— Мистер Каррен! Вы здесь? — Томас Каррен сидел в кресле спиной к ней. — Вот вы где! А мистер Бристоу уже приехал?
Но Каррен не ответил. Он сидел, наклонив голову, и, казалось, дремал.
— Мистер Каррен? — Фиона положила руку на его плечо и слегка потрясла. Его голова наклонилась вперед, а потом откинулась назад. Слишком далеко назад. Грудь рубашки мастера была залита кровью. Кровь оказалась на столе и на пишущей машинке. Ему перерезали горло.
— Ох, нет… нет… о господи! — всхлипнула Фиона. Она попятилась, не в состоянии отвести взгляд от жуткого зрелища, потом повернулась и побежала. — Джо! — Она с разбегу налетела на ящик с чаем, ударилась о него и вскрикнула от боли. — Джо! — снова крикнула охваченная ужасом Фиона. — Джо, пожалуйста! Скорее сюда!
Но ответа не было. Она заковыляла к двери на улицу. Ногу саднило.
— Джо! Эндрю! Кто-нибудь!
В десяти ярдах от двери послышались шаги. Размеренные и неторопливые.
— Ох, слава богу! — всхлипнула Фиона. — Джо, там мистер Каррен. Он мертв!
Но человек, шедший к ней в темноте, был вовсе не Джо.
Фиона зажмурилась. «Этого не может быть, — подумала она. — Не может быть. Он не настоящий. Это всего лишь кошмар. Он не существует».
Дрожа от страха, она снова открыла глаза и увидела перед собой сумасшедшие, полные ненависти глаза темного человека.
— Джо! — крикнула Фиона. — На помощь!
— Его здесь нет, — сказал Уильям Бертон. — И не было. Это я вызвал тебя запиской. Здесь нет ни души.
Фиона силилась понять его слова. Джо здесь не было. Здесь нет ни души. Но он ошибается.
— Эндрю! — крикнула она. — Сюда! Скорее!
Бертон покачал головой:
— Боюсь, он тебя не слышит. — Убийца вытянул правую руку, и Фиона увидела нож с лезвием, мокрым от крови.
— Эндрю… ох, нет! — заплакала Фиона, поднеся руку ко рту. Он мертв. Эндрю мертв. Только потому что пытался защитить ее. — Ублюдок! — внезапно разъярившись, крикнула она. — Подлый убийца!
Он не ответил, только улыбнулся. Пока Фиона кричала, Бертон сделал несколько шагов в ее направлении. Теперь до него оставалось всего несколько ярдов.
«Беги, дура!» — приказал ей внутренний голос. Фиона обошла ящик с чаем, пытаясь прикинуть расстояние, отделявшее ее от двери. Лишь бы ей удалось выбежать на улицу! Пивная «Рамсгит» совсем рядом. Если она сумеет добежать до нее, то будет спасена.
Увидев ее взгляд, Бертон сделал шаг в сторону, чтобы не мешать.
— Заперто, — сказал он. — Можно попробовать убежать наверх. Если ты доберешься до ступенек раньше, чем я. Но какой в этом смысл? Лестница ведет вверх, а не наружу. Ты только затянешь дело.
Фиона лихорадочно оглянулась по сторонам. Бежать было некуда. Стены здания сложены из толстого кирпича. В заднем левом углу находится кабинет Каррена. У нее вспыхнула искра надежды. Там можно запереться. Он не доберется до нее через толстую дубовую дверь. Словно прочитав ее мысли, Бертон сделал шаг вправо и перекрыл дорогу. Она посмотрела назад. В стене, выходившей на реку, имелись люки, но все они оказались заперты. В их петлях висели амбарные замки. В правой стене не было ничего — ни кабинетов, ни люков, ни окон. Ничего. Кроме нескольких прислоненных к ней чайных скребков и кем-то забытой докерской «кошки», висевшей на деревянном колышке.
Бертон все приближался, прижимая ее к стене. Стена оказалась неожиданно близко. Фиона стукнулась о нее каблуком и тут же ощутила острую боль в лопатке. Она хотела прижаться к стене плашмя, как загнанное в угол животное, но что-то мешало. Кололо и причиняло боль.
«Кошка».
Оглядываться Фиона не стала. Просто завела руку за спину и поднимала ее до тех пор, пока мышцы не закричали от боли.
Теперь он был всего в десяти ярдах.
— Я собираюсь перерезать вам горло и проследить за тем, как вы будете умирать, миссис Сомс, — сказал он. — А потом сжечь эту пристань дотла.
— Теперь ты не уйдешь. Тебя найдут, — ответила Фиона, стараясь говорить ровно. Рука горела огнем. Где же она? Где эта «кошка», черт бы ее побрал? Когда она испугалась, что рука вот-вот выскочит из сустава, пальцы коснулись металла. «Спокойнее, — сказала она себе. — Не урони. Только посмей уронить!»
— Не найдут. Через час я буду на пароме, плывущем в Кале.
Девять ярдов. Восемь.
— Ты знала, что после падения твой отец лежал со сломанными ногами в луже собственной крови добрый час, прежде чем кто-то откликнулся на его крики?
На мгновение смелость оставила Фиону, и она чуть не упала в обморок. «Не слушай его, — сказала она себе. — Не слушай». Она сняла «кошку» с колышка и поворачивала до тех пор, пока гладкая деревянная рукоятка не оказалась в ладони, а выгнутый металл — между пальцами.
Семь ярдов. Шесть. Пять.
— Человек, которому перерезают горло, умирает быстрее, чем тот, кто падает с высоты, — сказал Бертон. — Но не мгновенно, как считают некоторые.
Она сжала руку в кулак. Изо всех пор ее тела сочился страх. Четыре ярда, три, два… она знала, что будет дальше, она видела это в своих снах… ночь за ночью, десять долгих лет.
Но на этот раз она не спала.
Фиона громко вскрикнула и взмахнула «кошкой». Когти впились в щеку Бертона и разорвали ее. Он зарычал от боли и уронил нож на пол.
Она проскочила мимо него, пробежала между ящиками и помчалась по деревянным ступенькам сначала на второй этаж, потом на третий, где стояли штабеля недавно прибывших ящиков с чаем. Фиона слышала, как Бертон протопал на второй этаж и кричал там. Ящики на втором этаже не стояли горками; они были открыты для осмотра. Скоро Бертон поймет, что ее там нет. Фиона быстро прошла в середину помещения и спряталась за высоким штабелем, состоявшим из четырех ящиков.
И тут на площадку вышел Бертон.
— Вылезай! — крикнул он. — Вылезай, и я все сделаю быстро. Но если мне придется тебя искать, я вырежу твое поганое сердце, воровка!
Фиона зажала уши и свернулась в клубок от страха. Выхода не было. Она видела новые двери люков, тоже запертые. Но даже если бы на них не было замков, выпрыгнуть она не смогла бы. Внизу находился причал. Падение убило бы ее так же верно, как нож Бертона. Все, что ей оставалось, это попытаться выиграть время. Через минуту-другую он ее найдет, и все будет кончено. Она молча заплакала.
Внезапно раздался оглушительный грохот. Рухнул штабель.
— Сучка вонючая! — выругался он. Снова грохот. На этот раз ближе, намного ближе. — Это мой склад …мой чай! — заорал Бертон. Фиона крепко зажмурилась. Он стоял по другую сторону штабеля, всего в нескольких футах. Оставалось сделать еще два шага, и он бы ее нашел.
Но тут Бертон остановился. А затем Фиона тоже услышала шум, донесшийся снизу. Сильный стук. Нет, не стук, а… грохот. Стучали в переднюю дверь. Стук становился все чаще и громче. Это работали топоры. Кто-то взламывал склад.
Она услышала крик ярости. Стоявшие рядом ящики задрожали, а затем рухнули. Два разбились рядом с ней. Третий задел ее плечо, прорвал жакет, оцарапал кожу и раскололся в нескольких дюймах за ее спиной. Она закусила нижнюю губу, чтобы не закричать. Все вокруг заволокло чайной пылью.
Стук прекратился.
— Уильям Бертон! — громко крикнули внизу. — Я — сержант Родни О’Меара! Откройте дверь и выходите с поднятыми руками!
«Скорее, дядя Родди! Скорее!» — молча умоляла его Фиона.
Она слышала, как Бертон побежал к окнам, выходившим на улицу, слышала, как он вышел на лестницу и спустился по ступенькам. Спустя несколько секунд она рискнула выглянуть наружу. Поблизости никого не было. Фиона боролась с желанием выползти и припустить вниз. Отсюда ей был виден только верх лестницы, а Бертон мог спрятаться в середине. Оставаться на месте безопаснее. Нужно только дождаться, пока Родди сломает дверь. Как только полиция окажется внутри, все будет в порядке. Стук возобновился.
На лбу Фионы выступил пот и покатился по лицу. Ей было жарко и душно. Чайная пыль, продолжавшая витать в воздухе, садилась на кожу и лезла в глаза. Стук продолжался. Огромная и толстая деревянная дверь была предназначена для защиты от посторонних.
— Ох, скорее, — шептала она. — Пожалуйста, пожалуйста, скорее.
Глаза щипало. В горле першило. «Где же они? — с тревогой думала Фиона. — Почему так долго?» Пытаясь успокоиться, она сделала несколько глубоких вдохов и вдруг поняла, что чайная пыль здесь ни при чем. Она вылезла из-за ящиков и посмотрела на лестничную площадку. Та была затянута дымом. Бертон поджег пристань.
Фиона поняла, что с третьего этажа нужно спускаться. Склад был настоящей трутницей, наполненной деревянными ящиками и сухим чайным листом. Он мог вспыхнуть в любой момент. Если огонь охватит лестницу, она отсюда не выйдет. Фиона собралась с силами и побежала в конец помещения. Лестницу застилал дым. Она сорвала с себя жакет и прижала его к носу.
Она спускалась по ступенькам, дрожа от страха. Вдруг Бертон бросится на нее сзади с поднятым ножом? Но его не было. Она благополучно спустилась на второй этаж и осмотрелась. В середине помещения горела груда составленных вместе ящиков. Пламя пылало вовсю и лизало дощатый потолок. Добравшись до первого этажа, Фиона услышала голос:
— Сержант, сейчас мы войдем!
Фиона заплакала от облегчения. Осталось сделать всего несколько шагов, оказаться у двери, и она будет спасена. Дым стал черным и непроглядным, как полночь. Из глаз текли слезы; женщина едва дышала.
— Дядя Родди! — крикнула она. — Сюда!
Она протянула руку к двери, но когда та подалась под ударами топора, на Фиону сквозь дым уставилось кошмарное лицо, испачканное кровью и пеплом и напоминавшее маску гнева и безумия. Черные глаза горели огнем, через разорванную щеку были видны зубы и кость.
Бертон схватил кричавшую Фиону за волосы и потащил вверх по лестнице.
— Отпусти ее! — раздался чей-то властный голос.
Это был Джо, пробившийся к ним сквозь дым.
— Джо! Помоги! — крикнула Фиона. Она брыкалась и упиралась, пытаясь замедлить продвижение, но Бертон оказался сильнее и доволок ее до пустого пятого этажа, который строители еще не успели отремонтировать. На полу валялись куски разбитых ящиков. Люки здесь не были забраны ставнями. Бертон подтащил Фиону к одному из них и встал в проеме, держась левой рукой за кирпичную арку, а правой обхватив шею Фионы.