Нанавы выявили новые черты патапилас – стойкость под огнем и уклонение их от штыкового боя на равных. За полтора месяца боев штабу КОМАНСУР удалось закончить реорганизацию своих частей и создать оперативный резерв из нескольких тысяч человек. Полки и батальоны были сведены в 5 пехотных и кавалерийскую дивизии, распределённые между 3 корпусами. Теоретически каждая пехотная дивизия должна была состоять из кавалерийского и двух пехотных полков, а корпус иметь в своём составе 2 дивизии, инженерный батальон и артиллерийскую группу.
Неудачные бои под Нанавой дорого обошлись 7 дивизии, которая потеряла несколько тысяч человек. Атаки выявили слабое взаимодействие боливийских колонн между собой и отсутствие среди отдельных частей командиров взаимной поддержки и плохую связь между штабами. Другой причиной неудачи стало игнорирование генералом Г.Кундтом погодных условий, сделавших значительную часть его солдат небоеспособными, а местность – труднопроходимой. Несмотря на неудачу под Нанавой и невыполненные обещания о быстрой победе авторитет Г.Кундта в глазах президента не упал. Командующему удалось переложить вину на командира дивизии Родригеса и командиров обходных колонн, не выполнивших приказ. Тем временем, мероприятия по обустройству тыла, предпринятые в начале декобря, стали давать свои плоды. Фронт получил новые подкрепления, которые позволили восполнить потери и закончить формирование 9 дивизии. С начала февраля генерал Г.Кундт и его штаб начали планировать новую операцию, тщательно отрабатывая детали. Под влиянием Нанавы его приказы становились все более детализированы и вызывали все большее раздражение среди офицеров. Офицерскую фронду возглавил вездесущий подполковник Д.Торо.
В январе 1933 года Совет Лиги Наций рассматривал вопрос о направлении в Чако комиссии для выработки мирного решения на месте. Однако, этому воспротивился госсекретарь США Г.Стимсон. Ссылаясь на доктрину Монро, он заявил:
«…с точки зрения госдепартамента лучший шанс достижения мира – это сотрудничество соседних и нейтральных государств».
Поскольку комиссия нейтралов была абсолютно неприемлема для Асуньсьона, возник новый, латиноамериканский вариант урегулирования территориального спора в Чако. В феврале 1933 года в аргентинском городе Мендоса министры иностранных дел Аргентины Сааведра Ламас и Чили Кручага Токоранль провели встречу, результатом которого стал новый план мирного урегулирования конфликта. Он был поддержан внешнеполитическими ведомствами Бразилии и Перу. Предложения АВСР (по начальным буквам стран-участниц) привели к окончательному свертыванию работы комиссии нейтралов, которые присоединились к предложениям сторон. «План Мендосы» предусматривал:
– взаимный отвод войск противников к взаимоприемлемым рубежам (боливийских войск на линию Бальивиан – Роборе, а парагвайских – за реку Парагвай);
– сокращение их вооруженных сил;
– арбитражное решение спора.
Совместное выступление латиноамериканских стран, каждая из которых по-разному относилась к участникам конфликта, было негативно встречено в Вашингтоне. Госдепартамент помнил, как в 1915 году государства Западного полушария попытались вырваться из-под опеки межамериканской системы, основанной на доктрине Монро. Аргентина, Бразилия и Чили на переговорах в Ниагара-Фолс вынудили Вашингтон отказаться от интервенции в Мексику. Это было крупное дипломатическое поражение США. Новое коллективное выступление могло послужить стимулом к более тесному внешнеполитическому сотрудничеству стран АВСР между собой и существенно ограничить влияние США в Южном конусе.
Под влиянием военной истерии оба противника к этому времени ужесточили свои требования. Ла-Пас претендовал почти на всю территорию Чако вплоть до реки Парагвай, а Асуньсьон требовал отвести боливийские войска за меридиан Вилья-Монтес. В конечном итоге, Парагвай с оговорками согласился с планом Мендосы, в то время как его противник требовал сохранить гарнизоны в Муньосе и Камачо. Боливия настаивала на применении принципа uti possedetis по состоянию на 1810 год, включив в область своих притязаний территорию арбитража Хейеса. Ла Пас требовал ануллировать все предыдущие соглашения по Чако, заключенные с Асуньсьоном. Таким образом, согласно боливийской позиции арбитражу подлежала только территория между аргентинской границей, рекой Парагвай, 21 южной широты и 5955 западной долготы, т.е. территория занятая парагвайцами.
Из-за обструкционистской позиции боливийской стороны усилия С.Ламаса и его коллег оказались тщетными. Инициативы аргентинского министра, призвавшего Вашингтон оказать нажим на правительство Д.Саламанки, вызывали неприязнь государственного департамента, а председатель «комиссии нейтралов» Уайт публично назвал его «крайне честолюбивым и тщеславным человеком». План АВСР повис в воздухе. Для его спасения С.Ламас предложил Уайту сблизить позиции противников, предлагая надавить со своей стороны на Парагвай, прекратив импорт оружия. Несмотря на то, что поставка оружия обеим противникам была запрещена решением Лиги Наций, в Парагвай оно поступало через Буэнос-Айрес и Монтевидео. В ноябре 1932 года Уайт сообщал представителю США в Женеве: «Аргентина честно запрещает ввоз оружия в Боливию, поддерживая Парагвай, и, естественно, боливийцы не верят, что этот запрет сохраняется по отношению к их противникам». Военный атташе США в Асуньсьоне сообщал в Вашингтон, что в феврале 1933 года через территорию Аргентины в Парагвай была доставлена партия оружия, а президент Э.Айяла сообщил послу Вилеру, что с Буэнос-Айресом ведутся переговоры об «аренде» летчиков для парагвайских ВВС. Таким образом, А.Ламас реально мог остановить войну.
Несмотря на то, что Аргентина была основным источником военной контрабанды в Парагвай, участие ее официальных кругов в ее организации было спорадическим. Большое число ее граждан было связано родственными и деловыми связями с этой страной и старалось оказать посильную помощь «маленькой и слабой стране» против агрессора. За годы войны примерно пятьсот аргентинцев служили волонтерами в парагвайской армии. Еще накануне войны в Асуньсьоне действовала аргентинская военная миссия, состоявшая из двух десятков офицеров. Они под руководством полковника Швейцера помогали подготовке войск. После начала войны миссия была отозвана, но ее глава получил чин генерала и был назначен военным атташе в Асуньсьоне. Он обеспечивал передачу парагвайскому командованию разведывательной информации о противнике, собранной аргентинской военной разведкой (отдел G2, начальник полковник Эстебан Вакарейса). Она включала сведения о передвижениях боливийских войск и состояние коммуникаций вдоль Рио Пилькомайо. В канун войны Швейцер был посредником при выделении «секретного» займа Парагваю. При его посредничестве все 8 миллионов песо были израсходованы на приобретение оружия и транспорта. В начале 1933 года он обеспечил поставку большой партии стрелкового оружия из аргентинского арсенала (10000 винтовок), позволившую завершить формирование полков второй линии. После вынужденной отставки генерала М.Рохаса, его сотрудники принимали участие и в планировании боевых операций парагвайской армии.
Тем не менее, роль Аргентины в Чакской войны сильно преувеличена историографией США, которая пытается оправдать свое дипломатическое поражение в этом конфликте. Буэнос-Айрес не мог оказывать Асуньсьону столь же широкую материальную и дипломатическую поддержку, какую Вашингтон оказывал Ла-Пасу. Даже Б.Вуд признает отсутствие прямого подтверждения широко распространенного мнения об аргентинской военной помощи Парагваю. Асуньсьонские источники характеризуют эту помощь как «спорадическую» и косвенную (предоставление разведывательных данных, вербовка добровольцев и специалистов). Обвинения аргентинцев в военной контрабанде не имеют под собой основания, поскольку по парагвайско-аргентинскому соглашению главный фарватер Параны и Парагвая считался нейтральными водами для судов под парагвайским флагом, а перегрузка оружия с океанских судов на речные проходила в Монтевидео. Правительство Уругвая, боясь в одиночку оказаться между молотом и наковальней – Аргентиной и Бразилией, последовательно поддерживала Парагвай в течение всей войны.
В качестве меры давления на Боливию Ламас предложил Уайту использовать положения пакта Бриана-Келлога и применить экономические санкции против Боливии, как агрессора. Ответ Уайта был отрицательным. Он лицемерно сослался на то, что Боливия не является участником этого пакта, санкции к ней неприменимы, а госдепартамент не может влиять на политику частных банков. Таким образом, дипломатия США открыто заняла сторону Ла-Паса. После столь явной поддержки, боливийская сторона стала настаивать на оставлении ее войск на занятых во время войны позициях, в качестве предварительного условия переговоров. Для того, чтобы «смягчить» позицию Ла-Паса, Чили запретила 20 января 1933 года транзит оружия через свою территорию в нарушение мирного договора 1904 года с Боливией. Таким образом, Ла-Пас оказался под сильным дипломатическим давлением со стороны соседей.
В скором времени в «плане Мендосы» выявилось слабое звено – республика Перу. В сентябре 1932 она втянулась в териториальный спор с Колумбией из-за «трапеции Летисия». Обороноспособность страны зависела от поставок американского оружия, поскольку в эпоху диктатуры Легии, ее армия перешла на стандарты США. Между тем, государственный департамент занял в летисийском споре сторону Колумбии, как бы расплачиваясь за Панаму. Тем не менее, перуанские дипломатия попыталась использовать проблему Чако, чтобы склонить на свою сторону госдеп США. Американцы подхватили эту тему и тонко повели свою игру. После ряда дипломатических маневров Вашингтону удалось открыть перуанские порты для транзита оружия в Боливию. Понимая дальнейшую бесполезность эмбарго, президент Алессандри отменил его 21 февраля 1933 года. Одним из главных лоббистов этого решения в чилийском парламенте стала английская железнодорожная компания, владевшей линией Оруро – Антофагаста. Её владельцы не захотели потерять прибыль от транзита британского оружия. Указывая на экстерриториальный статус своей дороги, их адвокаты в судебном порядке добились отмены запрета на транзит оружия уже через месяц после его введения. В эти же дни в Асуньсьоне разгрузился корабль, доставивший из Италии современные истребители и запасные части к ним. Он был пропущен вверх по Паране без таможенного досмотра, благодаря хлопотам полковника А.Швейцера, поддержанного военными кругами. Таким образом, «единый антивоенный фронт» распался, а эмбарго Лиги Наций оказалось пустой бумажкой.