылку и раньше.
– Вы, безусловно, правы. Я ещё раз поговорю со слугами – сам, не перекладывая эту обязанность ни на кого. Необходимо также выяснить, не угрожал ли кто вашему… альду Броктонвуду.
– Рада, если навела вас на верную мысль, господин Альберран, а теперь, если у вас больше нет вопросов, мне, пожалуй, следует вернуться к работе. Кстати, адвоката я нашла. Если потребуется, он, надеюсь, сможет защитить мои интересы.
Глава 12
Летиция заметила огорчение собеседника, когда она сказала про адвоката. Неужели Стефан Альберран действительно верил в её невиновность? Удивительно, но… до чего же приятно знать, что кто-то не подвергает её слова сомнениям!
Ведь не так-то просто оказалось признаться в том, что она приходила к Финнеасу поговорить об отмене свадьбы. Летти боялась и всё-таки не промолчала на сей раз, не стала ничего выдумывать, а сказала правду. И, не выдержав той тяжести, которая незримо лежала на её плечах всё это время, расплакалась прямо перед этим человеком!
А он – невероятно! – повёл себя так, что, несмотря на неловкость, она была ему благодарна. За тепло его рук, за участие в голосе, за то, что он не смотрел на неё свысока, будто желая сказать: «Да что женщина может понимать в расследованиях?!» Вышло совсем наоборот – господин Альберран прислушивался к её словам, ему показались весьма дельными высказанные ею замечания, а также тот список с именами близких знакомых Броктонвуда, который Летиция ему написала.
Обсуждая возможные догадки и зацепки, Летти почувствовала себя нужной. Но затем, вспомнив о том, что она всё ещё вероятная подозреваемая, упомянула про адвоката. Тот пообещал оказать всю возможную помощь в случае, если дело дойдёт до ареста, а затем и до суда. Он даже предложил разговаривать с представителем Службы Правопорядка лишь в его присутствии, но девушка ответила отказом. И сейчас, беседуя с Альберраном, ничуть не пожалела о своём решении.
– Надеюсь, вам это не понадобится, альда Мортон, – проговорил он. – Уверен, что теперь, с вашей помощью, я непременно отыщу настоящего преступника. Пожалуйста, верьте мне.
– А если его уже нет в городе? – с тревогой предположила Летиция. – Если он уехал, сбежал… Что тогда?
– Не волнуйтесь, я найду способ проверить.
Она сомневалась, но всё же кивнула. Вспомнилось вдруг, как её матушка всегда поддерживала отца, когда его дело переживало трудные времена. Она никогда не критиковала его и давала понять, что верит в него и в то, что он справится со всеми невзгодами.
Что и говорить, Елена Мортон была мудрой женщиной.
– Хорошо, – сказала Летти, натянув на лицо улыбку.
– Благодарю за чай! Всего доброго! – попрощался молодой человек и вышел за дверь.
Сразу же за этим в кабинет заглянул Говард.
– Вам пришло письмо, альда Мортон.
– Давай его сюда, – отозвалась Летиция. На конверте не обнаружилось имени отправителя. – Спасибо, можешь возвращаться к своим делам.
Отпустив управляющего, она распечатала письмо, начала читать и нахмурилась, увидев, что его автором оказался Джером Эрделлин. Тот всё-таки внял её просьбе и решил высказать свои требования в письменном виде. Грязный шантажист!
Письмо было написано в крайне оскорбительной манере. Альд Эрделлин угрожал ей оглаской того, что происходило между ней и Финнеасом. Похоже, приятель Броктонвуда искренне верил во все те выдумки, которым её покойный жених его потчевал.
Послание завершалось словами: «Моему другу благоволила сама королева, а ты – всего лишь торговка чаем!»
«Торговка чаем?! – Летти гневно отбросила листок бумаги, словно тот мог испачкать ей пальцы. – Да как он смеет?»
Она ударила рукой по столу, не почувствовав боли. Из-под ладони вырвался сноп искр. Фарфоровая чашечка, из которой недавно пил Стефан Альберран, с треском раскололась.
«Нужно успокоиться». В жизни Летиции уже случались моменты, когда она теряла контроль над магией, но это происходило давно, ещё во времена обучения. Нельзя, чтобы такое повторилось.
Отыскав среди бумаг письмо и упорно борясь с желанием немедленно его сжечь, Летти спрятала доказательство шантажа в ящик своего рабочего стола и тщательно заперла на ключ. А затем задумалась, как ей быть дальше. Показать эту возмутительную писульку господину Альберрану? Что он сможет сделать, ведь Эрделлин наверняка станет отпираться? А если тот выполнит угрозу и пустит слух обо всех тех низостях, которые сочинял Финнеас? Кто-то, может, и не поверит. Но нельзя гарантировать, что люди будут на её стороне, и тогда чайная империя её отца окажется под угрозой.