– Думаете, это сделал Бертон? – спросил Дональдсон у Родди, когда они вышли из кабинета начальника.
– Мелькала у меня такая мысль.
– О’Мира, ну почему вы так убеждены? Бертон скрылся из Лондона. Мы в этом уверены. Мы действуем в тесном сотрудничестве с французской полицией. Отправили им фотографии. Как только они его увидят, сразу схватят.
– Если он не показывается у себя дома или на Минсинг-лейн, вы решили, что он отправился проветриться на континент? – спросил Родди.
Он недолюбливал Дональдсона за излишнюю самоуверенность и самонадеянность.
– Нет. На континент он отправился по той простой причине, что больше ему некуда деться. За его поимку объявлена награда. Вы это знаете. Ваша миссис Сомс увеличила сумму до тысячи фунтов, – сказал Дональдсон. – Давайте на минуту представим ситуацию: Бертон остался в Лондоне и затаился в какой-нибудь меблирашке. Думаете, другие жильцы его не выдадут? За тысячу фунтов? Он и глазом моргнуть не успел бы, как оказался бы в наручниках. – (Родди промолчал.) – Вы же знаете, что я прав. А если вы спросите меня…
– Я вас ни о чем не спрашивал.
– Тогда я сам скажу. Советую присмотреться к нашему другу на другом берегу. К Сиду Мэлоуну. Ходят слухи, что он хотел отомстить Шихану за убийство Куинна.
– Расскажите мне то, чего я действительно не знаю.
– Пожалуйста. Должен вас уведомить, что мы снимаем полицейское наблюдение за домом миссис Сомс.
– Почему? За каким чертом вы это делаете? – рассерженно спросил Родди.
– Высшее начальство считает, что Бертон покинул Лондон. А если его нет в городе, отпадает необходимость оберегать миссис Сомс. Поверьте, нашим полицейским есть чем заняться.
– Сомневаюсь, что это правильное решение. Я бы назвал его поспешным. Вдруг вы ошибаетесь?
– Мы не ошибаемся, – улыбнулся Дональдсон.
Старший инспектор ушел, оставив рассерженного Родди в вестибюле. На всякий случай он пролистал журнал посетителей, но ничего не обнаружил. Правда, он и не рассчитывал там что-то найти. Если у кого-то хватило мозгов проникнуть в тюрьму и убить Шихана, такой человек, конечно же, записался под вымышленным именем.
Возвращаясь к себе в отделение, Родди крутил в мозгу слова Дональдсона. Интуиция ему подсказывала: с Шиханом расправился Бертон, но интуиция – всего лишь чувство. Логика утверждала обратное. Возможно, Бертона действительно уже нет в Лондоне. Родди зацепился за эту мысль и вдруг понял: ему очень хотелось, чтобы Бертон остался в городе. Что бы там ни говорил Дональдсон, если Бертон уехал на континент, найти его там будет очень трудно, а может, и вовсе невозможно.
Родди решил навестить Фиону и сообщить о гибели Шихана. Ей это будет интересно. Чтобы не добавлять ей тревог, он скажет, что возможным убийцей Шихана был Сид Мэлоун.
Возможно, Бертона вообще не схватят и не осудят за содеянное. Принять такое очень тяжело. Но может, ему пора смириться с этим горьким фактом? Возможно, это он, а не Дональдсон излишне уверен в правильности своих мнений.
Глава 82
Джо отхлебнул вина и посмотрел на обнаженную женщину, мирно спавшую рядом. Она лежала на боку, разметав по подушке черные волосы. Простыня закрывала почти все тело, за исключением ее прекрасных рук и длинной стройной ноги. Эта женщина была самым удивительным созданием, каких только он видел.
Они занимались любовью. В его постели. От догорающего камина исходило приятное оранжевое тепло. Она больше не плакала, как тогда, на реке, и Джо это радовало. Он хотел, чтобы она вообще больше не плакала. Краснея и смеясь, она завернулась в простыни, изящно вздохнула и закрыла глаза.
Сегодня была суббота. С момента их встречи на реке прошла целая неделя. Счастливейшая неделя в его жизни. Джо до сих пор не верилось, что все это случилось наяву и что Фиона снова – его женщина. Просыпаясь по утрам, он испытывал панический страх: а вдруг та встреча и несколько прекрасных дней – только сон? Но потом он поворачивался на бок, прижимал Фиону к себе, слушал ее сонные возражения и убеждался, что она настоящая.
Он поцеловал ее в макушку. Волосы Фионы были влажными. Они гуляли по садам вокруг его дома, смотрели на реку и не заметили, как небеса разверзлись и хлынул ливень. Крича и смеясь, они побежали к дому и ввалились в кухню, промокнув до нитки.
Джо быстро спустился в погреб, разыскал запыленную бутылку «О-Брион», после чего повел Фиону в спальню. Там он растопил камин и налил ей бокал старого, выдержанного бордо, прогонявшего холод. Они уселись перед огнем, попивая вино и болтая, но надолго Джо не хватило. Не дав Фионе обсохнуть, он поднял ее со стула, раздел и уложил в постель. Он изголодался по ней, по ее прекрасному телу, по объятиям и ласкам. Но сейчас они лежали не между сваями причала, и он не торопился. Он обнимал Фиону, смотрел в ее глаза. Как будто они с ней и не расставались. Фиона простила его. Она по-прежнему его любит и хочет быть с ним. Наконец-то печаль – его многолетняя спутница – ушла, сменившись неописуемой радостью.
Дождь хлестал по окнам. Старый дуб лениво покачивал ветвями на ветру. Пусть ветер дует сколько угодно. Пусть уносит с собой весь мир. Главное, они с Фионой вдвоем, в его уютной спальне. Прикрыв ей плечо, Джо выбрался из постели и натянул халат.
– Не уходи, – сонно пробормотала Фиона.
– Я никуда не уйду, любовь моя. Только подкину полешко в камин.
Он подкинул два, пошевелил кочергой, пока ожившее пламя не начало их лизать. Затем наполнил бокалы и прошел на другой конец спальни, к комоду. Там лежал его подарок Фионе, который ему не терпелось вручить. Любой здравомыслящий человек сказал бы, что делать такие подарки еще слишком рано. Но Джо не был здравомыслящим человеком. Он был влюбленным и считал, что сейчас – самое подходящее время.
Вскоре он разыскал красную кожаную коробочку с вытисненной надписью: «Лалик. Париж». Коробочку он оставил на ночном столике, а сам снял халат и снова лег. Фиона шевельнулась. Джо хотел вручить ей подарок и попросить открыть. Но пока он ходил, она успела сбросить простыни. Он залюбовался ее телом. Ее круглые соблазнительные груди оставались такими же прекрасными, как десять лет назад. Взгляд Джо заскользил по очертаниям ее тела. Он снова захотел Фиону, причем сильно. Коробочка подождет.
Он наклонился над ней, поцеловал. Она лениво потянулась, улыбаясь ему. Джо слегка сдавил ей грудь и осторожно закусил сосок. Фиона что-то промычала. Его рука двинулась ниже, к бедрам, и оказалась между ее ног. Поначалу его движения были нежными, затем стали все настойчивее. Пальцы Джо проникли в нежную мягкость ее лона и продолжили настойчивые ласки, пока там не стало влажно. Чувствуя, что у Фионы перехватило дыхание, он остановился, поцеловал ей живот и бедро.
– Парень, ты уж, если начал, не тяни с концом, – прошептала она.
Джо улыбнулся, наслаждаясь ее возбуждением и готовностью. Ему нравилось пробуждать в ней желание, чувствовать жар ее кожи и другой жар – между ног. Все ее тихие стоны предназначались ему. Но сейчас он не торопился входить в нее. Ему хотелось, чтобы в ней вспыхнула неодолимая потребность в нем, чтобы с ее уст сорвалось его имя. Хотелось еще раз убедиться: Фиона снова принадлежит ему, и только ему.
Он нежно закусил ей ухо. Фиона захихикала. Потом ткнулся в шею, снова покусал каждый сосок. Язык Джо двигался по разгоряченному телу Фионы, пока не оказался в заветном месте. Тогда Джо раздвинул ей ноги и начал лизать. Десять лет назад такие ласки вызывали у нее бурные возражения. Сейчас она сама раздвинула ноги пошире, дрожа от удовольствия и наслаждаясь его действиями. Через несколько секунд она вскрикнула, ее тело содрогнулось. Фиона прошептала его имя.
«Всего лишь прошептала, – подумал он и нахмурился. – Так дело не пойдет. Совсем не пойдет».
Фиона перевернулась на бок. Ее лицо дышало жаром. На лбу проступили капельки пота. Джо лежал рядом, играя завитком ее волос. Дождавшись, когда у нее выровняется дыхание, он усадил Фиону на себя.
– Джо, я… не могу, – хрипло засмеялась она.
Ее глаза отяжелели и подернулись пеленой, как у курильщиков опиума. Она села, пытаясь удержаться.
– Только не шевелись, иначе я свалюсь, – хихикнула она.
Джо подал ей бокал. Фиона обеими руками взяла бокал и осушила половину. В этот момент Джо вошел в нее. Фиона закрыла глаза. Ее спина изогнулась. Джо успел забрать у нее бокал, иначе тот опрокинулся бы на него.
Он обхватил ее бедра, крепко прижал к своим и стал медленно, ритмично двигаться, нагнетая жар в ее тело. Вялые протесты сменились стонами, которые делались все громче. Кожа Фионы покрылась липким потом. Он задвигался еще сильнее, стремясь проникнуть глубже. Фиона судорожно дышала, держась за его руки. Потом по ее телу побежали сладостные судороги. Они были сильнее прежних. И теперь она уже не прошептала, а выкрикнула его имя. В это мгновение Джо тоже настиг оргазм, который он встретил с ее именем на губах.
Когда к нему вернулась способность дышать и смотреть, он обнаружил, что изможденная Фиона лежит на нем. Она открыла глаза. Джо откинул с ее лица прядь взмокших волос и сказал:
– Фи, пока достаточно, не то ты меня убьешь.
Она шумно расхохоталась. Воспользовавшись моментом, Джо протянул ей подарок.
– Что там? – спросила она.
– А ты посмотри.
Фиона села, завернулась в простыню и открыла коробочку.
– Мой синий камень! – воскликнула она.
Джо кивнул. Камень был тем же, но претерпел значительные изменения. Джо отправлял его в Париж, где камень отшлифовали и вставили в кольцо. Этим занимался известный французский ювелир Рене Лалик, который создал особое обрамление в виде переплетающегося камыша и речных лилий.
– Как ты сумел его найти? – спросила взволнованная Фиона.
Джо рассказал про лавку ростовщика неподалеку от прежней квартиры Родди. Там частный детектив, нанятый им для поисков, и нашел синий камень.
– Красота какая! – восхищалась Фиона, любуясь игрой света на камне. – И блестит. Даже не верится, что это кусочек стекла из реки.