– Как ты там? Тебе больше ничего не нужно?
– Ванна замечательная. Только немного одиноко.
– Составить тебе компанию? Я не буду смотреть.
– Сквозь такую пену все равно ничего не увидишь, – засмеялась Фиона. – Столько пузырьков. Кажется, что я сижу в меренге. Сколько ж масла ты плюхнул?
– Наверное, больше, чем следует, – признался Уилл, осторожно входя в ванную. – Прошу прощения. Этим обычно занимается слуга. Хочешь глотнуть вина, пока моешься?
Уилл пододвинул к ванне стул, сел и протянул Фионе свой бокал. Она сделала глоток, закрыла глаза и вздохнула от удовольствия. Разыскав мочалку, Уилл стал тереть ей шею и плечи.
– Так приятно, – призналась она.
Уилл потер ей и щеки, в шутку сказав, что мытье завершено.
Фиона сделала еще глоток.
– Уилл, я ощущаю себя принцессой в замке. Защищенной от внешнего мира и всех, кто в нем.
– Со мной, Фиона, ты всегда будешь защищена. Никто и никогда не причинит тебе вреда. Никогда. Клянусь! – Он наклонился и поцеловал ее в губы, и Фиона вздрогнула; вода начинала остывать. – Ты замерзла. Сейчас принесу полотенце.
Уилл прошел в дальний конец ванной, где всю стену занимал массивный ореховый шкаф. Открывая и закрывая дверцы, он недоумевал, где у него хранятся банные полотенца.
– Нашел. Вот они.
Фиона встала спиной к нему. Изящная линия спины переходила в узкую талию и круглые ягодицы, порозовевшие от пребывания в ванне.
– Самообладание, Уилл, – шепнул он себе. – Самообладание.
Обойдя ванну, он подал Фионе полотенце. Она стояла, скрестив руки на груди. Мокрые пряди прилипли к коже. Вода стекала по ее гладкому животу, бедрам и ляжкам, капала с черного треугольника волос между ног. Уилл пытался не смотреть, но не мог удержаться.
– Ты только посмотри на себя. Ты такая красивая, Фиона. Такая красивая.
– Правда? – спросила она.
Голосок у нее был совсем тихий и робкий. Сердце Уилла зашлось. Он заглянул в ее глаза: огромные, подвижные и очень неуверенные.
– Сущая правда. Если не вылезешь, я займусь с тобой любовью прямо в ванне.
Фиона со смехом вылезла. Уилл завернул ее в большое махровое полотенце и усадил на стул. Вторым полотенцем он стал вытирать ей волосы. Немного обсохнув, Фиона встала, и Уилл подал ей халат.
– Не надо, – решительно сказала она, сбрасывая с себя полотенца.
Из ее взгляда исчезла прежняя нерешительность. Фиона потянула за кушак на халате Уилла, развязала его и стащила с Уилла халат, надетый на голое тело. Фиона прижалась к нему. Это прикосновение почти мгновенно вызвало у него эрекцию. Фиона водила пальцами по завиткам волос на его груди. Целовала их.
– Уилл, я хочу тебя, – прошептала она. – Займись со мной любовью.
Он подвел ее к своей просторной кровати под балдахином. Покрывало и занавески балдахина были из плотного темно-синего шелка. На их фоне Фиона выглядела Венерой, вырезанной из мрамора.
Поначалу ее руки были застенчивы и осторожны. Она водила пальцами по груди Уилла, по спине, опустившись до ягодиц. Это оказалось больше, чем он был способен выдержать. Уилл отвел ее руки, сел, открыл дверцу ночного столика и чем-то зашуршал, потом снова лег и обнял ее. Он гладил и целовал Фиону, пока хватало самообладания. Ее недавние слова, ее запах и вкус свели его с ума. Он больше не мог сдерживаться. Он еще пытался, стараясь быть нежным и деликатным, но… он находился в ней. Это ощущение поглотило его, и все произошло слишком быстро.
– Уилл… ты уже вытащил?
– Что – вытащил?
– Тебе подсказать?
В ее голосе он почувствовал тревогу.
– Фиона, не волнуйся, – как можно мягче произнес Уилл. – Я позаботился.
Она не была девственницей, но опыта в таких делах явно не имела. Интересно, кто же лишил ее невинности? Наверное, какой-нибудь тупой сверстник. Он ей покажет настоящее искусство любовных слияний.
– Позаботился? Как? – допытывалась Фиона.
– Есть такая штучка. Называется презерватив.
Уилл сел, чтобы снять использованный презерватив, и полез в ящик за новым, попутно объясняя, как действует упомянутая «штучка».
– Прости, дорогая. Я старался растянуть подольше, но не смог. – Он натянул новый презерватив. – Без практики теряешь навыки. Во второй раз будет лучше. Обещаю.
Он взял ее лицо в ладони, поцеловал, затем просунул руку между ее ног.
– У нас будет второй раз?
– Будет. И третий… пока ты не запросишь пощады.
Фиона засмеялась. Ее смех очень скоро сменился приятными вздохами удивления, когда Уилл ввел в нее сначала один палец, затем другой и гладил внутри, пока ее дыхание не участилось и она не начала извиваться. Тогда он убрал руку.
– Уилл, нет… – прошептала она. – Пожалуйста, не останавливайся.
– Тсс… – ответил он, заглушая ее возражения поцелуем.
К нему опять вернулась эрекция. Он вошел в Фиону. Его движения были медленными, без недавней поспешности, словно впереди у него – целых сто лет, чтобы целовать ее, ласкать и любить. Уилл целовал ее в губы и шептал, как она прекрасна. Потом взял в ладони ее груди, пососал каждую и облизал сосок, затем подвел руку под ягодицы Фионы и прижал ее бедра к своим. Его толчки стали глубже. Фиона тихо вскрикнула. Он уловил перемену, охватившую ее тело, ответ на его призыв, которого она сама не ожидала. Фиона сжалась, изогнулась, будто хотела его оттолкнуть, затем уступила ему и начала двигаться в одном ритме с ним. Она безотрывно смотрела на него, и на мгновение ему показалось, что в ее взгляде промелькнуло нечто тревожное… ощущение какой-то потери, вдруг вырвавшееся наружу. Наверное, показалось, поскольку ее глаза закрылись, все тело изогнулось, крепко прижалось к его телу и вздрогнуло. Фиона переняла ритм его движений. Уилл почувствовал это по легким судорогам и понял: он обучил свою будущую жену новому для нее искусству интимных наслаждений. Он пришел в необычайное возбуждение. Уилл чувствовал приближающийся оргазм, но отодвигал кульминацию. Наслаждение, получаемое Фионой, волновало его куда больше собственного. Ему хотелось любить ее снова и снова. Сделать ее частью себя.
Глава 49
– Вы знаете некоего Джо Бристоу? – спросил Родди у человека, нагружавшего яблоками свою тележку.
– Никогда не слышал о таком, – ответил тот, косясь на полицейскую форму.
Родди подошел к другому торговцу, который прилаживал шоры на морду осла.
– А кому он понадобился? – насторожился владелец осла. – С ним чего случилось?
Подобно большинству уличных торговцев, он питал глубокое недоверие к полиции и всячески старался защитить собратьев по ремеслу.
– Ничего с ним не случилось, – ответил Родди. – Я его друг, и мне нужно увидеться с ним.
– Спросите у Финмора. Вывеску видите? «Все самое качественное от Финмора». Сходите туда. Он обычно там затаривается.
Родди поблагодарил торговца и поспешил туда, надеясь, что не опоздал. Часы показывали половину пятого утра. Газовые фонари еще горели. До восхода час, если не больше, но уличные торговцы начинали свой день вместе с жаворонками. Родди отпросился со службы на полчаса раньше, чтобы успеть на омнибус и вовремя попасть на Ковент-Гарден. Он хотел застать Джо еще на рынке. Мысль о встрече возникла у Родди давно – с тех самых пор, как почти месяц назад Джо с матерью пришли к нему и объявили, что они поняли, куда уехала Фиона. Но прежде чем осуществить задуманное, Родди требовалось согласие Грейс, а он все никак не мог решиться ее спросить. Грейс отличалась завидным терпением, однако даже ее терпение имело пределы. И вдруг вчера вечером она пришла к нему с таким же предложением. Родди поцеловал невесту и сказал, что женщин, подобных ей, – одна на миллион.
Он не усомнился в предположении Джо и мысленно ругал себя за недогадливость. Почему-то он вбил себе в голову, что так далеко Фиона уехать не могла. Спрашивается, почему? Ее решение было вполне оправданным: отправиться в Америку, к родному дяде. Джо и Роуз искренне огорчились, когда Родди сказал им, что адреса Майкла у него нет. Уезжая, Фиона забрала все личные вещи, включая и дядины письма. Адреса он не знал, но был уверен, что Майкл живет в Нью-Йорке и занимается бакалейной торговлей.
Джо нужно как можно быстрее ехать в Америку. В этом Родди тоже был уверен. Почему? Он не знал. Ощущение не поддавалось разумному объяснению. Джо сделал Фионе больно, и она недвусмысленно заявила, что больше не желает его видеть. Однако в глубине души Родди чувствовал другое: Фиона нуждалась в Джо. Особенно сейчас. Родди всегда доверял своей интуиции и внимательно относился к ее подсказкам. Говорят, у хороших полицейских развивается особое чутье, называемое шестым чувством. Он знал, кто говорит правду, а кто врет; умел предугадать следующий шаг разыскиваемого преступника. Шестое чувство никогда его не подводило.
Подойдя к лавке Финмора, Родди заметил Джо. Тот уже собирался двинуться в путь. Рядом с ним был и другой парень.
– Джо! – крикнул Родди. – Джо Бристоу!
– Родди, чего это тебя сюда занесло? – спросил Джо, поворачиваясь к полицейскому. – Неужто перевели служить в Ковент-Гарден?
– Нет. Я приехал по твою душу.
– Что-то случилось? – мгновенно насторожился Джо. – Никак моя ма захворала?
– Успокойся, парень. Все твои здоровы. Вчера на улице встретил твою мать. От нее узнал, что ты теперь работаешь самостоятельно и откладываешь деньги на поездку в Америку, на поиски Фионы.
– Верно.
– И сколько тебе надо?
– Думаю, не меньше восемнадцати фунтов. На проезд, на жилье и еду там. А еще…
– А сколько у тебя уже есть? – прервал его Родди.
– Около шести фунтов.
– Вот… – Родди вытащил из брючного кармана несколько купюр. – Это мои сбережения и сбережения Грейс. Здесь пятнадцать фунтов.
Джо посмотрел на деньги и покачал головой:
– Родди, я не могу их взять.
– Грейс не меньше моего хочет, чтобы ты их взял. Мы хотим, чтобы ты нашел Фиону. Не артачься, парень. Бери и садись на ближайший пароход.