Падение объемов торговли Латинской Америки с континентальной Европой привело к увеличению в ней доли США. Воспользовавшись этим, госдепартамент попробовал вышибить из латиноамериканских республик старые долги. Этому способствовало учреждение в Панаме МФЭКК (Межамериканского финансового и экономического консультативного комитета). Представители Вашингтона в Панаме отказались рассматривать почти 30 предложений своих коллег по вопросам о займах, торговле и товарообороте, до решения вопроса долгов. Эти попытки госдепартамента навязать обременительные условия предоставления займов и кредитов, а также решить в свою пользу накопившиеся конфликты, вызвали ответную реакцию стран Южного конуса. Так, они никак не отреагировали на предложение США заключить соглашения о совместном морском патрулировании.
Попытка финансового диктата со стороны США привела к очередному усилению влияния стран оси. Так, Бразилия начала вести переговоры с Круппом о строительстве сталелитейного завода. Отношения между Вашингтоном и Рио-де-Жанейро обострились настолько, что генерал Маршалл предполагал под предлогом проведения маневров десантировать 10000 американских солдат в устье Амазонки с «целью предотвратить нападение Германии на Американский континент. Эта операция была отменена вследствие протеста военного атташе в Рио-де-Жанейро бригадного генерала Миллера.
«Это похоже на историю с волком в овечьей шкуре; это очень опасное дело, способное вызвать весьма неблагоприятную реакцию не только в Бразилии, но и во всей Латинской Америке», – писал он в Вашингтон.
Деловые круги Аргентины, Уругвая и Чили были недовольны ограничением доступа их товаров на рынки США. Следствием этого стало расширение их экспорта в Японию. Даже союзник Вашингтона Ла-Пас обиделся на него за отказ предоставить очередной заем: взамен госдепартамент требовал вернуть «Стандард Ойл» ее конфискованное имущество. Нажим на Латинскую Америку со стороны ее северного соседа вызвал заметное обострение обстановки во всем Западном полушарии. Естественно, это затрудняло военно-политическое сотрудничество этих стран. События лета 1940 года заставили администрацию Ф.Д. Рузвельта отказаться от прямолинейной тактики нажима и перейти к маневрированию. Этому изменению способствовали действия германской дипломатии, которая старалась экономически привязать страны Южной Америки к оси.
Победа немецкого оружия над Францией широко отмечалась среди высшего офицерского состава Аргентины. Тем не менее, ее президент Ортис выслал в июне германскую военную миссию. Глава Бразилии Жетулиу Варгас втайне от своего министра иностранных дел вел переговоры с немцами. Колебания внешней политики Буэнос-Айреса и Рио-де-Жанейро, связанные с победами гитлеровских войск в Европе, были присущи и другим государствам Южного Конуса. Правящие круги Перу, Парагвая, Чили и Боливии, пораженные «комплексом выжидания» опасались занять четкую позицию. Однако они ощущали исходившую от крупных империалистических хищников угрозу своему нейтралитету. Именно в этот период, многие страны Латинской Америки потребовали от Вашингтона поставок оружия в обмен на свою поддержку. Исходя из новой обстановки Конгресс США принял закон, разрешивший продажу оружия странам Латинской Америки.
Аргентинские правящие круги наотрез отказались от предложения США о создании американских баз и аэродромов для отражения фашистской агрессии. Они в большей степени опасались Вашингтона, чем отдаленную угрозу агрессии из Европы. Бразилия, соглашаясь в принципе на сотрудничество, авансом потребовала у Вашингтона экономической и военной помощи. Антигермански настроенный министр иностранных дел Бразилии 18 июля 1940 года предупредил американского посла, что, если США не предоставят оружие Бразилии, она приобретет его у Германии и пригласит немецких инструкторов. Подобные настроения росли, и для того, чтобы как-то удержать за собой инициативу госдепартамент в июле 1940 года созвал новую Панамериканскую конференцию. Этой конференция открыла новый этап в региональной политике. Самым важным её документом этой конференции стал Гаванский акт и Конвенция о временном управлении колониями европейских держав в Америке. Для того, чтобы уговорить всех членов Панамериканского союза присоединиться к нему, американские дипломаты пошли на подкуп целых стран. Так, Бразилия получила первые 25 миллионов долларов на строительство сталелитейного завода, а Аргентине был разрешен импорт в США шерсти и кож. Несмотря на то, что акт и конвенция объективно способствовали предотвращению распространение фашистской агрессии на Западное полушарие, они обеспечивали политическое господство США над Новым Светом. После подписания заключительных документов Гаванской конференции, наиболее тесные отношения сложились между Рио-де-Жанейро и Вашингтоном.
Весь 1941 год чаша симпатий у Ж.Варгаса Бразилии колебалась между Германией и США. Это было связано с тем, что несмотря на соглашение о поставках оружия, армия Варгаса ничего не получила от своего союзника вплоть до 7 декабря 1941 года. Согласно этому соглашению бразильская армия должна была получить оружия на 80 миллионов долларов, а флот – на 20. На этом ловко играли немецкие дипломаты, которые использовали каждый транспорт с оружием, направляемый в Бразилию, как политический козырь. Росту прогерманских настроений способствовал перехват англичанами корабля с оружием «Сикейру Кампус» и запрет на выход в море второго такого судна «Баже». Вступление в силу закона о ленд-лизе 28 октября 1941 года резко изменило отношение военных к США. Всего за годы II мировой войны Бразилия получила оружия на 230 миллионов долларов (вся помощь Латинской Америке оценивается в 324 миллионов). В период мировой войны внешняя политика Бразилии носила активный характер, особенно в ее взаимоотношениях со странами Американского континента. Вместе с тем война усилила ее экспансию в соседние страны: с Уругваем, Боливией, Перу, Парагваем, Эквадором, Венесуэлой и Чили была подписана серия экономических соглашений. Однако от Уругвая до Перу влияние Рио-де-Жанейро натыкалось на соперничество с Буэнос-Айреса.
Аргентина оказалась единственной страной, отказавшейся заключить соглашение о военно-политическом сотрудничестве с США. Однако согласованность независимых политических курсов Рио-де-Жанейро и Буэнос-Айреса осложнялась взаимным соперничеством в бассейне рек Параны и Уругвая. Этому в значительной степени способствовала военная конъюнктура. В 1943 году экспорт страны превысил на 1250 миллионов песо импорт, который составлял 942 миллиона песо. Аргентинские сельскохозяйственные продукты приобретали как союзники, так и державы оси при посредничестве Испании и Португалии. В 1944 и 1945 годах сальдо внешней торговли сохранялось на уровне 1346 миллионов песо. В силу такого небывалого экономического положения Аргентина отказалась принять помощь Вашингтона по ленд-лизу, поскольку американцы требовали подписания вышеуказанного соглашения. Аргентинские дипломаты попытались создать в районе Южного Конуса союз, в который должны были войти Чили, Парагвай, Уругвай и Боливия. Однако попытки создания региональных таможенного (в феврале 1941 года) и военного (ноябрь 1941 года – январь 1942 года) союзов провалились, натолкнувшись на противодействие США. Взамен поставок оружия из США аргентинская армия стала получать военную технику из Великобритании, оправившейся от Дюнкерка к 1942 году.
Активизация Бразилии в зоне интересов Буэнос-Айреса положило начало военной конфронтации между двумя самыми крупными странами Южной Америки. Бразилия уже с 1940 года считала Аргентину своим потенциальным противником: именно тогда был утвержден план превентивного нападения на нее). Занятие Каса Росада 4 июня 1943 года генералом Раусоном, утверждение у власти военных, разрыв отношений с державами оси и последующая отставка под давлением США генерала Рамиреса с поста президента Аргентины наложились на широкие антиамериканские настроения по всей Аргентине, связанные с объявлением Вашингтоном дипломатической и экономической блокады страны. Великобритания, Бразилия, Уругвай, Парагвай и Боливия отказались присоединиться к этой инициативе США. Ситуацией воспользовался новый аргентинский диктатор – генерал Э.Фаррель, который начал частичную мобилизацию и размещение войск вдоль границы с Бразилией. Военное напряжение позволяло снять напряжение внутреннее.
Перспектива войны определялась не столько реальной готовностью Аргентины и Бразилии к ней, сколько интересами великих держав, отстаивавших свои сферы влияния. Начальник штаба аргентинской армии фон дер Бек продемонстрировал бразильскому послу Р.Альвесу готовность своих войск и поинтересовался мобилизационной готовностью Бразилии. Это было воспринято как попытка примирения. Президент Варгас, в свою очередь, запретил генералу Г.Монтейру, командующему бразильской армией, осложнять отношения с Аргентиной. Тем не менее, интриги вокруг возможного конфликта между Буэнос-Айресом и Рио-де-Жанейро продолжались. «Внезапное появление трещин в панамериканской системе было воспринято как настоящее потрясение» – писал «Нью-Йорк Таймс» о событиях на границе Бразилии и Аргентины. В конце концов конфликт, инспирированный госдепартаментом и Форин Офисом, закончился компромиссом. Блокада Аргентины прекратилась, в обмен на это Буэнос-Айрес формально объявил войну Германии 27 марта 1945 года.
Накануне этого события США окончательно закрепили свою гегемонию в Латинской Америкой. Этому послужила Чапультепекская конференция по вопросам войны и мира, проходившая с 21 февраля по 8 марта в Мехико. Хотя было совершенно ясно, что мировая война идет к своему логическому концу, главное внимание на конференции было уделено мерам по оформлению военно-политического блока США и стран Латинской Америки. Самым главным результатом конференции стало построение базиса для регионального союза с четко обозначенными военно-политическими функциями. Госсекретарь США Стеттениус в выступлении на конференции заявил: «Мы должны… рассмотреть, какие шаги необходимо предпринять для укрепления межамериканской системы, чтобы в будущем она сыграла важную роль…».