патапилас завязли в боях и остановились. Другой причиной, вызвавшей ослабление напора парагвайцев у Оруро стало очередное наступление корпуса Д.Торо у Пикуибы. Положение было настолько серьезным, что Р.Франко была возвращена 8 дивизия. Третьим фактором, затруднившим развитие успеха, стало проявление на фронте новой эскадрильи Punta de Alas (РаскрашенныеКрылья), вооруженную Юнкерсами. Она приняла свое боевое крещение в боях над Эль-Кармен с 13 по 22 ноября. Появление этих бомбардировщиков в воздухе Чако серьезно затруднило наступление парагвайцев. За один вылет РаскрашенныеКрылья вываливали на головы противника до 2 тонн авиабомб. Эти самолеты наносили бомбовые удары с высоты недоступной для парагвайских ПВО и были практически неуязвимы.
Поражение у Эль Кармен в корне изменило обстановку на фронте. Парагвайцы получили необходимые трофеи и использовали их для восполнения потерь вооружении, понесенных в боях под Бальивианом, Алгодоналом и Ирендагой. Парагвайские авангарды с северо-востока близились к дороге Вилья Монтес – Баливьян. Эта опасность привела Э.Пеньяранду к неприятному для него решению об эвакуации фортина. Приказ был отдан 16 ноября, накануне капитуляции Резервного Корпуса. Военная цензура не дала просочиться в прессу информации о реальных размерах катастрофы у Эль Кармен, сосредоточившись на манёвре у Баливьяна и успешных боях кавалерийского корпуса, очистившего север Чако от вторгнувшихся туда войск противника. На фоне успехов Д. Торо прессе удалось сгладить реакцию боливийской общественности на падение боливийского форпоста в Чако – Баливьяна. Отступление I, II и остатков Резервного корпусов прикрывала 8 дивизия майора Германа Буша при поддержке авиации. Когда их солдаты проходили по дороге мимо Самайхуаты, то видели трёхсотфутовый курган, составленный из пивных бутылок. Все они были потреблены офицерами штаба Пеньяранды за предыдущий год.
Когда 17 ноября торжествующие солдаты III парагвайского корпуса вошли в Баливьян, выяснилось, что противник, уничтожив все свои запасы и сооружения, отступил в полном порядке. Высланные патрули сообщили полковнику Дельгадо, что колонна Г.Буша сильно оторвалась от преследователей. Штабу Х.Ф. Эстигаррибии стало ясно, что сковать с фронта отступающие части противника не удастся и, следовательно, операция на полное окружение невозможна. Оценив обстановку, Х.Ф.Эстигаррибия приказал III корпусу наступать на северо-запад вдоль реки Пилькомайо в направлении Вильи Монтес. 21 ноября части полковника Дельгадо сбили аръегард Г.Буша с позиции у фортина Гуачала, а 25 – у Эстрелья. 5 декабря патапилас вошли в Самайхуату. Все её постройки оказались уничтожены.
I корпус лишился 8 дивизии, которую Х.Ф.Эстигаррибия вывел в резерв для перевооружения и пополнения. 1 и 2 дивизии К.Фернандеса получили приказ наступать в направлении Капиренды. Его продвижение сдерживалось мало пострадавшим в боях II боливийским корпусом, пополненый остатками солдат О.Москосо.
6. Смещение Даниэля Саламанки
Каса Стад. Кадровая политика Х.Ф.Эстигаррибии. Вербовка белоэмигрантов.Культ личности Х.Ф.Эстигаррибии.
Если поражение при Кампо Виа рассматривалось многими боливийскими офицерами как личное поражение гринго Кундта, то Эль Кармен подействовало на них обескураживающе. Стараясь скрыть размах поражения Э.Пеньяранда только 16 ноября сообщил президенту о событиях у Эль Кармен. На следующий день он информировал Ла-Пас о том, что около 2/3 солдат Резервного Корпуса избежали окружения. Однако после парагвайского сообщения о пленении двух дивизий его цифра снизилась до 50%. Проанализировав доклады, поступавшие из Самайхуаты, офицеры чешской военной миссии указали президенту Боливии на их неполноту. Дальнейший ход событий в долине Пилькомайо: оставление Бальивиана и отход войск к северу, еще больше убедил Д.Саламанку в его правоте. В этих условиях он решил пойти на открытую конфронтацию с военными, считая, что все козыри против Э.Пеньяранды и его приспешнекоы у него на руках. Он рассчитывал, что поражение на фронте ослабит офицерскую фронду и позволит сменить командующего. На его место он прочил генерала Х.Лансу.
Не обладая военными знаниями и талантами, Д.Саламанка во время своего президентства столкнулся с проблемой высших командных кадров. Начиная с 1933 года, он занимался поисками толкового командующего, позволившего выиграть войну. После ошибок генералов К.Куинтанильи и Ф.Осорио во время осады Бокерона глава государства под давлением роски возвратил на военную службу Г.Кундта. Как впоследствии оказалось, выбор был во многом правилен – немецкому генералу удалось организовать боеспособную армию, но его оперативно-тактические таланты оказались не на высоте. Вместе с тем вознесение гринго на высший военный пост настроило против президента часть высших офицеров. При всей своей честности, Г.Кундт слишком высокомерно относился к таким толковым боливийским офицерам, таким как Б.Бильбао Риоха и Г.Буш, регламентируя каждый тактический маневр. Отставка Г.Кундта и назначение на его место слабовольного Э.Пеньяранды только усилило антипрезидентские настроения среди офицеров. По совету Д.Торо и А. Родригеса новый главнокомандующий старался дозировать информацию о положении на фронте. В этих условиях Д. Саламанка нуждался в объективном анализе военной ситуации и пригласил чешскую военную миссию. Это еще более укрепило позиции фракции Д.Торо. Демагогия полковника увлекла значительную часть офицеров первоначально лояльных к президенту. Её ряды резко расширились после мобилизации 1934 года. С ростом армейских рядов многие низшие командные должности были заняты не кадровыми офицерами, а резервистами, среди которых преобладала городская интеллигенция – учителя и инженеры. При всём своём патриотизме они не обладали специальными военными знаниями и скептически относились к политике президента. Их среда оказалась питательной для популизма Д.Торо, стремившегося к власти.
Экспрессивное поведение президента, нарушавшего установившиеся веками традиции, вызывало неудовольствие роски. Его подогревали недовольные генералы и опальные политики. Ещё в начале 1933 года начал формироваться комплот, в который вошли деятели Либеральной партии и некоторые офицеры, целью которых было возвращение к старым порядкам. Путчисты предполагали свергнуть президента и изолировать генерала Х.Лансу, единственного человека в окружении президента, который мог организовать и возглавить сопротивление. Для сохранения стабильности и видимости конституционности власть должна была быть передана вице-президенту Л.Техаде Сорсано, который считался «управляемым». После того, как Д.Саламанка выдвинул Рафаэля де Угарте кандидатом в вице-президенты на следующий срок, 1 ноября Л.Сорсано Техаду посетили сенаторы-либералы Х.М.Зальес и Х.А.Прадо, которые прямо предложили организовать путч. Несмотря на то, что вице-президент отказался, он не известил об этом предложении главу государства…
Та часть кадровых офицеров, которая поддерживала конституционный строй, и не была связана с роской после приглашения генерала Плачека стала относиться к президенту с обидой и подозрительностью. Среди этих кругов укреплялось мнение, что Д.Саламанка – марионетка в руках гринго: немцев, американцев, англичан, чехов. Своими опрометчивыми действиями д.Саламанка не смог их привлечь на свою сторону, сделав их пассивными участниками противостояния дворца Квемадо с Самайхуатой. Это же касалось и немногих кадровых солдат, которые помнили порядок и заботу о них во время командования Г.Кундта. В случае военного путча президент мог расчитывать на охрану дворца, карабинеров и военизированные части полиции, которые могли разогнать плохо вооружённую толпу, но не противостоять имеющим боевой опыт войскам.
25 ноября Даниэль Саламанка отбыл в Вилью Монтес вместе с вновь избранным вице-президентом Рафаэлем де Угарте, его шурином. Их сопровождали военный министр Д.Канелас, генерал Х.Л. Ланса и нескольких других офицеров. Президент был настолько уверен в своих силах, что вместо отряда карабинеров его сопровождали только 8 охранников. В Вилье Монтес его встретил генерал-квартирмейстер Х.Санхинес, сохранявший лояльность к президенту. Он проводил прибывших столичных гостей в Каса Стадт, который представлял собой швейцарское шале, построенное для высших чиновников СОКОБ. Сюда почти сразу же прибыл начальник оперативного отдела А.Родригес. Он хотел проинформировать президента и кго свиту о состоянии дел на фронте. Однако Д.Саламанка отказался слушать доклад, напомнив, что пару месяцев А.Родригес игнорировал его о назначении начальником 2 дивизии. Начальнику оперативного отдела пришлось представить свое сообщение генералам Х.Лансе и Д.Канеласу. После этого он направился в штаб полковника Д.Торо, которому пожаловался на обструкцию со стороны президента. Вечером того же дня генерал Э.Пеньяранда получил приказ прибыть в Вилью Монтес. Его штаб-квартира в Самайхуате не подозревала о намерении президента полностью сменить армейское командование и отнеслась к приглашению, как очередной инспекции. Во время обеда Д.Саламанка проинформировал присутствующих о том, что на следующее утро он подпишет приказ об отставке генерала Э.Пеньяранды, которого сменит генерал Х.Ланса. Это было для него неожиданностью. Он прекрасно знал, что не пользуется популярностью в офицерском корпусе и назвал кандидатуру полковника Бильбао Бильбао Риохи. Однако президент заупрямился и не захотел менять своего решения. Затем он сообщил о другой перестановке: начальником армейского штаба должен был стать подполковника Луиса Аньеса.
В эти решающие для Д.Саламанки дни все зависело от позиции полковника Д.Торо, части которого находились в непосредственной близости от Вильи Монтес. Из Вилья Монтес в штаб кавалерийского корпуса были командированы Р. де Угарте и генерал Д.Канелас. Их целью было убедить Д.Торо не препятствовать смещению Э.Пеньяранды. В разговоре с ними хитрый полковник не возражал против смены командующего, но резко воспротивился назначению Х.Лансы. Несмотря на это эмиссары президента оптимистично доложили о позитивной реакции Д.Торо. Днем 26 ноября Э.Пеньяранда, Г.Буш и группа офицеров прилетели из Самайхуаты на аэродром Вильи Монтес, где их встретил генерал Х.Санхинес. Он сообщил о решении президента и пригласил офицеров штаба проследовать на доклад.