Все вышеизложенные причины не могли привести к победе страну, не обладавшую военной промышленностью. Те несколько имевшихся у обеих сторон небольших патронных фабрик, набивавших использованные гильзы, не идут в счет. Можно выточить гранату, изготовить фугас, отремонтировать винтовку, собрать миномет, но тяжелое оружие произвести в кустарных условиях нельзя. Обе стороны зависели от поставок оружия на протяжении всей войны. Если Боливия обладала кредитоспособностью благодаря минеральным богатством, то Парагвай ею не обладал. Вопреки практике faire lassez правительство Э.Айялы поставило под контроль, валютные доходы страны, расширив функции Обменного бюро. Наличие свободно конвертируемой валюты и кредита дали теоретическую возможность бесконечного ведения ограниченной войны страной, не имеющей военной промышленности. Впоследствии, этот опыт широко применялся для финансирования локальных войн ХХ века.
Подведя итоги мобилизационных приготовлений Боливии и Парагвая, можно сделать вывод, что политики из Асуньсона оказались дальновиднее своих оппонентов. Они сразу начали вести тотальную войну, в то время как их противники долгое время считали конфликт в Чако колониальной экспедицией. Столь высокомерное отношение роски в конечном счёте привело к её падению и росту социалистических настроений и, в конечном счёте, установлению в Боливии леворадикального режима. Парагваю же довелось стать оплотом стабильности на многие последующие десятилетия.
Часть
III
. Дебют генерала Кундта.
Бокерон.
Фортин и его гарнизон. Меморандум Э.Айялы. Выдвижение корпуса КОМАНСУР и первые трудности осаждающих. Попытки деблокады. 29 сентября.
27 июля 1932 года Парагвай открыл счет в воздушной войне за Гран-Чако: боливийский разведчик «Виккерс Веспа» был сбит зенитным огнем над фортином Акуино. Оба члена экипажа попали в плен. Хотя боливийцы имели тогда двойное численное превосходство в воздухе – это мало сказывалось на ходе военных действий. Рассредоточенные по фронту боливийские ВВС ограничивались ведением ближней разведки и редкими налетами на позиции противника. Но такие «наскоки» мелкими группами по две-три машины, как правило, носили символический характер. Летчики не умели метко стрелять и точно сбрасывать бомбы, а в боливийском военном руководстве не нашлось человека, способного разработать эффективную тактику применения ВВС с учетом местных условий. Никто не догадался, к примеру, подвергнуть ударам с воздуха вражеские тыловые базы и растянутые линии коммуникаций, по которым шло снабжение осажденных крепостей. Нарушив подвоз боеприпасов, продовольствия и питьевой воды, боливийцы могли бы поставить парагвайские гарнизоны в достаточно трудное положение, но этого так и не было сделано.
Первоначальный успех боливийцев не получил развития вследствие замедленной реакции военного руководства.
В то время как боливийское командование размышляло как воевать или не воевать, гарнизон Бокерона готовился к защите. После трагической гибели Агирре его заменил подполковник Мануэль Марсана. Одним из первых его шагов была рассылка усиленных патрулей под общим командованием капитана Устареса, «следопыта Чако». Пикеты капитана выдвигались, в первую очередь, на северо-восток (в направлении Исла-Пой), откуда ожидалось наступление врага. Один из его патрулей занял парагвайский пост Хюихай, незадолго до этого оставленный гарнизоном. Здесь разместилась застава численностью в 50 человек под командой майора Раймундо Карденаса. После этого подполковник Марсана логично предположил, что парагвайцы эвакуировали свои гарнизоны из Чако. Тем не менее, комендант продолжал укреплять занятые им парагвайские укрепления. В этом ему помогали майоры Ж.Хордан и А.Санталья. Последний служил волонтером во французских колониальных войсках и участвовал в кампании против рифов во Французском Марокко. Там он приобрел опыт строительства долговременных укреплений – блокгаузов.
Бокерон занимал исла, рощу вокруг источника пресной воды, протянувшуюся на пятьсот метров. На восток и север выдавались опушки, которые позволяли вести в северном и северо-восточном направлении перекрестный огонь. Санталья и Хордан укрепили фортин линией окопов, опутав подступы к ним колючей проволокой. Пулеметные позиции были расположены на кронах деревьев, а на наиболее угрожаемых направлениях из стволов квебрахо были сооружены бункеры – chapapas. По инициативе М.Марсаны были расчищены расширенные сектора обстрела. Боливийские инженеры в исле нашли еще в двух местах воду, увеличив количество колодцев в фортине до трех. На юго-запад была проложена дорога, которая через фортины Юкра, Арсе и Алихуата связывала Бокерон с передовой базой снабжения боливийской армии, размещенной в фортине Сааведра. К сентябрю в подчинении М.Марсаны состояло из 463 солдат: батальона из состава 6 пехотного полка Кампос, усиленных ротой (120 человек) 16 полка, а также группы всадников из кавалерийского полка Ланза. Эти солдаты представляли собой элиту боливийской армии. Большинство из них служили в Чако долгое время и были адаптированы к местным условиям. Так, солдаты и офицеры полка Кампос, в отличие от их политизированных коллег из Ла-Паса, были профессионалами высокого уровня, проведшими не один месяц в Чако. На вооружении гарнизона имелось 13 станковых и 38 ручных пулеметов, две полевые пушки Круппа с 130 снарядами, горное орудие Шнейдера с 66 выстрелами и 2 мелкокалиберных зенитных орудия Беккер-Семаг. С воздуха Бокерон могли поддержать самолеты передовой базы Авиационного корпуса в фортине Муньос.
Судьба Бокерона была предопределена военными планами Ла-Паса. Как и в предыдущий раз, в 1928 году, его оккупация рассматривалась как карательная акция. После урегулирования спора его планировалось вернуть Парагваю. Поэтому сильные боливийские гарнизоны в Арсе и Сааведре не прислали подкреплений для усиления гарнизона фортина. 30 августа генерал Ф.Осорио под влиянием мнимых успехов в захвате парагвайских фортинов изменил, своей осторожной позиции. В докладе президенту он предложил перейти в наступление и полностью ликвидировать военное присутствие Парагвая в Чако до того, как будет заключено перемирие с Асуньсьоном. Согласно его новому плану, Бокерон было необходимо удерживать до полного развертывания боливийской армии на ТВД. Другой причиной упорной обороны этого фортина стал пропагандистский фактор: взятый с такой помпой форт нельзя отдать без боя.
КОМАНСУР сосредоточило большую часть своих сил в Исла-Пой и наращивала силы для удара. 13 августа к выступлению были готовы 2, 3 и 4 пехотные, 2 и 3 кавалерийский полки, 1 саперный батальон и 2 артиллерийская группа общей численностью в 5000 бойцов. Четыре дня спустя, парагвайцы начали прелиминарные операции в окрестностях Бокерона: батальон 4 пехотного полка Курупаити, усиленный эскадроном 3 кавалерийского полка Толедо, выбил боливийскую заставу из Хюихая. Во время боя командир заставы майор Раймундо Карденас бросил своих солдат и сбежал в Бокерон с «докладом». Когда подполковник Марсана направил его назад, бой уже окончился, и новый командир 1 дивизии подполковник Хосе Фернандес подсчитывал потери: свои и противника. За проявленную трусость майор был отправлен в тыл и предстал перед судом. Единственным положительным для боливийцев результатом этого короткого боя было то, что пленные вдвое преувеличили численность гарнизона Бокерона. Эта информация заставила командование 1 корпуса нервничать. Несмотря на удачное начало операции, парагвайский Генеральный Штаб не одобрял вопрос о наступлении: командующий генерал М.Рохас опасался, что поражение у Бокерона нанесет непоправимый ущерб боевому духу войск. Тем временем, количество парагвайских самолетов центральном Чако выросло на 3 машины (2 Потеза и Вибо). В их распоряжении ВВС было две взлетно-посадочных полосы в Исла-Тагуато и Исла-Пой. Эти аэродромы, самолеты и их обслуживающий персонал составили основной костяк Aviacion en Campana – действующий авиации Парагвая. 24 августа неожиданно для себя парагвайские летчики боевое получили боевое крещение, перехватив над рекой Парагвай Фальконпаулистов.
После небольшой паузы боевые действия возобновились: 1 сентября командир I корпуса Х.Ф. Эстигаррибия получил через своего начальника штаба Э.Гарая секретный меморандум президента. В этом документе президент, как Верховный главнокомандующий, давал командиру I корпуса carte blanche в отношении операции по освобождению Бокерона и разрешал игнорировать мнение генерала М.Рохаса. Позиция президента была обусловлена желанием его окружения и советников использовать благоприятные для страны временные факторы. Он также считал, что военный конфликт не продлиться более четырёх месяцев, поскольку вмешается Лига Наций. Что касается начала боевых действий, то парагвайцы действительно имели преимущество за счёт того, что:
– опередили противника в мобилизации и развертывании войск на ТВД;
– получили дополнительных ресурсов для ведения войны (секретный кредит Аргентины, успешный сбор оружия во время «ружейной компании», сделка с паулистами);
– возникли серьёзные разногласия южноамериканской дипломатии (доктрина Мендосы) и госдепартамента США (комиссия нейтралов) в вопросе Чако,
– боливийское высшее военное руководство действовало преступно медленно.
Э.Айяла и его окружение рассчитывали, что быстрая победа улучшит шансы страны при разграничении Чако и поднимет авторитет его фракции в стране. Кроме этого президент приобретал поддержку ястребов внутри кабинета. Вместе с тем он фактически отстранил от руководства военными действиями верхушку армии во главе с генералом М.Рохасом. Генерал М.Скенони не был вызван в действующую армию, а вместе с генералом П.Эскобаром и экс-президентом Х.П.Гуджиари введён в состав Совета Обороны. Этим ходом президент хотел показать