– Это все? – спросила она, начав подсчитывать общую стоимость покупок.
Женщина завистливо поглядывала на витрину:
– У вас такая миленькая свежая картошка. Возьму у вас пару фунтов и пучок спаржи. Мистер Оуэнс сам не свой до спаржи. Вроде ничего не забыла. Только вот не знаю, доволоку ли такую тяжесть до дому.
– Хотите, вам доставят покупки на дом?
– Доставят? Неужели у Финнегана организована доставка?
– Да, мэм. В субботу доставляем в течение всего дня. В будние дни – во второй половине, когда мои мальчишки приходят из школы.
– И сколько это стоит?
– Для вас, миссис Оэунс, нисколько.
Доставка была бесплатной для всех покупателей, но зачем раскрывать этот маленький секрет?
– Совсем хорошо! – обрадовалась польщенная женщина. – И возьму-ка я у вас букет нарциссов. Симпатично они выглядят. Их я унесу с собой, раз руки свободные. И пусть ваши ребята не забудут про мой кувшин с молоком!
Расплатившись, миссис Оуэнс ушла. Фиона тут же повернулась к следующей покупательнице:
– Миссис Рейнольдс, спасибо за ваше терпеливое ожидание. Напомните, пожалуйста, что́ вы хотели купить.
За спиной миссис Рейнольдс стояла очередь из других покупательниц. Их число не уменьшалось. Фиона сбивалась с ног, но ликовала. Магазин снова открылся и полон народу! Не зеваками – покупателями! Кто-то ограничивался основными продуктами: молоком, хлебом и мукой. Но люди брали и товары подороже: букеты цветов, печенье Мэри и свежие весенние овощи. Эти покупали прямо с витрины!
Витриной, доставившей Фионе немало хлопот и волнений, она смогла заняться в последнюю очередь, провозившись до шести часов утра. Никакого опыта с оформлением витрин у нее, естественно, не было. Она не знала, с чего начать. Интуиция подсказывала: витрина должна быть красивой и манящей, такой, чтобы у прохожих возникло желание зайти в магазин. Стоя в тишине торгового зала, Фиона смотрела на окружавшие ее товары: крупы, маринованные огурцы, молоко, муку. Ну как соорудить из них что-то привлекательное? Первые лучи солнца она встретила в состоянии, близком к панике. Потом в голове зазвучали слова Джо: «Фи, все зависит от умения показать товар. Это и пробуждает в людях желание покупать». Взгляд Фионы упал на ящик со спаржей. Она не собиралась брать столь дорогой овощ, но поставщик зелени убедил ее. После долгой зимы люди соскучились по свежим овощам и готовы платить за них дороже. Рядом со спаржей, в другом ящике, розовела нежная кожура свежих картофелин… Золотистые караваи хлеба, доставленные из пекарни… Нарциссы, обещанные Алеком… Коричневые пятнистые утиные яйца, лежавшие в ящике, выстланным сеном… Фиону осенило. Паника сменилась лихорадочными действиями.
Поднявшись в квартиру, она взяла из бельевого шкафа белую скатерть Молли, в гостиной прихватила зеленую вазу, а в кухне – блюдо, стенки которого были покрыты белыми и синими брызгами эмали. Принеся все это в торговый зал, Фиона достала из погреба пустой фруктовый ящик, большую круглую жестяную банку из-под печенья и несколько корзин. Поднявшись на подоконник витрины, она принялась за работу, а когда закончила, вышла на улицу – посмотреть, как выглядят снаружи результаты ее трудов.
Она создала прекрасную картину весны. В центре витрины на банке из-под печенья, покрытой белой скатертью, стояла зеленая ваза с желтыми нарциссами. За ними высилась плетеная корзина с золотистыми караваями хлеба. Рядом, на ящике, стояла другая корзина, доверху наполненная свежим картофелем. С ней соседствовало бело-синее блюдо с пучками спаржи, перевязанными бечевкой. А перед блюдом, в небольшом гнезде, которое Фиона соорудила из сена, лежали шесть отборных утиных яиц. Вроде бы ничего хитрого, но все подобрано так, что поневоле тянет зайти в магазин. Витрина Фионы была совершенно не похожа на витрины многих магазинов, уставленные баночками с ваксой, мылом в выцветших обертках и унылыми коробками конфет. Ее натюрморт говорил о теплых днях и распускающейся зелени. О тюльпанах, тянущихся из влажной земли, и набухших почках на деревьях. Все это грело взгляд и душу прохожих, которым наскучило смотреть на зимние фрукты и старую картошку.
Для самой Фионы витрина служила иллюстрацией первого и наиболее важного правила розничной торговли. Это правило она узнала от Джо, подсмотрела на рынках и в витринах уайтчепельских магазинов. Инстинктивно понятное, оно гласило: «Создайте у людей желание что-то купить, и они купят».
Постояв у витрины, в магазин вошла женщина. За ней влетел запыхавшийся Иэн. Фиона указала ему на покупки миссис Оуэнс и назвала адрес. Иэн сложил их в ящик и понес, едва не столкнувшись в дверях с Робби. Его Фиона отправила по адресу миссис Рейнольдс. Ник – замечательный помощник, но насколько легче ей было бы сейчас работать, если бы ее дядя находился рядом, а не в пивной Уэлана. Фиона не могла без раздражения думать о нем. Вчера она буквально за руку притащила Майкла в магазин, заставив починить заедавший денежный ящик в кассовом аппарате и показать, как опускать и поднимать навес над витриной. Это стоило Фионе еще один доллар. Вдобавок ей пришлось выслушивать дядину критику большинства ее оптовых закупок.
Некоторые поставщики, воспользовавшись ее неопытностью, продали ей вдвое больше товара, чем дядя обычно заказывал на неделю. Она выслушивала нотации Майкла, пока у нее не запылали уши. От слов он перешел к доказательствам. Взял яйцо, разбил на тарелку, ткнул в плоский желток и объявил, что ей продали лежалые яйца. Затем дядя сунул руку в бочку с мукой, просеял между пальцами и обнаружил там долгоносиков. Три ящика чая от фирмы «Миллардс» вызвали у него ехидную усмешку: прежде чем она успеет продать такую пропасть чая, тот успеет напрочь потерять аромат. После чая Майкл устроил проверку рыбы. Выловив одну, он посмотрел жабры и сказал, что рыбка… тю-тю.
– Ничего этого не случилось бы, если бы ты помог мне с закупками! – сердито бросила ему Фиона.
Бурча себе под нос, Майкл передвинул ящики с чаем, кофе, сухарями, овсянкой и другими товарами постоянного спроса ближе к прилавку. Стеклянные банки с какао, мускатный орех и палочки корицы убрал от попадания солнечных лучей, после чего велел Фионе переложить спички подальше от мясного холодильника, иначе отсыреют.
Фиона вдруг увидела прежнего Майкла: расторопного, знающего торговца, каким он был раньше и каким мог бы стать снова. Но едва она подумала, что он останется и поможет ей, дядя сокрушенно махнул рукой и пошел к выходу. Вид возрожденного магазина не обрадовал, а опечалил его. По пути он отчитал Фиону за ее милые пустячки: кружевную кайму на витрине, стеклянные тарелки под выпечку Мэри, цветочные ящики и табличку с надписью «ОТКРЫТО», изготовленную Мэдди. Дядя заявил, что здесь живет рабочий люд, который умеет считать деньги и которому не нужны все эти финтифлюшки-завлекушки.
Он ошибался. Фиона это знала. Рабочий люд ценил красоту не меньше богачей. Возможно, даже больше, поскольку в их жизни было очень мало красоты. Но слова дяди больно ее задели, и Нику, взявшемуся ей помогать, поначалу пришлось восстанавливать уверенность Фионы в себе. Все новички делают ошибки. К тому же у нее еще есть время их исправить. Ник зажал в ладонях ее лицо и велел немедленно отправляться к поставщику рыбы с предложением засунуть проданную ей старую треску себе в задницу вместе с плавниками и чешуей. Фиона пошла и вернулась с прекрасной свежей рыбой. Затем она добилась, чтобы оптовый торговец мукой заменил бракованные бочки, а поставщик яиц – яйца с ссохшимся желтком.
Очередная покупательница взяла последнее имбирное печенье. А ведь еще не было и десяти часов утра! Фиона торжествовала: у нее получилось. Магазин вновь открылся. Десятки покупателей! Дядя предрекал ей затоваривание, а у нее наблюдалась нехватка то одного, то другого. Нужно спешно делать дополнительные заказы. Помнится, Джо говорил: «Страшнее всего, когда вокруг тележки толпятся покупатели, а тебе уже нечего продавать». Фиона радовалась, что первый день ее торговли не закончился провалом. Она была счастлива и горда собой. Чай, выпечка, красивая витрина – все это были ее идеи, и они оказались верными. Она добилась пусть и скромного, но успеха. Ощущение успеха – какое приятное чувство! Счастье, гордость. Фиона наслаждалась этим состоянием. Ей вспомнилось, как они с Джо сидели на Старой лестнице и он рассказывал о своих успехах у Петерсона. А она и слушать не желала. Задним числом Фиона пожалела об этом. Тогда ее обуревала ревность, боязнь потерять Джо. Эх, если бы тогда вместо переругивания с Джо она бы вслушалась в его слова, попыталась бы понять, о чем он говорит. Если бы да кабы…
Открыв дверь для покупательницы, выходившей с двумя тяжелыми сумками, Фиона увидела подкативший фургон. Кучер подошел к двери, спросил имя и подал ей коробку.
– Что это? – спросила Фиона.
– От него можно ждать чего угодно, – ответил кучер и поспешно уехал.
Фиона вертела в руках коробку – сверкающий синий прямоугольник размером двенадцать на четырнадцать дюймов. Крышка на петельках сверкает от вделанных в нее кусочков переливчатого стекла. Фиона перевернула коробку. На днище было выгравировано: «Студия Тиффани». Заинтригованная, она подняла крышку. Внутри лежала газета – номер «Нью-Йорк уорлд». Вверху первой полосы от руки была приписка: «См. страницу 5». Фиона добралась до указанной страницы и увидела рекламу магазина, нарисованную Нейтом и Мэдди. Такую же рекламу она дала в местную газету «Челси крайер». В присланной газете реклама занимала всю полосу. Фиона не верила своим глазам. Как такое могло случиться? Она не подавала рекламу в эту газету. Такое ей было не по карману. «Нью-Йорк уорлд» – солидная городская газета, не чета местным листкам. Может, поэтому в магазине с утра столько народу?
Фиона наклонила газету, и оттуда выпала белая карточка. Она нагнулась, подняла карточку и прочла строчки, написанные крупным мужским почерком:
Моя дорогая мисс Финнеган!
Надеюсь, этот небольшой подарок послужит вашему успеху.